ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Тишину раннего утра нарушил рев винта идущего на посадку большого вертолета. Эмили сразу решила изменить маршрут своей пробежки. После той сцены на кухне прошло пять дней. Все это время она не видела Лайона и не хотела видеть. Она круто развернулась, намереваясь бежать по пляжу в обратном направлении, но вдруг остановилась, словно споткнувшись.

Хозяин острова Греха не мог находиться в приземляющемся сейчас вертолете, потому что шел по тропинке, ведущей из леса. На нем были только обрезанные джинсы и рабочие сапоги. Пояс с инструментами сидел низко на бедрах, а в руке он нес тот самый металлический ящик, о который она так неуклюже споткнулась тогда, в день их первой встречи. Он наверняка возвращался после работы на своей стройке.

Он не улыбнулся ей. Подойдя на расстояние в несколько футов, остановился и кивнул, окидывая ее оценивающим взглядом:

— Доброе утро, мисс Стоун.

Отчаянным усилием Эмили взяла себя в руки. Хотя от его неожиданного появления внутри у нее все дрожало, она во что бы то ни стало хотела объяснить ему кое-что, и это не давало ей покоя.

— Послушайте, мистер Гэллант. Мой авиабилет не подлежит сдаче. Я не могу улететь обратно в Платвилл раньше, чем через три дня. Извините меня, но это слишком большая роскошь — выбросить билет за пятьсот долларов.

— Я не просил вас покинуть мой остров. Просто хотел сказать, что не надо принуждать себя быть тем, чем вы быть не можете. — Он посмотрел мимо нее в направлении вертолетной площадки. — Мне пора пойти переодеться. Гости уже начали съезжаться.

Эмили сочла это замечание сигналом к концу разговора и побежала прочь, но он окликнул ее по имени. Она остановилась и неохотно снова повернулась к нему.

— Сегодня во второй половине дня на пляже будет пикник. Вы придете?

Она без улыбки пожала плечами, но вспомнила данное Мэг обещание.

— Да… наверно, приду.

— Значит, я вас там увижу.

— Постараюсь не путаться у вас под ногами.

Сверкнули его зубы, и от этой улыбки, даже такой беглой и насмешливой, у нее перехватило дыхание.

— Не беспокойтесь, дорогая.

Ей хотелось поскорее убежать, но она не могла сдвинуться с места, лишь смотрела, как он повернулся и пошел к дому. Вздохнув, она покачала головой. Его замечание можно было понимать двояко, но после их последней, катастрофической встречи она знала, что смысл может быть только язвительным. Лайон не заметит, пришла она или нет, потому что вычеркнул ее из списка закомплексованных школьных учительниц, которым согласен давать уроки секса. Она понимала, что должна быть благодарна за это. Однако трагедия состояла в том, что она была убита горем.

С трудом выпрямившись, она беспомощно глянула на небо.

— Ты бы тоже пошла переоделась, Эмили, — пробормотала она срывающимся голосом. — Тебе ведь предстоит заловить адвоката, чтобы…

То, что она не могла произнести этого слова, никак не меняло сути дела. Она дала обещание Мэг. Она дала обещание себе. И вот сегодня настал день расплаты!

* * *

Такого пикника Эмили никогда не видела и даже представить себе не могла. На краю пляжа в тени высоких папоротников и пальм расположился оркестр. Он играл популярный мягкий рок в гармоничном сопровождении плеска прибоя и щебета птиц. Гладкие раковины сверкали на солнце подобно извлеченным на свет пиратским сокровищам. Несколько храбрых пеликанов, похожих на доисторических крылатых рептилий, летали над самой поверхностью мерцающего океана или планировали в вышине, чтобы поглазеть на людское сборище.

Эмили сидела в одиночестве за одним из десяти столиков, расставленных на пляже. Каждый столик был накрыт белой скатертью и украшен свежими цветами в хрустальной вазе. Расположившись на этой выгодной позиции на краю праздничного веселья, она зарывалась пальцами ног в прохладный песок, вдыхая запах морской соли и водорослей, который смешивался с ароматом жарящихся бифштексов.

Длинный стол посреди лужайки ломился от креветок, омаров, крабов, устриц и копченой лососины. Здесь были тонны фантастических закусок, блюда с ломтиками дыни и другими экзотическими фруктами.

