Из леди-рыцаря в невесту тирана

Глава 11

В покои я возвращалась совершенно растерянная. Сжимала в руке бумаги, текст на которых все стоял перед мысленным взором. Я совершенно не понимала, как относиться к новой информации: в том, что она достоверная, печати Ордена не оставляли никаких сомнений. Уж я бы узнала подделки.

В Ордене нам всегда говорили, что каждый получает то, что заслужил. Это – один из столпов веры, одна из основ и истин, ради которых бились сердца молодых послушников, оруженосцев и опытных бойцов. Но теперь сам же Орден решительно попирал этот принцип. И ради благого ли дела?

То, что я увидела в финансовых отчетах, заставляло сомневаться все больше. Да и само по себе последнее задание для Лариэль Каренты теперь казалось мне странным. Мы ведь воины, а не шпионы, и не наемные убийцы? Зачем же было учить нас искусству выведывания информации, обольщения, отравления и всему тому, к чему светлое имя Ордена вовсе не должно было иметь отношения. Прежде я думала, что все это на благо страны. Теперь – сильно сомневалась. Но и просто так, в один момент, отвернуться от всего, что верила, я не могу.

Горничная переодевала меня, и я немного оживилась, пока спорила с ней об очередном платье. На этот раз выбрала спокойное бежевое, нежное, как лепесток едва распустившейся розы. Но вязкие, мерзкие мысли все маячили на краю сознания, не давая сосредоточиться на том, что происходит сейчас. Однако меня бесцеремонно вырвала из них мисс Дэтри голос которой я надеялась больше никогда не услышать.

– Стоило ненадолго вас оставить, как вы тут же попираете все мыслимые и немыслимые приличия! Снова! – ее звонкий голос разнесся по комнате, за ним последовал привычный щелчок резко сложенного веера.

– И вам добрый день, – кивнула я, несколько выбитая из равновесия ее тирадой.

– Что ж, вы, по крайней мере, не разучились вежливо говорить, – пошла на попятную наставница, которую я своим холодным приветствием только что буквально обличила в невежливости. – Но ваше платье… крайне эксцентрично.

– Зато стильно и свежо. Руки и ноги закрыты, как и положено, – парировала я, впрочем, довольно вяло.

– И все же мне, кажется, придется остаться. Граф Шердон, видимо, знал, о чем говорил, когда просил меня перебраться вслед за вами во дворец.

Шердон, точно! Вот с кем мне надо поговорить. Он ведь тоже был рыцарем: я должна понять, почему он оставил Орден. Может, это поможет мне разобраться?

– Вы прибыли сюда вместе с ним? – спокойно спросила я, стараясь не выдавать интереса.

– А вам уже не терпится снова взяться за меч, – по-своему истолковала мой вопрос мисс Дэтри. – Но да, он уже здесь.

На торжественный ужин я прибыла, немного приободрившись. И даже нашла в себе силы мило раскланяться с Анмаром. Правда, выдержать пытку официальными, но пустыми беседами с послами мне удалось с трудом. Рыцари, которых я знала, как людей слова и чести, несли такой невообразимый бред про взаимное признание и уважение, про погоду и редкие породы местных птиц, что мне хотелось выругаться или рухнуть в обморок. Что угодно, лишь бы прекратить этот фарс. Но оставалось только терпеть.

Но как все плохое когда-нибудь заканчивается, завершился и этот ужасный ужин. После него Анмар, как обычно, проводил меня почти до двери в покои. Когда придворные, постоянно сопровождавшие его в дни официальных встреч с представителями от империи, немного отдалились, я наклонилась к нему чуть ближе.

– Я слышала, что в замок вернулся граф Шердон. Могу ли я продолжить тренировки с ним?

Король остался внешне хладнокровен, правда, я все же заметила, как в его изумрудных глазах сверкнул гнев. Думала, что он вовсе запретит мне даже приближаться к залу с оружием, но он, выждав несколько мгновений, кивнул.

– Но тебе придется самой искать окно в его плотном расписании, – добавил он, склонился к моей руке – на этот раз гораздо холоднее и формальнее, чем прежде – и ушел.

Я решила не думать о причинах странного поведения этого мужчины: никогда не угадаешь, что у него на уме.

