Истинная для Бога Тьмы (СИ)

Глава 14 Выбор Селены

Адриан приходил в сознание тяжело. Опухшие от света глаза никак не хотели открываться. Боль, что пронзала тело, была настолько сильной, что даже вздохнуть было непосильной задачей. Запястья сковывали железные кандалы. Они приятно холодили обожженную от солнца кожу. Бог зашипел, когда попытался перевернуться на спину. Сейчас же он лежал на боку прямо на полу. От кандалов тянулась цепь, а в комнате стоял яркий свет, не позволяющий Хаосу использовать собственную силу. Он попытался призвать тени, чтобы хотя бы стало легче, но магия не отзывалась. Ниалл хорошо постарался, чтобы причинить брату как можно больше боли. Жаль, не успел отыскать кольцо. Оно помогло бы укрыться в тени, чтобы стало легче.

Дверь скрипнула и в комнату кто-то вошел. Адриан даже не повернул головы. В легкие ворвался аромат орхидей и напряжение, что сковало его тело, вмиг исчезло. Когда силуэт остановился у его лица, Бог приоткрыл глаза, которые тут же пронзило острой болью. У его лица стояла Селена. Девушка опустилась на колени, приподняла голову Адриана и попыталась напоить его отваром из трав, способных излечивать раны. Бог жадно хватал ртом струйку жидкости. На языке разлилась горечь, но ему было все равно.

— Пей, Адриан, все будет хорошо. Я помогу, — всхлипнула Селена.

По щеке Богини потекла горячая струйка слез. Она смахнула их свободной рукой и погладила Адриана по волосам.

— Что с Дафной? — прохрипел он.

— Не знаю, Ниалл мне больше не доверяет.

— Тогда почему ты здесь? — спросил Адриан и поморщился. В горле было ощущение застрявшей рыбьей косточки.

— Он еще не вызывал меня к себе.

Адриан напрягся. В голове было так пусто, а в груди разлилось неприятное предчувствие. Если он поймает Дафну — сразу же убьет. Лишь бы она смогла воспользоваться кулоном. Веки отяжелели, складки на лбу разгладились, дыхание выровнялось и Бог провалился в глубокий сон. Селена погладила его по волосам, оставила на щеке поцелуй и скрылась в пыльце Порядка.

Ленар потер спину, которую ломило от удара. Он следом за Богами не пошел, собирался привести девчонку сам. Ленар взмахнул рукой и очутился в таверне. Бармен встрепенулась, когда раздался хлопок и запахло орхидеями. Но, увидев гостя, она расслабила плечи.

— Наверх, последняя дверь слева, — бросила бармен.

Мужчина кивнул и поднялся по лестнице. Каждый шаг отдавался болью, каждое движение заставляло мужчину затаить дыхание. От этого ненадолго становилось легче. Он быстро нашел нужную комнату и сейчас стоял, прислонившись к ней ухом. За дверью был слышен напев красивой мелодии о любви. Ленар усмехнулся, медленно провернул ручку, а потом толкнул ее вперед. Не оборачиваясь, Дафна сказала:

— Ты долго, Риан.

Она резко вскинула голову, когда в легкие ворвался запах орхидей. В груди застучало сердце, с лица схлынула краска. В правой руке вспыхнул меч Хаоса. Она резко обернулась и с его острия вылетел огонек магии. Ленар даже не стал уворачиваться, только выставил щит. Магия разбилась о него и потухла.

— Девочка обнажает коготки? Не стоит.

— Кто ты? — с вызовом спросила Дафна. — Без боя не дамся.

Ленар удивленно поднял брови. Кто же она такая? Просто ли ученица, или это нечто большее?

— Ты не победишь, — мужчина достал из кармана кандалы и стал надвигаться на Дафну.

Она испуганно вжалась спиной в стол. Дверь распахнулась и в комнату вошел Ниалл. Девушка почувствовала, как легкие наполнились морским ароматом. От него исходила такая мощь, что было тяжело дышать.

— Ну здравствуй, Дафна!

Дафна отошла от надвигающейся на нее крупной туши Бога, и сейчас стояла спиной к распахнутому окну. Тело холодил порывистый ветер, он забрался под ее платье и обжигал кожу морозными поцелуями. Ниалл недобро сверкнул глазами и вмиг оказался у ее лица. Его крепкая грудь вздымалась от частого дыхания. Он выглядел как в последнюю их встречу, словно сошедший со страниц книг жестокий тиран. Пылающие лазурным огнем глаза цепко следили за ее ладонями, где на пальцах искрился обсидиановый туман. Складки между глаз расслабились, когда он увидел магию Хаоса.

— Лживый братец пытался спасти смертную. Ошибки ничему не учат, — покачал головой Ниалл.

