Измена. Цена прощения

Глава 40. Тася

– Теперь всё понятно, - голос садится от нервов, рассматриваю узоры на полотенце. Тараторю: – Все твои поступки приобретают смысл. Почему ты не уточнял зачем Диме квартира с детской. Ты ведь ещё тогда и ушел от вопроса про то, знал ли для кого квартира. Нервничал, когда я спросила. Точно. А я не заметила…

– Тай, послушай…

– Нет, - оборачиваюсь к мужчине, взмахиваю рукой. – Прости. Мои слова могли звучать упрёком, но это не так. Естественно, я не обвиняю тебя. Я понимаю, почему ты ничего не говорил.

– Понимаешь?

– Конечно. Будь ты моим лучшим другом, тогда я бы обижалась. Но я лишь надоедливая подружка твоего друга. Нормально, что ты прикрывал его. Я просто хочу всё понять. Надоело быть вечно обманутой. И опять… Извини, это шпилька не в твою сторону.

Мне кажется, всё, что я сейчас скажу – будет звучать неправильно. Не знаю, как точно выразить свои мысли. Лишь хочу донести до Мирона, что я действительно его понимаю.

Если бы у меня была лучшая подруга и она бегала к любовнику? Вряд ли бы я пошла к её мужу с ненужной правдой. Дружба есть дружба, даже когда кто-то поступает неправильно.

Возможно, я бы даже не поверила Шварцу. Решила, что это очередная неудачная шутка. Сколько раз он неуместно высказывался про ранний брак и мою зависимость от мужа?

А теперь я впервые думаю, что это могло быть предупреждение. Которое я, влюбленная глупышка, пропустила. Вот мужчина и не стал никуда лезть. Потому что когда сообщаешь кому-то об измене, всегда могут прилететь обвинения тебе. И никакой благодарности за правду.

Теперь даже странная фраза Мирона про то, что не все тайны нужно знать, приобретает смысл. Он точно говорил про похождения моего мужа, просто завуалированно!

Господи.

Ещё немного и окажется, что мне прямым текстом говорили, а до меня не доходило. Но это не страшно. Главное, что теперь я знаю всю правду. И больше таких ошибок не совершу.

– Ты не обязан отвечать на мои вопросы, - понимаю, что ставлю Мирона в неудобное положение. – Просто только дошло, что измены Димы не были тайной для всех.

– Ты же в курсе, что не виновата? – мужчина прячет ладони в карман пальто, перекатывается с пятки на носок. – То есть…

– Шварц, психолог из тебя так себе, - натянуто усмехаюсь. – Естественно, я знаю. Поэтому и тебя не виню за молчание. Суд уже прошел, обвиняемый найден, приговор – развод.

Стараюсь свести всё к шутке, хоть мне совсем не весело. Но лучше прояснить все моменты, чем играть в недомолвки. Откровенность, какой бы жестокой не была, всегда лучше.

Потому что я сейчас чувствую себя… Хорошо. Все ещё болит внутри, много вопросов. Но поставив точку, определившись – я словно сбросила целую гору камней с души.

Теперь я могу жить дальше, не оглядываясь на прошлое.

С Димой придётся поговорить. Обсудить развод, совместную опеку, имущественные вопросы. Но я к этому готова. Либо будет сугубо деловой разговор, либо решать всё через адвоката.

Хватит с меня быть доброй и понимающей.

– Наверное, мне всё же стоит уйти, - Мирон даже не может посмотреть на меня. – Вряд ли ты теперь рада ужину со мной.

– Шварц, ты когда стал таким трусливым? Сбегаешь от неловких разговоров? Если бы я хотела, чтобы ты ушел – сказала бы прямо. Это пока моя квартира, могу выгнать тебя в любую секунду. Моё предложение всё ещё в силе.

– Ты уверена?

– Как ты там говорил? Я никогда ничего не предлагаю, если условия меня не устраивают. Как-то так.

– Дословно запомнила? Чувствую себя великим наставником, раз меня уже цитируют.

Закатываю глаза, хотя некоторые мысли Шварца оказываются действительно интересными. Раньше мы мало говорили серьезно, а теперь у меня появился шанс оценить его слова.