Вместо этого постаралась хорошо отдохнуть и, несмотря на все дневные тревоги, быстро заснула.

Утро началось с поиска штанов. Хоть каких-нибудь, которые будут мне по размеру. Те, в которых я занималась прежде, наставница безапелляционно велела выбросить.

Я отправила Шердону записку и он согласился встретиться в зале для тренировок после полудня. Не самое удобное время, в окна будет бить яркое солнце и создавать невыносимую духоту, но я подозревала, что такой трудный час он выбрал специально: раньше, еще будучи Золотым рыцарем Ордена, он часто усложнял нам тренировки таким способом.

Под причитания мисс Дэтри я подпоясала широким платком штаны из тех, которые выдавали слугам. Те, что предназначались юношам, мне неплохо подошли, правда, в бедрах могли бы быть и посвободнее. Наставница настояла на том, чтобы по крайней мере по коридорам замка я шла в плаще, и пришлось пойти ей на уступки.

– Я иду с вами, – решительно заявила мисс Дэтри, когда мы оказались у дверей зала.

– Нет, – я решительно повернулась к ней, посчитав, что пора сбросить маску своенравной, но все же покорной Лилианны окончательно. – Мне необходимо поговорить с графом наедине.

Мой тон не оставлял возможности для возражений. К тому же, теперь я – официально невеста Его Величества, и спорить со мной чревато. Наставница это понимала, так что отступила, немного склонив голову.

– Что ж, как вам угодно, юная леди. Но я буду ждать неподалеку, – и она, гордо вздернув подбородок, удалилась за угол – в сторону просторных комнат, не имеющих никакого особенного назначения.

Я же сбросила с плеч плащ и дрожащими руками открыла дверь.

Рыцарь, которого я, как оказалось, никогда и не знала, дожидался меня, любуясь красотой яркого полуженного пейзажа за окном. Он, как и прежде, с наслаждением подставлял лицо солнцу, которое любому другому человеку могло показаться обжигающим и болезненно-ярким.

На стук двери и мои шаги он никак не отреагировал. Ну ничего, я заставлю тебя обернуться, самонадеянный старик!

– Грид Тироне, – медленно позвала я, останавливаясь в нескольких шагах за его спиной. – Вы хоть знаете, сколько невинных детских слез было пролито из-за вашей гибели? Которой на самом деле не было.

Он все-таки обернулся. Медленно, с обманчивой неуклюжестью, которую обычно демонстрировал, когда рядом нет никакой опасности. Смерил меня взглядом экзаменатора и горько улыбнулся.

– Ты, конечно, хочешь, чтобы я все объяснил. Но для начала – прости, Лариэль. Надеюсь, ты сможешь, – мягко заговорил он, и вся моя злость на его обман, на то, что все мы – его подопечные – так долго оставались в неведении, куда-то улетучилась.

И вот я уже снова нескладный подросток со светлым сердцем, наполненным желанием помочь людям, а он – мудрый наставник, у которого есть ответы на все терзающие наши юные умы вопросы.

Я мотнула головой, избавляясь от навязчивых воспоминаний. Нельзя забывать, что он обманул всех нас.

Грид опустился на пол, нисколько не заботясь о сохранности дорогого костюма, скрестил ноги так, как это делают западные кочевники, и похлопал ладонью по камням рядом с собой. Я тоже села, обхватив руками колени, и замерла. Прежде мы часто сидели так: он, а напротив – наша необузданная толпа. Дети, которые уже умели сражаться, но еще не научились думать. Он пытался это исправить.

– Как вам удалось все это провернуть? – спросила я, хотя этот вопрос не был самым главным.

– У меня был друг, и он был очень болен. Смертельно. И не хотел умирать, немощно лежа на кровати. Потому он согласился мне помочь: нарядился в доспехи и заменил меня в том бою, в котором я якобы погиб, – спокойно и рассудительно, обстоятельно, но без лишних подробностей ответил Грид. Как и всегда отвечал.

– Этот друг согласился сгореть заживо вместо того, чтобы мирно умереть в постели? – уточнила я, изогнув бровь. Верилось пока с трудом.

