Используемая единорогом

ОДИННАДЦАТЬ

Джейд

Огромный член Стирлинга пульсирует между нами, когда он снова целует меня. На этот раз он берет поцелуй под контроль, становясь требовательным, сжимая мои бедра и прижимая к себе.

Я готова взорваться, когда он отпускает меня.

— Если тебе нужен Боаз, нам придется пойти и найти его. Ты готова?

Я разрываюсь перед выбором. С одной стороны, я могу остаться здесь и трахнуть Стирлинга на диване. Было бы так приятно расстегнуть его штаны, вынуть член и опуститься на него. Но соблазн поиграть с другим членом — понаблюдать за Стирлингом и Боазом вместе — решает за меня.

— Давай сделаем это.

Я соскальзываю с его колен, и он встает, берет меня за руку и ведет вверх по лестнице. Дом большой. Наверное, так и должно быть. Кажется, что все спальни находятся на верхнем этаже. Наверху лестницы стоит абстрактная статуя, маленькая и черная, очертания которой напоминают мне несколько переплетенных фигур.

Эта идея и знание того, куда мы идем, заводят меня еще сильнее, и к тому времени, как мы подходим к двери в одну из спален, влага стекает между губками моей киски.

Стирлинг отходит в сторону перед затемненной комнатой. Мягкая полоса света под очень широкой кроватью окрашивает помещение в теплый пурпурный цвет. В центре кровати полулежит Боаз, полностью обнаженный, с толстой эрекцией в руке.

Он улыбается нам.

— И что вы решили?

Я облизываю губы. Странно, но в горле у меня немного пересохло.

— Мы хотим тебя.

Боаз медленно поглаживает твердый член. Его хвост ударяется о кровать.

— И я смогу поиграть с вами обоими или только со Стирлингом? В любом случае, я не жалуюсь, просто чтобы вы знали, — он подмигивает нам.

Я искоса смотрю на Стирлинга, который, похоже, ждет, что я возьму на себя инициативу. Он ободряюще улыбается мне.

— С обоими.

Боаз издает одобрительный звук, поглаживая свой член немного быстрее.

— Я действительно надеялся, что ты это скажешь.

Не в силах отвести взгляд, я смотрю, как набухший кончик покрывается капельками влаги, а его рука движется быстрее.

Большие теплые ладони Стирлинга гладят мои руки. Его дыхание щекочет шею, когда он наклоняется ближе.

— Можно я тебя раздену?

Я киваю, все еще не отрывая глаз от Боаза. Он наблюдает за мной так же пристально, поглаживая член вверх-вниз, ожидая, я полагаю, увидеть, как Стирлинг раздевает меня.

Первое, что делает Стирлинг, — расстегивает мои джинсы. Вместо того, чтобы стянуть их вниз, он просовывает ладони внутрь, залезая под мой топ, чтобы провести ими вверх по животу. Все мое тело содрогается от этого ощущения. Спина инстинктивно выгибается, когда его руки оказываются рядом с моей грудью. Он останавливается, не коснувшись ее, и опускает руки вниз, чтобы схватить подол топа, стягивая его через голову. Я поднимаю руки, чтобы помочь ему.

— Так сексуально, — говорит Боаз.

Стирлинг расстегивает лифчик, и я позволяю ему упасть на пол.

Мне нравится, как напрягается его живот, когда он смотрит. Как будто видя меня, его удовольствие только растет.

— Нам бы повезло, если бы ты была в нашем стаде.

Это утверждение мне слишком нравится. Я знаю, что, вероятно, даю им ложную надежду. Я пыталась быть честной насчет этих дружеских отношений в разговоре со Стирлингом. Тем не менее, я ничего не могу поделать с тем, что слова Боаза вызывают у меня желание сжать бедра вместе, чтобы удержать расцветающее удовольствия в киске.

— Нравится то, что ты видишь? — спрашиваю я его.

— Очень. Я хотел трахнуть тебя в ночь вечеринки. Стирлинг меня опередил.

— В ту ночь я не мог сосредоточиться ни на чем другом, — Стирлинг дышит мне в ухо.

Его руки обхватывают мои груди и мнут их, заставляя меня стонать. Они такие чувствительные прямо сейчас, и прикосновение — это отчасти удовольствие, отчасти боль, но мне нравится еще больше. Этого достаточно, чтобы мне захотелось прислониться к нему спиной. Я знаю, что он достаточно силен, чтобы поддержать меня.

Когда я почти привыкаю к этим ощущениям, он быстрым движением стягивает джинсы с бедер. Опустившись на колени, Стирлинг помогает мне снять их и туфли, пока я не оказываюсь обнаженной перед ними.

