Игра в прятки

Глава 18

Кайл открыл дверь, щелкнул выключателем и, задержавшись ненадолго на входе, обшарил взглядом тускло освещенную гостиную, пропитанную сигаретным дымом, духами Изабеллы Монтеро и страхом Делани.

Стол находился в другом конце комнаты.

Не снимая армейских ботинок, Кайл широкими шагами прошел по мраморному полу, по ковру и коснулся пальцами кожаного, в три дюйма шириной ремня, удерживавшего запястья Делани, пока она лежала на столе, беззащитная и уязвимая, распластанная, словно хрупкая бабочка.

Во власти кошмара наяву.

Хладнокровно расстегнув ремень, Кайл позволил ему упасть на скомканную белую простыню, обошел стол и двинулся дальше.

Огромное, местами покрытое копотью зеркало крепилось на стене. Свет в соседней спальне был выключен, но Кайл разглядел там растянувшуюся на кровати Делани. Нажав кнопку интеркома, он услышал, как она сквозь слезы фальшиво напевает вполголоса, пытаясь не потерять сознание. Кайл почувствовал, как непроизвольно дернулась челюсть, и, сжав руку в кулак, оторвал взгляд от Делани и снова оглядел залитую безжалостным светом комнату ужасов Изабеллы.

Возле стола стояла маленькая жаровня. Почти с нежностью Кайл выдернул тонкий металлический прут из едва тлеющих углей, повертел его между пальцами, тщательно осматривая голову кобры на плоском кончике, и взвесил в руке.

Легкий. Прочный.

Зарычав, словно разъяренный зверь, Кайл ухватился за край стола и свалил его на пол. Простыня и матрас соскользнули на мраморные плиты, ножки отломились с первого же удара железным прутом. Кожаные захваты протестующе скрипнули, когда Кайл голыми руками вырвал их из углов стола.

Следом нападению подверглась жаровня. Она была с грохотом опрокинута на пол и погребена под грудой пепла и тлеющих углей; клубами вздымалась пыль. От ударов страшной силы хрустальная лампа, а за ней и зеркало разлетелись вдребезги, и тысячи сверкающих бритвенно-острых осколков рассыпались у ног Кайла.

Все еще теплое тавро вспарывало шелк, атлас и бархат, раскалывало хрусталь, разрушало все, на что обрушивалось, пока Кайл планомерно крушил гостиную. Он накинулся на диван и кресла. Пол усеяли пух, поролон, осколки стекла и деревянные обломки. На обрывки бесценных персидских ковров из разбитых ваз стекала вода. Гигантский телевизор взорвался, стереосистема превратилась в груду пластика, а интеркомы — в искореженные коробки с гремящей начинкой.

Взяв на вооружение антикварный стул, тремя точными ударами Кайл расколол надвое кофейный столик.

Он рубил. Кромсал. Разрывал и разбивал. Методично. Беспощадно. До тех пор, пока в комнате не осталось ни одного узнаваемого предмета.

Потом сорвал с пальца кольцо с коброй, швырнул его посреди разгрома и, не оглядываясь, вышел из гостиной. Оставив позади локальный Армагеддон, Кайл бесшумно закрыл за собой дверь и остановился у входа в спальню. Грудь вздымалась от тяжелого дыхания, по коже стекали ручейки пота, словно он только что достиг финиша в десятиборье. Втянув в легкие воздух, Кайл сосредоточился на дыхании и сердцебиении. Успокоив и то, и другое, он открыл дверь, пересек спальню и включил прикроватную лампу. Делани заморгала и посмотрела на него, улыбаясь полусонной и невероятно очаровательной улыбкой.

Кайлу необходимо было дотронуться до нее.

Дотронуться до чего-то мягкого. Невинного. Чистого.

Он легонько откинул несколько шелковистых прядей с ее лба и на мгновение прижался пальцами к теплой гладкой коже.

— Привет. — Голос Делани был хриплым от слез. Она снова плакала в его отсутствие.

— И тебе привет, дикарочка. Как смотришь на то, чтобы подняться и дружно смыться отсюда?

Кайл помог ей сесть и осторожно спустил ее ноги с кровати. Делани покачнулась в его руках. Он пристально посмотрел ей в глаза в поисках первых признаков боли.

