Карточный домик

17

Когда часы в гостиной пробили восемь раз, Миранда Эн Чейз позвала всех приглашенных гостей за стол. Проведя больше трех часов на кухне, она не выглядела уставшей — наоборот, она вся светилась изнутри от переполнявшего ее счастья. Румянец полыхал на ее щеках. А красное платье, совершенно не годившееся для столь корпулентной фигуры, превращало ее в зрелый, готовый сорваться с ветки помидор. Но она об этом не думала, как и не подозревала о накаленной атмосфере, повисшей в ее столовой.

Рядом с ней сидела ее дочь Мила. Она совсем не походила ни на мать, ни на дядю Кларка. Видимо, Миле досталась фигура и точеный профиль от отца.

Мила выглядела растерянной. Она все время дотрагивалась до своих коротких черных волос и теребила браслет из стекляруса на тонком запястье. Она волновалась. Ведь, по сути, ее радостная с Джимом новость является ложью. Это всего лишь игра одного актера, причем непрофессионального актера.

Подле жены сидел Джим и маленькими глотками пил вино. Он не верил, что Бритни, его любовница, случайно оказалась в «Высоких соснах». Если же она сделала это намеренно, то тогда зачем? Рассказать все его жене и теще? Джим заерзал на стуле, как будто вместо сиденья под ним была раскаленная электрическая плитка. Потом он взял бокал с вином и, осушив его, решил: нужно наладить отношения с Бритни, и побыстрее.

Напротив Миранды сидел Кларк и тщательно пережевывал кусок хлеба. На нем был черный пуловер, и поэтому осыпавшиеся на грудь хлебные крошки были отчетливо видны. Судя по выражению лица Кларка, его тоже что-то беспокоило. Он все время всматривался в Уильяма и не мог вспомнить, где его видел.

В банке? Нет, размышлял Кларк и откусывал кусок. Черт подери, как же знакомо его лицо!

И вдруг вспышка. Он голым бежит вдоль дороги, горячий асфальт обжигает ноги. Парень… парень в машине.

Кларк закашлялся и попросил Джима постучать его по спине. Когда ему стало легче, он кивком поблагодарил Джима и, схватив стакан с водой, жадно начал пить, не отрывая взгляда от Уильяма.

Бритни сидела рядом с Уильямом и понимала, что находится в ненужном месте и в неподходящее время. Уверенности не прибавило даже любимое черное платье с открытой спиной, которое Бритни считала счастливым, а все потому, что она постоянно ловила на себе недоверчивые взгляды Джима и каждый раз проклинала себя за то, что согласилась прийти на ужин.

Лишь Миранда и Бред Мировски не были участниками запутанной игры. Но это только на первый взгляд. Потому как Миранда уже бежала с поля боя. Что касается Бреда, то он всеми силами будет помогать распутать этот запутанный клубок и постарается понять, что скрывают друг от друга люди в этом поместье, и рассказать всем правду… всей Южной Дакоте.

— Индейка готова! — Миранда встала из-за стола и пошла на кухню.

Кое-кто доедал салат в своей тарелке, кто-то вообще не притронулся к нему, а кто-то радовался, что просигналил таймер на духовке и в столовой прервалась затянувшаяся пауза.

Ближе к одиннадцати часам вечера после рассказа Уильяма о его работе Миранда загорелась желанием посмотреть альбом с фотографиями садов и террас.

— Я принесу, — сказала Бритни и встала из-за стола.

Ей ужасно хотелось убежать из этого дома и побыть в одиночестве хотя бы несколько минут. Она быстро пересекла гостиную, покинула прихожую и вышла на крыльцо.

— Куда спешишь?

Бритни резко остановилась и разглядела в сумраке фигуру Джима. Он молча затянулся сигаретой и, выкинув окурок, подошел ближе.

— Куда ты так торопишься? Как будто хочешь сбежать отсюда.

— Мне нужно идти. Я пообещала принести альбом Уильяма, — равнодушно ответила Бритни и принялась спускаться с крыльца. Высокие шпильки не давали ей быстро это сделать, и поэтому у Джима появилась возможность схватить ее за руку.

