Используемая единорогом

ШЕСТЬ

Джейд

— Это не свидание, — наверное, мне не следовало этого говорить. Однако эти слова слетают с моих губ, когда взгляд Стирлинга встречается с моим в уютном интерьере бара «Монстр». Его глаза широко раскрыты и полны надежды, а широкая улыбка растягивается на вытянутом лице, обнажая крупные белые зубы.

К счастью, я не думаю, что сказала это достаточно громко, чтобы он услышал. Он пересекает комнату и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, но в последний момент останавливается.

— Могу я?

Напоминая себе, что я должна быть милой, раз он платящий клиент, я поворачиваю голову и подставляю щеку.

Каким-то образом ему удается заставить целомудренное прикосновение губ к моей коже ощущаться как нечто гораздо более чувственное. Вероятно, это связано с его горячим дыханием, щекочущим мое ухо, и воспоминаниями, наводняющими мой разум о том, как его толстый член пронзал меня сзади, заполняя мой разум.

Я дрожу.

— Не-а. Не свидание, — бормочу я себе под нос.

Стирлинг садится напротив меня.

— Так могу я угостить тебя выпивкой в это свидание, которое определенно нельзя назвать свиданием?

Я выдыхаю. Черт возьми.

— Так вот как это будет, да? Ты просто будешь игнорировать все, что я скажу.

Он бросает на меня лукавый взгляд, и я клянусь, свет отражается от золотого колпачка на его роге.

— Нет. Я намерен слушать очень, очень внимательно, пока не узнаю, как расположить тебя к себе.

Я качаю головой.

— Послушай, очень мило, но этого не произойдет. Могу я быть с тобой честна? — наверное, мне не стоит этого делать.

— Конечно.

— Мне нужны деньги. Вот и все. Вот почему я здесь. Вот почему я согласилась работать на вечеринке. Но если ты ищешь чего-то большего, то я не твоя девушка.

— Итак, позволь мне прояснить ситуацию. Если я хочу тратить свои деньги на бронирование тебя каждый вечер на этой неделе только для того, чтобы слушать, как ты говоришь мне нет, это мое дело, верно?

Я смотрю на него.

— Каждый вечер? — что я должна на это сказать? Почему это так очаровательно? — Я имею в виду, наверное.

Он улыбается мне через стол, и, в конце концов, я могу только рассмеяться. Абсурдность его надежды и безудержный оптимизм прогоняют мое плохое настроение. Думаю, если я была с ним откровенна, и он все еще хочет заказывать меня, мне не нужно чувствовать себя виноватой, что я создаю неправильное впечатление.

— Итак, могу я предложить тебе выпить?

Я вздыхаю. Что ж, стоит согласиться. Должна признать, что каждый день на этой неделе — довольно выгодное предложение, даже несмотря на то, что к концу я буду уставшей.

— Только содовую, спасибо.

Он кивает и уходит к бару, возвращаясь с двумя порциями содовой.

— Ты не пьешь?

Он пожимает плечами.

— Ты тоже. Я подумал, что это может поставить тебя в неловкое положение.

— Ты не обязан этого делать, — я беру соломинку и кручу ее в напитке, избегая его взгляда, признавая, что это был приятный жест с его стороны. Никто из тех, с кем я встречалась последние пару месяцев, не делали этого. Конечно, никто не знал, что я беременна. Я никому не сказала.

— Итак, расскажи мне о себе.

— Да ладно тебе. На самом деле это не то, чем ты хочешь заниматься в час, за который заплатил.

— Почему нет? Я хочу знать о тебе все.

Это должно быть жутковато. Но я борюсь с инстинктами, чтобы не находить это милым.

— Ну, некоторые вещи запрещены.

— Тогда скажи мне что-нибудь, что не является запретным, — он делает большой глоток, осушая большую часть стакана одним глотком. Это заставляет меня вспомнить другие вещи, в которых он был действительно хорош этим ртом.

Я сжимаю под столом бедра вместе. Итак, он хорошо трахался. Ну и что? Это ничего не значит.

Моя киска не согласна.

