Измена генерала (СИ)

Глава 21

Темнота… Она такая тягучая, вязкая, затягивающая. Зовет к себе. Нет, взывает. Просит остаться там, где спокойно. Не дает мне выбраться. Держит холодными пальцами мои руки и пытается пробраться под кожу, чтобы хотя бы так на меня повлиять. Но есть кое-что, что противостоит ей — боль. Она отдается в висках и разносится от головы по телу. Задевая каждую клеточку, высвобождает меня из объятий тьмы и тянет обратно к свету.

Открываю глаза и сразу же закрываю их. Веки тяжелые, не хотят подчиняться. Но я не сдаюсь, пробую снова и снова, пока взгляд не фокусируется. Первое, что вижу — белую, бездушную стену. Только через мгновение, когда замечаю лампочку, обернутую в стеклянный плафон, понимаю, что смотрю на потолок. Перевожу взгляд дальше и замечаю обои, немного выцветшие, но рисунок в виде тянущихся лиан все еще можно рассмотреть. Слежу за одной, пока не натыкаюсь на сервант — красно-коричневый, старинный. Такой раньше стоял в каждый квартире: на полках советские, обветшалые книги; за стеклом сервиз и хрустальные рюмки с бокалами; еще несколько отделений закрыты деревянными дверками.

Пытаюсь подняться, чувствую слабость и падаю обратно. Слышу скрип. Мгновением позже понимаю, что дело в диване, на котором я лежу. Делаю пару глубоких вздохов, собираю последние силы и быстро сажусь. Перед глазами темнеет, поэтому хорошо, что я сижу, просто откидываюсь на спинку дивана и жду, пока свет снова вернется ко мне. Это происходит постепенно, но, в итоге, я прихожу в норму. Замечаю солнце за окном, оно только восходит, придавая небу оранжевые оттенки. У меня в голове появляется вполне резонный вопрос: «Где я?». А за ним второй: «Что случилось?».

Стоит этим мыслям сформироваться, воспоминая сразу же возвращаются ко мне. Подрываюсь на ноги, совсем забыв о слабости. Она тут же проносится по ногам к стопам, которые утопают в бело-бордовом ковре с узором из цветов, знакомом всем с детства. Сажусь обратно, перевожу дыхание и уже медленнее встаю.

Напротив окна вижу выкрашенную белой краской дверь. Двигаюсь к ней. По пути цепляюсь за собственную ногу, спотыкаюсь, но все-таки мне удается устоять, оперевшись рукой за компьютерный стол. На нем лежат провода, но ни ноутбука, ни стационарного компьютера. За столомдаже кресла нет. Только несколько грязных кружек из-под кофе и штук пять тарелок, стопочкой стоящих друг на друге. Между ними замечаю недоеденную корку хлеба, От этого вида меня чуть ли не выворачивает. Хватаюсь за живот и поглаживаю его.

Тихо, малыш, скоро мы выберемся. Обещаю. А пока посиди спокойно, ладно?

Дохожу до двери и дергаю ручку. Ну, конечно!

Пробую еще раз. Бесполезно. Хочется сползти по двери, обнять колени и раскачиваться из стороны в сторону, при этом жалея себя. Но мысли о ребенке придают силы. Вместо того, чтобы сдаться иду к окну. На этот раз куда увереннее, чем в прошлый.

Вот только там меня тоже ждет разочарование. Упираюсь ладонями в подоконник и смотрю вниз — этаж четвертый, не меньше. Выбираться точно не рискну, а дом напротив находится слишком далеко, чтобы позвать на помощь. Может, соседи? Тянусь к ручке на окне, благо они новые, пластиковые, а не деревянные. Открываю, выглядываю. Холод сразу же проходится по коже, посылая по ней волну мурашек, но я не реагирую. Смотрю сначала на боковые окна, потом вниз и даже наверх заглядываю. Но никого не вижу. Ни один человек не высунулся, чтобы покурить. И любопытных бабок не видно. Хотя, о чем это я? Они обычно на первом этаже или на лавочках тусуются. Кстати, о них… Ищу глазами подъезд, но вместо привычных, всегда занятых лавочек, вижу облезлые тонкие ветки с редкими листьями, отдаленно напоминающие сирень. За ними ничего рассмотреть не получается. Чуть больше высовываюсь, пытаясь найти хоть какой-то просвет и едва не вываливаюсь из окна, когда чувствую руки на талии.