— Что ты с ним сделал? — спросила Дафна. Голос предательски дрогнул, заставив Бога радостно засмеяться.

— Какая преданность! Готова за него умереть? Тебе не скрыться, маленький Хаос.

Девушка подняла голову и нагло посмотрела в лазурные глаза. Она заметила, как его зрачки расширились, а на лице пробежала тень изумления. Ниалл нахмурился, поднял руку вверх и погладил щеку Дафны тыльной стороной ладони. Она дернулась, вынуждая руку повиснуть в воздухе.

— Не трогай меня! — прошипела девушка. — Где он?

— Как ты смеешь так говорить с Повелителем?

Грозный голос прогремел в комнате громовыми раскатами. Тишину разбил звонкий звук пощечины. Голова Дафны дернулась, как у тряпичной куклы. Она тут же прижала к пылающей щеке холодную ладонь. На ее лице остался багровый след чужих пальцев.

— У меня только один Повелитель! — рыкнула Фанни. — И им никогда не будешь ты!

Девушка плюнула Богу под ноги, а потом сжала в руке холодный опал. Миг, и ее перенесло на знакомую поляну, где стояла их с Адрианом палатка. Лицо Ниалла вытянулось. Он сделал два шага вперед, заглянул в окно, а потом рыкнул:

— Отследить паршивку! Она не могла далеко уйти. Расклейте по всему Безграничью ее физиономию. Я не позволю отродью Хаоса расхаживать по моей земле.

Всю дорогу до замка Ниалл не проронил ни слова. На его лбу залегли глубокие складки, губы поджались в полоску, а руки были сжаты в кулаки. Ленар косился на холодное лицо Повелителя и боялся что-либо сказать. Они пересекли холл замка, двинулись в сторону тронного зала, где их уже ждала Селена. Девушка нервно ходила из стороны в сторону и сжимала в руке край теплой кофты. Когда Ниалл рывком распахнул дверь и в тишине раздался скрип, Богиня вздрогнула всем телом. Повелитель на нее даже не взглянул. Он сел на свой трон и приказал солдату доставить тотчас лучшего художника. Ленар вошел следом, потирая ладонями спину. На ней остались сиреневые синяки от мощного удара Адриана. Увидев мужчину, Селена выдохнула, ее плечи расслабились. Она едва не кинулась ему на шею, но побоялась реакции брата. Он еще больше нахмурился и оскорбленно фыркнул. Его сестра не встречала так никогда.

— Хочешь нарисовать ее портрет? — удивился Ленар, присаживаясь на диван.

— Хочу, чтобы в каждом уголке страны люди знали физиономию отродья Хаоса и доставили ее ко мне. Это же надо! Плюнула под ноги Бога! Адриан всегда собирал вокруг себя дерзкий сброд людишек. Но ничего, стоит птичке оказаться в моей клетке, я поубавлю ее горячий пыл. Будет гнить вместе с братом, но прежде я позволю им страдать, наблюдая, как я буду ломать ее на глазах Адриана. — Ниалл расплылся в улыбке, сжал руками подлокотники трона и дерево хрустнуло под натиском алебастровых пальцев.

— Так вы не поймали ее? — спросила Селена.

Ниалл будто отмер. Взгляд приобрел ясность, когда он переместился на сестру, о которой доселе забыл. Голова его наклонилась, волосы, забранные в тугой хвост на затылке, качнулись и накрыли вуалью напрягшуюся спину. Ниалл ядовито поинтересовался:

— Как там Адди? Не успела снять с него кандалы?

Девушка демонстративно отвернулась, а затем и вовсе поднялась, чтобы на ходу бросить:

— А ты проверь! — и скрыться за дверями тронного зала.

Бог выругался, а потом поинтересовался:

— Сегодня что, день, когда мне можно дерзить?

Ленар тихо посмеялся. В дверь заколотили и на пороге появился лучший художник Безграничья — Рокси. Мужчина с белоснежными волосами, заплетенными в тугую косу, прошел внутрь и низко поклонился. Из-под воротничка зеленого цвета рубашки виднелась гладкая кожа цвета молочного шоколада, на которой застыли капли воды. Он принес с собой запах розового перца, который ворвался в легкие Ниалла, заставив того приподнять бровь.

— Я выдернул тебя из душа? — поинтересовался он.

— Ничего страшного, Повелитель. Для меня честь служить вам. — Рокси сверкнул на Ниалла миндалевидными глазами цвета морской пены и снова поклонился.

— Я покрою потраченное время великого художника. Десять золотых хватит? Если, конечно, ты сможешь передать на полотно лицо преступницы.

— Разумеется, — улыбнулся пухлыми губами художник.

