Искушенный Декабрем

Глава 9

Декабрина

— Вчера вечером к нам заходил Аларик, — говорит Джиллиан, глядя на меня через край своей кружки с кофе. — Я сказала ему, что ты не хочешь его видеть.

— Не хочу, — лгу я, старательно избегая её взгляда. По правде говоря, я чувствую себя идиоткой из-за того, что сбежала. Если он думает обо мне самое плохое, могу ли я винить его в этом?

Это я лгу. Это я притворяюсь тем, кем не являюсь. Если он думает, что я использую его для чего-то, то это моя собственная глупая вина, что я не сказала ему правду раньше. Но вчера вечером я об этом не думала. По крайней мере, до тех пор, пока не оказалась дома в своей постели, уставившись в потолок и скучая по его сексуальной ухмылке.

— Тебе стоит поговорить с ним, Декабрина.

На этот раз я смотрю на Джиллиан.

— Что случилось с «забыть о большом придурке»? — требую я. — Это то, что ты сказала вчера вечером.

— Это было до того, как я встретила большого придурка, — она гримасничает, каким-то образом умудряясь выглядеть виноватой и забавной одновременно. — Ты ему нравишься, Декабрина. Ты ему нравишься, как ползти через метель в нижнем белье. Не позволяй этому ускользнуть от тебя, потому что боишься.

— Кто сказал, что я боюсь? Я не боюсь.

— Лгунья, — говорит Джиллиан. — Мы обе знаем, что именно поэтому ты убежала прошлой ночью. Ты влюблена в него и боишься, что он не чувствует того же.

— А что, если нет? — шепчу я, глядя на свой кофе так, будто в нём заключены ответы на вопросы Вселенной.

— А что, если да? — отвечает она.

Я снова поднимаю на неё глаза.

— Ты никогда не узнаешь, если не перестанешь бежать.

Она права, черт возьми. Я влюблена в него. И когда он сказал всё это, мне стало больно, потому что я подумала, будто он не может так думать, если чувствует ко мне то же самое. Поэтому я убежала. Я умею бегать. Мне легче защищать свое сердце, если я никогда не рискую.

Но если я никогда не буду рисковать, то проведу остаток жизни, мечтая о нём так же, как провела последние шесть лет — мечтая о нём. Я никогда не забывала его, и не зря. И он тоже никогда не забывал меня.

Может, правда и неудобна, но я обязана рассказать о ней в любом случае. Это значит, что я должна поговорить с ним. Должна увидеть его.

Проглотить.

В полдень я явилась на уборку с сердцем в горле и тревогой, которая текла по венам вместо крови. При свете дня декорации, превращающие зал в роскошную зимнюю страну чудес, кажутся такими же волшебными, как и вчера вечером. По крайней мере, до тех пор, пока я не узнаю, что Аларик не придет.

Он прогуливает уборку впервые на их памяти. Как и Блейз. Все смотрят на меня в поисках ответов, но я опускаю голову, делая вид, что не замечаю их вопросительных и любопытных взглядов.

В конце концов они перестают что-либо от меня добиваться, делают музыку погромче и дают мне спокойно прибраться. Не то чтобы я нашла в этом много пользы. Он избегает меня.

Неужели уже слишком поздно исправлять то, что я испортила прошлой ночью?

Сердце щемит от одной этой мысли.

На то, чтобы привести помещение в прежний вид, уходит пять часов. К тому времени, как мы заканчиваем, остается только массивное дерево.

Аларик так и не появился.

— О, черт! — кричит Сария, пока все остальные складывают коробки. — Кто-то должен сбегать на склад и убедиться, что в грузовике осталось место для всего.

— Серьезно? — Клаудия хмурится, откидывая волосы со лба. — Я уверена, что всё в порядке. Кроме того, у меня уже болят ноги.

— Это потому, что ты надела балетки, — бормочет Трой из бухгалтерии, поднимая над головой коробку. — Тебе нужно вложить деньги в кроссовки.

— Они вырвут мои балетки из моих холодных, мертвых рук, — огрызается Клаудия. — Я не надену кроссовки.

— Я схожу, — говорю я.

Все поворачиваются, чтобы посмотреть на меня.

— Я схожу, — повторяю я. — Только скажите, что мне нужно сделать.

Сария одаривает меня благодарной улыбкой.

— Я знала, что не зря люблю тебя. Тебе просто нужно проследить, чтобы курьер оставил место для коробок. Они собирались привезти ткани сегодня, но склад сейчас забит до отказа.

— О, Боже! — Клаудия закатывает глаза. — Всё в порядке. Просто оставь коробки, и пусть грузчики сами разбираются.

— Я схожу. Это не проблема.

Я всё равно готова уехать отсюда. Чем дольше здесь нахожусь, тем больше времени у меня остается на размышления о том, что Аларик сегодня не пришел.

Клаудия фыркает, а потом пожимает плечами, как будто это моя проблема, а не её.

