Как приручить холостяка

18. Счастливая женщина

– Я сейчас немножко не в том состоянии, чтобы готовить. – вздыхает Елена Александровна и переводит на меня взгляд. Она, действительно, болезненно бледная.

– Да я сам сделаю, – усмехаюсь.

– Нуу, – пожимает она плечами, – тогда проходите.

– Да я, как бы, уже прошёл, – улыбаюсь. – Давай ногу посмотрим.

– Можно я сначала в душ схожу? – вздыхает Елена Александровна и пытается меня обойти, но я подхватываю её на руки. – Ой, отпустите, не надо!

– Ой, да ладно тебе, – закатываю глаза и несу её ванную.

– Да мне нужно взять то, что вы мне принесли! – вижу, что она смущается.

Да, по телефону гораздо проще разговаривать о таких вещах видимо.

– Да принесу я тебе твои прокладки, – вздыхаю, а Елена Александровна краснеет.

Ставлю её на пол в ванной и не случайно проезжаю ладонями по покатым бёдрам. Так уж получается, что я оказался близко лицом к её шее и сейчас чувствую яркий, насыщенный, женственный аромат её кожи. Вдыхаю поглубже и чувствую в штанах напряжение. Удивлённо хмыкаю и отстраняюсь.

Выйдя из ванной, поправляю вставший член и понимаю, что по-хорошему бы мне стоило уйти, но…

Но я понимаю, что нужно проверить ногу моего недоразумения. Да и жрать она в таком состоянии себе не приготовит. А я, вроде как, причастен к тому, что она на больничном.

Достаю из пакета прокладки и отношу Елене Александровне. Молча кладу на стиральную машинку.

– Если нужно будет потереть спинку – зови. – усмехаюсь и закрываю дверь, слушая из-за неё тихое бурчание.

– Че, потереть, говоришь? – распахиваю дверь обратно, а Елена Александровна буквально отпрыгивает от неё.

И я, с одной стороны, просто стебусь, а с другой – хочется зайти обратно и что-нибудь сотворить безумное. Эта фурия какая-то сегодня загадочно притягательная.

– Кирилл Александрович, прекратите свои дебильные шуточки, – возмущается она и хлопает у меня перед носом дверью, закрываясь на защёлку.

– Недотрога, – вздыхаю, а после ухожу на кухню.

Я купил замаринованный кусок мяса, гречку и овощи для салата. Поставив варить крупу и закинув на сковородку свинину, занимаюсь салатом. Помидоры-огурцы, кинза, красный лук – красота! Туда же брынзу кубиками.

Кожей чувствую на себе взгляд и оборачиваюсь на вход. Елена Александровна стоит, прислонившись плечом к стене, и с нечитаемым выражением лица наблюдает за мной.

– Прыгай в комнату, сейчас приду ногу осматривать, – вздыхаю, глядя на уже заколотые волосы. Спрятала такую красоту.

– Да давайте здесь, – предлагает она и хромает на кухню. – А я вам чем-нибудь помогу.

– Садись, помощница, – усмехаюсь. – Будешь помогать есть.

Сполоснув руки, достаю из аптечного пакета гель от ушибов и присаживаюсь перед Еленой Александровной. Ставлю ее ногу себе на колено и задираю штанину повыше.

– Да, – вздыхаю, глядя на подспавший отек и расползшийся синяк, – везучая ты, конечно. – Да уж, “везучая”, – кисло усмехается фурия.

– Если бы не сапог, ты бы полгода на костылях хромала. – выдавливаю на пальцы гель и, стараясь не давить, щедро размазываю его по голеностопу. – Так что, считай, что везучая. Все, сиди, попозже забинтуем.

Встаю и, смыв гель с рук, ставлю на стол тарелки, на которые выкладываю гречку и сочное мясо.

– Странно, что вас еще никто не прибрал к рукам, – смотрит на тарелки Елена Александровна с интересом и усмехается. – Такой хозяйственный мужчина пропадает.

– Я не пропадаю, – сажусь напротив нее. – Я наслаждаюсь одиночеством. Так что, не надейся даже.

Фурия замирает, а потом начинает хохотать, а я смотрю на нее с сомнением. Что это она?

– Что за внезапное веселье? – хмурюсь.

– Да с чего вы взяли, что я про себя что-то имела ввиду? Что, у нас в стране одиноких счастливых женщин мало? – успокаивается она.

– А ты счастливая? Выла мне вчера как сирена, всю футболку замочила.

– Это был шок и стресс, – качает головой Елена Александровна. – Так что, я не для себя интересуюсь, уж простите. Думала, подсказать вам какой-нибудь сайт знакомств.

– А счастливые женщины сидят на сайтах знакомств? – смотрю на нее с усмешкой.

Вижу, что она теряется на мгновение, но тут же скрывает растерянность за улыбкой.

– Для блеска глаз, почему бы и нет? – пожимает она плечами.

– Сразу видно: у кого-то много свободного времени, – усмехаюсь. – Хотя, да, понимаю: в реальности ты не особо веселая. А унылым женщинам не сильно-то и хочется делать комплименты. – подмигиваю.

– Я не унылая! – таращит на меня свои глазищи Елена Александровна.

– Педантичная и душная еще, – вздыхаю.

– Да какой мне еще на проверке-то быть? – фыркает она. – На шпагат перед вами сесть надо было?

– Ну, это был бы жирный плюс в твоем случае, – усмехаюсь. – Не веселая, но на шпагате, – это все шансы на успех. С прибабахом любят больше, чем стерв.

– Я не понимаю, вы меня оскорблять пришли? – откладывает вилку Елена Александровна, так и не попробовав мою стряпню.

– Ой, все, я пришел тебе ключи принести, – вздыхаю. – Сейчас поем и уйду. И ты ешь, а то остынет.

– Да что-то не хочется уже, спасибо. – обиженно отодвигает тарелку фурия.

Не знаю, что я к ней прицепился. Не хватает огня, что ли?

– Ладно, извини, – двигаю тарелку обратно. – Ты очень веселая и… веселая. Ешь, а то без железа кони двинешь. Вон, уже бледная как смерть.

Наблюдаю, как Елена Александровна берет вилку и, вздохнув, начинает есть.

Молча едим, но одновременно подпрыгиваем от громкого дверного звонка.

– Я никого не жду. – удивлённо оборачивается Елена Александровна на дверь.

– Не поверишь, я тоже, – хмыкаю и встаю.

Открываю дверь и наблюдаю на пороге какого-то пижона с букетиком. Весь гладенький, сладенький, в галстучке.

Судя по его вытягивающейся морде, он весьма удивлен.

– А… Лена где? – хмурится он.

– Лена никого не ждёт, – усмехаюсь и закрываю перед его носом дверь.