Искушение

28

Проснувшись пораньше, чтобы принять душ, Кэсси услышала, что мама уже возится внизу, и поняла, что она переживает так же, как и сама Кэсси. Им предстоял нелегкий день, могло произойти что угодно.

Кэсси открыла кран душа, чтобы спустить воду, подошла к зеркалу и, посмотрев в запотевающее зеркало, решила, что выглядит как обычно. Наличие или отсутствие силы никак не сказывалось на ее внешности. Она ощущала разницу только внутренне — как-то неотчетливо, как сквозь пар, покрывавший зеркало. Все это время Кэсси не позволяла себе поверить в возможность вернуть силу: заклинание может не сработать. Сегодня утром, сбросив пижаму и став под струю, бьющую из сетки душа, она почувствовала, как сильно ей хочется стать прежней.

Никогда в жизни она не желала чего-либо так сильно.

А что если никто не придет?

Почему она была так безразлична, когда друзья в первый раз заговорили о том, что могут поделиться с ней силой? Она никак не выразила им свою благодарность. А то, что она поднялась и ушла, они могли расценить как вспышку раздражения. Если на сегодняшнюю церемонию не придет никто, кроме мамы, она сама виновата.

Эта мысль преследовала Кэсси все утро, пока они с мамой не подошли к пляжу.

Издалека песок был похож на белую простыню, на которой находилось несколько групп людей. Сквозь морось и туман Кэсси не могла разглядеть их лиц. Наверное, там собралась какая-то компания или туристы. Подойдя ближе и уже отчетливо различая людей на пляже, она была поражена. На величавой Фэй ветер трепал темное платье. Солнце сияло в красных волосах Скарлетт. Адам и Диана были заняты, помогая собравшимся подготовиться к церемонии. Пришел весь ее Круг. Макс, увидев приближающихся Кэсси с мамой, обнял Ника, стоявшего рядом с ним. Ник радостно улыбнулся и помахал рукой.

Кэсси всмотрелась внимательней и увидела бабушку Адама, миссис Франклин, и бабушку Лорел, Квинси.

«Старушенции пришли», — подумала она. Ее бабушка не поверила бы, что эти две старухи вышли на публику и пожелали участвовать в наведении чар.

Кэсси поздоровалась с каждой.

— Спасибо, что пришли, — сказала она, слегка задыхаясь.

Бабушка Адама сжала ей руку. Старая, сморщенная ладонь была мягкой на ощупь.

— Знаю, что ты правильно распорядишься моей силой, — сказала она.

— Обещаю, — ответила Кэсси.

Затем она увидела высокого, несколько неуклюжего мужчину — отца Дианы, мистера Мида. Рядом с ним стоял другой мужчина невысокого роста, в котором Кэсси узнала отца Сюзан, мистера Уиттиера. Она не видела его с похорон дочери.

Кэсси поздоровалась с ним, поблагодарила за то, что пришел, и повернулась к маме, не веря своим глазам.

— Ты собрала всех родителей?

Мама скромно пожала плечами.

— Единственное, что я сделала, так это навестила каждого и рассказала о случившемся. Они сами решили, что надо прийти.

Кэсси не верила своим глазам. Рядом с Крисом и Дагом стояли их долговязые родственники, которые, как всем было известно, являлись ярыми противниками магии. Отец и мать Деборы, никогда не признававшиеся в том, что они ведьмы, просили ее объяснить им еще раз, как работает заклинание. Отец Шона — мистер Далэни, сутулый мужчина с глазами-бусинками — состарившаяся копия сына, стоял, положив руку на его костлявое плечо. И, как показалось Кэсси, Шон как-то незаметно подставлял плечо под отцовскую руку. Отец пришел ради него. Так поступили родители всех ее друзей.

Даже мамаша Фэй, миссис Чемберлен, печально известная отшельница, никогда не покидавшая постель, явилась на пляж этим утром. Бледная, державшаяся немного в стороне от остальных, в серой толстовке, обволакивающей тело как кокон, — все-таки пришла.

Кэсси подпрыгнула, когда к ней с лаем кинулся пес. Даже Радж прибежал сюда, чтобы участвовать в заклинании. Кэсси засмеялась, когда он ткнулся мокрым носом ей в руки. Следом за ним подошел Адам с неоновым нейлоновым поводком.

— Он не мог пропустить такое, — сказал Адам, смеясь.

Серо-голубые глаза Адама искрились, как блики солнца на глади океана.

— Как тебе нравится такая явка? — спросил он. — Посмотри, сколько людей пришли сегодня на пляж. Они любят тебя, Кэсси. Надеюсь, ты чувствуешь их любовь.

Сердце Кэсси было переполнено, Адам был прав. Все эти люди собрались ради нее — и все, что происходило, было только ради нее.

Посмотрев на друзей, на всех, кто любил ее, она не смогла сдержать слез. Оказалось, что ее семья гораздо больше, чем она могла себе представить.

Ведьмы и колдуны из Нью-Салема образовали гигантский круг, и Кэсси заняла место в его центре. Диана, стоявшая у самой северной точки круга со своей Книгой Теней в руках, произнесла громким, мелодичным голосом:

— Спасибо, что все собрались сегодня здесь. Как только прозвучит последнее слово заклинания, каждый из присутствующих должен добровольно передать в дар Кэсси часть своей силы. Безвозмездно.

Кэсси посмотрела на лица участников церемонии — молодые, старые, среднего возраста. Никто не ставил ей в вину ее прошлое или прошлое ее отца. Никто из собравшихся сегодня не упрекал ее в том, что она носит фамилию Блэк.