Меня затаскивают внутрь, отталкивают от окна и захлопывают его.

— Ты с ума сошла?

Грозный голос посылает по позвоночнику волну мурашек. Сначала вижу массивную спину, обтянутую белой, немного потертой футболкой. Что-то плоское скрывается под ней, засунутое за пояс. Не успеваю определить, что именно. Мужчина разворачивает, и я смотрю в глаза с суженными зрачками.

Едва узнаю его. Лицо еще больше осунулись. Щетина превратилась в бороду. Синяки почти сошли с кожи, зато под глазами стали больше.

— Артем?

Его имя, слетевшее с моих губ, звучит как приговор. Сразу же вспоминаю ту тонну сообщений, на которую не ответила. И моментально жалею, что была такой глупой, никому о них не сказав. Теперь смотрю на человека, которого когда-то считала другом, и понимаю, что он совсем не тот, кого я когда-то знала. Кроме потрепанного внешнего вида в его глазах плещется настоящее сумасшествие. По-другому бегающий взгляд, которым он осматривает комнату, назвать не могу. Артем хоть и выглядит до сих пор мощным, но его истощение не скрыть. Достаточно посмотреть на джинсы, которые держаться только на ремне.

— Вот скажи, ты — идиотка? — его взгляд останавливается на мне. — С четвертого этажа сигануть собиралась?

Я непонимающе смотрю на него. До меня только сейчас начинает доходить, как я, торчащая в окне, могла выглядеть со стороны. Но смотря на Артема, понимаю, что класть хотела на его чувства или что он там мог себе подумать. Не верится мне, что Артем испугался за меня. Зато вопросов у меня к нему накопилось немало.

— Ничего я не собиралась делать, — складываю руки на груди. — У меня к тебе встречный вопрос: какого хрена ты творишь?

Не успеваю даже моргнуть, как Артем подлетает ко мне и толкает на диван. Я смотрю на него ошалелыми глазами, а когда он нависает надо мной и до меня доносится его зловонное шипение, стараюсь слиться с обивкой.

— Если бы ты выполнила свою часть сделки, мне бы не пришлось ничего делать! — Артем отталкивается от спинки дивана, после чего начинает расхаживать передо мной.

Что-то мне это напоминает. Я ловлю флешбэки с нашей встречи в туалете — антураж другой, а остальное все то же.

— Ты хоть понимаешь, как подставила меня? — Артем говорит с надрывом, его голос наполнен нескрываемым обвинением, а кулаки он то сжимает, то разжимает. — Я должен был предоставить данные еще вчера, а теперь меня на счетчик поставили!

Из-за мельтешения Артема у меня начинает кружиться голова. Прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, прежде чем снова посмотреть на него.

— Хорошо, что запасной план был. А то из-за таких друзей, как ты, я бы давно валялся где-нибудь в подворотне или в лесу в яме, которую сам же и выкопал бы, — Артем останавливается, смотрит на меня, кривится и снова начинает расхаживать. — Теперь, главное, чтобы твой мужинек не подвел. Может, ты все-таки ему хоть немного дорога, и он передаст мне нужную информацию.

— Что ты имеешь в виду? — хмурюсь, с опаской поглядываю на Артема, пока сама чуть приподнимаюсь и удобнее устраиваюсь на диване.

— Я уже говорил тебе, мне нужна сумма, которую минобороны предложили шейху, — Артем останавливается, проводит рукой по волосам, но вместо того, чтобы отпустить их, сжимает в кулаке и тянет. — Остался последний шаг, и я буду свободен. Я так хочу, чтобы это закончилось.

— Насколько я знаю, сделка не состоится, — блефую, потому что не могу быть точно уверена. — Мне Лиза сказала, что возникли проблемы.

Условие шейха и для меня звучит немного бредово, поэтому решаю не озвучивать его. Но сказанного достаточно, чтобы заставить Артема замереть, глядя на меня. Суженные зрачки, заостренные скулы и взлохмаченные волосы придают ему еще более бешенный вид. Невольно жмусь в спинку, когда он подлетает ко мне.

— Ты уверена? — пристально всматривается в мои глаза.

Киваю. Вписаюсь в ладони, наблюдая за мыслительным процессом на его лице. Морщины на лбу постепенно разглаживаются, брови поднимаются, глаза начинают блестеть. Торжествующая улыбка появляется на его лице.

Артем быстро пересекает комнату, распахивает дверь и выходит. Подрываюсь. Бегу к двери, но она захлопывается прямо у меня перед носом, и я слышу звук, поворачивающегося замка.

