Измена. Цена прощения

Глава 16.Тася

– Я ведь вас не обманывала, - Ира качает головой, поглаживает пальцами справку. – У нас с Димой любовь…

– Любимых женщин не увольняют просто так.

Вся моя уверенность рекой вытекает из тела. В голове звенит, я с трудом могу рассмотреть лицо девушки. Почему-то сейчас эта новость бьет гораздо сильнее, чем несколько дней назад.

Возможно из-за того, что теперь у Иры есть доказательства.

– Любимым и не изменяют, - возвращает шпильку, заставляя вздрогнуть. – Это недоразумение, которое мы с Димой уладим. Я надеялась, что вы отпустите его, когда всё поймёте. Зачем вам мужчина, который вас не любит?

– А вам?

Это напоминает игру в настольный теннис. Только вместо мячика – удары друг по другу. Попытка задеть, потому что сейчас моя старая мысль «любовница не виновата» не работает.

Ира прекрасно знает, что она делает, говорит. Она ворвалась в приемную, а теперь ведёт себя скромно. В холе дома рассказывала об их любви, а в квартире вела себя нагло.

Девушка играет, подбирая разное поведение… Зачем-то. Словно если она попросит с мягкой улыбкой на лице, то я перестану хвататься за мужа. Только это ведь не я бегаю за Димой, а он за мной.

Не знает…

Ничего она не знает. Ни обо мне, ни о нашем браке. Даже такую мелочь не узнала, как то, что мне не нужен нелюбящий муж!

Не нужен муж, который любит меня недостаточно сильно, чтобы хранить верность. Выбирать меня раз за разом среди всех других, как я выбирала его. Который даже после всего не может оградить меня от грязи, которую Ира приносит с собой.

– Сколько вы там встречались?

Я спрашиваю, кручу между пальцев ручку. Это успокаивает. Мой подарок Диме на какой-то праздник. Брендовая ручка с гравировкой, которой он всегда подписывал документы.

Каждый раз, когда я видела мужа с подарком, чувствовала прилив счастья и любви. Сейчас это превращается в своеобразный талисман, который не позволяет мне сорваться.

Слушать.

Думать.

Не пускать боль глубже, позволяя чувствам охватить меня. Нет, я так уже делала. Была разбита, раздавлена чужой историей. И у меня будет время после дать волю эмоциям.

Не сейчас.

– Два года, - Ира отвечает, не раздумывая. – Дима жалел вас и…

– Это я уже слышала.

Я отмахиваюсь, переходя на «ты». А слова про жалость всё равно бьют так сильно, что сердце пропускает удар. Хоть тысячу раз Ира это повторит, но легче не станет.

Наверное, нет ничего хуже для влюбленной женщины – узнать, что для мужа ты не важна. Лучше бы прямой разговор, развод по-тихому. Честнее было бы.

– Жалел меня беременную, жалел с ребенком, - перечисляю, сохраняя беспристрастную маску на лице.

Я сама загоняю иголки под кожу, каждым словом всё глубже. Но это та рана, которую нужно очистить и зашить. И интуиция подсказывает мне, что разговор с Ирой поможет быстрее, чем оправдания Димы.

– Только не понимаю, почему он жалел меня ещё один год до этого, - постукиваю пальцами по подбородку, словно пытаюсь сложить два и два. – Или это он заранее?

– Не понимаю, почему вы спрашиваете меня об этом! Я не обязана оправдываться.

– Но почему-то ты ходишь разговаривать ко мне о том, чтобы я отпустила. С этим, - киваю на справку. – Обращайся напрямую к Диме. Мне всё равно от кого ты там беременна.

Не всё равно.

Ни капли!

Даже после мыслей о том, что я не вернусь к мужу. После моих слов о разводе – мне не всё равно. Мне больно так, что хочется уткнуться лицом в подушку и рыдать. Оплакивать свою любовь, свою веру. Разрушенные мечты. Захлебнуться теми чувствами, что Дима завёл семью на стороне.

Вот только это, понимаю, преждевременно.