Бифштексы и еще какие-то неведомые деликатесы должны были явиться главным угощением, но есть Эмили не хотелось. Хотя перед ней стояла тарелка с кусочками восхитительного ананаса и веточкой из свежей мяты, съела она совсем немного. Она все время думала о том, что предстояло сделать, и с беспокойством разглядывала собравшихся гостей. Все ее внутренности сводило от страха.

В юридическом отделе у Гэлланта было более чем достаточно сотрудников с приятной наружностью. Мэг сочла своим долгом узнать, кто из них женат, а кто нет. Из ее сообщаемых шепотом донесений выяснилось, что среди двадцати работающих в отделе юристов есть пять холостяков, из которых можно выбирать.

Теперь Эмили оставалось только решить, кто из этой пятерки больше всех подходит для ее целей. Возможно, это окажется не таким трудным делом, как она думала. Трое из этих мужчин ясно дали понять, что не прочь познакомиться с ней поближе. И один из них сейчас направлялся к ней с тарелкой, на которой возвышалась гора креветок.

Она откинулась на спинку стула, стараясь казаться непринужденной и заинтересованной происходящим вокруг. Отпив глоток кока-колы, она следила за неторопливым приближением мужчины. Он был чуть ниже шести футов ростом и плотный, словно футболист. Начинающие редеть светло-каштановые волосы. Приятное лицо с мягкими чертами. Голубые глаза, густые ресницы и аккуратно подстриженные усы. Неплохая улыбка.

Неожиданно для себя она заметила Лайона, появившегося в поле ее зрения. Его было трудно не заметить — он всегда возвышался над своими сотрудниками. Даже когда он сидел, до нее доносился его смех — живой и чистый, как величественный рокот водопада, заставлявший трепетать ее сердце.

Заставив себя не думать о хозяине дома, она приняла небрежный вид, положила в рот кусочек ананаса и через силу проглотила в тот самый момент, когда подошедший мужчина остановился у незанятого стула справа от нее.

— Вы позволите?

Она подняла на него глаза, не забыв при этом чуточку отклониться назад, как бы раздумывая, стоит ли удостаивать его такой огромной чести. Сосчитав до пяти, Эмили улыбнулась ему так, как научил ее Лайон.

— Вы кажетесь не очень опасным, — мягко пошутила она.

— Для адвоката, хотите вы сказать? — Он засмеялся, поставил тарелку на стол и сел. На нем была рубашка цвета чайной розы поверх плавок того же цвета. Рубашка была застегнута, и это порадовало Эмили. Она пока что не готова увидеть так близко от себя чью-то голую грудь. Ей еще надо настроить себя соответствующим образом.

— Боюсь, что не запомнила вашего имени, — слукавила она. Как ей было известно, правила жеманства требовали, чтобы она не проявляла слишком большого интереса. Пусть немного потрудится.

Он протянул руку, и она заметила, что ногти его коротких пальцев хорошо ухожены.

— Уаймон, Брайс Уаймон. — Они пожали друг другу руки, и, как она и ожидала, он не торопился отпускать ее. — А вас зовут Эмили, верно?

Она опять улыбнулась, но убрала руку, взяла свой стакан с кока-колой и отпила глоток.

— Стоун.

Брайс придвинул стул поближе, и при этом его волосатая нога прикоснулась к ее ноге. Она сквозь зубы втянула воздух, но заставила себя выдержать его прикосновение. Когда ей это удалось, Брайс прижал ногу сильнее. Стиснув зубы, она продолжала улыбаться.

— И чем же вы занимаетесь у мистера Гэлланта, Брайс?

Он пожал плечами, очистил толстую креветку и обмакнул ее в лужицу соуса.

— Я бы охотнее поговорил о вас, Эмили. Я точно знаю лишь то, что вы — манекенщица.

Вот как, он это точно знает? Она крутила в пальцах стакан и думала, стоит ли утруждать себя правдой. Ведь с самого начала все в этом приключении было фальшивым, а после того, что случится сегодня, она больше никогда в жизни его не увидит. Так зачем обременять его скучной правдой?

— Вы так проницательны, Брайс, — проворковала она. На самом деле проворковала! Ее ужаснуло, но и чуточку даже восхитило то, что она оказалась на это способна. Она и не подозревала, что обладает геном воркования.

Он сунул креветку в рот и, начав жевать, тут же взял следующую. Однако его нога прижималась к ее ноге с такой силой, что если бы она не держалась за стул, то вполне могла бы свалиться.