Ладонью со всей силы бью по выкрашенному куску деревяшки, не дающему мне выбраться из ловушки, забывая о чувстве самосохранения. Если бы Артем услышал и вернулся… Но ничего не происходит. Я так и стою, впиваясь взглядом в дверь и чувствуя жжение на ладони. Поджимаю пальцы на ногах, замерзшие без обуви, и пытаюсь глубоко дышать. Но это мало успокаивает.

Мысли о том, что я не выберусь из заварушки, в которую сама же себя втянула, начинают закрепляться в голове. Вот зачем мне было обращаться к Артему? Перед глазами то и дело пролетают картинки, что он может сделать со мной, если не получит желаемого. Я всеми силами отгоняю их, но то и дело вижу, как мои пальцы рвут ворс на ковре, как боль, сковывает мое тело и как кровь брызжет во все стороны. Не знаю, откуда это взялось. Скорее всего, воображение играет со мной в злые игры. Но от увиденного, становится, так страшно, что холод проносится по телу.

— Дима, найди нас, — шепчу себе под нос, кладу ладонь на живот и смотрю в окно. — Если я когда-нибудь была тебе нужна, пожалуйста, найди.

Слышу щелчок, поворачивающего замка, после чего дверь в комнату распахивается. Передо мной появляется Артем — злой как черт. Черты лица заострены, взгляд дьявольский, брови сведены к переносице, а кулаки сжаты.

— Ты мне соврала!

Делаю шаг назад. И еще один. Артем наступает на меня. Он напоминает мне медведя, который готов разорвать свою жертву.

— О чем ты говоришь? — бросаю взгляд за его плечо.

Дверь открыта… открыта. Но как до нее добраться? Артем загораживает собой проход и предугадает любой мой маневр, стоит только дернуться.

— Сделка заключена, — слова звучат также как два гвоздя, вбиваемых в крышку моего гроба. — Заключена! — кричит он.

— Э-э-этого не может быть, — осматриваю комнату в поисках чего-то тяжелого. Как назло, ничего не нахожу. — Лиза…

— Да, что твоя Лиза знает? — Артем замахивается, я сжимаюсь. В последний момент он запускает руку в свои волосы. — Ты хоть представляешь, что они со мной теперь сделают?

— К-кто? — оглядываюсь — нет, прыгать с окна не вариант.

— Коллекторы, бандиты, называй, как хочешь! — Артем впивается в меня взглядом.

— Причем тут они? — хмурюсь, словно не улавливаю какую-то деталь.

— Причем? — Артем кричит. Я сжимаюсь, делаю очередной шаг назад, бедрами натыкаюсь на подоконник и понимаю — бежать больше некуда. Хорошо, что Артем пока не пытается придвинутся. — Я проигрался в пух и прах, а долги нужно отдавать!

— Проигрался? — я прикусываю язык, когда понимаю, что сказала это вслух.

— Азартные игры, — Артем трет пальцы, будто в них что-то есть и ему чего-то не хватает. — Еще в универе подсел. Я же хорош в математике, вот и считал карты. Пока меня не поймали.

Артем вздыхает и смотрит на экран телефона.

— Генеральный сегодня должен был деньги перевести. Я бы сообщил сообщу ему сумму, он выиграл бы тендер. Идеальный план. Я бы расплатился с долгами, а так… — Артем уже двумя руками вцепляется в волосы и вырывает их. — Они из-под земли меня достанут. Мне не сбежать!

Он выгибается, смотрит на потолок и… кричит так, что я хочу закрыть уши. Садится на корточки. Зажимает голову между рук. Я же вижу возможность и не могу ей не воспользоваться. Медленно, боком начинаю передвигаться ближе к серванту, спиной почти касаюсь его, с Артема взгляда не отвожу. Стараюсь дышать через раз. Ладони потеют, но у меня есть цель — проскользнуть в просвет между Артемом и сервантом. Почти достигаю ее, остался последний шаг, а потом нужно будет бежать, бежать со всех ног, когда…

Рядом с моей головой появляется рука.

— Куда собралась? — голос Артема звучит прямо у моего уха, посылая неприятные мурашки по коже.

Я резко дергаюсь в сторону двери, пытаясь проскользнуть под «преградой», но чувствую руку на талии. Артем вжимает меня в себя. Упираюсь ладонями в его грудь, пытаюсь отодвинуться, но он сильнее и взбешен до безумия. Или не только это?

