Как две капли воды

Глава 5

На следующий день, пока Оливия вместе с поваром составляли меню обеда и ужина, Виктория улизнула из дома. Она сказала Берти, что идет в библиотеку, где встретится с мисс Рокфеллер, и вернется к вечеру. Берти велела Доновану подвезти ее, и никто не обратил внимания на то, что Виктория надела новый белый костюм со шляпой в тон, в котором выглядела так, словно сошла с картинки модного журнала. Она поднялась на крыльцо библиотеки, держа в руке стопку книг, а Донован вернулся домой: пора было везти мистера Хендерсона в контору Джона Уотсона.

Виктория вернула книги и, оглянувшись, заметила Тоби, стоявшего в углу, неподалеку от стола вежливой очкастой старой девы-библиотекарши. Девушка просияла от радости. Их глаза встретились, и через минуту они рука об руку выбежали на улицу. Виктория понятия не имела, куда они идут, да и не заботилась. Главное – они вместе.

Тоби оставил машину у обочины. Он весьма гордился новым «штутцем», купленным в этом году, и засмеялся, когда Виктория заявила, что хочет сесть за руль.

– Только не говори, что умеешь водить машину! – с веселым восхищением воскликнул он. – Подумать только, я действительно нашел настоящую современную девушку! Большинство нынешних дам только притворяются ими, а на деле – ханжи и лицемерки!

Он предложил ей папиросу, и Виктория закурила, хотя на самом деле считала, что еще слишком рано для таких эскапад на людях. Они немного поездили по Ист-Сайду, но вскоре Тоби остановил машину и впился глазами в Викторию, словно хотел навсегда запечатлеть в сердце и памяти каждую черточку ее лица.

– Я обожаю тебя, – прошептал он, касаясь губами ее волос. – Такие, как ты, еще не рождались на свет.

Его слова оказали на нее невероятное возбуждающее действие, и, когда Тоби поцеловал ее, девушка словно растеклась в его объятиях. В этот момент она была действительно готова на все, а он продолжал целовать ее, пока оба не задохнулись.

– Ты сводишь меня с ума. Чего бы я ни дал, лишь бы похитить тебя и увезти в Канаду, Мексику, Аргентину или на Азорские острова… Такая жемчужина, как ты, заслуживает роскошной экзотической оправы. Я хотел бы лежать с тобой на теплом песке, под звуки музыки, и целоваться, целоваться…

Он снова нагнулся к ней, и Виктория окончательно потеряла голову. Глядя в его темные глаза, она мечтала лишь о том, чтобы эти мгновения длились вечно. Невозможно представить, что через несколько часов им придется расстаться!

Но лицо Тоби неожиданно просветлело, словно его осенила какая-то блестящая мысль.

– Я кое-что придумал, – объявил он, заводя машину. – Теперь я знаю, куда мы отправимся. Я не был там сто лет.

– Интересно, куда же? – беззаботно осведомилась Виктория, и Тоби протянул ей маленькую фляжку. Она послушно сделала крошечный глоток, чтобы не показаться наивной провинциалкой. Во фляжке оказалось бренди, обжегшее ей горло, но возымевшее успокоительный эффект. Вскоре девушка уже ни о чем не думала.

– Секрет, – с таинственным видом объявил Тоби, с обожанием глядя на нее. В эту минуту оба чувствовали, что предназначены друг для друга.

Она продолжала засыпать его вопросами, но Тоби отмалчивался и лишь однажды объявил, что похищает ее. Виктория, ничуть не встревоженная, отвечала на его поцелуи и осмелилась выпить еще бренди, но, когда Тоби в третий раз протянул ей фляжку, отказалась.

– Ты всегда пьешь бренди перед завтраком? – небрежно спросила она, хотя такие вещи не особенно ее беспокоили. Многие приятели отца часто прикладывались к спиртному, и даже Джон Уотсон зимой неизменно носил с собой фляжку. Правда, на улице не было холодно, просто бренди приятно кружило голову и усиливало и без того бурлящее возбуждение.

– Я так нервничал сегодня, – признался Тоби, – вот и решил, что оно мне понадобится. Просто ноги тряслись, когда отправлялся на свидание.