Веселящий газ сделал свое дело — Делани была слишком одурманена, чтобы испытывать боль. Кайл умело нанес антибактериальную мазь, которую использовал ранее, сунул тюбик в задний карман и перевязал рану.

Хотя Делани совсем не помогала, ему все же удалось натянуть на нее, словно на куклу, камуфляжные штаны, футболку и рубашку с длинными рукавами. Она не сопротивлялась и не мешала. Лишь дважды он мягко отвел от застежек ее неуклюжие пальцы. При таком ее содействии они выберутся отсюда не раньше следующего воскресенья.

— Надеюсь, ботинки, которые я нашел, тебе подойдут. — Кайл не сказал, где отыскал обувь, а Делани не стала спрашивать.

Он прикинул размер. Длиннее дюйма на три, но лучше уж так, чем шлепать босиком. Набив носки ботинок оставшимися хлопковыми бинтами, Кайл обул Делани и завязал шнурки.

— Поднимайся. — Он придержал ее за плечи. Когда кровь прильет к лодыжке, боль будет…

— А-а-а-а-а!

Нестерпимой.

Делани уткнулась лбом ему в грудь, и он удерживал ее, пока она судорожно хватала ртом воздух. Наконец она отстранилась. Ее лицо лоснилось от пота, взгляд стал более осмысленным и наполнился болью.

Кайл ничем не мог помочь.

— Идем.

Хотя Делани слегка пошатывало, она храбро последовала за ним по коридору.

— Откуда начнем поиски? — спросила она. По мере того, как Делани осматривалась, она явно приходила в себя.

Нянькаться с ней времени не было.

— Лорен здесь нет.

Кайл открыл дверь в маленький чулан и нашел именно то, что искал. На полу, под пультом управления связью, лежали канистры с горючим для запасного генератора.

Он метнулся в кухню и вернулся оттуда с ополовиненным пятифунтовым мешком сахара. Достаточно, чтобы загрязнить бензин и вывести из строя генератор. Затем он уничтожил пульт управления.

— Ты ее искал?

Кайл бросил внимательный взгляд через плечо на прислонившуюся к дальней стене Делани.

— Да, искал.

Она еще больше побледнела, но Кайл ожесточил свое сердце. И не важно, что ему хотелось убаюкать ее в своих объятиях, позаботиться о ней. Он уже убедился, что Делани становится гораздо сильнее, когда сердится. А сейчас ей потребуются все силы, какие у нее имеются.

— Если твоя сестра на горе или где-то в окрестностях, мы ее отыщем.

Он решил не упоминать, что, прежде чем отправиться на встречу, вывел из строя все вертушки Монтеро. И если в течение последних суток Лорен пребывала на вершине горы, она все еще где-то здесь.

Где-то.

Кайл хотел забраться поглубже в джунгли до прибытия новой смены охранников. Если память ему не изменяет, это то самое строение, которое на инфракрасных фотографиях он ошибочно принял за нарколабораторию, а значит, отсюда до асиенды минут тридцать-сорок пути через джунгли.

Пройдет немало времени, прежде чем отряд боевиков доберется сюда, обнаружит своих дружков и выведенные из строя телефоны и вернется с докладом в главное здание.

Бормоча проклятья, Делани просунула четыре пальца под удушающее золотое ожерелье и сжала руку в кулак.

— Сначала сними вот это.

Если она и дальше будет дергать чертову штуковину, в конце концов останется без головы. Встав позади Делани, Кайл коснулся ее шеи, и она тут же собрала волосы в пучок, чтобы не мешали.

— Можешь найти замок? — прохрипела Делани.

Его дыхание обдавало теплом ее шею, огрубелые пальцы легонько касались кожи. Казалось, прошла вечность, прежде чем прочный ошейник распался.

— Мой черед. — Кайл обошел Делани, повернулся к ней спиной и присел у ее ног. — Води пальцами под звеньями, пока не нащупаешь несколько неровных.

Он сидел совсем близко. От Делани потребовалось только перекинуть косу через широкое плечо, чтобы оголить зашеек. Рубашка Кайла была слегка влажной, а от кожи исходил жар. Делани старательно ощупывала снизу ожерелье, отыскивая застежку.

— У тебя руки холодные.