— Чертовски великолепно, — Боаз скользит вперед, пока не оказывается сидящим на краю кровати, раздвинув бедра и выставив передо мной жилистый член.

— Подожди, пока не попробуешь ее, — говорит Стирлинг, ведя меня вперед.

— Ммм, — Боаз сползает на пол и смотрит на меня. — Можно?

Я поднимаю одну ногу, ставлю ее на кровать, раскрываясь для него.

Он не начинает медленно. Вместо этого он ныряет прямо внутрь, лаская мое влагалище своим длинным языком. У меня дрожат колени. Жар захлестывает меня.

Еще одна пара крепких рук поддерживает меня, и я благодарна Стирлингу. На мгновение это все, что я могу сделать, чтобы сосредоточиться на внезапном удовольствии, которое доставляет мне Боаз.

Он стонет.

Мне нравится его явное наслаждение. Посасывание клитора заставляет меня содрогаться.

Затем другой язык начинает ласкать мою задницу, и я понимаю, что Стирлинг стоит на коленях позади меня.

— О, черт! — они оба ласкают меня с обеих сторон, пока мои ноги не начинают подкашиваться. Пока я уже не могу отличить, где верх, а где низ. Я сжимаю руки Стирлинга на своих бедрах и доверяю ему поддерживать меня, когда мое тело взрывается в оргазме, который обрушивается быстро и грубо, увлекая накатывающей волной удовольствия.

Стирлинг проводит рукой по внутренней стороне моего бедра, отрывая рот от моей задницы. Это приносит облегчение, пока его пальцы не погружаются между моих влажных губ, вызывая волну пульсирующей дрожи на фоне этого мощного оргазма.

— Такая сочная. Хочешь почувствовать что-нибудь внутри себя?

— Да! — у меня даже не хватает дыхания для дерзости. Только для того, чтобы умолять его о том, что нужно моему телу дальше.

Я думала, что он скользнет в меня пальцами. Вместо этого что-то более твердое и гладкое касается губок моей киски.

У меня есть секунда, чтобы понять, что это его рог. Затем он скользит в меня, гладкий и слегка холодный. Заостренный и абсолютно совершенный, он утолщается к основанию. Наконечник покрыт закругленным металлическим колпачком, поэтому он легко входит внутрь.

Я снова вскрикиваю.

На этот раз Боаз поддерживает меня, пока я изо всех сил пытаюсь поглубже насадиться киской на рог Стирлинга. Ездить на нем верхом — странное эротическое чувство. Его голова и уши прижимаются к моей плоти, раскачивая меня вверх и вниз.

— Тебе нравится? — спрашивает меня Боаз. Его голодный взгляд прикован ко мне, насаженной на рог Стирлинга. Огонь в его глазах, когда он наблюдает, заставляет меня сжиматься вокруг рога. В сочетании с ощущением твердых гладких выступов внутри, я начинаю дрожать.

Они доводят меня таким образом еще до двух оргазмов. Я готова растечься лужицей по полу. Затем Стирлинг поднимает меня и укладывает на кровать. Прямо сейчас мои конечности подкашиваются, но киска все еще пульсирует. Я надеюсь, что он собирается взобраться на меня и трахнуть вот так.

— Ты готова к большему, Джейд?

Когда я киваю, он усаживает меня на Боаза. Спиной к нему, я опускаюсь на его возбужденный член.

Стирлинг придерживает мои бедра, направляя, и они оба издают тихое ржание удовлетворения, когда я принимаю член.

Боаз снова стонет, когда я начинаю двигаться. Его член растягивает меня, заставляя чувствовать каждое движение моего тела над его.

— Надеюсь, я продержусь, — говорит он со смехом. — Если я не буду осторожен, твоя сочная маленькая пизда выдоит меня прежде, чем я буду готов.

— Ты продержишься, — говорит ему Стирлинг. — Потому что Джейд нужен еще один оргазм вокруг твоего члена, пока я буду смотреть. Не так ли, Джейд?

Я киваю, уже двигаясь быстрее. Ничего не могу с собой поделать. Я раскачиваюсь быстрыми движениями, толкаясь бедрами навстречу мощному вторжению члена Боаза.

— Вот так, красавица. Продолжай делать это именно так, — Стирлинг снова опускается на колени. На этот раз он опускает голову, чтобы коснуться языком моего клитора, пока я все еще скачу на члене Боаза. О, мой гребаный бог! Для этого должны создать игрушки. Даже если они уже существуют, я могу почти гарантировать, что ни одна из них не так хороша, как длинный язык Стирлинга на клиторе, в то время как другой член растягивает меня.

Это не занимает много времени. Они оба подбадривают меня шепотом, пока я снова не начинаю дрожать. Мое тело напрягается. Мощный импульс удовольствия заставляет меня схватиться за рог Стирлинга.