– Он принял быстрый яд до того, как пламя коснулось его кожи. Я могу только надеяться, что все прошло так, как мы задумали, – Грид оставался внешне спокоен, но его голос дрогнул.

Похоже, принять такую жертву ему оказалось нелегко, но он – сам Золотой рыцарь Ордена, который готов был собственным телом закрыть от вражеского копья любого из нас – позволил другому человеку умереть вместо себя. На то должна быть крайне значительная причина.

– Почему? – прошептала я, когда молчание затянулось.

– Потому что кто-то должен прекратить то, что делает новый гроссмейстер.

Ясности ответ Грида не прибавил, зато количество вопросов возросло многократно. Новый глава Ордена сменил прежнего, когда мне было шестнадцать. Для нас, простых послушников, ничего особенно не изменилось. Мы даже не знали его имени – слишком много чести для тех, кто может еще не выжить в процессе становления настоящим рыцарем. Потом мне стало известно, что зовут нового Великого Магистра Савос Ллейн, но его имя ни о чем мне не говорило, хоть и внушало почтение. Золотые рыцари, элита Ордена, конечно, видели и знали больше.

Я продолжала молчать, ожидая пояснений, но Грид не спешил их предоставить. Он будто собирался с мыслями и впервые за все время, что я его знала, выглядел несколько напряженным. Наконец, и шумно выдохнул и покачал головой.

– Я не наделен никаким божественным даром, и с трудом припоминаю, что видел и слышал, когда служил в ранге Золотого рыцаря при Савосе. Мне кажется, на меня воздействовала какая-то сила, но что именно она делала – не могу вспомнить. Но каждый раз, когда я вспоминаю о тех днях, по телу прокатывается волна отвращения вперемешку с благоговением, почти безграничным счастьем. Из тех времен я сам себе оставил разрозненные записи, в которых пытался передать, что со мной происходит. Но теперь, читая их, почти ничего не могу понять. Я знаю, что ты служишь Артейе, и хотел бы, чтобы ты их прочла. Может, тебе удастся понять, в чем дело, – на одном дыхании выдал Грид.

Я слушала его, не шелохнувшись, и даже не моргая. На рыцарей Ордена кто-то воздействовал даром? Но с какой целью? Ведь их обязанности и поведение никак не изменились с тех пор, как сменился гроссмейстер.

– Как тебе удалось преодолеть это влияние? – уточнила я. Любопытство, раззадоренное очередной странностью происходящего, уже требовало ответов.

– Кажется, благодаря детям. Время, проведенное с вами, я помню отчетливо. И именно в эти моменты я успевал хоть о чем-то подумать. А потом…

Грид на миг прикрыл глаза, но вдруг вскочил – одним богам известно, как ему удалось это сделать из столь неудобной позы. Когда я поднялась вслед за ним, едва успела поймать брошенный мне меч – вовсе не тренировочный.

– Но прежде, чем я покажу тебе свои записи, я хочу убедиться, что достаточно хорошо обучил тебя, Лариэль.

Грид гонял меня по залу больше часа. Теперь, когда мне не нужно было изображать полнейшее незнание основ, дело пошло как будто бы лучше. А может, мне так казалось, потому что я едва слышала его наставления. Перед глазами стояла странная дымка, и всю злость от непонимания, от загадок, от того, что мир, в который я верила, рушится буквально на глазах, я вкладывала в новые и новые удары.

К концу тренировки я едва не валилась с ног, зато злость немного отступила. Я вернула оружие на стойку и подошла к окну. Уперлась лбом в раскаленное стекло и взглянула на сад, вид на который открывался вполне сносный.

– Гораздо лучше, чем в первый раз. Я бы сказал, неестественный прогресс, – Грид хлопнул меня по плечу, да так размашисто, что я с трудом удержала равновесие и не свалилась на пол.

– Но я ведь знаю, что надо делать. Просто это тело пока не привыкло к правильным движениям, – пожала плечами я, не видя в своих попытках драться никакого прогресса. Мне тело Лилианны до сих пор казалось ужасающе-слабым по сравнению с прежним, сильным и тренированным.

– Вот именно, мало просто знать. Важно, чтобы у тела хватало сил воплотить это знание в жизнь. И у твоего такой возможности быть не должно. Однако она есть. Что ты делала? Почему вдруг стала сильнее с момента нашей последней встречи? – продолжал упорствовать Грид.