Вся на нервах, до смерти обеспокоенная судьбой сестры, Делани промолчала. Медленно водя указательным пальцем под плоскими звеньями, она снова и снова пыталась нащупать бороздку, а мышцы шеи и плеч Кайла подрагивали от ее прикосновений. Делани чувствовала исходящий от него запах, едва уловимый и интригующий, от ее дыхания темные волосы на его затылке шевелились.

Замысловатый замочек невозможно было просто увидеть, и Кайлу не раз пришлось объяснять, как тот устроен. У обоих гора с плеч свалилась, когда Делани наконец отыскала застежку и после нескольких манипуляций золотая удавка соскользнула с шеи Кайла ему в руку. Поднявшись, он засунул оба ожерелья в задний карман и двинулся по коридору. Делани шла рядом, все еще ощущая прикосновение Кайла к своей шее.

— Пообещаешь мне кое-что? — негромко спросила она. Ее кожа покрылась липким потом, когда они шагали мимо комнаты, где Изабелла…

— Что?

— Если вдруг так сложится, что я отсюда не выберусь, пообещай, что найдешь мою сестру. — Кайл как-то странно на нее посмотрел. — У меня есть полис страхования жизни. Можешь взять эти деньги. Их немного, но все же… И ты ведь не откажешься проследить, чтобы о Лорен позаботились?

Его глаза опасно сверкнули.

— Нет.

Кровь отлила от ее головы.

— Нет? Бог мой, Кайл…

— Мы на войне, дикарочка. — Голос его звучал сурово и непреклонно, а холодный взгляд пробирал до костей. — Тебя не должно быть здесь. Ты и так уже поставила мою миссию под угрозу. Я не гребаная нянька и не сиделка при идиотках. Преступники на асиенде хотят прикончить меня также сильно, как и я их. Сотни людей задействованы в этой операции. Через двадцать четыре часа начнется самое веселье. — Его бледные глаза заблестели. — Если хочешь быть уверена, что драгоценная сестрица получит твою страховку, позаботься об этом сама.

Делани вздернула подбородок, расправила плечи и уставилась на Кайла.

— Хорошо. Будь по-твоему.

— Делани Истмен. Вечный ангел-хранитель для непутевой сестры. Ну и что ты будешь делать, когда найдешь ее? Потащишь с горы на закорках?

— Если потребуется, — проглотив болезненный комок в горле, ответила Делани.

— Ты же сама едва держишься на ногах.

— Я могу идти, — неестественно спокойно произнесла она. — Может и не очень ходко. Но я могу идти.

— А перемахивать через здания одним прыжком тоже можешь? — отступив от нее на шаг, гневно спросил Кайл. — Тебе никогда не приходило в голову, что бывает всякое, и не всегда и не со всем можно совладать в одиночку? Ты не думала, что пусть изредка, но необходимо полагаться на кого-то еще? — он говорил резко, сердито, почти злобно.

— А у тебя из головы уже вылетело, что всего минуту назад я просила тебя помочь, а ты наотрез отказался? Не беда. Я вполне справлялась со всем сама задолго до твоего появления и продолжу в том же духе после того, как ты скроешься в лучах заката. Я сама со всем справлюсь, потому что я сильная.

— Ничьи силы не беспредельны.

Делани отогнала ощущение безнадежности и безысходности. Совсем недавно Кайл твердо пообещал помочь, а теперь вдруг ни с того ни с сего отказался.

Он бросил на нее колючий взгляд.

— Проклятье, ты скорее сломаешься, чем прогнешься, верно? — Кайл вглядывался в ее лицо в поисках незнамо чего. — Ладно, давай сваливать, — сказал он безрадостно. — Будешь делать все, что я говорю и когда говорю, или мы оба покойники.

— Буду, не сомневайся, — предельно искренне заверила его Делани. — Что мне понести?

Он передал ей угрожающего вида автомат на ремне и джутовый мешок. Подражая Кайлу, она повесила оружие на плечо и, словно заправский маленький солдат, промаршировала наружу.

* * * * *

Занималась заря. Напоенный запахами растений воздух холодил лицо Кайла, который и не осознавал, сколь долго пробыл в газовой камере. Черт. Какой бы слабой ни была концентрация веселящего газа, потеряно несколько часов пути.

Кайл с Делани углубились в джунгли, направляясь на север. Прочь от домика ужасов Изабеллы и остальных строений. Кайл прикинул, сколько времени займет путь до пункта сбора — часа три с лишним.