Например, его тайм-менеджмент. У Мирона двенадцать фирм, а у него выходной посреди недели. И не особо загруженный график, судя по всему. Да и в целом, его подход к многим вещам…

– Можно последний вопрос? – не выдерживаю, ставя лазанью на деревянную подставку. – Я просто спрошу, а ты можешь промолчать. Только не ври. Не разрушай образ честного парня.

– Молчание и будет ответом, разве нет? Спрашивай. Но! – поднимает ладонь вверх. – Последний раз. Я не хочу участвовать в допросе.

– Договорились. У Димы есть дети на стороне?

Вопрос с Машиными близнецами все ещё крутится в голове. Но я не собираюсь беспокоить девушку такими вопросами. А Дима вряд ли признает отцовство, если это правда.

– Что? – Шварц выглядит так, будто я огрела его по голове чем-то тяжелым. – Какие дети? Нет, Тай. Никаких вторых семей. Дима никогда о них не говорил. Он… Кхм. Это лучше с ним обсуждай.

– То, что он заводил случайные романы на стороне? Я знаю.

Легкомысленно пожимаю плечами, а сама слежу за эмоциями Мирона. Пальцем в небо, а попадаю в самую суть. По легкому кивку мужчины понимаю, что я не ошиблась.

Значит, вот как оно было. Мой муж просто гулял на сторону, к случайным девушкам, а после возвращался ко мне. Видимо, внимания ему не хватало постоянно. Даже когда я всё время старалась быть рядом.

Мы с мужчиной садимся за стол, и я больше не поднимаю вопросы о Диме. Мирон прав – я не должна устраивать допрос лишь из-за того, что с мужем говорить не хочется.

Достаточно и той информации, которую Шварц уже мне дал.

И не только информацию. А помощь, прекрасную квартиру…

– Черт, - щурюсь, а улыбка сама лезет на лицо. – Да ты заядлый врун! Столько лет притворялся искреннем, а на деле – только и врал мне.

– О чём ты? – Мирон давится глотком кофе, кашляет. – Когда?

– Ты ведь сказал, что в квартире до меня жила какая-то пара. А после оказалось, что я первая сюда заехала.

– Жила. В той, которой я сдал Диме. Я решил переселить тебя по дороге.

– А. Ладно. Ты восстановил мою веру человечество.

– Ешь молча, - фыркает. – Хотя ты права. Я соврал тебе. Когда сказал, что выпускное платье тебе идёт. Немцов меня заставил.

В мужчину летит смятая салфетка. Подлец. Я ведь знаю, что выглядела хорошо. Раз даже Шварц тогда сделал мне комплимент, то я уверена, что мой наряд был лучшим.

Ужин протекает незаметно и прекрасно. Мы ловко лавируем между неприятными темами, больше говорим о работе и старых знакомых. Мужчина уходит домой на пять минут за новой бутылкой вина, и мы продолжаем.

Впервые меня не напрягает общество Шварца. Либо это из-за того, что в его голосе меньше издевки, либо я просто уже привыкла. Иммунитет ведь вырабатывается с годами.

– Блин, пошли, - не выдерживаю, когда мы спорим о какой-то глупости по работе. – У меня ноут на зарядке, если сниму, то зависнет надолго. Пошли, Шварц, я докажу кто из нас прав.

– То, что ты активнее отстаиваешь свою позицию, не делает тебя правой.

– Действительно. Знаешь, что делает меня правой? То, что неправ ты!

Мы перебираемся на диван в детской, я вскидываю кулак вверх, когда побеждаю. А Мирон, этот негодяй, даже не может признать свою ошибку. Дальше спорит, забирая у меня компьютер.

Лезет в старые файлы, желая найти новое доказательство. Я не препятствую, мне нечего скрывать. В отличие от Шварца, я не оберегаю свой ноутбук как зеницу ока.