Ниалл позволил Рокси приблизиться. Мужчина остановился у подножия трона, аккуратно обхватил ладонями его лицо и вперил бирюзовый взгляд в глаза Бога. Воспоминания вылились из Ниалла, потекли по щекам солнечными волнами, а потом ударились в грудь Рокси. Мужчина судорожно вдохнул, выпивая воспоминания до капли, и отшатнулся, когда последняя волна впиталась в его крепкое тело.

— Красивая, — восхищенно прошептал он. — Писать с такой картины — одно удовольствие. Жаль, что она преступница, Повелитель. Рядом с вами она создавала бы контраст! Как черный и белый шоколад. Как Инь и Ян. Как солнечный восход и багровый закат. Как…

— Хватит! — рыкнул Ниалл, скривившись. — На одной красоте далеко не уедешь. Я еще не пал так низко, чтобы держать возле себя отродье Хаоса.

Рокси усмехнулся себе под нос, щелкнул пальцами и два помощника, что прибыли вместе с ним, подошли ближе. Художник развернулся, вытянул вперед правую руку, в которую тут же вложили кисть, а следующий помощник поставил холст и выдавил на палитру шесть цветов: желтый, зеленый, красный, синий, черный и белый. Ниалл следил за художником, слегка наклонив голову набок. Заинтересованный взгляд лазурных глаз покоился на холсте, где под хаотичными мазками появлялось очертание лица. Под пальцами художника золотилась пыльца Солнца, усиливая яркость красок и живость портрета. Спустя полчаса Рокси повернул холст, хлопнул в ладони, а затем поднял голову в горделивом жесте.

Бог Света даже поднялся, смешно вытягивая шею. На него с белоснежного холста смотрели дождливые серые глаза, яркость которых усиливал оливковый цвет кожи. В них застыло явное презрение — последний взгляд на Повелителя, который он отчетливо запомнил. Ее шею обрамляла опаловая подвеска. В момент их встречи камень горел багровым огнем, Ниаллу даже показалось, будто он сейчас почувствовал его жар, исходящий от полотна.

— Прекрасно! — воскликнул Ниалл.

Рокси взмахнул ладонью. Из-под длинных пальцев на портрет посыпалась золотистая пыльца и лицо девушки умножилось, тронный зал заполнился сотнями полотен.

— Надпись? — приподнял бровь Рокси.

— Разыскивается носитель магии Хаоса — Дафна. За поимку живой преступницы полагается щедрое вознаграждение и место при дворе Повелителя Солнца, — ответил Бог.

Художник кивнул и красивая витиеватая надпись, выведенная каллиграфическим почерком, появилась на каждом полотне. Бог поблагодарил его, сунул в руки мешочек, наполненный монетами, и пригласил на бал, который вскоре будет в связи с избавлением мира от Повелителя Хаоса. Художник покачал головой, бросил теплый взгляд на свое творение и вышел, тихо притворяя за собой дверь.

Ниалл подхватил один из портретов, откинулся на спинку трона и вгляделся в эти глаза. Перед ним тут же всплыл момент, как девушка плюнула ему под ноги и упорхнула как бабочка, коснувшись опала. Наверняка это дело рук Адриана. Почему он оберегал ее? Была ли она пустая ранее, или родилась из Тьмы? Ниалл сжал рукой переносицу и прикрыл глаза. Сон накрыл его своим одеялом, унося туда, где проблемы сами по себе исчезали, а была только легкая безмятежность, приправленная спокойствием души. Ниалл очнулся, когда Ленар тронул его за плечо.

— Повелитель, прикажете развесить портрет по всей стране?

Бог моргнул, скидывая остаток сна, и удивленно посмотрел на Ленара. Тот не спал всю ночь. Под зелеными глазами залегли синяки, а нахмуренный лоб выдавал боль, что пронзала его спину после удара. Ниалл встал рядом, а затем коснулся пальцами, на которых вспыхнула золотистая магия, лба Ленара. По всему его телу разлилось тепло. Казалось, что он накрылся нагретым одеялом. Мужчина даже застонал от приятного ощущения. Когда Ниалл отстранился, спина мужчины больше не ломила, а сиреневые кровоподтеки исчезли.

— Благодарю за благосклонность, — поклонился Ленар.

Ниалл отмахнулся, а потом сказал:

— Я прикажу солдатам расклеить портреты, а ты иди спать, друг мой. А то сил для моей сестрицы не останется.

Ленар рассмеялся. Вокруг глаз тотчас образовались лучи смешинок и разгладились складки на лбу.

— Уж на это я точно найду силы, мой Повелитель.

Светало, но из-за черных натянутых туч даже маленький луч солнца не мог пробиться, чтобы разогнать эту тьму. В тронном зале основной свет был погашен, а в канделябрах качалось из стороны в сторону оранжевое пламя, отбрасывая на стену причудливые тени. Ниалл полулежал на троне. Его рубашка была распахнута, обнажая выступающие ключицы. Пальцы покоились на тонких губах, а на лбу залегли задумчивые складки. Он выслушивал объяснение ученого, который стоял рядом и нервно сминал полы теплого плаща.