Все вокруг было окрашено в серые тона, на дорожке, ведущей от здания, практически отсутствовал подлесок. Позже Кайлу, конечно, придется поработать заткнутым за ремень мачете. Он сверил местоположение с помощью GPS-компаса, встроенного в его часы, которые, благодарение Богу, тупые ублюдки не сняли. Спутник выведет к месту, где Кайл припрятал кое-какой неприкосновенный запас и где чуть меньше, чем через девять часов, соберутся его люди.

Не помешало бы связаться с ними и подбодрить, но несколько дней назад кто-то украл аппаратуру связи из его комнаты, а внезапное изменение планов в Сан-Кристобале помешало ее заменить. Дьявол, ничего не поделаешь.

Тыча тонким лучом захваченного фонарика в деревья, Кайл различал препятствия и улавливал движение в густом подлеске. Тяжело дыша, пошатываясь и часто спотыкаясь, Делани без единой жалобы ковыляла следом.

Настырная. Упрямая. Несгибаемая. И чересчур преданная.

Кайл велел ей крепко держаться за его ремень до тех пор, пока видимость не улучшится, и Делани вцепилась мертвой хваткой, прихватив ткань на пояснице.

Автомат «узи», висящий на груди, и тридцать два патрона, помноженных на три, учитывая запас, успокаивали. Кайл распихал пару запасных рожков по карманам, в одной руке держал фонарик, а в другой — мачете, «беретта» же была заткнута за пояс.

Делани несла «узи» и сумку с припасами, в которой также лежали остальные автоматные рожки, весившие целую тонну. Кайл собирался все тяжелое тащить сам, но упрямица, как и следовало ожидать, подняла шум, требуя поделить груз по справедливости. Она и без груза-то едва держалась на ногах, но с пеной у рта настояла на своем.

Жуткая вонь на мгновение пересилила запах растений.

— Погоди-ка. — Делани, отпустив путеводный ремень, захромала прочь.

Кайл не успел остановить ее.

— Ну что там еще?

Через несколько секунд она вернулась, держа на вытянутой руке знакомую черную холщовую сумку. На лице сияла улыбка.

— Гляди, что я нашла!

— Еще одна ноша. — От чертовой торбы воняло за километр.

Проигнорировав недовольство Кайла, Делани перекинула сумку через плечо и снова ухватилась за его ремень.

— Идем.

На долю секунды он засомневался, выдержит ли она трехчасовой поход до его тайника, а потом мрачно засмеялся в душе. О, да. Эта невозможная женщина, идущая следом, выдержит все.

Через час стало очевидно, что Делани необходимо передохнуть. Кайл постоянно подгонял ее, и теперь она переводила дух чуть не после каждого шага. Но он не сомневался, что она все равно продолжит шагать без единой жалобы, пока не рухнет к его ногам.

— Присядь и передохни. Я скоро вернусь. — Луч света описал дугу, когда Кайл бросил фонарик Делани.

— Куда ты?..

— Попей воды.

Не оборачиваясь, Кайл исчез среди деревьев.

Используя мачете, чтобы расчистить путь, он углубился в джунгли и проверил свои координаты на подсвеченном циферблате часов.

Удар. Срезанная лиана в запястье толщиной упала к его ногам. До чего же приятно дать выход накопившейся в избытке энергии. Удар. Удар. Удар. Кайл вошел в ритм.

До начала вечеринки оставалось по крайней мере двенадцать часов.

Удар. Удар. Удар.

Утренний полусумрак постепенно сменялся синевато-серым днем. Делани отдыхала уже полчаса — гораздо дольше, чем они могли себе позволить. Кайл двинулся назад.

Она стояла на том же месте, неуклюже прислонившись к ближайшему дереву. Так и не присела. А все потому, предположил Кайл, что ей было бы слишком больно подниматься.

— Как ты, дикарочка?

— Нормально.

Выпрямившись, она шагнула и втянула воздух, потом подхватила за ремень «узи» и перекинула на плечо. Было достаточно светло, и Кайл отчетливо видел, как ее лицо приобретает сероватый оттенок. Кожа Делани лоснилась от пота, завитки влажных волос липли к лицу. Она выглядела ужасно. И ему так сильно хотелось ее поцеловать, что губы пульсировали.

— Готова?

Делани кивнула, и они медленно двинулись по расчищенной Кайлом тропе. Благодаря рельефу, большая часть пути шла под уклон, что должно было прибавить им скорости. Сейчас всякое лыко в строку.

