Измена. У тебя есть другая (СИ)

Глава 6. Он

— Ничего, так бывает. Я… — тоненько пищит Мария, распластавшись подо мной.

Распаренная, раскрасневшаяся, истерзанная.

Уставшая содрогаться от волн удовольствия, от его приступов, а я, черт…

Я никак не могу закончить начатое.

— Может быть, у тебя был день на стрессе? — спрашивает Мария, подвинувшись.

Она хлопает ладонью по покрывалу, мол, ложись рядышком.

Я ложусь.

Сейчас полежу, меня отпустит немного. И я смогу завершить начатое. Ни разу не было такого, чтобы я долбился, как отбойный молоток, и даже не приблизился к финалу.

— День на стрессе. Не то слово. Меня жена застукала. Когда я с дочерью говорил о нас с тобой, Машунь, — веду пальцем по нежной щеке.

Она как наливной персик. Сочная, яркая, трогательная девочка.

Не то, что моя требовательная грымза!

— Что? — ахает Мария, прижав пальчики ко рту. — Как же такое вышло, Георг?

Внутри царапает: а жена меня сегодня впервые за двадцать шесть лет брака назвала Жорой. Жора, блин! Еще бы Жориком обозвала!

— Просто стоял, пил кофе с дочкой. Она предупредила, чтобы мы с тобой были осторожнее, и тут — она за спиной.

— Как смерть с косой! — хихикает Мария, уткнувшись носиком мне в плечо.

В другой раз я бы согласился, конечно.

Но сейчас что-то мешает согласиться с этими словами.

То ли на меня так подействовало белье, которое купила себе жена, то ли…

Что-то в ней изменилось.

Прическа, наверное? Духи?

Одежда?

Точно она была не такой, как в последнее время.

Она была другой.

— И что дальше? — трогает меня за плечо Маша.

— Дальше? Скандал, что же еще.

— Ой, да… Она у тебя большая мастерица сделать из ничего скандал, — соглашается Маша. — Бешеная климактеричка. Как мне это знакомо, — вздыхает грустно. — Моя мама отца так со свету сжила. И, ведь самое главное, знаешь… — трется доверчиво. — У него были все возможности уйти. Начать новую жизнь с другой женщиной, а он… упрямо стоял на своем, все твердил: «В нашей семье не разводятся!» Еще он любил повторять: «Это со мной она стала такой, а взял я ее — хорошей!» Глупо, правда? Она же совсем неадекватная стала, как поняла, что у него есть другая. Нюхала его рубашки, брюки с лупой осматривала. Могла из-за малейшего пятнышка устроить скандал, потом начала кидаться в драку. Однажды швырнула в него чайник с кипятком, а плеснуло в меня… Такой шрам на руке некрасивый.

— Брось, ты очень красивая, и шрам почти незаметен, — отвечаю я автоматически.

— Ты мне его этим упрямством напоминаешь. Нежеланием уходить из одних отношений, чтобы стать счастливым в других, — спокойно, мягко произносит Маша, целуя мою шею.

В голове — снова эхом слова жены: «А ее это устраивает, м? Или она не прочь выйти из тени?»

Я бы сказал, что Машу все устраивает.

Она у меня трогательная, нежная девочка, бессребреница и точно не разлучница, это я, оголодавший по женщине болван, на нее набросился и сделал своей, а она, что…

Она всего лишь ходила в то же самое время в спортзал, что и я.

Был у меня в жизни период, когда работы навалило целую гору, что я не мог выбраться днем в спортзал. Домой ехать не хотелось: там была жена, нахохлившаяся, капризная, слезливая или требовательная, дурно пахнущая…

Я ходил в спортзал и сгонял там зло.

Тренировался вдвое больше прежнего, потому что понял: начинаю сдавать.

Хватка уже не та, серебра больше в волосах стало.

Выход только один был — начать работать над собой вдвое больше!

А то и втрое.

Строгий контроль за питанием, спорт, прогулки на свежем воздухе.

Как-то я, пришел поздним вечером, просто потягать железо и тут… она… В приседе.

