Глава Тринадцатая

* * *

(Луи)


Шум. Гам. Вопли.

Это — не городская больница, а какой-то сумасшедший дом.

И чего праздник раздувать в нечто грандиозное?

— Простите, Вы не подскажите мне, где я могу найти Марию Бронс, какой номер палаты? Пострадавшая при крушении поезда.

— Молодой человек, не кричите так! Не нервничайте. Сегодня же праздник!


Тяжелый вздох.

— Мадам, я так устал за сегодня, что готов убить любого, — холодным, ровным голосом произнес, лишая возможности сомневаться в серьезности моих слов. — Так что будьте благоразумны, и просто скажите мне, где я могу найти Марию Бронс.

Запнулась. Дернулась. Нервно скривилась.

— Прямо по коридору, и выйдете в холл. Она сейчас там, ваша Мария.

* * *

Я замер. Замер, в оцепенении… Не мог поверить своим глазам…

* * *

(Мария)


Навязчивое, удушающее чувство волнения. Я не могла понять, что происходит.


Испуганно обернулась…

Короткий, скользящий взгляд, и вдруг застыла…


Наши глаза встретились…

Боль? Жалость?

В его холодных озерах сейчас взорвался истинный, горячий, жгучий гейзер и вдруг резко застыл, застыл, мгновенно сковавшись льдом — заледенели струи и брызги, так и не достигнув корки снега.


Калека…


Я читала в его глазах осознание этого…

Инвалид…

Намертво прикованная к креслу…


Ужас… Разочарование… Отвращение… Неловкость…


Резко отвернулась…


Милая, пристыженная улыбка, желая скрыть обиду и боль. Застывшие в горле слезы. Застывший крик, визг, писк…


Скользящий взгляд по взволнованным, увлеченным историей, детишкам, отрезвляющий взгляд — и принялась дальше читать, оживляя в их сознании волшебный мир сказки "Гимн Рождеству".


НЕ думать! Не думать!


Сцепить зубы и не думать!

* * *

(Луи)


Все еще не в себе… Боялся вздохнуть.

— Молодой человек, будьте так добры. Помогите мне, — слова кружились в голове, рьяно пробиваясь к сознанию, но неуклонная оборона шока стирала все старания в прах.


Я не сразу осознал, что иду по какому-то коридору, ступеньки лестницы, завороты, повороты, переходы…

Что это?

Незнакомая девушка, медсестра, жадно ухватив меня за рукав, настырно тянула куда-то за собой.


Что ей надо?


Хотел, было, прошептать, спросить, но слова застряли в груди вместе с воздухом.


— Хорошо? — вдруг обернулось ко мне это странное существо и, жадно всматриваясь в глаза, попыталось отыскать там рассудок, откопать ответы.

— Что? — едва смог пошевелить языком.

— Как что? — нервно, удивленно вздрогнули брови, — Вы что, меня не слушали?

— Нет.

Удивленно выпучила глаза.

— Ладно, — тяжелый вздох. Перешла на интимный, вкрадчивый шепот. — В этой палате больной мальчик. Последняя стадия онко… Ему осталось… всего ничего. Так что прошу. Молю, подарите ему сказку…, умоляю. Это — его последнее Рождество…

И несмело ткнула мне в руки какую-то книжку.


— Вот, любую сказку. Хотя бы оду…. Они маленькие… Пожалуйста.

— А вы?

— Меня ждет другие ребята. А этот, этот слишком ненавидит врачей, чтобы… Прошу, сегодня же Рождество… Ради ребенка…


Я застыл, замер, не дыша и не шевелясь. Бессмысленный взгляд на пеструю палитурку…

А в голове ад… Ад, хаос, последствия взрыва ужасной правды.


Они сказали, что ее здоровью ничего не угрожает…

Они говорили, что она в порядке.

Они твердили, что идет на поправку…

КТО? КУДА? ЧТО ОНИ ВООБЩЕ НЕСЛИ?


И вновь взгляд невольно сфокусировался на реальности.


Стою сам, посреди коридора, с нелепо зажатой в руке тоненькой книжкой в мягком переплете.


Стою у дверях чьей-то палаты.


Тихое, неглубокое дыхание, едва слышное сердцебиение….

Робкий, едва слышный плач…


Несмело толкнул дверь.

* * *

(Мария)


Ушел… ушел…


Сбежал…


От моей правды.


Ну, что же…


А ты на что-то другое надеялась, а, Мария? Да?


А я тебе твердила. Разум твердил. Сердце, глупое сердце, я ухмыляюсь, улыбаюсь, смеюсь над тобой! СМЕЮСЬ! ХОХОЧУ над твоими надеждами! Ты проиграло! Отныне я больше с тобой не дружу, не говорю. Не слушаю…

Прощай, идиотское создание, слабоумный советник. Отныне и НАВСЕГДА я тебя проклинаю и прогоняю из своей жизни. ПРОЩАЙ!!!


С едкой, желчной, ликующей улыбкой демона, злобно, до боли стиснув зубы, я невольно откинулась на спинку своего инвалидного кресла, и непроизвольно более приподнятым, увеселенным тоном продолжила чтение увлекательной ЕРЕСИ про чудеса.

Загрузка...