Используемая единорогом

ПЯТЬ

Джейд

Я просыпаюсь от жужжания с тумбочки, глаза затуманены, а во рту неприятный привкус. Я хватаю подушку и накрываю ею голову, пытаясь игнорировать того, кто ведет себя как последний придурок, звоня мне в любое гребаное время.

Однако звонок не прекращается. Просто продолжается и продолжается, и тогда я понимаю: это не телефонный звонок, это сигнал будильника.

Будильника, который я, должно быть, завела.

Застонав, я сажусь и беру телефон, уставившись на экран: ультразвуковое исследование сегодня, 14:15.

Блядь!

Как, черт возьми, я могла забыть об этом? Встреча, которой я боялась всю неделю. Я могу винить только интенсивность работы прошлой ночью, закончившейся двумя потрясающими оргазмами от монстра, которого я не буду вспоминать. Это приведет только к неприятностям, если я признаюсь, что помню его имя.

Черт.

Я помню куда больше. Большие, сильные руки, касавшиеся моего тела с умелой уверенностью — будто знали каждый его изгиб, но всё равно заставляли трепетать. Мощное тело, которое подавляло мое, но каким-то образом заставляло меня чувствовать себя в безопасности. Огромный член, который заполнял меня так, как я могла только мечтать.

Я плюхаюсь обратно на кровать с очередным стоном, чувствуя пульсацию в киске, которая мне совершенно не нужна прямо сейчас.

Решив не думать о нем, я заставляю себя вернуться к сегодняшней проблеме. Я не могу этого сделать.

Я не могу пройти через это сегодня. Я имею в виду, я сделала тест. Я даже была у врача, но каким-то образом мысль увидеть это своими глазами делает все реальным. Странно мысленно называть своего ребенка «это», но как еще я могу думать о нем? Я даже еще не знаю, мальчик это или девочка. Еще слишком рано.

И я не знаю, смогу ли справиться с этой беременностью.

Но какой у меня есть выбор?

Я рассматривала другие варианты, но и с ними я не могу смириться.

Обычно я не проявляю нерешительности. В большинстве случаев я первая высказываю свое мнение, легко выбирая между вариантами, но почему-то, когда дело доходит до этого ребенка, я просто не могу.

Я вздыхаю и перекидываю ноги через край кровати, вставая, чтобы потянуться. У меня болят те места, где я не ожидала. Очевидно, мои руки трудились больше, чем я предполагала прошлой ночью. И мой живот. И моя киска.

На мгновение я возвращаюсь в ту комнату, полную любопытных или возбужденных лиц, людей и монстров, наблюдающих за мной, пока Стирлинг заставляет меня кончать сильнее, чем я кончала за долгое время.

Сильнее, чем я когда-либо кончала с кем-либо другим.

Я тащу свою задницу в ванную, чтобы пописать и плеснуть немного воды на лицо. Хотя лучше мне от этого не становится. Я смотрю на свое отражение в ржавом зеркале и вздыхаю. Короткие зеленые волосы растрепаны на макушке. На лице странный красный след, оставленный подушкой, и я не очень хорошо смыла макияж прошлой ночью. Следы черной туши размазались под глазами, из-за чего я выгляжу такой же уставшей, какой себя чувствую.

Кто, черт возьми, хочет видеть меня своей мамой?

Я даже не уверена, что умею вести себя по-взрослому, не говоря уже о том, чтобы быть родителем. У меня нет для этого квалификации. Об этом свидетельствует мой дерьмовый послужной список в принятии жизненно важных решений и мой статус абсолютной одиночки.

Ладно, разведенки. Давайте называть вещи своими именами.

Мне двадцать семь, я разведена, и у меня долг почти в сорок тысяч долларов.

С урчащим животом я отступаю назад и падаю на кровать, нащупывая телефон.

Я поднимаю его и ищу текстовое сообщение с подтверждением, которое получила из клиники на прошлой неделе и которое я поспешно отклонила.

У вас назначена встреча на 14:15 в субботу, 5 апреля. Для подтверждения, пожалуйста, ответьте ДА. Для отмены, пожалуйста, ответьте НЕТ. Мы постараемся перенести встречу с вами на ближайшее доступное время.

Набрав эти три буквы, я не чувствую себя лучше.

Я также не чувствую себя лучше, когда нажимаю отправить, но, по крайней мере, дело сделано. Ну, то есть, успешно отложено.

Думаю, в конце концов, мне придется что-то с этим делать. Не то чтобы я могла остановить появление ребенка, игнорируя это. Или его. Или ее.

Мне просто нужно немного больше времени, чтобы собраться с мыслями, прежде чем я пойду и посмотрю на его маленькое личико в первый раз. Достаточно времени, чтобы попытаться забыть мое полное отвращение к их отцу и ту хреновую ситуацию, в которой он нас бросил. Потому что я никогда, ни за что не свяжусь с ним снова, кроме как через адвоката. Ни за что. Ему нечего нам дать, кроме новых долгов и гребаной мигрени.

Мудак.