— Погоди, я прогуляюсь с тобой! — настойчиво сказал он.

— Не стоит, Джим. Я не хочу, чтобы нас увидели вместе, — шепнула Бритни и огляделась по сторонам.

— Не увидят!

Когда они дошли до гостиничного домика, Бритни попросила подождать ее снаружи. Джим отверг ее предложение и вошел следом.

— Прошу тебя, выйди! — Бритни попыталась вытолкнуть его за дверь.

— Успокойся! — Он резко захлопнул за собой дверь. — Нам нужно поговорить! Ты специально сюда приехала?! Ты ведь знала, что я поеду с женой к ее матери!

— Я уже находилась в «Высоких соснах», когда ты об этом мне сообщил!

— Правда? — недоверчиво переспросил Джим и дотронулся пальцами до подбородка, покрытого щетиной. — Хорошо. Тогда позволь спросить: какого черта ты ошиваешься с этим мужиком?!

— А ты что, ревнуешь меня к брату? — усмехнулась Бритни, зайдя в соседнюю комнату и остановившись у прикроватной тумбочки.

— Послушай! — Джим вбежал в комнату Уила и резко повернул ее к себе.

— Что ты хочешь мне сказать? Что я только твоя? — Бритни смотрела ему прямо в глаза. — А не многого ли ты хочешь, дорогой?

Джим фыркнул, выпустил ее руку и начал ходить по комнате. Его злило, что Бритни больше не желает принадлежать ему одному. Джиму хотелось снова оказаться главным в ее жизни, всегда желанным и любимым.

— Что вас связывает? — немного успокоившись, спросил он. — Я не верю, что он твой брат.

Но Бритни только усмехнулась.

— Ты врешь. Я не верю тебе! — Джим достал зажигалку и начал вертеть ее в руке. Это был его излюбленный способ снять напряжение и успокоить нервы.

— Твое право. Ничего доказывать я не собираюсь! — без эмоций изрекла Бритни и, достав из ящика Уила альбом, собралась покинуть комнату.

— Стой! — Джим преградил ей дорогу. — Я так просто тебя не отпущу! — Он бросил зажигалку, вырвал из ее рук альбом и принялся расстегивать молнию на джинсах.

— Ты с ума сошел! — Бритни не на шутку испугалась. — Остынь, Джим!

— Заткнись! — Он подхватил Бритни на руки и повалил на кровать Уила. — Сейчас я хочу точно знать, что ты принадлежишь только мне!

Он быстро задрал ей платье и закрыл ее рот ладонью, чтобы она больше ничего не могла сказать.

— Держи, Уил! — Бритни подала альбом Уильяму и пересела ближе к камину. У нее было так паршиво на душе, что она готова была расплакаться.

Поступок Джима показал ей, что она совсем беспомощна и зависима. Он хотел это доказать, и у него это получилось.

Даже здесь, в поселке «Высокие сосны», который сначала показался Бритни спасением от прошлой жизни, Джим настиг ее, как грозовая туча, и снова победил в неравном бою.

Теперь Бритни казалось, что нигде и никогда ей не найти укрытия. Она всегда будет под прицелом Джима.

— Вы, наверное, устали? — К Бритни подсела Мила.

— Что? — переспросила она. — А, нет. Переживаю из-за брата.

— Мне очень жаль. — Мила искренне посочувствовала.

— Я верю, что все будет хорошо! — Бритни слегка улыбнулась и снова устремила взгляд на пламя камина. — Кстати, я не успела вас поздравить.

— С чем? — удивилась Мила и тут же прикусила губу. — А, спасибо. Знаете, вы очень понравились моей маме. Она много о вас рассказывала.

— Обо мне? Но мы ведь знакомы только два дня. Что могла рассказать обо мне Миранда?

— Она сказала, что вы хороший человек. Честный, открытый и заботливый, — перечислила Мила. — Мама всегда хорошо разбиралась в людях.