Делани ни разу не спросила, куда они собственно направляются. Догадывалась только, что спускаются с горы в сторону Сан-Кристобаля.

— Примерно в часе отсюда я припрятал палатку и кое-какие припасы. Как думаешь, продержишься еще шестьдесят минут?

Скорее, еще пару часов, но ей в таком состояние даже двадцать минут, должно быть, кажутся вечностью.

— Да.

Она ткнула его костяшками в спину, когда снова вцепилась мертвой хваткой в ремень. Кайл ничего не сказал, хотя было уже достаточно светло, и Делани вполне могла различить, куда идти.

При каждом шаге дыхание резко вырывалось из ее груди. Кайл стиснул зубы, до смерти желая не переживать ее боль вместе с нею. Сейчас, когда их жизни зависят от его собранности, недопустимо давать волю чувствам.

Несколько минут спустя, достигнув конца расчищенной тропы, Кайл вынул мачете и снова принялся прорубать путь в клубке из лиан и широких листьев с толстыми прожилками. Делани выпустила его ремень.

На последней миле она захромала еще сильнее. Кайл шел настолько медленно, насколько хватало духу. Они достаточно отдалились, чтобы не быть услышанными с асиенды и с прилегающей к ней территории, но впереди еще предстоял долгий путь.

— Нужна передышка? — сухо спросил Кайл.

— Нет, — вполне ожидаемо ответила Делани.

Он все больше ею восхищался. Да как она вообще умудряется идти? Разговаривать? Просто держаться на ногах?

Ему хотелось подхватить ее на руки, сжать в надежных объятиях и унести как можно дальше и как можно быстрее. Кайл отогнал накатившую на него волну нежности. Отогнал снедавшее его беспокойство о Делани. Поскольку не мог позволить себе отвлечься и тем самым еще больше навредить делу. Провалить операцию.

Этому не бывать.

Упорство поддержит Делани на плаву, а сам он должен целиком сосредоточиться на задании. Кайл почти слышал, как вращаются шестеренки у нее в голове. Наверняка она будет снова и снова прокручивать все, что пережила в плену у Изабеллы, и еще долго, очень долго видеть во сне кошмары.

Черт. Да и он тоже.

Сквозь кроны деревьев струились солнечные лучи. Жара и влажность усиливались прямо пропорционально увеличивающемуся потоку света. Делани задышала так хрипло, что Кайл по-настоящему забеспокоился.

— Остановись и передохни, — расчистив еще пару метров, скомандовал он.

— Будь ты один, стал бы отдыхать?

— Я не один.

— Так я и думала. Я в норме, идем дальше.

Делани упрямо настаивала на своем, и Кайл продолжил путь, ища, на что бы им обоим отвлечься. «Заводится с пол-оборота. Стоит этим воспользоваться, — криво усмехнувшись, подумал он. — Похоже, гнев вырабатывает в ней добавочный адреналин». Кайлу не составило труда сообразить, что именно с гарантией заставит ее взвиться.

— Ты хорошо отмежевываешься, ведь так?

— Что?

— Отмежевываешься. Абстрагируешься от всего, что происходит вокруг.

— Если бы.

— Так и есть. После пыток Изабеллы ты секунд двадцать думала о себе, а потом вновь начала беспокоиться о Лорен. Тебе легче переживать за других, чем за себя?

— Бред. Весь разговор — полный бред.

— Неужели? — Кайл ненадолго замолчал. — Скажи-ка, почему ты отвела меня в свой номер в те выходные?

— И как одно вяжется с другим?

— А разве это не зависит от твоего ответа?

— Ты не хочешь знать правду.

— О, поверь мне, дикарочка, очень хочу. Ну, на кой черт ты приперлась ночью в бар и подцепила меня?

Делани долго молчала, а потом пожала плечами, сбившись при этом с шага.

— Помнишь, я рассказывала, что собиралась замуж за Энтони Рассела? Мы были помолвлены семь месяцев, а я никак не могла пересилить себя и лечь с ним в постель. Не спрашивай почему, сама не знаю. Просто не хотела и все. Он начал сердиться: глумился надо мной, упрекал. Уезжая на конференцию в Сан-Франциско, Энтони сказал, что, если не хочу его потерять, мне лучше перестать ломаться и переспать с ним, когда он вернется.