Он, по-мальчишески ухмыляясь, подмигнул ей и при этом выглядел таким беззащитным и влюбленным, что Виктория ощутила себя умудренной жизнью, опытной женщиной. Подумать только, ему уже тридцать два, а она смогла свести его с ума! Это ужасно ей льстило, особенно сознание того, что видеться с ним запрещено. А если вспомнить о его отвратительной репутации…

Но неожиданно даже это взволновало ее, потому что Виктория поняла – все это гнусные сплетни. В конце концов это вообще не важно, особенно после того, как Тоби сказал Виктории, что разведется с Эванджелиной и вообще совершил роковую ошибку, потратив пять лет на брак без любви. То, что развод в семействе Асторов вызовет грандиозный скандал, даже не пришло ей в голову – в отличие от сестры.

Они оказались в районе жилых застроек. Дома вокруг были маленькими, простыми, почти как в сельской местности. Вскоре Тоби остановился перед небольшим аккуратным зданием, отделенным от остальных давно не подстригавшимися кустами живой изгороди.

– Что это? – удивилась Виктория, гадая, кого решил навестить Тоби.

– Волшебный приют, – улыбнулся он и, обойдя вокруг, помог Виктории выйти. Она нерешительно огляделась, но Тоби, подхватив корзинку для пикников, битком набитую заманчивыми деликатесами, по-видимому украденными с кухни, достал из кармана ключ.

– Чей это дом? – смущенно пробормотала она, неловко переминаясь, но все же послушно последовала за Тоби. Он открыл дверь, и девушка увидела маленькую чистую гостиную. Мебель, хоть и простая, была в хорошем состоянии. Никакой особенной роскоши, но местечко достаточно приятное, чтобы спокойно провести здесь час-другой.

Прежде чем она успела шагнуть вперед, Тоби обнял ее, поцеловал и, откинув со лба длинный черный локон, прижал к себе так сильно, что едва не раздавил. А потом подхватил ее на руки и перенес через порог.

– Когда-нибудь ты станешь моей женой, Виктория Хендерсон, – поклялся он. – Ты еще почти не знаешь меня, но настанет час и мы не расстанемся… Ты будешь следующей миссис Уитком… если согласишься…

Он выглядел таким юным и неуверенным в себе, а его широкие плечи, казалось, заслоняли ее от всего мира. Виктория неожиданно растерялась. Подумать только, она, гордо провозглашавшая, что никогда не выйдет замуж, что желает быть свободной и жить в Европе, сейчас наедине с этим человеком, готовая стать его рабой, покоряться любому его слову. Она понимала, что поступает нехорошо, некрасиво, но ничего не могла с собой поделать. Как могут такие чудесные отношения подвергаться всеобщему осуждению? Как люди не понимают чистоту их чувств?

В сердце своем Виктория ощущала безмерную любовь к нему. Он покорил ее своей открытостью, искренностью, безмерным обаянием. И девушка доверяла ему, как собственному отцу.

– Я так люблю тебя, – тихо прошептала она, и он снова поцеловал ее.

Они сами не помнили, как очутились на диване. Тоби осыпал ее страстными поцелуями, и она чувствовала, как пульсирует его напряженная плоть. Виктория не знала, что делать и чего он ожидает от нее, и пуще всего боялась совершить какую-нибудь непоправимую глупость, но в эту минуту молила Бога лишь об одном – чтобы это продолжалось вечно.

Тоби отстранился первым, и Виктория с удивлением заметила, что ее блузка расстегнута. Когда это произошло? Она не знала.

Они поставили корзинку на стол и выпили по бокалу шампанского. Виктория дрожащими руками застегнула пуговицы, и Тоби повел ее в сад. Кругом никого не было, улица оставалась безлюдной, и Тоби объяснил, что снял этот домик специально, чтобы хоть изредка побыть одному и избавиться на несколько часов от Эванджелины, помечтать и отдохнуть. Именно здесь он и решил подать на развод.

– Ты, наверное, будешь ужасно скучать по детям? – сочувственно спросила она.