Я вздохнула. Что ж, он всегда был внимателен к мелочам вплоть до пуговиц на запонках мундира.

– Я тренировалась в компании Его Величества, – честно припомнила я. – Но со времени нашей с вами тренировки и месяца не прошло, вряд ли за это время я могла стать значительно сильнее, – продолжила рассуждения я, все еще не понимая, к чему клонит бывший рыцарь.

– Вряд ли, – только кивнул он и замолчал, видимо, полагая, что на этом обсуждение можно и прекратить.

В этом замке все сговорились и решили завалить меня загадками? Как же раздражает!

– Что вы знаете? Выкладывайте, – попыталась надавить я, впрочем, не особенно уверенная в успехе дела.

– Только то, что твои успехи несколько неестественны, – с легкостью отпарировал грубый выпад Грид.

Я бы еще немного подоставала его вопросами, ведь он явно понимал больше, чем говорил, но вдруг заметила среди деревьев сада ярко-алое платье. Еще даже не увидела рыжих волос, но уже догадалась, что это Мойра: местные аристократки и придворные дамы ни за что не надели бы такой вызывающий наряд в середине дня.

Рыцарь прогуливалась по парковой дорожке туда и обратно, и будто репетировала изящность манер. То и дело придерживала юбку, поигрывала веером, стреляла глазами из-под опущенных ресниц. В общем, демонстрировала все признаки милой и легкой особы, с которой крайне приятно беседовать. К ее яркой внешности такое поведение вполне подходило.

Сама я прежде предпочитала несколько более сдержанную и холодную манеру, которая заставляла собеседников искать моего расположения, но многим нравилась непосредственная и звонкая маска Мойры, этого нельзя не признать.

– Как вы думаете, зачем она здесь? – я кивнула в сторону сада, где Мойра расхаживала в гордом одиночестве. – Неужели в Ордене рассчитывают, что план с обольщением короля удастся им во второй раз? Это же глупо, разве нет?

– Точно не знаю. В то время, когда я в последний раз посетил Орден – инкогнито, разумеется, – никто еще не предполагал, что придется формировать второе посольство. Магистры были заняты тем, чтобы придумать как можно больше причин для твоей казни, как только закончишь задание, – мрачно ответил Грид. – Возможно, ее маленькая роль – часть какой-то более масштабной игры. А может, она действует сама в попытках тебя превзойти. Знаешь, мне всегда удавалось добиться от нее отличных результатов, стоило только поставить тебя в пример…

Я слышала, что в тоне Грида смешались веселье и печать. Мне же стало не по себе от мысли, что все это время Мойра могла испытывать ко мне далеко не дружеские чувства. Я даже поежилась, но все переживания забылись, стоило только еще одному человеку показаться на парковой дорожке.

Не узнать Анмара я не могла, хоть издалека почти не различала черт его лица. Мойра притворялась, что никого не замечает, до тех пор, пока буквально не врезалась в него, отвешивая очередной поклон воображаемому собеседнику.

Король аккуратно придержал неуклюжую даму, страхуя от падения с якобы непривычных для нее каблуков, а потом отступил на шаг. Завязался какой-то вежливый заговор, в ходе которого Мойра применяла все лучшее из своего арсенала: смеялась, трепетно и смущенно отводила глаза, но вдруг, как бы невзначай, набиралась смелости и все же смотрела на собеседника. Ее кроткая отвага будоражила мужчин, пожалуй, даже успешнее, чем моя прохладная и слегка наивная загадочность, и сейчас я замерла, пытаясь как можно подробнее рассмотреть Анмара и увидеть, как он поведет себя.

То, что пыталась сделать Мойра, раздражало, и я не могла понять, почему: то ли потому что она банально пыталась переиграть мою неудавшуюся партию, то ли… нет, о другой возможной причине лучше не думать.

Анмар оставался холоден и галантен, как и всегда. Но Мойра вдруг подалась вперед и вскинула голову. Мое сердце пропустила удар, и я едва не ткнулась в стекло носом, возмущенно сопя. Вот стерва, что она собирается делать?!