— Вот и послала бы его ко всем чертям, — разрубая папоротник в человеческий рост, бросил Кайл. — Что дальше?

— Я решила сделать ему сюрприз и тоже отправилась в Сан-Франциско. Одолжила у Лорен сексуальные шмотки, упаковала самое необходимое и без предварительного звонка приехала в отель, где он остановился.

— И там застала его с другой.

— Да. Как ты узнал?

— Сложил два и два. Таких придурков сколько не корми, все равно в лес смотрят.

— Хм.

— И тогда ты решила не терять зря выходные и лишиться девственности с незнакомцем.

— Что-то вроде того. — Тропа расширилась, и Делани поравнялась с Кайлом. — У нас с тобой был отличный секс. На что ты жалуешься?

— Отличный секс? — Кайл отсек очередную ветку, вложив в удар гораздо больше силы, чем требовалось. — Всего-навсего отличный секс, да? Я-то думал, между нами произошло нечто большее.

— Ладно. У нас были три дня отличного секса. — Влажная от пота рубашка облепила соблазнительные изгибы тела Делани. Обтерев рукавом пылающее лицо, она стянула рубашку и обвязала вокруг талии. Надетая под низ темно-зеленая футболка обтягивала фигуру, словно вторая кожа.

Взяв у Делани сумку, Кайл достал пластиковую бутылку и передал ей.

— Выпей, сколько сможешь. — У нее тряслись руки, и Кайл, не выказывая беспокойства вслух, помог отвинтить крышку. — В тот раз ты повела себя безрассудно и безответственно. Я удивлен.

— Как и я. — Она на глаз отмерила количество жидкости. — Ты и не представляешь, как это было на меня непохоже. — Взахлеб выпила половину и передала бутылку Кайлу.

Он мысленно вздохнул, потому что прекрасно представлял, насколько чуждым Делани было ее поведение в те выходные. Собрав воедино разрозненные кусочки мозаики, он многое узнал об этой женщине. Кайл залпом осушил бутылку. Чертову воду портил мерзкий привкус обеззараживающих таблеток.

— Только не говори, что я был для тебя только партнером по сексу.

Делани вскинула брови.

— К счастью, я не питала насчет тебя никаких надежд, поэтому не расстроилась, когда ты вдруг ушел.

Кайл почувствовал, как кровь застучала в висках.

— Я ушел и вернулся, черт побери. А вот ты исчезла с концами. — Это ей, а не ему следовало выйти из себя из-за этого дурацкого разговора. Господи, да она снова и снова из него веревки вьет.

— Что значит вернулся? Когда?

— Через двадцать минут после того, как спустился в свой номер за одеждой.

Не желая тратить даром ни секунды после пробуждения Делани, Кайл помчался в свой номер, чтобы быстренько упаковать вещи. Когда он уходил, она лежала, свернувшись калачиком под простыней, а когда вернулся, дверь была приоткрыта, а Делани и след простыл.

— Мне надо было успеть на самолет.

— В два часа ночи? И не нашлось минутки черкнуть даже чертову записку? — Кайл стиснул зубы от обуявшего его негодования. — Проклятье, я ведь тогда почти влюбился в тебя.

— Да неужели? Влюбился? За три дня? Как мило.

Как мило? Как мило?!

— У нас был не просто секс. Нас связала настоящая страсть, и ничего похожего мне не довелось испытать ни до, ни после нашей встречи. Да и тебе, готов поспорить, тоже.

Делани пожала плечами.

Даже не осознав, куда движется, Кайл вдруг оказался так близко к ней, что различил темные ободки вокруг радужек. Ее верхняя губа блестела от пота.

— И ничего милого в этой страсти не было.

Он обхватил Делани за шею и накрыл ее рот своим, наказывая себя за то, что ее слова разрывают ему сердце, наказывая ее за то, что она единственная женщина, из-за которой у него разрывается сердце.

Делани упорно сопротивлялась, отказываясь открыть рот. С безжалостной нежностью Кайл покусывал ее пухлую нижнюю губу и обводил языком упрямо сжатую линию. Делани толкнула его кулаками в грудь, но безуспешно. Кайл прижал ее сильнее, и наконец она слегка разомкнула губы. Скорее всего для того, чтобы обругать его. Не желая выслушивать поток оскорблений, он взял инициативу на себя и вонзил язык в ее жаркий рот. Она была сладкой. Боже, самой сладкой. И Кайл до смерти ее жаждал.