Мужчина был магом Света. Его золотистые кудри с редкой проседью ниспадали на шею, прикрывая большие уши. Он покусывал полные, ярко очерченные губы.

— Месяц, — эхом повторил Ниалл. — И никак не ускорить?

— Увы, Повелитель. Более того, нам необходим осколок Хаоса.

Ниалл перевел потемневший взгляд на ученого. Он зажмурился, ожидая гневного крика, но Бог только спросил:

— Осколок смертной подойдет?

— Вполне. Боюсь, ваш брат не стал бы делиться куском своей души, а насильно мы бы его не смогли отнять. Он слишком силен.

— Откуда у него столько сил, Хиро, если он был ослаблен столько веков? Как это могло произойти? Мать сделала нас равными, но почему он выше даже без кольца?

Ученый только пожал плечами. Высказывать собственное мнение он побоялся, да и Ниалл скорее обращался не к нему, а к самому себе. Бог вздохнул, а потом махнул рукой, и Хиро, низко поклонившись, ретировался подальше от гнева Повелителя.

В дверь постучали, а затем на пороге показалась Астрейа. Девушка низко опустила голову, боясь даже взглянуть на Бога. После последней выволочки наказание получила Селена, но для девушки все равно доступ к замку Богов был закрыт. Когда гонец принес ей письмо от Повелителя с просьбой посетить дворец, она тотчас собралась и примчалась. Она думала, Ниалл проявил благосклонность и готов простить, чтобы снова она могла являться в свои личные покои, пользоваться услугой служанки и собственных наложников.

— Вызывали, Повелитель? — она низко поклонилась, а затем опустилась на колени и поцеловала его руку.

Ниалл горделиво выдернул ладонь, но потеплевший взгляд скрыть не смог. Астрейа понимающе вздохнула. До сих пор злится. Она сунула руку в карман пальто и достала из него длинную прямоугольную коробочку.

— Повелитель примет подарок?

Ниалл скептически посмотрел на коробочку, но взял ее в руки, интересуясь:

— Хочешь задобрить Повелителя?

Ниалл снял крышку. На мгновение на его лице застыла маска удивления. Светлые брови поползли вверх, а улыбка тронула тонкие губы. Внутри на бархатной подушечке была перьевая ручка золотого цвета. На витиеватом основании было вырезано его имя, написанное на давно забытом языке — санскрите. उषःकाल (uṣaḥkāl) гласила надпись (Ушакхал означало рассвет. Так Ниалла называет только Мать). Мужчина медленно выдохнул. Он только сейчас заметил, что затаил дыхание.

— Это лучший подарок, моя звездная ночь.

Ниалл спустился вниз и мягко коснулся лба девушки своими губами. Она обняла его за плечи, а потом все же подняла взгляд. Повелитель больше не злился. Да и как он мог, когда она разожгла в нем давно забытое воспоминание собственного имени? Ниалл достал из кармана кольцо Адриана и протянул его девушке.

— Ты должна спрятать его в своей академии. Там его точно никто не станет искать.

Девушка вопросительно приподняла брови, но Бог настойчиво сунул ей кольцо в руку. Астрейа числилась в академии Бога Ниалла на факультете искусства — училась с помощью своих вокальных данных использовать силу. Что-то вроде сирен в мифологии смертных. Она могла своим голосом оглушить, стереть память и даже убить. Ниалла больше радовали ее последние способности.

— Чье это? — спросила она и поспешила добавить: — Если Повелитель позволит знать.

— Твоего дяди, — ответил Бог.

Астрейа удивленно подняла брови, низко поклонилась и удалилась поискать Селену, чтобы поблагодарить ее за подсказку с подарком. Ниалл провожал ее задумчивым взглядом, а потом прижал ручку к себе и погрузился в собственные воспоминания.

Зябкую ветреную осень сменила суровая зима. С нахмуренного неба все падали и падали искрящиеся на свету снежинки. Ветер завывал по ночам, бросал в окна льдинки, будто насмехался над Ниаллом. Бог сидел в тронном зале, кидая косые взгляды на дверь. За полгода, что прошли после заточения Адриана, Селена ни разу не пришла к брату. Первое время он силком таскал ее в свой кабинет, убивал ее любимых наложников, разгромил сад лилий, но на все это она отвечала глухим молчанием. Он даже лишил ее возможности выходить из замка, она послушалась и заперлась в своей комнате назло ему.