— Вы шутите? — Он продолжал жевать. — Каких еще женщин Лайон станет приглашать к себе на остров, кроме манекенщиц и кинозвезд?

Она кивнула, ощущая боль в челюстях от постоянного усилия держать завлекающую улыбку.

— Конечно, вы правы, — согласилась она, придав своему голосу максимум слащавости.

Что-то крупное возникло слева от нее, и она взглянула в ту сторону, уже догадываясь, что к ним идет Лайон. В попытке казаться совершенно безразличной она взяла стакан и поднесла к губам. И больше ничего ей сделать не удалось, так как именно в этот момент его темные глаза встретились с ее глазами и это парализовало ее. Хотя для такой реакции никакой причины не было. На лице у него была написана просто вежливость и сквозило легкое любопытство. Дойдя до стола, он остановился.

— Привет, Брайс. Привет, Эмили.

Она со стуком опустила стакан с кока-колой на стол. Он никогда раньше не называл ее так, и теперь, услышав, как он произносит ее имя своим низким голосом, она ощутила жар во всем теле.

— Отличный пикник, Лайон! — Брайс приветственно поднял свой стакан. — Чего я никак не могу понять, так это как вам всегда удается заполучить и великолепную погоду.

— Связи, связи… — усмехнулся Лайон.

Эмили сделала вид, что любуется цветами в вазе, и потрогала нежный лепесток золотистой лилии.

— А вам здесь весело, Эмили?

У нее опять перехватило дыхание от его фамильярности. Зная, что ей не удастся проигнорировать его, она взглянула в его сторону, приклеив к губам улыбку:

— Брайс такой обворожительный, что пикника я почти и не заметила. — Фу, как невежливо получилось! Это в ней говорили ее собственные боль и обида, и она тут же пожалела о сказанном. Но извиняться все же не стала.

Его глаза сузились, но гнева в них не было, было что-то другое. Озабоченность? Нет, это уж ни в какие ворота не лезет. Кроме того, ей все это могло показаться, и никакого выражения в его глазах она вообще не видела, потому что он уже смотрел на Брайса.

— Я пришел сказать, что, по поступившей ко мне информации, мясо подадут минут через десять.

— Ух ты, я готов! — радостно отозвался Брайс, схватил последнюю креветку и стал чистить.

Эмили смотрела в морскую даль и спрашивала себя, как этот Брайс может впихнуть в себя еще что-то после всего, что уже съел.

— Эмили! — Голос Лайона, словно самый мощный в мире магнит, притянул ее взгляд к его лицу. Когда их глаза встретились, он просто кивнул, прощаясь.

Она тоже кивнула, преодолевая напряжение и ненавидя себя за то, что ей не все равно. Справившись с этим, она перевела взгляд на Брайса и одарила его ослепительным показом зубов.

Пока они ели бифштексы и десерт, разговор тек плавно, без затруднений, поскольку Брайс с удовольствием рассказывал о себе. Она уже успела узнать, что он любит гандбол, ненавидит рыбалку, любит Стивена Кинга, кто бы он ни был, и планирует уйти на отдых в сорок пять лет миллионером и всю оставшуюся жизнь играть в двойной бридж на своем собственном пляже вроде этого. Эмили потратила массу энергии на подавление зевков и на то, чтобы не дать Брайсу спихнуть себя со стула непрекращающимися толчками ног.

Когда слуги начали убирать со столов, ее замутило от страха. Момент начала операции «Арканим адвоката» неумолимо приближался. Брайс смеялся и болтал о пустяках, словно находил ее общество чрезвычайно приятным, и это было странно, потому что за последний час она открывала рот исключительно для еды. Возможно, ее улыбки и кивки говорили ему больше, чем казалось ей, или он считал это достаточным. Эмили решила, что ее тоже устроит, если он не станет пытаться узнать о ней больше того, что видит. Она уже солгала относительно того, чем зарабатывает на жизнь, и ей пришлось бы продолжать лгать, а в этом занятии она была не сильна.