— Ну, днем я работаю в дизайнерском доме моды под названием «Оньеро». И я люблю пина-коладу и долгие прогулки под дождем.

— О, ты модельер? — он игнорирует мои шутливые дополнения. В очередной раз я ругаю себя за то, что вела себя как стерва по отношению к этому милому парню.

— Нет. Я всего лишь IT-специалист и продавец-консультант. Но моя подруга Калли потрясающая. Ты должен увидеть некоторые из созданных ею дизайнов.

— Покажи мне.

Я усмехаюсь.

— Ну, ты сам напросился, — достав телефон, я открываю веб-сайт, над которым работала. — Он еще не запущен, но вот ее работы. — Листаю фотографии ее моделей на манекене. Нужно отдать Стирлингу должное — он внимательно все просматривает и явно вникает в детали.

— Мне нравится синее с пуговицами, — говорит он, просмотрев их все.

Ладно, он определенно обращает внимание. Это не значит, что он какой-то особенный.

— А как насчет твоей семьи? Они из Хартстоуна?

— Следующий вопрос, — я ни за что не стану рассказывать клиенту о своей облажавшейся семье. Каким бы милым он ни был.

Стирлинг меняет тему разговора и начинает рассказывать о своем стаде. Он рассказывает мне о Боазе, Сапфи и Найте и о жеребенке, которого они ждут.

— Так вы все живете вместе? — спрашиваю я его. — И все в том большом доме?

Он ухмыляется.

— Ага. Все вместе.

Для меня это безумие. И всё же я чувствую, как во мне просыпается любопытство.

— Разве это не раздражает? Словно делить дом с людьми, от которых не сбежишь!

Он смеется.

— Они семья. Конечно, иногда они раздражают. Со всеми так бывает. Но без них было бы одиноко.

Я думаю о том, что он сказал. Должна признать, бывают дни, когда я ненавижу возвращаться домой в пустую квартиру. Хотя это все равно лучше, чем жить с моим бывшим, Карстоном. Мне действительно интересно, каково это — жить с людьми, которые мне нравятся. Людьми, с которыми я хотела бы быть рядом все время.

— Люди тоже живут со своими семьями, не так ли?

— Ну, да, я думаю. Итак, это безумно сложно? То есть, у тебя пять жен или что-то в этом роде?

Стирлинг смеется.

— Это совсем не сложно. Для меня это нормально. И, отвечая на твой вопрос: нет, у меня нет ни жен, ни связанной пары. Пока.

Он бросает на меня такой серьезный взгляд, что я съеживаюсь.

Вот кем он меня считает? От этой мысли становится тепло и покалывает.

Я опускаю взгляд на свой телефон.

— О, смотри-ка. Твой час почти закончился. Не хочешь сделать еще одно бронирование?

— Несомненно. Завтра вечером?

Я не должна испытывать восторга от того, что снова увижу его. Я не должна испытывать ничего, кроме удовлетворения от того, что деньги за еще один вечер обеспечены.

— Конечно. Куда бы ты хотел пойти? Но за визит к тебе домой придется доплатить. Особенно если ты планируешь мною делиться, — я смутно припоминаю других членов его стада. Одним из них был коренастый, мускулистый самец с колючей коричневой гривой. И могу признаться себе, что не возражала бы, если бы меня разделили между ними двумя.

— Я подумал, что мог бы пригласить тебя куда-нибудь поужинать. Если это не запрещено?

— О, — я пытаюсь сдержать разочарование.

Стирлинг наклоняется ближе.

— Что? Надеешься на что-то еще?

— Нет, — я пытаюсь сохранить твердое выражение лица, но уверена, что на моих губах появляется намек на улыбку.

— Хорошо. Потому что я не хочу оставить тебя разочарованной.

Я сдерживаю желание сказать, что очень разочарована, и попросить его отвезти меня домой и убедиться, что он и его стадо хорошенько меня трахнут. Это просто гормоны. Безумие, гормоны беременности и осознание того, что через семь месяцев у меня ничего не будет.

— Не волнуйся. Я могу позаботиться о себе.