– Разумеется. Но надеюсь, она смягчится и позволит мне с ними видеться. Конечно, это станет потрясением для всей семьи, но думаю, Эванджелине тоже станет легче. Невозможно, чтобы это продолжалось вечно. Родственники, естественно, тяжело воспримут случившееся, потому что не поймут нас.

Виктория кивнула. До нее только сейчас дошло, какая разразится гроза. Отец, вне всякого сомнения, будет потрясен, но, возможно, со временем он смягчится. Кроме того, они могут пожениться позже. Да Виктории все равно, лишь бы они были вместе, а это весьма затруднительно, тем более что она скоро вернется в Кротон. Но Тоби, конечно, будет часто приезжать, и, поскольку все узнают, что он разводится, они сумеют встречаться без помех. Странно, как изменилась ее жизнь всего за несколько дней. Она никогда не предполагала, что все станет совершенно иным и будет представляться в другом свете.

Тоби расспрашивал ее о детстве и заразительно смеялся над историями о приключениях озорниц двойняшек, пока они снова не оказались в доме. Он принялся ее целовать. Виктория потеряла всякое представление о времени. Они разговаривали, целовались, пили шампанское, и на этот раз она позволила ему снять с себя блузку. Правда, попыталась было возразить, но Тоби заставил се замолчать своими огненными ласками и горячими губами. Виктория, ошеломленная силой своего желания, почти не сопротивлялась, когда он проложил дорожку поцелуев от ее губ к шее и груди, чуть прикусив сосок. Виктория тихо застонала, поняв, что сейчас произойдет. Возврата нет. Это мгновение вместило в себя целую жизнь. Они вместе разделят риск, опасность, радости и печали.

Одежда словно растворилась в его руках. Тоби поднял девушку на руки и, целуя, понес в спальню. Занавеси задернуты, комната словно окутана мистической дымкой. Тоби положил Викторию на кровать и сам лег рядом. Он был бесконечно нежен, пылок и влюблен, и когда овладел девушкой, та почти не почувствовала боли. Она возрождалась и умирала в его объятиях и ничего больше не боялась, бесконечно доверяя и любя человека, дарованного ей судьбой.

Потом они долго лежали в полудремоте, наслаждаясь взаимной близостью. Теперь Виктория не сомневалась, что принадлежит ему навсегда.

Тоби разбудил ее в пять часов, когда небо уже начало темнеть. Ему так не хотелось вставать, но если они сейчас не уедут, родные Виктории и его жена забеспокоятся. Ни за что на свете он не желал бы причинить Виктории неприятности.

У девушки сжималось от боли сердце, но она послушно оделась под пристальным взглядом любовника, восхищавшегося ее длинными стройными ногами, изяществом фигуры и грацией. Он просто не верил собственному счастью. Найти идеальную женщину… невероятно! Неужели все это было на самом деле?

– Ты никогда, никогда не пожалеешь, что полюбила меня, – прошептал он на прощание, и хотя оба еще не полностью осознали всю важность случившегося, Виктория кивнула в ответ. Это правда. Она не испытывает раскаяния. Сегодня она сама выбрала свою дорогу, и отныне они навеки связаны неразрывными цепями.

Он позволил ей сесть за руль и проехать часть пути, и хотя несколько раз Виктория едва не попала в аварию, оба только смеялись, дурачились, пели, как дети, оказавшиеся на крошечной лодке посреди бурного моря и надеявшиеся, что боги их хранят.

– Я люблю тебя, Тоби Уитком, – вырвалось у Виктории, когда он остановил машину в двух кварталах от ее дома.

– Не так сильно, как я тебя. Вот увидишь, в один прекрасный день ты станешь моей, – гордо объявил Тоби, – пусть я тебя недостоин.

– Я уже твоя, – прошептала она и, поцеловав его в щеку, ступила на тротуар, все еще ошеломленная силой собственного самопожертвования. Но разве они не созданы друг для друга?

Она помахала рукой вслед удалявшейся машине и долго провожала Тоби взглядом. Они договорились встретиться завтра в библиотеке и немедленно поехать в маленький домик, ставший их прибежищем.