— Тебе понадобится код от двери, — говорит Сария, прежде чем дать его мне. Когда я повторяю его, она благодарно улыбается. — Спасибо, Джилл.

Я вздрагиваю при звуке имени сестры. Это ещё одно напоминание о том, что Аларик — не единственный, кому я лгу. Они все верят, что я та, кем не являюсь. Может, они узнали меня настоящую, но всё равно думают, что я Джилл. Сомневаюсь, что они будут в восторге, когда узнают правду.

Было наивно и недальновидно думать, будто я смогу сделать это так, чтобы никто не пострадал. Ложь никогда не бывает абсолютно невинной. Кто-то всегда страдает.

Ненавижу, что в этот раз я позволила себе поверить в обратное. Это было эгоистично. И это единственное время в году, когда мы должны быть лучшими версиями себя, а не худшими. В последнее время, думаю, я была худшей.

Склад находится в тридцати минутах езды от офиса в хороший день. Благодаря аварии я добираюсь туда больше часа. Когда наконец подъезжаю к складу, весь квартал темный и пустой. Ни одной машины не видно.

Это чертовски жутко.

Я задерживаюсь в машине на несколько долгих минут, прежде чем наконец набираюсь смелости и иду проверять склад. Идти через парковку — всё равно что идти на виселицу. Вокруг никого нет, но воображение подсказывает, что за каждым моим шагом следят глаза.

В конце концов я пробегаю последние несколько футов, теряю равновесие и спотыкаюсь о тротуар. Я приземляюсь на колени и упираюсь плечом в дверь.

— Боже, — бормочу я, поднимаясь на ноги. Правое колено горит и слабо пульсирует. Я поцарапала его. Круто.

Вздохнув, я набираю код на двери и вхожу на склад. Дверь захлопывается, погружая меня в темноту.

Я нащупываю выключатель и вздыхаю с облегчением, когда свет заливает склад. Как и сказала Сария, он забит до отказа. Коробки и ящики с тканями сложены до потолка в помещении с регулируемой температурой. Одежда висит на крючках от одного конца помещения до другого, готовая к отправке в бутики и к партнерам.

Я брожу по помещению в оцепенении, разглядывая модели, которые ещё не появятся в магазинах в течение нескольких недель и месяцев. Чувствую себя Дороти, заглянувшей за занавес, только волшебство страны Оз ещё более чудесное, чем ожидалось. Весенняя линия смелая и веселая, с сексуальными топами и великолепными, струящимися платьями, которые заставят любую фигуристую девушку почувствовать себя уверенной королевой.

Неудивительно, что «Дафна Пэрриш и Ко» находятся на вершине популярности. Они знают, как одевать фигуристых девушек.

Ряд коктейльных платьев в самом конце привлекает моё внимание. Я практически плыву к ним, протискиваясь между коробками и сдвигая с дороги другие. На полпути к ним раздается сигнал тревоги на двери склада.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. Не уверена, кого или чего я ожидаю увидеть. Сарию. Может быть, даже Клаудию или Троя. Но уж точно не человека, одетого во все черное и с маской на лице.

— Вырубите этот чертов свет, пока нас никто не увидел, — рычит он.

У меня кровь стынет в жилах, когда приходит осознание. Он не сотрудник, и он здесь не по делу. Думаю, он грабит это место. И он привел помощь.

Свет отключается, погружая склад в темноту.

Я падаю на колени, сердце бешено колотится от ужаса. Затаив дыхание, я молюсь, чтобы он меня не увидел. Не услышал. Я ползу вглубь склада, двигаясь медленно.

— Не обращайте внимания на коробки с тканями. Нам нужна одежда. Берите всё, что сможете унести, и поторопитесь, мать вашу, — говорит первый мужчина.

— Мужик, твоей сестре лучше не врать насчет перепродажной стоимости этого дерьма, — бормочет кто-то другой.

— Она не врет, — говорит первый. — Она знает свое дерьмо.

— Должна. Она уже достаточно долго работает на этих ублюдков, — второй смеется. — Думаешь, она догадывается, что ты стащил код из её электронной почты?

— Нет. Она мне доверяет.

— Что с машиной на парковке? — говорит третий голос. — Я думал, вы сказали, что здесь никого нет.

Я прикусываю губу, сдерживая испуганный всхлип.

— Оно и есть пустое, придурок. Это, наверное, просто кого-то подвезли. У них вчера была эта гребаная вечеринка. Наверное, слишком много выпили, — говорит первый. — Бери какую-нибудь хрень и пошли отсюда.

Я забиваюсь в дальний угол и прячусь за стопкой коробок, пока они грабят это место. Время тянется всё больше и больше, кажется, целую вечность. Я не знаю, как долго они находятся внутри. Но в конце концов они уходят.

Я остаюсь на месте, боясь пошевелиться. Боясь дышать слишком глубоко.

Когда я наконец выползаю из своего укрытия, то не иду в полицию. Я бегу к единственному знакомому человеку, с которым чувствую себя в безопасности.

Я бегу к Аларику.