Глушу вулкан эмоций, напоминая, что у слов Иры нет никого подтверждения. Я не верю ей, не верю собственному мужу. Господи, я сейчас никому не верю.

Но всё услышанное нужно воспринимать с холодной головой.

И страдать из-за слов девушки, которую я даже не знаю, больше себе не позволю.

– Ты сейчас другая, - Ира растягивает красные губы в хищной улыбке, отбрасывая формальности. – Стала уверена, что он не бросит тебя? Только он уйдёт, ко мне уйдёт. Дима не бросит меня с ребенком.

– Если ребенок его, - говорю то, что думаю. – Кто знает, с кем ещё у тебя «любовь». Но, повторюсь, ваша интрижка это не моё…

– У нас любовь! У нас не обычная интрижка!

Девушка срывается на крик, заставляя меня поморщится. Ира вскакивает со стула, бьет ладонями по столу. Её взгляд горит яростью, вся показательная доброжелательность исчезает.

– Слышишь меня? Мы давно вместе! Это он тебе сказал, что ничего серьезного? А ты на это посмотри!

Ира пугает меня в этот момент, напоминая сумасшедшую. Стучит пальцами по телефону, едва не роняет его несколько раз. А я тянусь к своему мобильнику, готовясь в любую секунду набрать Зою и охрану.

Кто знает, что ей взбредет в голову?

Я совсем не ожидала, что Ира сейчас превратится в истеричку, хотя слышала её крики в коридоре. Словно совершенно другой человек сейчас передо мной.

– Видишь?! – сует мне открытую фотографию с победной улыбкой. – Я с ним давно.

Давно – соглашаюсь кивком.

На снимке Дима приобнимает девушку за талию, та смотрит на него, пальцами касаясь платка в нагрудном кармане. Обычные коллеги так не обнимаются. А даже если поверить, что это случайный снимок, то одна маленькая деталь всё портить.

Детали всегда ломают любую ложь.

Серебряный зажим для галстука мужа – тоже мой подарок. Выбранный с особенной тщательностью на нашу первую годовщину. Дима бережно хранил его, пока где-то не потерял на одной из встреч.

За несколько недель до того, как я забеременела.

Лицо обжигает от понимания, что это старая фотография. Они были знакомы раньше, они виделись до моей беременности. Все убеждения Димы оказались новой порцией лжи.

– Хорошо, - во рту сухо, каждая буква царапает горло. – Хорошо, - повторяю глухо, не зная, что ещё сказать. – В любом случае, это ничего не меняет. Ира, покинь мой кабинет, разговор закончен.

– Я не уйду. Уволить вы меня не можете! И я хочу видеть Диму!

– Дмитрия Степановича, - поправляю, поднимаюсь на ноги. – Раз тебе так нужна работа, думаю, деловой этикет ты знаешь. А теперь, прости, мне нужно ехать. Всего хорошего.

Последняя фраза звучит проклятием, но Ира покидает кабинет. Такая же собранная, как и заходила сюда. А я чувствую себя выжатой и выпотрошенной. Падаю в кресло, пряча лицо в ладонях.

Господи.

Сколько ещё раз меня жизнь ударит по лицу, когда я смогу оставить это всё позади?

– Таисия Михайловна, вы… Вы плачете?

– Нет, - давлю горький смех, перевожу взгляд на Зою. – Нет, я… Всё в порядке.

Просто где-то в глубине души я начала сомневаться, хотела верить словам мужа. Слушала его доказательства, сама эти видео глупые искала. Как детектив – по ниточке вытаскивала факты.

Ошибка, случайная измена, муж не предавал меня раз за разом…

Глупышка – действительно. Дима выбрал самое удачное прозвище для меня, если я так по-дурацки повелась на его слова. Не заметила, что столько времени мой муж больше не мой.

– Ира сказала, что вы её не увольняете, - Зоя хмурится, возвращая меня к насущным проблемам. – Это правда?

– Это вам скажет Дмитрий Степанович. Пока…

Я задумываюсь, пытаясь придумать выход. Муж в таком разбирается, я никогда не принимала серьезных решений, не та должность. Уволить беременную нельзя, а с исключениями юристы должны разбираться.