— Все готовы? — спросила Диана.

Каждый что-то буркнул в знак согласия, но этого было достаточно.

— Я — первая, — сказала Диана. Она сделала шаг вперед и подняла над головой, чтобы видел каждый, прозрачный кристалл кварца.

Кэсси стояла совершенно неподвижно, сложив ладони ковшиком, как будто собиралась поймать воду, падающую из фонтана.

Диана торжественно положила кварц в ладони Кэсси и сказала:

— Я дарю этот кристалл тебе, Кассандра Блейк, как символ моей веры в тебя и моей верности сообществу ведьм прошлого, настоящего и будущего. Используй эту силу во благо.

Ее глаза лучились любовью. После этого она заняла свое место в круге.

Следующим вышел Адам. У него в руках был ярко-синий сапфир, который он опустил на ладонь Кэсси рядом с кристаллом Дианы, повторив те же слова:

— Я дарю этот кристалл тебе, Кассандра Блейк, как символ моей веры в тебя и моей верности сообществу ведьм прошлого, настоящего и будущего. Используй эту силу во благо.

Адам ласково поцеловал Кэсси в щеку и вернулся на свое место.

Мелани подарила бледно-зеленый нефрит, Лорел — великолепный аметист глубоких оттенков, Дебора положила на ладонь желтый цетрин, напоминающий яркое утреннее солнце. Отец Сюзан преподнес любимый камень Сюзан — оранжевый сердолик. В этот момент у обоих выступили слезы.

Мама подарила камень-тезку, меняющий цвет александрит. С гордой, любящей улыбкой она положила свой камень поверх других, лежавших в ладонях Кэсси.

Всего набрался двадцать один камень. Каждая ведьма по очереди выступала вперед и вручала Кэсси свой дар. Ладони Кэсси наполнялись россыпью кристаллов, похожих на разноцветную стеклянную горку. Здесь были розовой дандурит, прозрачные топазы, драгоценный турмалин, шелковистый на ощупь тигровый глаз, медно-красный пирит, мерцающий опал и яшма в мраморных разводах. Они переливались и холодили ладони. С каждым новым камнем ладони Кэсси ощущали их тяжесть, как груз на чашке весов.

Подошел Ник с огромным куском зеленого селенита, обладающим метафизическими свойствами, известным как камень дружбы.

— Мне достаточно просто знать тебя, — прошептал он ей на ухо. — Видеть тебя каждый день, быть рядом. Я буду твоим другом на всю жизнь.

Положив камень в ее ладони, он нежно поцеловал ее в лоб.

Кэсси почувствовала, как ее сердце переполняется любовью. Этой любви было столько, что, казалось, она польется через край.

Фэй вышла на середину сразу за Ником и подала Кэсси, как красную звезду, редкий рубин. Это был жест немыслимой щедрости — Фэй отдавала один из самых могущественных своих камней. Она поднесла его буднично, без пафоса и, смиренно поклонившись Кэсси, сказала:

— Ты заслуживаешь его.

Скарлетт была последней из ведьм, выходивших на середину круга. Кэсси ждала, хотя ее ладони уже дрожали от тяжести. Она ощущала энергию, изливающуюся из них и наполняющую ее, и беспокоилась только о том, чтобы ни один камень не выскользнул из-под пальцев.

Скарлетт засунула руку глубоко в карман и вытащила свой дар. Чтобы все могли его оценить, она подняла над головой серебристо-черный металлический цветок, вырезанный из разновидности гематита — магического камня, которым она и Кэсси наводили чары. Плоские шестигранные края кристалла образовывали некое фантастическое подобие розы. Когда Скарлетт шагнула вперед, солнце отразилось от поверхности камня, как от зеркала. Обеими руками Скарлетт водрузила розу на самый верх горки из камней.

У Кэсси расширились глаза при виде природной красоты этого кристалла. На самый верх горки лег необычный камень — изысканный, с переливающимися гранями цветочный бутон. Скарлетт была последняя, кто поделился своей силой с Кэсси.

Она закрыла глаза. Наступил ее черед произнести заклинание.

Она сделала глубокий вдох, давая возможность силе всех кристаллов в ее руках наполнить сердце и душу, и еще раз обдумала те слова, которые собиралась произнести. Она должна понимать, что они значат. Она должна прочувствоватьих. Она должна быть уверена.

Она была готова.

— Я открыта для силы и любви, которой меня сегодня одарили, — сказала она, — и принимаю их с безграничной благодарностью.

Она трижды повторила сказанное, каждый раз повышая голос, и в тот момент, когда она произнесла последний звук, все камни в ее ладонях как один наполнились теплом. Запах соленого морского воздуха ударил в ноздри, в ушах зазвучал плеск волн, разбивающихся о пирс. Услышав этот звук, Кэсси поняла, что дышит спокойно и ровно. Ее пульс и пульс Земли слились в один. Потом она почувствовала, что тепло, исходящее от камней, поднялось по рукам, проникло в сердце, добралось до самой макушки и покинуло ее тело через макушку. Она почувствовала, как из всех ее пор изливается свет. Она светилась.

Кэсси открыла глаза и огляделась. По лицам друзей и любящих людей, внимательно смотревших на нее, она поняла, что они видят это свечение. Но и они светились — они, которые отдали ей свою силу и ничего не получили взамен. Свечение исходило и от них.

Внезапно Кэсси ощутила знакомое чувство целостности, но уже без тьмы, борющейся с ней изнутри. Она ощущала себя частью земли, неба и океана — мизерной и необъятной одновременно. Заклинание сработало. Она снова почувствовала себя Кэсси.