Делани отдернула язык, но Кайл не отступал. Он сплетался своим языком с ее, пока она не разжала кулаки. А потом, обхватив затылок и зарывшись пальцами в волосы, сминал ее рот, пока она не скользнула руками вверх по его груди и не обвила его шею.

«Господи. — Он мысленно воззвал к небесам. — Благодарю тебя, Господи».

Делани на ощупь казалась обнаженной в его объятиях — так плотно облепила ее кожу влажная футболка. Через два слоя ткани Кайл почувствовал трение ее сосков о его тело, и ему захотелось сорвать с нее и с себя одежду, снова прижать нагую и задыхающуюся Делани к дереву и взять прямо здесь — посреди жарких тропических джунглей. Эта женщина, ее вкус и запах сводили Кайла с ума. У него мозг закоротило от желания, от потребности вновь ощутить радость жизни.

Делани захватила его косу в кулак и притянула Кайла ближе к себе. В ответ он сильнее сжал ее голову. Его тело горело и подрагивало. Понадобилось собрать все остатки самообладания, чтобы не вклиниться коленом между ее ног и не коснуться промежности — Кайл не сомневался, что от первого же надавливания Делани кончит.

Несмотря на крайнее возбуждение, он не забыл ни о том, через что ей пришлось пройти, ни о том, что до пункта назначения еще два часа пути.

Оторвавшись друг от друга, оба глубоко втягивали влажный душный воздух. Когда Делани подняла отяжелевшие веки и встретилась взглядом с Кайлом, он скользнул руками вниз по ее спине и обхватил ладонями ягодицы.

Встав на цыпочки и выгнув спину, она вновь закрыла глаза, приподняла лицо и попросила:

— Поцелуй меня еще.

Кайл сжал упругие ягодицы, растопырил пальцы и прижал соблазнительницу плотнее к себе, давая почувствовать, каким твердым он стал, а потом терся о нее до тех пор, пока едва не лишился разума от желания.

— Ты моя, дикарочка. И это гораздо больше, чем «просто секс».

Делани заставила Кайла замолчать, припав к его губам в обжигающем поцелуе. Ее умелый язык схлестнулся с его языком в беспощадном, бесчестном поединке. Ослабив хватку, Кайл позволил Делани отклониться назад, а когда она прислонилась спиной к стволу дерева, налег на нее, чтобы ощутить, как мягкие холмики ее грудей вжимаются в его грудь.

От исходящего от них обоих жара воздух, казалось, наполнился ароматами. «Боже, да мы как азотная кислота и глицерин — сейчас среагируем до нитроглицерина и взорвемся».

— Люблю твой рот, — прохрипел Кайл, — и сладкую попку. Люблю твою жажду жизни. Люблю твою упрямую преданность.

Его рот обрушился на ее губы. Поцелуй наполнял Кайла энергией. Они с Делани подходили друг другу во всех отношениях. Ни до, ни после встречи с ней, он не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной. Делани тихо застонала.

Несмотря на нестерпимое возбуждение, Кайл еще помнил, что сейчас им нельзя зайти дальше поцелуя. Он отклонился назад, опустил взгляд на Делани, резко вдохнул и сказал:

— Я люблю тебя, Делани.

Убрав руки с его шеи, Делани подняла к нему лицо с закрытыми глазами, и по спине Кайла пробежала дрожь. Тонкий луч солнечного света золотил ее волосы и кончики ресниц. Золотая Мадонна с распухшим от поцелуев ртом. Сердце Кайла наполнилось нежностью.

— Я сделал тебе больно?

Когда Делани так и не расслабила плечи, вопрос приобрел двойное значение. Кайл придавил ее к дереву, поэтому она не могла отстраниться физически, но эмоционально явно отдалилась. Он посмотрел на ее бесстрастное лицо, и у него едва не остановилось сердце.

— Нет, — проскрежетала она.

«Интересно, на какой вопрос она ответила? О прошлом или о настоящем?»

Каким-то образом Делани высвободилась из его объятий. Отошла на несколько шагов, обняла себя за талию и абсолютно спокойно, глядя ему прямо в глаза, безжизненно произнесла:

— Прости, Кайл, но я тебя не люблю.