Сейчас же Ниалл сидел на троне. Взглянув на часы, стрелка перевалила далеко за полночь, а сестру он вызывал к шести. Бог встал, потянулся, разминая отекшие конечности, а потом сел за стол и положил голову на сцепленные руки. Напротив него в закупоренной баночке находился пепел, что остался от Катрин. Ниалл погладил крышку подушечками пальцев, а потом вздохнул. Как только Адриана не стало, он начал искать способ, чтобы вернуть ее к жизни. Бог потребовал аудиенцию у Матери, трон которой находится высоко за облаками, в самом верху — Небесном Царстве, и спустя два месяца, она, наконец, откликнулась.

— Чего ты хочешь, мой милый Ушакхал?

Ниалл преклонил колено и на одном дыхании сказал:

— Вернуть ее к жизни.

— У этой души другой путь. Ей было суждено прожить смертную жизнь в объятиях Вибхути (имя Адриана переводится с санскрита как пепел), но ты нарушил баланс и будешь наказан, — сурово ответила Мать.

Божественная Повелительница сидела на расшитом белоснежном троне. Волосы ее золотые, как солнце, кожа светлая и сияющая, на голове рога как у оленя — тонкие и витиеватые. Тело женское, прикрытое только скользящей зеленой вуалью, будто сотканной из паутины. Она взмахнула рукой, чтобы Ниалл ушел, но он схватил ее за ладонь, приложил к своему лбу и прошептал:

— Мама, Вибхути отобрал ее у меня. Я твое первое создание, но он нарочно забирал у меня все. Позволь ей жить смертную жизнь рядом со мной. Я обещаю беречь ее и хранить.

— Ты действительно в это веришь? — изумилась она. — Мой Лунный Бог никогда не желал тебе зла. Но я обещала не вмешиваться в ваш конфликт, чтобы баланс не был нарушен. Ты жесток, Ушакхал, разве ты сможешь сделать эту маленькую душу счастливой?

— Если вы позволите, Повелительница Небесного Царства, я докажу. Рядом со мной она проживет достойную для смертной жизнь.

Мать всего сущего покачала головой, а затем махнула рукой и рядом появилось бестелесное существо. Это было нечто промежуточное между мерцающим призраком мужчины и Божественного создания.

— Это Фат. Он решит.

Фат медленно кивнул. От его тела во все стороны тянулись длинные серебристые лучи — чьи-то нити жизни. Ниалл удивленно проследил, как одна ниточка отделилась от остальных, зазвенела, словно капель, а потом растаяла, оставляя от себя легкий дымок.

— Смертная может воскреснуть, но ты должен пожертвовать осколок Света, а Чандра (имя Селены на санскрите переводится как луна. Когда она взяла себе смертное имя, то не стала менять значение) должна будет вдохнуть в ее тело жизнь.

Обрадованный Ниалл вернулся после аудиенции вдохновленным и счастливым. Первым делом он направился в комнату сестры. Распахнув дверь, он застал ее сидящей на кровати с ногами. Русые волосы спутались и торчали во все стороны, как гнездо птицы. Ее плечи были опущены, тело облегала рубашка недельной давности. Глаза заплаканны, а цвет их словно потух. Улыбка сразу спала с лица Бога, на смену ей пришла обычная маска холодного равнодушия.

— Ты посмела встретить меня в таком виде, Селена? Живо переоденься, мне нужны твои божественные силы. Мать позволила мне воскресить Катрин и ты должна вдохнуть в нее жизнь.

Девушка зло улыбнулась, обнажая ряд белоснежных зубов. Она прошипела:

— Пшел вон!

Ниалл на мгновение опешил, а потом схватил Богиню за запястье и силком потащил в ванну. Он налил в ведро холодной воды и окатил ею Селену. Девушка даже не дернулась, только перевела безразличный взгляд на брата.

— Ты забрал у меня его, Ушакхал! И я не позволю тебе жить счастливо.

Она выплюнула эти слова, словно порезала ими Повелителя Солнца. Он пораженно смотрел как с девушки стекает вода, а потом отмер и наотмашь ударил ее по лицу. Селена ахнула, упала на пол и ударилась лбом о чугунную ванну. По ее лбу потекла горячая струйка крови, заливаясь в полуоткрытый рот. Она сплюнула кровь под ноги Ниалла и сказала:

— Ты привык брать все силой, но мою благосклонность тебе не получить, хоть избей меня, или подожги мою кожу своими солнечными лучами. Хочешь, чтобы я создала жизнь? Попроси.

Бог сжал руки в кулаки, запрокинув голову наверх, а потом развернулся и стремительно вышел из комнаты сестры. Он не умел просить, а она не хотела сдаваться. Ниалл потерял всякую надежду дождаться Селену. Он спрятал баночку пепла в кармане своего платья и собирался было выйти, но в дверном проеме, привалившись плечом к косяку, стояла Богиня Порядка — уверенная, неотразимая и готовая прощать.