Когда слуги убрали столы и расставили стулья по краям лужайки, пикник превратился в танцы на пляже. Несколько минут Эмили стояла рядом с Брайсом и смотрела, как служащие Гэлланта, разбившись на супружеские пары и тесно прижавшись друг к другу, покачиваются в такт музыке вдоль всего берега. Лайон был, конечно же, среди них и танцевал с одним из своих юристов женского пола. Это была хорошенькая брюнетка, которая тоже вполне могла бы работать манекенщицей. Нечего удивляться, подумала Эмили, что он приглашает к себе на работу самых красивых специалистов, каких можно нанять за хорошие деньги. Она ощутила укол зависти к этой женщине, которая прижимается к нему и с мечтательной улыбкой смотрит ему в лицо.

— Не хотите прогуляться, Эмили?

Она вздрогнула от неожиданности, услышав вопрос Брайса.

— Я бы с удовольствием… — И это было все, что ей удалось произнести ровным голосом.

К счастью, эти слова оказались похожими на законченное предложение. Брайс ухмыльнулся и потащил ее в сторону от толпы. Она случайно увидела Мэг, сидевшую между двумя адвокатскими женами. Мэг наблюдала за ней и Брайсом с лукавой улыбкой на лице. Поняв, что Эмили видит ее, она незаметно показала подруге большой палец и подмигнула.

Эмили ответила очень бледной улыбкой, больше похожей на гримасу покорности судьбе, и повернулась к своему спутнику, полная решимости убедить себя, что он симпатичный и привлекательный.

Она хорошо знала этот участок пляжа — бегала здесь каждое утро с того дня у бухточки, когда споткнулась о ящик с инструментами Лайона. Это место ей очень нравилось. Полоса чистого песка пролегала между лоснящейся поверхностью моря и густой чащей из пальм и дубов, от которой исходил терпкий аромат.

Немного впереди она различила небольшую укромную бухточку, которая не видна с берега. До нее ярдов тридцать, не больше. Интересно, сколько раз Брайс бывал здесь на приемах и знает ли о существовании этой бухточки? И пользовался ли ею раньше с такой целью? Она закрыла глаза. Такое мышление непродуктивно! Она не должна забывать, что просто проходит нужный ей курс — курс секса. Она пройдет его, как прошла эволюцию амфибий, и будет жить дальше.

— Вы красивая женщина, Эмили, — неожиданно сказал Брайс, и она, вздрогнув, повернулась к нему. Потом улыбнулась усталой улыбкой. Разумеется, ему и положено говорить ей комплименты — это часть процесса обольщения.

— Спасибо, Брайс. — Ее задыхающийся голос прозвучал скорее сексуально, чем испуганно, и она посчитала это везением. — Вы и сами… ужасно привлекательны.

Когда они миновали поворот, ведущий к бухточке, он показал ей на укромный уголок, заросший травой и скрытый папоротниками:

— Давайте посидим тут и полюбуемся видом.

Подавив вздох, Эмили опустилась на траву.

Он сел совсем рядом. Его лицо было обращено к ней, а бедром он касался ее бедра. Запах его лосьона после бритья витал вокруг нее, и она решила, что без такого запаха могла бы спокойно обойтись. Она храбро заглянула в его светлые глаза и с беспокойством увидела в них блеск вожделения. Брайс плотоядно смотрел на нее, ошибочно истолковав уступку как согласие.

— Мне везло всю жизнь. — Он придвинулся еще ближе, склонился к ней, уперся ладонью в поросшую травой землю по другую сторону от ее ног, и запястье коснулось ее бедра. Она почувствовала что-то вроде клаустрофобии, но постаралась не показать виду, а он тем временем продолжал: — Но сегодня я просто не могу поверить в свое везение. — Он склонился к ней еще ближе, и теперь его лицо было всего в нескольких дюймах от ее лица.

Как ни старалась она казаться небрежно-беззаботной, это заставило ее отклониться от него подальше.

— Что вы имеете в виду?

Он хохотнул, ведя пальцем вверх по ее руке и дальше вдоль ключицы.

— Вас. Не думал, что мне представится шанс быть с вами. Но вот мы здесь. Мне нравится эта ваша манера, этот загадочно-манящий вид. Он очень меня возбуждает.

Эмили робко улыбнулась, строго приказывая себе не струсить на этот раз.

— Ну, это всегда у меня срабатывает… — Она поморщилась, недоумевая, откуда ее мозг выуживает подобную ересь.