Я с удивлением понимаю, что давно не проводила время настолько хорошо. С кем-то, помимо Димы. Нет, мы встречались с его друзьями, я неплохо общалась с женами этих ребят. Но это не то что просто проводить время с тем, с кем комфортно. Без обязательств и наставлений. И глупых попыток мужчин подружить жен между собой, чтобы мы не скучали.

Ах, наш прекрасный клуб «покинутых жен». А теперь, учитывая, что Юсуповы развелись, и мы с Димой планируем… Название приобретает двойной смысл.

– Вот, - Мирон поворачивает ко мне ноутбук с открытым отчетом. – Я же говорил, что был этот коэффициент.

– Но это прошлая пятница! А мы обсуждали эту неделю.

– Мы обсуждали просто неделю. Календарную.

– Всё равно не подходит. Ты ошибся, Шварц. Признай это или…

– Или?

– Просто признай!

Я вскрикиваю, не найдя других аргументов. Секунду Мирон молчит, а после взрывается смехом. И я вторю ему, понимаю, насколько это глупо и бессмысленно.

– Признаю, - мужчина поднимает руки, продолжая смеяться надо мной. – Какая ты требовательная, Тая. Бьешь по моей мужской гордости.

– Гордость? Ты знаешь, что это такое? Помнится, кто-то умолял меня спрятать тебя от взбешенной бывшей.

– Откуда мне было знать, что моя бывшая живет в одной комнате общежития с нынешней? Я был глупым студентом.

– Тебе было двадцать четыре. Мне сейчас столько же! И я ведь не глупая.

– Поэтому ты и закончила магистратуру давным-давно.

На самом деле, Дима с Мироном тоже бы закончили раньше, если бы не пошли в армию перед этим. Но тогда мы с Немцовым никогда не познакомились, у нас бы не появился Руслан…

Не знаю, смогу ли когда-то простить мужа за то, как сильно он разрушил наши отношения. Знаю, что должна, иначе превращусь в озлобленную бывшую жену, которая может накручивать ребенка против отца. Этого я не хочу. Руслан заслуживает двух любящих родителей.

Вот только я не из тех, кто умеет прощать. Но даже если смогу…

То это будет прощальным подарком в честь нашего развода.

– О чём задумалась? – Мирон хмурится, когда я вдруг замолкаю.

– О разводе с Димой, - отвечаю честно.

– Сомневаешься?

– Шутишь? Нет! Это… Законченная глава моей жизни. Просто всякие мысли крутятся. Забудь. О чём ты говорил?

– О ком. Я рассказывал, как Инна чуть не угодила за решетку в Египте. Была на экскурсии возле пирамид, решила забрать какой-то отвалившийся камешек с собой в качестве сувенира.

– А так нельзя?

– Не так подозрительно, как сделала она. Но другого я не ожидал, сестра помешана на всём, что связано с Египтом. Особенно с мифологией. Она мне всё детство выедала мозги этим.

– Ой, Шварц, не нуди. Я прекрасно помню, что ты тоже фанател от египетской мифологии.

– Не было такого.

– Да? А кто рассказывал о любви к какой-то Богине?

Я припоминаю мужчине постыдную историю со студенчества. Они с Димой ночевали у меня, совсем невменяемые после пары баров. И Мирон мне целую лекцию зачитал, что-то невнятно бормотал.

Сейчас я вспоминаю это со смехом. И как возможность подколоть Шварца. Но тогда мне было так страшно. Соседки по комнате были не особо довольны. И я жутко боялась, что нас застукает комендантша.

– Я этого не помнил, - Мирон моего веселья не разделяет. – Болтал глупости.

– Как же её звали? – пытаюсь вспомнить, но я не сильна в мифологии. – Илиса? Инина? Что-то точно на «И».

– Исида.

Мирон выдавливает неохотно, едва скривившись. А я не понимаю, что здесь такого преступного? Нравится ему мифология – это нормально. Ну, болтал что-то глупое, это же не катастрофа.

Вон, Лена говорила, что у меня вообще имя с древним Египтом связано. И ничего, не стыжусь этого. А Шварц ведёт себя так, будто эта Богиня проклята, не иначе.

Нужно будет хоть почитать про неё, узнать, что же так зацепило Мирона в этой Исиде…