— Здравствуй, Ниалл.

Мужчина замер, вскинув голову. Холодный взгляд сестры пробирал до костей. Прочистив горло, Бог спросил:

— Ты пришла помочь?

— Я помогу, если ты попросишь.

Ниалл поджал губы от досады, сжал руки в кулаки и сквозь плотно сжатые зубы процедил:

— Помоги. Пожалуйста.

Богиня расплылась в улыбке и отрицательно покачала головой. Она прошла мимо него и уселась на трон, положив ногу на ногу. Ниалл возвел глаза к потолку, тяжело вздохнул, собираясь уйти, но, когда сделал два шага, вдруг остановился. Он обернулся. Селена задумчиво проводила пальцами по стеклу, которое поцеловал мороз и посеребрил витиеватые узоры. Девушка влила немного магии и на стекле ожила картина: два коня мчались вперед по заснеженной тропе. Бог достал из кармана пузырек и крепко сжал его в руке. Селена не отступит, ведь Ниалл в порыве гнева забрал жизнь ее любимого мужчины. Безвозвратно. Мать не позволит ему вернуться. В груди Бога вдруг забилось сердце, как будто оттаяло после стольких лет пребывания во льдах. Он облизнул высохшие губы, а потом прошептал:

— Прости. Меня. Я был не прав, когда забрал жизнь Арайи. Помоги мне вернуть Катрин.

Слова давались ему с трудом. Он не извинялся никогда и ни разу в жизни никого ни о чем не просил, только приказывал. Но ради нее он решился. Селена наклонила голову набок. Ниалл сломал ее. Растоптал сердце, вынул из груди кусок живой плоти, сделал пустой. И она не позволит ему сделать это еще раз. Не позволит быть наполненным и счастливым. Ему придется сделать выбор, как когда-то пришлось сделать и ей.

— Ты должен сделать выбор, Алли. Если я верну ее к жизни, у тебя больше не будет меня.

— Что ты имеешь ввиду? — холодно спросил Бог, нахмурив брови.

Селена вздохнула, сложила руки между собой в замок и положила их на колени, полностью покрытые шелковым подолом длинного ультрамаринового платья.

— Ради Катрин ты готов отдать осколок души, но ради меня ты не отдал бы даже пуговицу своего платья, — усмехнулась она. — Если выберешь меня, все будет как раньше. А если ее, я буду не жить, а существовать рядом с тобой, как тень. Ты потеряешь меня, Ниалл. И это будет справедливо. Я восстанавливаю порядок в мире, ты забыл?

— Ты не посмеешь так поступить со мной! — прорычал Ниалл.

— Неужели? Ты же поступил, а мы семья. Были когда-то по крайней мере. Решай сейчас, Ниалл.

Мужчина распустил платиновые волосы, которые были забраны на затылке красивой лентой. Он смотрел в пустые глаза сестры и не мог поверить, что она это говорит. Это была не Селена. Неужели он сам сломал ее? Он думал, что делал все правильно, что сестра поймет свою ошибку, а не отдалится. Как прежде уже не будет, даже если он сделает правильный выбор.

Бог кивнул и протянул Селене банку с пеплом, а затем коснулся рукой груди и на ладони засветился золотистый осколок души. Глаза Селены наполнились слезами. Она смахнула их рукой, но как назло они покатились по щекам, падая горячими каплями на ноги, прожигая их до костей. Она встала, открыла крышку банки и высыпала пепел на пол. В груди Ниалла защемило, в горле встал ком. Еще немного и он увидит ее, обретет ту, что когда-то отняли, но навсегда потеряет сестру, которая была рядом, не смотря ни на что. Он так сильно хотел вернуть Катрин, что пошел ради нее на все: убил брата, потерял сестру. Знал ли он, что краткий миг счастья не стоил всех этих жертв? Не знал. Знал ли он, что надо потерять, чтобы обрести, и этот круговорот будет преследовать его целую вечность, всего лишь из-за одной ошибки — эгоистичного желания стать единственным могущественным Богом этого мира? Не знал. Но Мать приняла решение. Наказания не сможет избежать никто, даже самый любимый сын, которому она была готова простить его темные пороки.

Селена положила на пепел осколок, а затем произнесла заклинание и дунула. Частицы Катрин разлетелись, завертелись, как завьюженные снежные хлопья, а потом громкий хлопок разразил тишину. И сердце Ниалла остановилось.