Палец, гладивший ее ключицу, превратился в ладонь. Сильно надавив, он заставил ее лечь на спину. Она была так ошеломлена быстротой его действий, что лишь уставилась на него округлившимися глазами. Губы Брайса накрыли ей рот, тяжелые и липкие, словно лежалый зефир. Усы оцарапали ей верхнюю губу. В тот же момент его рука скользнула ниже, нашла и стала мять ее грудь. Застонав, он лег на нее.

Эмили ахнула, и его язык использовал эту возможность, чтобы вторгнуться к ней в рот. Это вызвало у нее только одно ощущение — рвотный позыв. Тут что-то явно не срабатывало.

Неужели так же было и у Мэг? Неужели она это имела в виду, когда рассказывала о пикапе и о шрамах от рукоятки скоростей? Конечно, приобщение к сексу не обязательно должно сопровождаться праздничным фейерверком, но так…

Ей все-таки удалось освободить лицо и отвернуться в сторону, и она что было силы оттолкнула руку, тискавшую ее грудь.

— Перестаньте!

— О-ох, детка… — Он похотливо стонал, не обращая внимания на ее требование, явно полагая, что таков ее способ поддержания игры в недотрогу. Его пальцы пробрались обратно и на этот раз спустили вниз бретельку ее купальника, облегчая доступ к груди. Он еще дальше наполз на нее, чтобы опять добраться до ее рта, и пустил в ход язык, стараясь разжать ей губы.

Она попыталась вырваться из-под него, освободила губы и попросила:

— Пустите меня! — Это было сказано дрожащим и задыхающимся голосом, но достаточно громко.

— Ни за какие коврижки. После того как я столько времени потратил, чтобы затащить тебя сюда? Ну уж нет! Игра в дразнилки кончилась, так что просто расслабься и получай удовольствие.

Он подцепил и другую ее бретельку и с силой дернул за обе. Эмили вскрикнула и схватилась за лиф купальника, пытаясь удержать его.

— Прекратите! Я передумала! — Она испытывала унижение и ненавидела себя. Она знала, что Мэг рассердится, но ничего не могла с собой поделать. Когда она лежала перед Лайоном на кухонном столе, было ощущение, что ее вываляли в грязи, но сейчас она чувствовала себя жертвой преступления.

— Ну же, малышка, не упрямься. — Он сопел, губы щипали ее за лицо, его усы царапали кожу. — Хорошенького понемножку. Сперва это было забавно, но сейчас начинает мне надоедать.

Схватив ее запястья, он вытянул ее руки вверх и с силой прижал к земле. Хотя она со стонами вертела головой из стороны в сторону, Брайс впился ей в рот и грубо затолкал внутрь язык. Она заплакала и попыталась пустить в ход ноги, но безуспешно — они были крепко прижаты к земле его ногами.

Ей стало страшно. Она отбивалась, царапала ему руки, но все ее усилия были напрасны. Он был слишком силен. Когда он перенес ее левую руку через голову, чтобы зажать оба ее запястья в одном мясистом кулаке, девушка попыталась сбросить его резким движением бедер, но вскрикнула, поняв, что он освобождает себе одну руку, чтобы содрать с нее купальник. Она ощущала, как эти ухоженные ногти оцарапали ей плечо, когда он сдергивал бретельку, и понимала, что бессильна помешать ему.

Веселящиеся гости далеко и не услышат ее криков за звуками музыки и оживленными разговорами. Он слишком силен, ей с ним не справиться.

Эмили крепко зажмурила глаза и отвернула лицо в сторону. Пусть ей придется вытерпеть насилие, лишь бы не помнить потом этой мерзкой, похотливой и алчной физиономии.

Вдруг рядом послышался возмущенный голос и проклятие. А в следующее мгновение давивший на нее вес Брайса исчез, словно тот внезапно поднялся в воздух силой левитации. Как и почему это могло произойти — этого ее онемевший мозг вычислять не стал. Она осознала лишь, что свободна от его жестокой хватки и от его отвратительной тяжести.

Не успев еще даже открыть глаза, она откатилась в сторону и кинулась к пляжу, скользя и оступаясь от страха. И, лишь почувствовав, как плещущий прибой гладит ей лодыжки, остановилась, сгруппировавшись в низкой стойке, готовая снова рвануться прочь. В страхе оглянулась назад, чтобы посмотреть, гонится ли за ней Брайс, и застыла на месте, не зная, верить глазам или нет.

