Искушенный Декабрем

Глава 4

Аларик

Я в заднице. В течение следующих четырех дней я усваиваю этот урок с особой тщательностью. Декабрина избегает меня на каждом шагу. Если я захожу в дизайн-студию, она тут же убегает. Если она в комнате отдыха, то быстро исчезает через другой выход.

Мне кажется, она даже прячется в уборной, чтобы избежать меня. Это было бы мило, если бы не выводило меня из себя. И дело даже не в том, что это самая большая проблема — хотя я от неё просто балдею.

Самая большая проблема в том, что она боится собственной тени и совершенно не подходит на роль стажера. Я уверен — это моя вина. Она не просто так прячется за именем своей сестры, а я пытался заставить её признаться. Я не дал ей никаких гарантий, что её секрет в безопасности со мной или что её не выкинут отсюда под зад.

Я знаю, что являюсь идиотом. Но у меня есть план, как это исправить, начиная с сегодняшней рождественской вечеринки. Она пойдет со мной. Просто пока не знает об этом.

— Ты вообще когда-нибудь работаешь? — спрашивает Блейз, вваливаясь в мой кабинет с пакетом одежды в руках и хмурым выражением лица.

— Нет, — я ловлю мяч для снятия стресса, который бросаю в потолок, прежде чем снова запустить его в воздух. Я ни черта не успел сделать, потому что зациклился на Декабрине. — Ты не даешь мне посмотреть фотографии Джорджии, так что я объявляю забастовку.

Блейз прорычал бессловесное предупреждение. Он смотрит на её новые фотографии с тех пор, как они попали к нему на стол, но никому не позволяет их увидеть. Полагаю, это означает, что она отлично выглядит, и он чертовски зол из-за этого.

— Ревнивый ублюдок, — я оскаливаюсь в ехидной ухмылке, а мой взгляд скользит к костюму в его руках. — Что это за хрень?

— Это Джорджия прислала. Видимо, она думает, что я буду играть Санту на сегодняшней вечеринке.

— Ты серьезно? — я подаюсь вперед на своем стуле так быстро, что мои ноги падают со стола, ударяясь о пол. Мяч приземляется рядом с моим стулом с мягким стуком, а с моих губ срывается смех. — О, это чертовски здорово! Я планировал уйти пораньше, но теперь точно останусь на всё это дерьмовое шоу.

— Я не играю в Санту, — рычит Блейз.

— Да, играешь, — я ухмыляюсь, забавляясь впервые за четыре чертовых дня. — Как только она тебе улыбнется, ты тут же рассыплешься, как песочный замок, брат. Не могу дождаться, чтобы увидеть это дерьмо.

— Я не буду играть в Санту.

Я только сильнее смеюсь. Мы оба знаем, что сегодня он будет играть в Санту. Он не может сказать Джорджии «нет». Он совершенно не способен на это.

— Я тебя ненавижу, — бормочет он.

Я снова смеюсь и стучу кулаком по столу.

Он поворачивается и уходит, бормоча себе под нос.

Я снова посмеиваюсь, а затем поднимаю камеры, чтобы выяснить, где, черт возьми, находится Декабрина в здании. К своему удивлению, я обнаруживаю её прямо у дверей своего кабинета, разговаривающей с Руби. Я долго наблюдаю за ней, как долбаный гад, и мой член напрягается в штанах. Она выглядит прекрасно в своих черных брюках и красном топе с оборками, её волосы собраны в два пучка на макушке. Она не испуганная овечка, когда болтает с Руби. Она всё тот же милый ангел, которого я так и не смог забыть. Только она больше. Намного больше, черт возьми.

Я знаю, что она помнит меня. Меня сводит с ума то, что она не хочет этого признавать. Особенно после того, что произошло в моем кабинете тем утром. Она почувствовала ту связь, что между нами. Я знаю, что чувствовала.

Я отодвигаю стул и встаю, проходя через весь кабинет.

— Я мечтала работать здесь последние шесть лет, — тихо говорит Декабрина, стоя ко мне спиной. — Никогда не думала, что у меня будет такая возможность. А теперь я всё испортила.

— Ерунда, дорогая, — говорит Руби, похлопывая её по руке. — Может, у тебя и был не самый удачный старт, но это не конец света. Ты отлично справляешься с дизайном, и у тебя ещё много времени, чтобы склонить Блейза на свою сторону.

— Я чуть не оторвала ему палец вместе с ботинками, — шепчет Декабрина, смущаясь.

— У него и так слишком много пальцев, — говорю я.

Декабрина напрягается и поворачивается ко мне лицом. Её большие голубые глаза и розовые щеки поражают меня. Черт возьми, она восхитительна. Неужели она действительно шесть лет мечтала работать здесь? Из-за меня? В этот беззаботный момент я вижу правду, написанную на её великолепном лице, и понимаю, что именно так и есть. Она здесь из-за меня. Она тоже никогда не забывала меня.

Почему же она бежит? Почему прячется за именем своей сестры?

— Аларик Джеймс, — укоряет Руби. — Не дразни бедную девочку. У неё было тяжелое утро.

— Я слышал, — говорю я, пересекая кабинет и направляясь к ним двоим, мой взгляд устремлен на Декабрину. Пульс в её горле подпрыгивает, прежде чем ускориться. — Мой брат доставляет тебе неприятности, ангел?

— Нет, конечно, нет, — спешит заверить она меня. Её румянец усиливается до розово-красного. — Я случайно ударила его сапогами, когда пыталась передать их ему, — она тяжело сглатывает. — Он заставляет меня нервничать.