В залитой тусклым светом комнате было душно. Духоту разрезал приятный аромат мяты, оставляя на языке легкую пряную жгучесть. Селена скрипела пером по бумаге. Под ее натиском она надрывалась, заставляя капли чернил вытекать сквозь дырочки в красиво выведенных буквах, и впитываться в щели на расписном столе паевого цвета. Синяя жидкость мерцала от направленных на нее огненных всполохов свечи. Тени на стене танцевали жаркий танец. То сходились, то разбегались по разные стороны, чтобы вновь соединиться и слиться в страстном поцелуе. Девушка подняла лист к глазам, пробежалась по нему сосредоточенным взглядом, а затем скомкала и бросила под ноги. И так уже двадцатый раз, пока не пришел рассвет, а свеча не растворилась. Воск прилип к любимому столу Госпожи, но сегодня ее это не волновало. Она собиралась бежать, скрыться от самой себя, спрятаться от соблазна вытащить Адриана назло Ниаллу. Но вот так уйти и не попрощаться Селена не смогла. Не смотря на всю боль, она любила брата, берегла его и боялась расстроить.

Погода не радовала. Она бушевала, яростно срывала с прохожих колпаки, с деревьев листья, оставляя их совершенно голыми и незащищенными. В который раз Селена вздохнула, бросила очередную записку к ногам и откинулась на спинку кресла. Она побарабанила пальцами по столу, нервно поднялась, распахнула настежь окно и глубоко вздохнула. Ветер холодным порывом ударил в лицо. Девушка закрыла глаза, но подумать в одиночестве ей не дали. Кто-то тихо постучал в дверь и на пороге появилась Астрейа.

— Повелительница Селена, — девушка низко поклонилась, не поднимая головы.

Селена обернулась, холодный взгляд блестящих глаз потеплел.

— Встань, моя дорогая! — воскликнула она и протянула руки для объятий.

Астрейа крепко прижалась к Селене. Отстранившись, Богиня приказала подать чай и ароматное печенье. Когда служанка выполнила поручение, девушки сидели за столом, обсуждая последние новости.

— Как учеба? Как тебе мальчики? — Селена хитро сверкнула глазами. — Ну же, милая, расскажи, мне очень интересно!

Астрейа запрокинула голову назад, лучисто улыбаясь. Лазурные глаза заблестели, ресницы опустились, придавая взгляду легкую томность. Богиня радостно захлопала и шумно отхлебнула жасминовый чай. На языке разлилась медовая сладость и девушка, наслаждаясь, прикрыла глаза.

— Нравится один, но ничего серьезного, Госпожа. Кстати, Повелитель очень доволен подарком. Спасибо!

— Я же говорила! Ему давно никто не напоминал об истинном имени, — поведала Селена. — Он простил тебя, можешь возвращаться во дворец.

— Не могу, — мотнула головой Астрейа. — Повелитель Ниалл приказал спрятать кольцо.

Селена вздрогнула. Жасминовый чай растекся по облегающему платью-комбинации цвета слоновой кости безобразным зеленым пятном.

— Кольцо? — глупо переспросила она.

Девушка кивнула, достала из кармана обсидиановый перстень и показала Богине. Та моргнула, с лица схлынула краска. Астрейа нахмурилась, тут же убрала его обратно и поинтересовалась все ли в порядке. Селена кивнула, подхватила со стола записку, в которой просила Ниалла простить ее и не искать, а затем бумага вспыхнула, оставляя от себя только пепел с запахом орхидеи.

— Это же обсидиан вашего брата? — осторожно поинтересовалась Астрейа.

— Где ты будешь его прятать?

— Повелитель приказал в академии. Что-то не так? Вы побледнели.

— Нет. Нет, моя милая, — Селена выдавила из себя улыбку. — Мне сегодня просто не здоровится.

Богиня была мрачнее тучи. Астрейа поклонилась и ушла, оставляя Селену в полном недоумении и размышлении. Если она уйдет, Адриан никогда не выберется, а его смертная будет убита. Разве может она, Богиня Порядка, допустить чьей-то смерти из-за эгоистичных желаний Ниалла? Больше нет. Она не позволит ему решать чужие судьбы и забирать жизни. Крепко сжав руки в кулаки, девушка подняла голову в гордом жесте и вышла из комнаты. Быстро разыскав секретаря Ниалла, она узнала, что тот с Ленаром уехал еще ранним утром на какое-то супер секретное задание, в которое дворец не посвятили.

Селена расплылась в улыбке, чтобы спустя десять минут оказаться у камеры Адриана. Она заколебалась всего секунду, а потом распахнула дверь и прошла внутрь. Яркий свет ослепил, запах железа заставил поморщиться, а следом она услышала хриплое:

— Ниалл?

— Не совсем, — ответила Селена.

