Как приручить холостяка

28. Фаворит

Вообще, мне хотелось по примеру Кирилла Сергеевича крупными буквами написать на листе короткое и емкое слово из трех букв и пихнуть под нос своему начальнику, а потом посмотреть на его вытягивающееся от удивления лицо, но: первое – не факт, что это не приказ свыше, второе – мне здесь не нравится. Вот не нравится и все.

Я не хочу ездить по больницам и искать, за что можно натянуть таких, как Добрынский. Брать взятки я не умею, впрочем, как и закрывать глаза на косяки без веской причины. То есть, я буду в постоянном конфликте с собой. Надо оно мне? Мало я понервничала за последнее время? Может, пожалеть себя надо?

Паше я, конечно, спасибо сказать не смогу, но все же сейчас воспринимаю его подлый поступок как возможность подумать. Ведь я хочу уйти в декрет. Нужно найти что-то поспокойнее, чтобы после выхода из него можно было без угрызений совести уходить на больничные, а не сидеть ночами над отчетами и не ночевать на проверках.

Поэтому я написала заявление на увольнение с сегодняшнего дня. И начальник мне его согласовал. Попрощавшись с коллегами, я собрала свои немногочисленные вещи и, облегченно выдохнув, ушла.

Не знаю, кем и куда я устроюсь, но сейчас я даже об этом не думаю. Просто иду к метро в состоянии какой-то внезапной эйфории и улыбаюсь. Раньше мне хотелось назло бывшему забраться повыше и что-то там доказать. Кому? Зачем? Стоит ли этот, как сказал Кирилл Сергеевич, “комочек тестостерона” таких усилий?

Да он недостоин даже самой короткой мысли о нем. Единственное, что заставляет меня сейчас о нем думать – это то, что он может начать с периодической регулярностью мне палки в колеса вставлять пока я вообще не брошу медицину и не уйду в какую-то совершенно другую отрасль.

Поэтому, если я хочу и дальше работать по специальности, нужно срочно что-то решать с беременностью и устраиваться. Беременную-то никто не уволит. Хоть Паша об этом попросит, хоть сам министр.

В клинику репродукции мне назначено на вечер, поэтому я возвращаюсь домой и первым делом ложусь спать – вчера из-за неожиданного свидания и переделки акта легла очень поздно, глаза слипаются.

Кирилл Сергеевич, увы, так ничего и не ответил, и у меня появилось ощущение, что, как только я подписала эту злосчастную бумажку, то просто перестала для него существовать.

Это грустно, потому что в какой-то момент мне показалось, что его интерес ко мне искренний. И я сейчас понимаю, что так привязалась к Добрынскому, что отвыкать от его присутствия в моей жизни мне, возможно, будет даже сложнее, чем от присутствия Паши. Три дня против нескольких лет – поразительно!

Проснувшись от звонка телефона, подскакиваю, увидев номер Кирилла Сергеевича.

– Да, – выдыхаю с какой-то щенячьей радостью, отчего сама на себя глаза закатываю.

– Елена Александровна, здравствуй, – раздается такой до невозможности родной бас Добрынского из динамика, что я аж начинаю улыбаться непроизвольно. – Машину починили. Сейчас тебе позвонят и подгонят, куда скажешь. Я на смене – не смогу подъехать, поэтому посмотри там сама, все ли тебя устраивает. Если будут какие претензии – звони.

– А, – растерянно прекращаю улыбаться и усмехаюсь грустно. – Да какие претензии? Спасибо.

– У тебя все нормально? – видимо, уловив мою интонацию, уточняет Кирилл Сергеевич.

– Все отлично просто. – заверяю мужчину.

– … Ну смотри. – вздыхает он, немного помедлив, а потом прощается, потому что его кто-то зовет, и, не дожидаясь моего ответа, сбрасывает вызов.

Почти сразу мне перезванивает мастер. Договариваемся с ним встретиться через полчаса возле моего дома. Успеваю сделать себе кофе, выпить его не торопясь, а потом спускаюсь вниз.

Мастер подгоняет мне машину минут пять спустя. Подхожу и забираю у него ключи.

– Большое спасибо, – улыбаюсь. – Сколько я вам должна?

– Это мы с Кириллом сами разберемся, – категорично отмахивается он и уходит.

“Сколько я вам должна?” – пишу Добрынскому сообщение и сажусь в машину, забивая в навигатор адрес клиники.

“ Натурой отдашь.” – приходит лаконичный ответ, а я закатываю глаза.

Я уже, кажется, скоро соглашусь и на натуру, хотя всегда предпочитала более плавное развитие отношений.

“Приходите на кофе.” – пишу в ответ, но тут же стираю.

Зачем намекать на продолжение? Я же все равно всегда рассматривала только серьезные отношения, а Кирилл Сергеевич точно не про это. Похоже, он вообще просто отшутился, а я тут голову ломаю. Да и вообще, у меня уже совершенно другие планы на жизнь.

Еду в клинику, то и дело бросая взгляд на экран, куда так и не пришло больше ни одного сообщения. Злюсь. Столько не нужных мыслей теперь в голову лезет! И надо было так влипнуть?

В клинике меня встречает врач, мы разговариваем про ЭКО. Мне дают список анализов, которые нужно пройти, и каталог доноров спермы.

Это так непривычно – разглядывать фотографии мужчин и выбирать того, кто будет отцом твоего ребенка. Не по любви, а вот так, с холодной головой.

– Ну как вам? – улыбается женщина, когда я со вздохом возвращаюсь к началу.

– Даже не знаю, – с сомнением смотрю на нее, а потом снова перевожу взгляд на фотографии и анкеты. – Что-то мне никто не приглянулся.

У всех мужчин я вижу недостатки. У одного лоб слишком высокий, у другого – рост низкий. Слишком большие губы. Узкое лицо. Лопоухий. Слишком худой. А этот вообще на Пашу похож, бррр!

– Вот этот мужчина – наш фаворит, – показывает мне врач на фотографию. Разглядываю с сомнением.

Стройный, симпатичный, среднего роста. Смазливенький, подкачанный. И все равно ни грамма не похож на Кирилла Сергеевича.

Шокированная этим открытием, осознаю, что во всех мужчинах ищу его черты.

– Даже не знаю. – вздыхаю и встаю. – Я, наверное, еще где-нибудь посмотрю.

Не каждый день детей рожаешь, в конце концов. Нужно ответственно подойти к этому вопросу.

– Может, у вас есть кто-то на примете? – будто прочитав мои мысли, уточняет врач.

– В смысле? – замираю.

– Вы можете выбрать донора среди своих знакомых. Мы составим с ним договор, полностью проверим, заберем материал и дальше проведем стандартную процедуру ЭКО.

– Интересно, я подумаю. – соглашаюсь и выхожу.

Немного посидев в машине и взвесив все “за” и “против”, еду в приемный покой к Кириллу Сергеевичу.