От ее слов Бритни стало еще хуже. Да! Первый раз в жизни она поняла, что такое совесть. Почему-то ей стало жаль Милу. Раньше Бритни считала ее заносчивой и высокомерной стервой. По крайней мере, так описывал ее характер Джим. Может, он это делал специально?

Бритни посмотрела на Милу. Взглянула ей прямо в глаза и увидела там тоску и страх. Видимо, Мила, как и она, Бритни, боялась одиночества и держалась за Джима крепкой хваткой. Все-таки он умеет убедить, что, кроме него, ни у Милы, ни у Бритни никогда не будет мужчины. Что без него они умрут от тоски в полном одиночестве, вспоминая каждый день, каждый час, проведенный вместе с ним.

— Не все мы на самом деле такие, какими кажемся на первый взгляд. — Бритни опустила глаза, и слезинка скатилась по ее румяной щеке.

— Прошу вас, не переживайте так! — Мила положила ладонь ей на плечо. — С Уильямом все будет хорошо.

— Простите, девушки! — К ним подошел Бред и игриво поправил галстук. — Мне пора. Счастливо оставаться!

— Счастливо оставаться, — попрощалась Мила.

— До свидания, — сказала Бритни и отвернулась к камину. Ей не хотелось, чтобы Бред видел ее слезы, да и Миле она не хотела их показывать, но так вышло, что Мила оказалась рядом в то время, когда Бритни не сдержала эмоции.

Бред улыбнулся и исчез в прихожей.

Почему ему не сидится у Миранды? Вроде он нашел общий язык и с Джимом, и с Кларком. Ответ был простым: Бреду Мировски не терпелось посмотреть видеопленку, которую он сделал полчаса назад у домика Уила и Бритни.

Проплакав всю ночь, уткнувшись в подушку, Бритни проснулась поздно. Она бы поспала подольше, если бы к ней в комнату не постучались.

Неохотно оторвав от подушки голову, Бритни негромко сказала «входи, Уил» и снова натянула на себя одеяло.

— Это не Уил! — Дверь приоткрылась, и показалась голова Милы. — Мама угощает Уила фирменным пирогом с яблоками. А я пришла к вам, чтобы пригласить на завтрак.

— Большое спасибо, Мила. Но мне не хочется есть. — Бритни благодарно улыбнулась.

— Вы нехорошо себя чувствуете? — Мила зашла в комнату и закрыла за собой дверь. — Может, я могу чем-то помочь?

— Нет, все в порядке! — Бритни закуталась в одеяло и присела на кровати, свесив ноги.

— Тогда я вас жду в доме матери.

— Спасибо за приглашение, Мила. Я приду. Сейчас встану и приду.

Мила ласково улыбнулась и оставила Бритни одну.

До хозяйского дома Мила шла медленно, позволив себе от души порадоваться, что ее план приходит в исполнение. Что же она задумала? Все просто. Войти в круг доверия Бритни Пэм и попытаться выведать, с кем же из сотрудниц крутит роман ее муж.

Ха! Бедная Мила даже не подозревала, что та вертихвостка, любовница мужа, и есть понравившаяся ее матери Бритни Пэм.

После завтрака, поблагодарив Миранду за угощение, Бритни проводила Уила в их домик, а сама направилась к пруду, где как раз в это время сидел Джим и курил.

— Это твое. — Бритни протянула ему зажигалку, которую Джим забыл вчера в гостиничном домике. — Благо Уил ее не заметил. А то среди нас курящий только ты. — Отдав зажигалку, Бритни пошла прочь от Джима.

— Что с тобой происходит? — спросил он. — Тебя как будто подменили. Раньше ты не была такой.

Бритни вернулась и села рядом с ним на лавочку для того, чтобы Кларк, который стоял на террасе, не смог ничего услышать.

— Ты мне нужна, Брит.

— Запомни, нас больше не будет связывать только постель! Скажи, ты меня любишь? — Бритни серьезно посмотрела на Джима. Она заметила сразу, что он колеблется с ответом. И ей все сразу стало ясно.