Если Дима все ещё будет этого хотеть.

– Не давайте ей пока никаких заданий, закройте доступ до базы и всё в этом духе, - выдыхаю, находя самый простой вариант. – Пусть сидит на своем рабочем месте и ничего не делает. Пока так, дальше уже не я буду разбираться.

– А с иском что?

– Копии я подписала, остальное не ко мне. Я…

Давлю пальцами на виски, слишком много сгрузила на себя. Головная боль разрастается, обжигает приливами тепла. Хочется скорее поехать к Руслану, а после – домой.

Я сомневаюсь, стоит ли забирать документы из офиса, но после решаю, что это больше не моя проблема. Хватит. Прощаюсь с Зоей, ощущая пустоту внутри.

Тот зажим для галстука стоит перед глазами, как и счастливая улыбка мужа.

– Не работает, - рядом с лифтом тормозит незнакомая девушка, когда я прождала его несколько минут. – Это постоянная проблема здесь. Если кнопка не загорается красным, тогда нужно идти пешком.

– Постоянная?

– На прошлой неделе пару раз ломался, - пожимает плечами, достает из большой сумки балетки. Бросает их на пол, меня каблуки на удобную обувь. Продуманно. – Я могу подсказать, где лестница…

– Не нужно, я знаю. Но спасибо за предложение.

Я провожаю девушку взглядом, прислоняясь к холодным металлическим створкам лифта. Значит, действительно часто ломается? Жаль, что мне это уже не важно.

Я выхожу на лестничный пролет, начиная проверять карманы пальто. Телефон вибрирует, не останавливаясь. Я малодушно зависаю, когда понимаю, что это муж. Проснулся? В порядке?

Но после сбрасываю звонок, не в силах с ним разговаривать. Я обещала себе не устраивать скандалов, а сейчас мне хочется лишь кричать так сильно, чтобы уши закладывало.

Пять этажей вниз – телефон не замолкает.

– Хватит, - не выдерживаю, отвечая. – Прекрати мне наяривать.

– Вы в порядке?

– Мы… Что?

– Ты? Рус? С вами всё в порядке? Я только проснулся, ничерта не соображаю, - его речь заторможена, тихая. Мне приходится остановиться и дышать через раз, чтобы разобрать. – Вы дома? У тебя же ничего не нашли при обследовании?

– Нет. Тебе врачи ничего не сказали?

– Я их еще не видел. Наверное. Утром кто-то приходил, но черт его знает. Как там Рус…

– Рус? Чудесно. Я не… Дим, я не могу разговаривать с тобой сейчас. Набери Иру, уверена, она будет рада.

– Да при чем тут она?! Сколько раз мне нужно повторить, чтобы ты услышала меня. Ира – случайность, одна ошибка. Тась…

Он так легко врёт, голос пропитан искренностью и сожалением, моё имя наполнено теплотой. Словно муж действительно имеет это ввиду. Давит и давит своим напором, пока я не ломаюсь.

Я пытаюсь спокойно сказать, что видела их фотографию, но меня заносит. Слова сами льются, факты вперемешку с чувствами. Один длинный день, который даже не подошел к обеду, я вываливаю бесконечным потоком слов.

Замолкаю, набирая побольше воздуха, и снова говорю. Про всё, что произошло, потому что не могу больше держать это в себе. К черту интриги и скрытность, пусть Дима знает, что я в курсе всего.

– Тась, у меня в голове вата. Я не могу понять при чём к нашему браку зажим, иск и лифт. Где ты увидела беременную, и кто принес тебе подписи?

– Ира твоя беременная!

После этого повисает мучительная немая пауза. Я топчусь на месте в ожидании ответа мужа. Что он придумает теперь? Или, может, я заслужила знать правду?

На языке вертится саркастичное «поздравляю» и уставшее «катись к черту, Немцов», но я молчу. Не собираюсь первой нарушать тишину, очередь Димы что-то говорить.

– Беременна? О, - муж выдыхает спустя минуту. – Это хорошо.