Я переворачиваюсь на другой бок, чтобы попытаться снова заснуть, когда телефон снова жужжит. Я чертыхаюсь, думая, что, должно быть, каким-то образом включила будильник, но, когда я беру телефон, понимаю, это звонок.

Чудовищные Сделки.

О, эскорт-агентство. Должно быть, хотят получить мои банковские реквизиты, чтобы заплатить за прошлую ночь или что-то в этом роде. Забавно. Я думала, что отправила их Софии на днях, но мне нужны деньги, поэтому я отвечаю.

— Алло?

— Привет, Джейд. Это София, из Чудовищных сделок. Надеюсь, ты хорошо провела вчерашний вечер.

— Конечно. Все было в порядке, — мило с ее стороны проведать меня.

— Итак, я собираюсь перевести деньги на счет, который ты мне дала, и я надеялась, что у тебя найдется минутка для разговора.

Мне интересно, безопасно ли говорить ей «нет», поскольку звучит так, будто она уже переводит деньги. Она все равно продолжает, что раздражает:

— У меня была к тебе еще одна просьба, и я хотела спросить, не думала ли ты о более регулярной работе у нас? Я знаю, ты сказала, что тебя не интересует что-либо долгосрочное, но мы можем сделать твои заказы достаточно редкими и не предлагать долгосрочных контрактов, если хочешь. Я была бы очень рада поработать с тобой, чтобы найти то, что тебя устроит. Я думаю, это очень многообещающе, что ты так быстро начала пользоваться таким высоким спросом.

— О, — я не уверена, что сказать. Я не хотела брать на себя обязательства создавать профиль в их приложении или что-то еще до того, как выполню эту работу. Я не была уверена, как я к ней отнесусь, но, честно говоря, мне понравилось.

Я имею в виду, то, что я делала прошлой ночью, не было полноценной секс-работой. Мне кажется, это ощущалось по-другому. Хотя я сомневаюсь. Мне всегда нравился секс, и лишь недавно я перестала пытаться отрицать это.

Я в своей шлюшьей эре, окей? Не осуждайте меня. Это должно быть быстро и приятно, поскольку я почти уверена, что через девять месяцев у меня будет самая большая засуха в жизни.

— Ну, что там за новый заказ?

София отвечает не сразу.

Почему я с подозрением отношусь к этой паузе?

— Клиенты, с которыми ты работала прошлой ночью, особенно один, были тобой очень довольны.

— Я остановлю тебя на этом, — быстро говорю я. — С моей стороны — это «нет». Я не буду встречаться с одним и тем же клиентом больше одного раза.

— Ммм, — она издает сочувственный звук. — Я полностью понимаю, и это твой выбор. Однако я должна сообщить тебе, что постоянные клиенты с гораздо большей вероятностью заплатят более высокую цену, и такого рода договоренности часто сопровождаются льготами.

— Нет. Э-э-э. Нет, спасибо, — я помню Стирлинга, его проникновенные голубые глаза и слишком уверенные прикосновения. Этот парень опасен для моего самоконтроля.

Однако есть и плюсы. Плюсы звучат неплохо.

— Что за льготы? — спрашиваю я, прежде чем успеваю себя остановить. Черт возьми. Но мне нужны наличные. Мне нужно накопить как можно больше, прежде чем я буду вынуждена взять неоплачиваемый отпуск, который потребуется, чтобы оправиться от выталкивания ребенка из моей ваджаджи и поддерживать его в живых достаточно долго, чтобы записаться в какое-нибудь учреждение по уходу за детьми.

Я должна знать больше о том, как это все работает.

— Ну, клиенты, которые довольны своим сопровождением, часто дарят подарки, оставляют чаевые или щедрые надбавки, и давай просто скажем, что многие из наших сопровождающих обнаружили, что их договоренности привели к чему-то гораздо более… постоянному.

Она имеет в виду…?

— О, черт возьми, нет. Никто не будет играть в счастливую семью с девушкой, которой раньше платил за секс.

Только именно это и случилось с Калли, не так ли?

Я кашляю.

— Кроме того, меня это не интересует. Мне просто нужны наличные. Но не стесняйся, дай мне знать, если у тебя появится для меня новый клиент.

Я вешаю трубку, прежде чем она успевает сказать что-то еще, что подорвет остатки моей решимости.

И этой решимости хватает примерно три часа.

Примерно три часа, чтобы вытащить себя из постели, позавтракать или пообедать, или как там это можно назвать, в два часа дня и сделать расчеты, что если я каким-то образом не буду работать еще по сорок часов каждую неделю, я никогда не расплачусь с долгами своего дерьмового бывшего мужа, не говоря уже о том, чтобы накопить денег и позволить себе родить от него ребенка, которого я даже не уверена, что хочу.

Блядь!

София отвечает после двух гудков, и я благодарна.

— Привет, это Джейд, с работы с единорогами… Послушай, прости, что я была немного поспешна раньше. Я хотела спросить, не могла бы ты сказать мне точно, сколько он предлагает заплатить?