— Зачем? Тогда зачем нам все это? — Бритни всплеснула руками. — А вот я любила тебя! И ты, чувствуя это, пользовался мною! Знал, что я никогда не стану унижаться и рассказывать твоей жене о наших отношениях. Тебе это было удобно! За полгода ты привык, что у тебя есть я — человек без своего мнения, желания. Твоя раба, которая считает наградой за преданность провести ночь в твоих объятиях.

— Не говори так.

— А ты не помнишь, какими байками ты травил мою душу? — продолжила Бритни, не слушая Джима. — «Я брошу жену, уйду к тебе». Потом проходило время, и я у тебя спрашивала, когда настанет этот светлый день. Ты отвечал, что скоро. Однако теперь я уверена, что «скоро» не наступит никогда. Я была слепа. Я ничего не понимала! Знаешь, когда ты открыл мне глаза?

— Нет.

— Когда завалился ко мне пьяный с угрозами. Я тогда представила, что буду просыпаться одна, засыпать одна, проглатывать завтрак, идти на другую работу, где нет знакомых людей. Поняла, что нужно начинать с чистого листа! После твоего ухода я еще долго сидела и смотрела в одну точку. Я вспоминала все, что происходило с нами раньше, и думала о том, что с нами будет. Знаешь, ничего интересного. А ты помнишь, что было вчера вечером? Я всю ночь не могла сомкнуть глаз. Мне было обидно и горько. Ты пользуешься мною, как панельной девкой. Когда захочешь — возьмешь, когда начинаю мешать — отталкиваешь. Ты убил меня и заставил переродиться. Так знай: новая Бритни Пэм никогда не простит тебе того, что ты с ней сделал!

— Но зачем? Я понял свою ошибку! Давай вернем все на прежние места. Работа, дом, отношения.

— Предлагаешь снова зависнуть между небом и землей. Не знать, что будет завтра? Превратиться в привидение и существовать, пока тебя нет рядом? Ты это предлагаешь?

— Но ведь нам было хорошо? — Джим незаметно взял Бритни за руку.

Она тут же ее убрала и вскочила с лавочки, как будто только что сильно обожглась.

— Ничто и никто не возвращается на прежние места. Такого нет в природе, Джим! Мне пора. — Она опустила глаза и направилась к своему домику.

— А тебе он нравится, да? Я знаю, что он тебе не брат. Так что не обманывай! Он тебе нравится?

Бритни остановилась в нескольких метрах от липовой арки и обернулась.

— Да, — искренне ответила она. — Нравится.

— Тебе его просто жаль! Беспомощный. Зависимый. Он инвалид! Зачем тебе такой?

— Тебе-то что? — Бритни с презрением взглянула на Джима. — Знаешь, я могу сказать одно: мне жаль тебя. Именно тебя, Джим! Твоя уверенность скоро подведет тебя. И ты останешься один. Совсем один. Мне жаль тебя, Джим! Потому что ты, мой дорогой, инвалид, моральный инвалид. Нет у тебя ни души, ни сердца. Тебе не поможет ни операция, ни любое другое лечение. Ты неисправим! Ты ужасен!

Бритни отвернулась от Джима и пошла в сторону гостиничного домика. Она первый раз за все время связи с Джимом смогла сказать ему в лицо такие слова. Сейчас она не чувствовала ни страха, ни волнения, ни сожаления. Бритни сказала правду, которую иной раз скрывала и от себя.

Джим ее не окликнул. Он еще долго неподвижно сидел на скамейке и провожал взглядом девушку, которая наконец-то оттолкнула его и показала, что больше не желает жить в его тени.

Ровно в час дня, как по расписанию, начался проливной дождь. Вокруг все сразу потемнело, стало серым и тусклым.

Бритни налила себе и Уилу горячего травяного чая и направилась в гостиную.

Хорошо, что пошел дождь, подумала Бритни. Не нужно выходить на улицу. Мы можем сидеть у камина и разговаривать о чем угодно.

Бритни подала Уилу чашку с чаем и села рядом с ним на диван.

— Скажи, ты устала от меня? — Уил сделал глоток напитка и снял очки. — Признайся, я все пойму.