— Блейз так поступает с людьми, — сухо говорит Руби. — Из-за этого хмурого лица. Он никогда не улыбается.

— Он уже забыл об этом.

— Забыл? — с надеждой спрашивает Декабрина.

— Да, — отвечаю я, совершенно уверенный в том, что не лгу ей. Всё, о чём он сейчас думает — это Джорджия. Мы могли бы прогнать через холл стадо слонов, и ему было бы сейчас наплевать. — У него на уме другие вещи.

— О, — Декабрина выдохнула с облегчением.

— Кстати, о других вещах, — говорит Руби. — Служба кейтеринга будет через пятнадцать минут. Тебе нужно спуститься и встретить их. Я отказываюсь делать это в этом году, Аларик. В прошлом году я набрала пять фунтов, пробуя все эти закуски.

Я бросаю на неё взгляд, и в её глазах мелькает понимание, когда она смотрит между мной и Декабриной. Руби Гойнс — гений, а я плачу ей недостаточно.

— Де… Джиллиан может мне помочь, — говорю я, поймав себя на мысли в последний момент.

— О, я не могу этого сделать, — не соглашается Декабрина, широко раскрыв глаза. — Я должна помогать обустраивать мастерскую Санты.

— У нас есть целая команда декораторов, которые следят за этим, — говорю я. — Но есть только один я и около тысячи разных закусок. Ты поможешь мне попробовать их, ангел.

Декабрина обращается за помощью к Руби.

— Он босс, — говорит Руби, пожимая плечами. — Моя жизнь гораздо проще, когда я не спорю с ним.

Декабрина сглотнула.

— Ты избегаешь меня, милая Декабрина, — рычу я, как только мы остаемся одни в лифте. Я прижимаю её спиной к хромированной стене, закидывая одну руку ей за голову, чтобы преградить путь. — Мне это не нравится.

— Отойди, — шепчет она.

— Мне по вкусу здесь.

Ложь. Обожаю находиться именно здесь, когда её изгибы прижимаются к моему телу, а её тепло обжигает меня. Черт возьми, прикосновение к ней похоже на прикосновение к раю.

— Отойди, Аларик.

— Почему? — я провожу носом по её виску, вдыхая её запах. — Черт, как же ты хорошо пахнешь.

Она всхлипывает, и всё её тело вздрагивает.

— Дай мне один прямой ответ. Только один, и я отступлю.

— Какой ответ?

— Ты помнишь меня?

Она колеблется, пока этажи сменяют друг друга, а лифт медленно спускается к кухне. А потом с её губ срывается дрожащий выдох.

— Я никогда не забывала тебя, — шепчет она.

Я закрываю глаза, наслаждаясь её ответом. Она помнит меня. Может, и не должна. Черт, я уже не знаю. Ещё четыре дня назад я никогда не думал о ней так, но теперь не могу отказаться от этой мысли. Я хочу её. Если это делает меня неправильным, то к черту. Я буду неправ. Мы не просто так не забыли друг друга. Это что-то значит.

— Это из-за меня ты пришла сюда работать, ангел?

— Ты сказал один ответ.

— Я солгал, — рычу я. — Дай мне ещё один.

Она закусывает губу и смотрит на меня своими красивыми глазами, затуманенными беспокойством.

— Да. То есть, вроде того. То есть, может быть? — она тяжело вздохнула. — Я хотела увидеть тебя снова. Но я также хочу работать здесь. Ты не мог бы сейчас отойти? Я не могу думать, когда ты так близко.

— Как тебя зовут, ангел?

Её плечи расправляются, подбородок поднимается в упрямой демонстрации, которая заставляет мой член пульсировать от облегчения.

— Я уже ответила на твои вопросы, Аларик.

Мне хочется скрежетать зубами от досады. Хочу нагнуть её и отшлепать, пока она не зарыдает от облегчения. Хочу пообещать ей весь мир в обмен на её секреты. Вряд ли я знаю, чего хочу больше. Но я не делаю ничего из этого.

— Ты придешь на рождественскую вечеринку в качестве моей пары сегодня вечером.

— Нет! — задыхается она.

— Да, — рычу я, покусывая её ухо. — Ты придешь со мной и уйдешь с мной. Это единственный путь, по которому я пойду.

— Я… я не могу уйти, — она покачала головой. — У меня есть вещи. Вещи. Много вещей. Мой отч… мой отец!

— К черту твоего отца, Декабрина. Он не приглашен.

Её глаза встречаются с моими. Возможно, это моё воображение, но она выглядит облегченной.

— Его не будет?

— Нет. Вечеринка для сотрудников и их семей. Если ты не пригласишь его, он не будет приглашен.

— О, — она слегка расслабляется, прислоняясь ко мне.

— Пойдем со мной, — пробормотал я, гладя её по шее. Боже, она неотразима. — Только одно свидание.

— У меня есть условия.

— Назови их.

Я дам ей все, что она захочет, если это заставит её согласиться.

— Я не хочу, чтобы меня фотографировали, и не хочу разговаривать с кем-то важным, — быстро говорит она. — И я не поеду с тобой домой.

— Договорились, — соглашаюсь я, прежде чем она успевает передумать.

Она смотрит на меня с подозрением, но лифт останавливается, прежде чем она успевает возразить.

— Пойдем, — я неохотно отрываю себя от её восхитительного тела. — Давай попробуем закуски.