Не Брайс, а Лайон бежал к ней, и на лице у него застыла гримаса ярости. Она еще больше сжалась, но, прежде чем успела заговорить, он схватил ее за руки.

— Черт побери, Эмили. У вас все в порядке?

Она прерывисто вдохнула, растерявшись от его громового голоса. Она и так в растрепанных чувствах, а тут он смотрит зверем, орет. Только этого ей не хватало! Еще одного разъяренного мужика, рычащего ей в лицо! Она оттолкнулась от него.

— Пустите! Хватит с меня рукоприкладства на сегодня! — На последних словах она всхлипнула, и это подействовало на Лайона — и его взгляд, и выражение лица разом изменились. И вот он уже прижимает ее к своей обнаженной груди и она слышит ободряющий стук его сердца.

— Простите меня, — прошептал он. — С вами ничего не случилось?

Она наслаждалась покоем в надежной гавани его рук, его запахом, ощущением его дыхания на своем лице, но сознавала временность этого убежища. Прижав ладони к его груди, она покачала головой.

— О, Лайон… — Его имя произносить так удобно и приятно — еще одна дурацкая идея, которую надо скорее выбросить из головы. — Все в порядке, правда. Можете отпустить. — Когда он не сделал этого, она не посмела настаивать, мельком увидев выражение его лица: искры бешенства еще вспыхивали у него в глазах. — Где Брайс?

Он бросил взгляд через плечо, потом без улыбки посмотрел на нее:

— Отдыхает.

— Вы его отключили?

Эмили чувствовала себя ужасно из-за того, что произошло, но больше всего радовалась, что всё уже позади. Вытянув шею, из-за плеча Лайона она посмотрела туда, где боролась с Брайсом. Из зарослей папоротника торчала одинокая нога. Совершенно неподвижная.

— Вы не изувечили его?

— Ничего, у него хватит здоровья, чтобы постоять в очереди безработных и предстать перед коллегией адвокатов, когда его будут исключать.

Эмили быстро взглянула в лицо Лайону.

— Не надо так! Я… я сама виновата.

Услышав эти слова, он нахмурился. Испытывая ужасное чувство вины, она попыталась оттолкнуть его, но из-за слабости попытка оказалась безуспешной.

— Отпустите меня, Лайон! — воскликнула она, чувствуя, что силы иссякли. Его мышцы мгновенно напряглись, он удерживал ее еще секунду, потом отпустил и отступил на шаг в сторону. — Я сама виновата, — повторила она, хотя ей было ужасно неприятно признаваться в таком.

— Неужели? — Лайон явно не поверил. — Так, значит, вы сами попросили его повалять вас по земле?

Она схватилась за покрасневшее запястье и стала растирать его, испытывая прилив отвращения.

— Нет. Разумеется, нет!

Он кивнул, поджав губы.

— Как я понимаю, вы говорили нечто вроде «не надо», «довольно» или «перестаньте»?

Она невольно содрогнулась и перевела взгляд на морскую гладь.

— Да-да, я говорила, чтобы он перестал, но он…

— Черт побери, Эмили. А мне вы говорили когда-нибудь, чтобы я перестал?

Этот заданный сквозь зубы вопрос ошеломил ее. Конечно же, говорила. Почти точно в такой же ситуации она просила его тогда остановиться, и он повел себя по-джентльменски. Он отпустил ее — неохотно, но отпустил. Неловко кивнув, она опустила глаза на песок у себя под ногами, не в силах произнести ни слова.

— Ну, так кто же все-таки виноват?

Он прав. Брайс оказался мерзким, порочным куском грязи, и, если бы Лайон не подоспел вовремя, он бы изнасиловал ее! Факты начали вставать на свои места, и ее замутило. Проведя дрожащими руками по волосам, она проговорила прерывистым шепотом:

— Я… мне надо отмыться от его запаха.

Когда она вошла в полосу прибоя, ее шаг вдруг превратился в беспорядочное, безоглядное бегство. Она билась в воде, вздымая фонтаны брызг, и рвалась все дальше и дальше от берега, на глубину, стремясь как можно скорее смыть с себя запах насильника. Она знала, что отныне запах этого лосьона всегда будет вызывать у нее рвотный рефлекс. Когда вода стала слишком глубока, она нырнула, радуясь освежающим струям, упруго скользящим по ее телу. Вынырнув, она жадно глотнула воздух, откинула с лица мешавшие смотреть волосы. Оглянувшись, увидела, что Лайон почти догнал ее. Его стремление оберегать ее и его тревожно-напряженный вид что-то перевернули у нее в сердце. Она почувствовала облегчение и слабо улыбнулась:

— Все в порядке. Правда. Вы можете вернуться к гостям.