— Ну что ты такое говоришь?! — Бритни покачала головой. — Мне нравится с тобой общаться. Ты добрый человек.

— И инвалид.

— Перестань! Немедленно перестань! — закричала Бритни. — Я не хочу этого слышать!

— Тебе просто меня жалко, ведь так? Ты не воспринимаешь меня как мужчину. Я для тебя взрослый ребенок, да?

— Нет, это не так! — Бритни встала с дивана и подошла к камину. Танцующие язычки пламени успокаивали ее.

— Я слышал твой разговор с Джимом. Ты сказала, что я тебе нравлюсь. Это так? Или ты сказала это, чтобы позлить Джима, своего бывшего любовника?

— При чем здесь Джим? У меня нет ничего общего с ним! — Бритни повернулась лицом к Уилу.

— Может, сейчас и нет, но до этого было. Хотя мне все равно. Я спрашивал тебя не об этом. — Уил потер глаза и, подняв голову, попытался разглядеть очертание фигуры собеседницы. — Так я тебе нравлюсь?

— Да, Уил. Ты мне нравишься, — шепотом призналась она. — Ты мне нравишься. И я тебя не жалею.

— Прости, но я не верю.

Бритни усмехнулась и села на диван. Несколько минут они сидели молча. Каждый о чем-то думал и равнодушно глотал чай. Потом Бритни поставила кружки на стол и обхватила руками свои колени. Прошло еще минут десять в полном молчании. И Бритни не выдержала:

— Я тебе докажу, черт возьми! — Она взяла ладонями лицо Уильяма и коснулась его губ своими губами. — Ну что? Теперь веришь? Я бы никогда не сделала этого из-за жалости!

Она резко встала, взяла в руки пустые кружки и ушла на кухню, оставив Уильяма одного.

Дождь сильными потоками падал с крыши и омывал огромные окна кухни. Бритни сразу же представила, будто бы она находится внутри водопада и наблюдает за течением воды. Красивое зрелище.

— Я хочу тебе помочь. — На кухне внезапно появился Уильям. — Позволь мне. — Он подошел к Бритни так близко, что она почувствовала его горячее дыхание.

— Тут всего две кружки. Я справлюсь! — Она усмехнулась.

— Я не про кружки. Я говорю, что хочу тебе помочь забыть Джима. — Сильные руки Уила обвили тонкую талию Бритни.

— При чем здесь Джим?

— Не обманывай, прошу тебя, — шепнул он и поцеловал ее в щеку. — Мне нравится твой запах. Запах твоего тела. — Он коснулся губами ее шеи и потом еще и еще раз.

Одной рукой он крепко прижал ее к своей груди, другой нежно водил по шее, едва касаясь кожи.

Бритни закрыла глаза.

— Зачем ты это делаешь? — тихо спросила она, но, когда ее губ коснулись горячие губы Уила, тут же замолчала.

Ее тело напряглось, но по мере того как поцелуй углублялся, напряжение постепенно пропало, сменившись другим чувством, чувством, заставляющим голову кружиться и ощущать, как внизу живота порхают бабочки, щекоча своими крыльями.

Его руки крепко обняли Бритни за талию. Он продолжал целовать ее нежно, как будто боялся сделать больно или спугнуть. Бритни одной рукой обвила его шею, а другой провела по щеке, потом запустила пальцы в жесткие русые волосы. Откинув голову назад, она снова приоткрыла чуть сомкнутые губы. Ей захотелось, чтобы Уильям снова поцеловал ее так же нежно и трепетно, так, как никто и никогда еще не целовал ее.

— Прости, если я так настойчиво повел себя, — хрипло проговорил Уил, оторвавшись от губ Бритни.

— Не извиняйся. Никогда не извиняйся, — шепнула она и снова коснулась его губ.

За окном плотной стеной шел дождь, закрывая гостиничный домик от любопытных глаз. Казалось, будто больше нет никого в этом мире, кроме целующейся пары: независимой молодой женщины и идущего на поправку больного мужчины.