Попка выставлена вперед, неправильно делает упражнение.

Слишком далеко выставляет ягодицы, а те у нее… просто загляденье — круглые, сочные, в модных леггинсах, где яркая ластовица прямо посередине булочек вставлена.

Меня как будто примагнитило, загипнотизировало видом ее попки.

И потом она заметила, что я на нее смотрю, смутилась.

— Наверное, я опять заваливаюсь назад, да? Можете немного… поддержать?

Поддержал.

И на следующий вечер она снова была в спортзале. На этот раз бегала в тонкой маечке, без лифчика, ее круглая, сочная грудь колыхалась, соски натягивали ткань. Она остановилась попить воды и пролила ее на себя!

Иногда мы обменивались репликами, но чаще всего за выполнением упражнений: Маша жаловалась, что хочет привести себя в форму, потому что запустила из-за офисной работы допоздна, а у меня на уме вертелось только одно: она, черт возьми, просто в великолепной форме: пышная грудь, красивая попа, бедра, узкая талия. Пухлые губы, большие глаза. Просто ожившая картинка из фантазии для взрослых.

Я был на грани: ее движения были полно провокации. Наклоны, изгибы, растяжки. Когда она приподнимала на бедрах штангу, расставив бедра, я не мог не думать ни о чем другом, кроме того, что эти бедра толкаются навстречу моим.

У меня пар валил из ушей от желания. Как-то, разогретый шикарными видами и формами этой девочки, я полез к жене, а она — сухая, капризная и вид такой, будто я ее насилую, а не сексом заняться пытаюсь.

После этого, как отрезало, зато с Машей все произошло совершенно случайно.

Как-то она, попрощавшись, ушла чуть раньше, а потом, за ней — и я.

Вошел в раздевалку, а там — она, обнаженная, порывисто прижала полотенце к груди:

— Ой, кажется, я перепутала раздевалки! — и выронила пушистое полотенце на пол.

Глаза заволокло пеленой, я прижал ее к шкафчикам, впился в губы и овладел ей там же.

Мы стонали, шипели и толкались навстречу друг другу.

После этого она взяла меня за руку и попросила отвезти ее домой.

Я не удержался снова. В машине. Просто натянул ее ртом на себя, и снова не сдержался в ее скромной квартирке, нагнул у комода, прямо с порога… До сих пор помню, как дребезжали мелочь в стеклянной вазочке на комоде от моих толчков.

И потом это стало повторяться регулярно.

Она давала охотно, но при этом так смущалась и повторяла, что я просто бог, по сравнению с ее бывшим парнем: он наделал долгов и сбежал, бедняжка была вынуждена пахать без выходных и постоянно брать подработки. Я не оставил ее в беде: снял квартиру в хорошем районе, дал денег, приодел, начал делать дорогие подарки. Она принимала все и неустанно меня благодарила, дарила ласку, любовь и выслушивала всегда-всегда, не то, что моя жена, которая ворчала лишь о том, как ей плохо или о быте, о детях…

Наша встреча с Машей была случайной, я в этом был убежден до сегодняшнего дня.

Просто не задумывался ни о чем.

Но после слов жены я вдруг задаюсь вопросом: хотела бы Маша выйти из тени?

— Все хорошо, Георг? Ты какой уставший, напряженный. Расслабься, я сделаю тебе приятно… — возвращает меня из воспоминаний теплый голос Маши.

— Ты хотела бы, чтобы я развелся? — прямо спрашиваю я.

Она смущается и отводит взгляд в сторону:

— Я благодарна судьбе за встречу с тобой. Я понимаю, что поступаю плохо и мне временами стыдно… — улыбается слабо, а потом смотрит с жаром. — Но потом ты целуешь меня, и все сомнения тают, от них не остается ни следа. Я благодарна и принимаю все, что есть.

Милая, такая трогательная.

Но я ведь не об этом спросил…

— Если жена обо всем знает, то… — небольшая пауза.

Я внимательно прислушиваюсь, глаза Маши сверкнули:

— Теперь мы больше можем не прятаться?