— Это наша девочка, — Боаз целует меня в плечо, приостанавливая движение бедер подо мной, пока я прихожу в себя.

Прежде чем я успеваю очнуться, Стирлинг отрывает меня от Боаза.

Я протестую.

— На кровать, тебе нужно два члена.

О, черт возьми, да. Это то, чего я ждала. Я заползаю на кровать, и они оба присоединяются ко мне. Боаз входит в меня сзади, обхватывая мои бедра и толкая меня обратно на себя. Затем Стирлинг опускается передо мной на колени.

— Открой рот, красотка.

Я стону вокруг головки его члена, когда он кормит меня им. Он такой большой. Губы тянутся, чтобы обхватить его, но я ни за что не возьму всю длину.

На вкус он даже лучше, чем я помню. Не человеческий. Все еще соленый, но слаще, и с ароматом, который я не могу определить. Все, что я знаю, — он вызывает привыкание. Я немного отстраняюсь, чтобы насладиться.

Он стонет. Затем чертыхается, когда я снова скольжу по нему ртом.

Все это время Боаз медленно трахает меня сзади. Я могу сказать, что он осторожничает, пока я привыкаю к члену Стирлинга.

Но это не то, чего хочет моя киска.

Сделав глубокий вдох, я беру Стирлинга глубже. Вдыхая через нос, я задерживаю дыхание. Затем еще глубже, пока не перестаю дышать. Мои губы и челюсть растянуты, и все, о чем я могу думать, — это насколько я наполнена.

Когда я поднимаю взгляд, восхищенного выражения на лице Стирлинга достаточно, чтобы заставить меня сжаться вокруг члена Боаза.

Стирлинг благоговейно касается моей щеки мягкой костяшкой пальца.

— Гребаная секс бомба, мой маленький человечек. Такая сексуальная.

Я стону. Я не могу ответить, но мне нравится, как он смотрит на меня, когда мой рот полон его члена.

Затем что-то меняется. Мы все начинаем двигаться, как будто совершенно синхронно. Я держу член Стирлинга глубоко во рту так долго, как только могу, прежде чем приходится отодвинуться, чтобы глотнуть воздуха.

Ритм естественным образом становится более быстрым, чем раньше. Меня трахают сзади и спереди, и все, что я могу сделать, это расслабиться и принять это.

Когда Стирлинг наклоняется надо мной, чтобы поцеловать Боаза, я понимаю, что влипла по уши. Мне нравятся эмоции момента. Для них это не просто трах. Я не хочу этого признавать, но, может быть, для меня это тоже не просто трах.

Их темп увеличивается. Стирлинг позволяет мне глотнуть воздуха, но это не то, чего я хочу. Я хочу заглотить его член и смотреть, как он распадается на части для меня, пока наслаждается моим чувственным удовольствием в этот момент.

Слишком рано Боаз крепко сжимает мои бедра.

— Черт!

Я согласна. Моя киска сжимается вокруг его обхвата, и я чувствую приближение оргазма.

Стирлинг вырывается у меня изо рта. Я всхлипываю, но оргазм уже слишком близок. Мне это нужно.

Боаз крепко держит меня и доводит до предела. Когда удовольствие снова распространяется по мне, его член пульсирует внутри, и он издает крик. Я толкаюсь два последних раза, чтобы выдоить из него остальное, и он изливается глубоко в меня.

Когда я открываю глаза, Стирлинг поглаживает себя, наблюдая за происходящим. Он качает головой.

— Невероятно.

Боаз смеется.

— Чертовски невероятно.

Но я все еще наблюдаю за движением руки Стирлинга по члену. Он все еще не кончил. Я хочу что-нибудь с этим сделать.

Отодвигаясь от Боаза, я ползу к Стирлингу. Затем поднимаю подбородок и открываю рот.

— Теперь ты.

Он шипит сквозь зубы.

— О, черт.

Три быстрых движения его руки по члену, и он взрывается. Теплая жидкость брызжет мне на лицо и язык. Это восхитительно. Но что мне нравится больше всего, так это выражение восторга на лице Стирлинга. Запрокинув голову, он издает долгий, низкий стон, и его член пульсирует последней дрожью.

Затем я вытираю лицо, и мы все падаем на кровать, сплетя конечности. Я зажата между двумя мускулистыми единорогами, один гладит меня по волосам, другой по спине.

Я должна уйти. Я знаю, что должна.

Обнимашки под запретом.

Но я не двигаюсь.

Я лежу и наслаждаюсь этим, будто именно этого я и хотела все это время. Будто я не устанавливала правила специально, чтобы уберечь себя от новых ошибок.