— Ты — мой последний шанс, — горячее дыхание обдает мое ухо и заставляет поежится. Артем кусает мочку, вызывая у меня тошноту. Отворачиваю голову, но не помогает. Он проводит языком по моей щеке и направляется к губам.

Я резко поворачиваю голову в другую.

— О чем ты говоришь? — мой голос больше похож на писк.

Пытаюсь увернуться от назойливых губ. Сердце собирается вырваться из груди. К горлу подступает тошнота.

— Если твой муженек не заплатит сумму, которую я ему озвучил, то мы хотя бы развлечемся с тобой, — Артем сжимает свободной рукой мою грудь, а я задыхаюсь.

Вместо отчаяния, чувствую силу. Отталкиваю его и со всей силы врезаю ему между ног.

Артем ловит ртом воздух, хватается за свое хозяйство, но не падает, только сгибается. Мне этого достаточно, я выскальзываю из ловушки его тела и со всей возможной скоростью мчусь к выходу.

Вот только и двух шагов не успеваю сделать — Артем толкает меня в спину. Я падают носом в пол. Из меня выбирает дух. Выдохнуть не могу. Даже попытка приносит невыносимое жжение в груди. Но не сдаюсь. Преодолеваю боль, делаю вдох и начинаю ползти, цепляюсь руками за ворс ковра. Бесполезно, Артем наваливается на меня. Придавливает к полу, так что не могу пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы продолжать двигаться.

— Кажется, ты хочешь поиграть раньше, чем твой муженек даст ответ.

Руки Артема начинают шарить по моему телу. Уже жалею, что выбрала этот наряд. Голая спина дает ему лучше из возможных пространств для маневра. Кожей чувствую все: жар его тела, дыхание, прикосновения. Через мгновение его грубые руки впиваются в талию.

— Знаешь, а ты всегда казалась мне сексуальной, — он хрипит у меня над ухом, пальцами проникая под ткань штанов.

Я начинаю извиваться, пытаюсь вырваться, вот только больше напоминаю себе кошку, которая пытается бороться с тигром, придавившим ее лапой. Но я не сдаюсь. Не могу. Я сейчас не одна. Мне нужно бороться за нас обоих. Руками нащупываю тело на себе, царапаю. Слышу шипение. Оно быстро прерывается, когда зубы впиваются мне в шею. Так сильно, что я не могу сдержать крик. Боль от укуса волнами расходится по телу, и я добавляю к ней еще одну. Кусаю губу, чтобы не доставить этому козлу еще больше удовольствия.

— Я всегда знал, что ты — дикая, — Артем усмехается и одной рукой проникает под ткать моих штанов. — Только носом воротила ото всех. А когда твой генерал появился на горизонте, для тебя вообще все существовать переставали.

Он сжимает мою ягодицу так сильно, что точно останутся синяки, после чего пальцами проникает дальше, касается ткани стринг…

Нет. Нет. Нет. Нет. Нет.

Я пытаюсь оттолкнуться от пола. Ворочаюсь. Брыкаюсь. Это мало помогает, но хотя бы ненадолго его останавливает.

— Чего сопротивляешься? — хриплый шепот Артема пугает еще больше. — Уверен, у твоего генерала после плена не стоит, хоть настоящего мужика попробуешь.

Он забирается под ткань трусиков, тянется дальше, когда…

— Отпусти ее, — я никогда не слышала настолько страшного голоса.

Вроде бы спокойный, но несет в себе такую угрозу, что замираю не только я. Артем тебе. Он даже руку из моих штанов вытаскивает. Хотя с меня не слазит.

Я поднимаю взгляд и вижу… Диму. Во вчерашнем костюме, все еще без пиджака, рукава рубашки закатаны до локтей, волосы взъерошены. Видно, что не спал. Делаю вдох, чувствую такое облегчение, что словами не передать. Оно не только внутреннее. Вес Артема пропадает с меня. Я не успеваю обрадоваться свободе, как чувствую его руку, сжимающую горло.

Артем тянет меня на себя. Я пытаюсь сопротивляться, но пальцы сжимаются сильнее. Ловлю взгляд Димы. Он коротко качает головой. Я тут же замираю и позволяю Артему поднять меня с пола. Сначала становлюсь на колени, потом на ноги. Все это время не отрываю взгляда на мужа, который также пристально смотрит на меня.