— Вы уверены?

Она кивнула.

Лайон усмехнулся — чуть грустно, одним уголком губ.

— Что ж, не стоит благодарности, дорогая. Счастлив был помочь.

— Ох-х… — Его ирония открыла ей правду — она так и не поблагодарила его за спасение. — Как вы догадались прийти? — Ее охватил странный озноб, хотя погода стояла жаркая.

Он протянул ей руку.

— Я думаю, у вас шок, Эмили. Вам лучше бы вернуться. А то еще в обморок упадете.

— У меня нет привычки падать в обморок.

— Постарайтесь не забыть об этом. — Он схватил ее за руку и притянул к себе, поддерживая за талию. — Если у вас начнет кружиться голова, дайте мне знать.

Эти слова так метко попали в цель, что у Эмили возникло дикое желание засмеяться. Ведь голова у нее кружится всякий раз, когда он к ней прикасается! Но она лишь кивнула.

— И… спасибо вам за то, что вы сделали.

Лайон не ответил. Они дошли до полосы сухого песка, и он хотел было вести ее туда, где продолжалось веселье.

— Нет! — Она попятилась. — Я не могу вернуться туда. Не могу никого видеть.

Он молча, внимательно посмотрел на нее, потом кивнул, и они пошли по тропинке через лес к дому.

— Отдохните немного. Около девяти мы будем жечь костер и жарить сосиски. Вы тогда почувствуете себя лучше.

Она изумленно уставилась на него.

— Сосиски? Кроме шуток? Я и не думала, что вам известно о существовании столь заурядных развлечений.

Он звучно засмеялся.

— Когда я был мальчишкой, дорогой папочка сбагривал меня на лето к родственникам в Техас. Я там играл роль дешевой рабочей силы и переел немало горячих сосисок. Извините за бахвальство, но я умею даже выгребать навоз.

— Гармонично развитая личность с коровьей лепешкой на итальянских мокасинах. — Она поймала себя на том, что улыбается. Он никогда еще не казался ей таким настоящим, таким доступным, как в эту минуту. — А я ни разу не ела жаренных на костре сосисок, — призналась она.

— Неужели?

— Папа считал, что это вульгарно.

Лайон мрачно хохотнул:

— У наших папочек явно было много общего.

— Неделю назад я бы ни за что не подумала, что между нами есть что-то общее, — задумчиво ответила она. И вдруг вспомнила свой вопрос, от ответа на который он уклонился. — Кстати, Лайон, как вам удалось подоспеть как раз вовремя?

Он пожал плечами. Она поняла это по тому, как шевельнулась его рука, лежащая у нее на талии.

— За столом вы притворялись игривым котенком. Я знал, что вы собираетесь сделать, и мне не понравился Брайс. — В глазах Лайона мелькнуло укоризненное выражение. — Вам было бы гораздо лучше с Кевином.

Его замечание вызвало у нее в душе укол разочарования. Этот укол разросся в поток разочарования, который быстро разлился в целый океан уныния. На несколько безумных минут она позволила себе побывать в стране Фантазия, где Лайон Гэллант на самом деле был неравнодушен к глупой Эмили! Да, он знает, как должен вести себя с женщиной джентльмен, никто не подкопается. Но он только что дал совершенно ясно понять — в очередной раз, — что не знает, как надо любить женщину. И не имеет ни малейшего желания попробовать.

С усилием она оторвала его пальцы от своей талии и в отчаянном порыве выскочила из круга, очерченного его чувственной аурой.

— Знаете что, Лайон, дорогой? Почему бы вам не составить список подходящих кандидатов для этого дела? — Она повернулась и уставилась на него, дрожа всем телом от ярости. Он смотрел на нее и, похоже, ничего не понимал — этот занятый лишь своей персоной мистер Всезнайка! — А еще лучше — вы, как образцовый хозяин дома, сами выберите и пришлите ко мне в комнату того, кто «сделает» меня без большого шума и беспокойства.

Эмили резко отвернулась. Не в силах больше смотреть на него, она побежала к дому — подальше от несбыточных грез.

Загрузка...