Она нашла Адриана стоящим на коленях и закованным в кандалы. Руки его были все в кровоподтеках, метка на ладони едва мерцала, знаменуя собой почти нулевое количество сил, волосы, мокрые от пота, свисали как сосульки. В стороны от его крепко сложенного тела тянулся легкий дым, а кожа покрылась волдырями от ожогов. Девушка едва не разрыдалась. Она накрыла мужчину темным пледом, который не пропускал ни единый луч света, чтобы он мог хотя бы слегка восстановиться и облегчить боль.

— Спасибо, — выдохнул Адриан.

Ему становилось легче, Хаос тянулся из тьмы, обнимал его с головы до ног и приятно холодил кожу, вылечивая ожоги, что оставил от себя Свет Ниалла.

— Что он собирается сделать с тобой? — голос Селены надломился, в горле встал ком.

— Ты не знаешь? Он, наконец, нашел заклинание, способное сделать меня смертным.

— Что? — удивилась Богиня. — Разве оно существует?

Адриан не ответил, он тихо прошептал:

— Спрячь ее. Прошу тебя, Селена, пусть Порядок укроет ее, чтобы Ниалл не смог найти.

Богиня сжала в руке его обжигающе горячую ладонь. От мольбы в голосе брата у нее окончательно закончились силы, и слезы мощным потоком побежали по щекам. Она попыталась унять дрожь в теле, но не смогла.

— Я помогу, Адриан. Но не могу обещать, что Алли не найдет ее. Он очень влиятелен, но я придумаю, как помочь смертной. Ты любишь ее, верно?

Адриан хмыкнул. Он просил укрыть Дафну от гнева брата, а Селену волновало, что Бог испытывает к смертной. Сестра так и не изменилась.

— Она дорога мне как носитель Хаоса, не… — Адриан резко умолк, сдернул с себя плед и воскликнул: — Уходи! Ниалл здесь!

Селена коснулась нити Порядка и рухнула на кровать. Ленар от неожиданности подпрыгнул на месте. Он укладывал рубиновые пионы в красивую вазу, не ожидая, что девушка переместится с помощью магии.

— Ты ходила на пикник? — усмехнулся он, указывая на упавший неподалеку плед.

— Вроде того, — уклончиво ответила Селена, улыбаясь.

Она вскочила на ноги. Тело все еще била дрожь, глаза блестели от слез, а в груди клокотала ярость взметнувшейся стеной огня. Девушка крепко обняла Ленара. Он опешил, но после секундного замешательства обнял ее в ответ. Она собиралась уйти, оставить все и подождать, пока конфликт братьев не уляжется сам собой. Но как же Ленар? Он не предаст Повелителя, даже если давно влюблен в Селену.

— Ты чего? — улыбнулся он.

— Соскучилась, — выдохнула она, но уже через минуту отстранилась и сказала: — Хочу прогуляться.

— Составить компанию Госпоже?

— Нет, Ленар, я хочу помедитировать, — ответила девушка.

Мужчина улыбнулся, поцеловал ее в кончик носа, поклонился и ушел. Селена выдохнула, расслабляясь. Как же гадко на душе от собственной лжи. Слова так легко сорвались с ее губ, но оставили от себя мерзкий горький привкус. Девушка тряхнула головой, сбрасывая это гадкое липкое ощущение, и гордо вздернула подбородок. Она сделала свой выбор еще до того, как обсидиан был разрушен. Стоит ли сейчас отступать? Она больше не даст ни одной смертной погибнуть из-за Ниалла и не позволит обратить бессмертие Адриана. План сам по себе созрел в ее голове и вот она уже стояла в покоях Бога.

— Для чего тебе это? — спросил нахмуренный брат, расчесывая длинные платиновые локоны. С их конца на ситцевый халат капала вода, увеличивая яркость ультрамариновому цвету.

— Ты слишком занят в последнее время, а мне скучно. Разве я не могу взять на себя часть обязанностей? — спросила она.

Ниалл посмотрел на сестру через зеркало, пытаясь отыскать в гетерохромных глазах намек на ложь, но ее взгляд был кристально чист. Бог отложил расческу, завязал волосы в высокий хвост и ответил:

— Я запретил тебе покидать дворец.

— Но мне скучно, Ниалл! Я могу отправиться туда не одна, приставь ко мне охрану, — предложила Богиня.

Ниалл спрятался за шкафом, чтобы переодеться в серое сатиновое платье в пол с длинными объемными рукавами. Когда Бог вышел, Селена удивленно вскинула брови. Сейчас мужчины так не одеваются, но разве кто-то посмеет запретить Повелителю?

— Хорошо, Селена, ты можешь наведаться к ректору моей академии с проверкой. С собой возьми любого из отряда, пусть тебя сопровождают.

Селена едва не кинулась ему на шею, но сдержала радостный порыв. Низко поклонившись, она покинула спальню брата, взяла с собой охранника, который нравился ей больше всего своей молчаливостью, и отправилась в Академию Солнца воплощать в жизнь коварный план.