Спиной чувствую мощную грудь, грубые пальцы все еще смыкаются на моем горле, но мне больше не страшно. Пытаюсь всем своим видом передать Диме, как благодарна, что он пришел за мной. За нами.

Взгляд Димы не просто суровый, а жестокий. В нем считывается жажда расправы, крови. И направлен он на Артема, который спрятался за моей спиной. При этом Дима выглядит абсолютно расслабленным, только сжатые кулаки выдают, что он в любой момент готов сорваться с места. Сдерживаю от активных действие его только я, которую используют в качестве живого щита.

— Как ты узнал, где я? — голос Артема дрожит. Дрожит! Зато пальцы сжимаются еще сильнее. Мне еле могу сделать вдох, и с каждым разом он дается мне все сложнее, болезненнее.

— Тебя это сейчас волнует? — Дима вскидывает бровь и делает шаг в комнату.

Артем тянет меня назад. Ноги путаются, я чуть ли не падаю, но пальцы, обернутые вокруг моего горла, становятся хорошим стимулом устоять.

— Ты прав, не это, — хоть я не вижу Артема, но мне кажется, что он оглядывается, в этот момент, Дима делает еще один шаг вперед. Он на секунду отрывает взгляд от моего похитителя и бегло осматривает меня. Наши глаза встречаются. Всего на мгновение, но я вижу его эмоции: он переживает. — Деньги привез?

Артем сильнее притягивает меня к себе. Я краем глаза замечаю угол комнаты — отступать больше некуда.

— Да, они в машине, — Дима кивает на выход. — Можем вместе пойти, и я тебе все отдам. Только Еву отпусти.

— Я идиот, по-твоему? — Артем не только мое горло сильнее сжимает, но и талию перехватывает.

На животе чувствую что-то холодное, опускаю взгляд, но ничего не вижу из-за мужской руки. Зато от Димы этот предмет не скрыт. Муж опускает взгляд и так сильно сводит брови к переносице, что между ними не остается просвета. Вены на его руках становятся видны отчетливее. А сам он напрягается.

— Так, где деньги? — в голосе Артема слышна ухмылка.

— Видишь? — Дима раскрывает ладони перед собой. — Нет? Говорю же, деньги в машине.

Он опускает руки и постукивает подушечками пальцев по бедру. Это совсем не похоже на него, поэтому и привлекает мое внимание. Дима вытягивает один палец. Не понимаю, что это значит, но взгляда не отвожу. Когда же Дима вытягивает второй палец, осознаю— отсчет.

— В игры со мной играть вздумал? — в голосе Артема истеричные нотки слышны, он удобнее перехватывает меня, на мгновение расслабляя хватку. Другого шанса может не быть, поэтому, не дожидаясь третьего пальца, бью Артема пяткой по голени и дергаюсь вперед.

Почти освобождаюсь, но Артем хватает меня за руку и тянет обратно на себя.

— Дима, — кричу я, и тянусь к нему.

Вместо того, чтобы схватить меня за свободную руку, он проносится мимо. Артем тут же отпускает меня. Я чувствую толчок в спину и лечу на диван. Только не долетаю, падаю на деревянный подлокотник. Животом. Боль. Режущая боль проносится по телу. Застилает глаза красной пеленой. И на этот раз полностью лишает дыхания. Сползаю на пол. В голове шумит. Почти не слышу звуки вокруг: удары, разбитое стекло, мат. Я как не дышала, так и не могу. Из последних сил подтягиваю руки к животу и обнимаю его.

Нет, только не это.

В груди жжет, когда я наконец втягиваю в себя крупицы воздуха, которые только усиливают боль. Живот скручивает, и я чуть ли не заваливаюсь на пол.

Перспективы попасть под горячую руку маячат над головой. Я собираю остатки сил, чтобы перекатиться и прижимаюсь спиной к злосчастному дивану.

Вот только, как оказывается, зря я волновалась. Артем, связанный своей же порванной майкой по рукам и ногам, лежит полу в осколках стекла и извергает поток ругательств. Неподалеку лежит нож, на его лезвии видны разводы от крови.

Дима обшаривает карманы Артема. Достает немного налички, ключи и пакетик с белым порошком. Муж фыркает, бросает все на пол. Его движения кажутся мне немного скованными, но не это сейчас меня больше всего волнует.

— Дима… — слабо зову я. Когда он оборачивается, смотрю вниз на свои ноги. Белая ткань брюк пропитывается кровью.