Карточный домик

7

Шорох. Шорох, где-то с другой стороны кровати. Небольшой толчок и скрип. Шаги, удаляющиеся шаги. Нет, они снова в комнате. Лязг брючного ремня.

Бритни Пэм, тридцатилетняя секретарша, открыла глаза и приподняла голову с подушки, чтобы разглядеть происходящее в комнате.

В ее небольшой квартирке с двумя комнатами и кухней расхаживал мужчина, любовник Бритни, Джим Лагадан, который и снял для нее эту квартиру.

Он не заметил, что она проснулась, и поэтому продолжил натягивать джинсы и застегивать ремень.

Бритни сладко потянулась, и ее светлые волосы разметались на подушке из темно-синего египетского хлопка.

Она не стала отвлекать Джима, который, по ее догадкам, собирался на работу. Бритни принялась за ним наблюдать, натянув тонкое одеяло до подбородка.

Джим Лагадан, владелец небольшой автомастерской, был холоден и строг с окружающими. Однако женщинам, с которыми он спал, Джим охотно демонстрировал свою горячую натуру. В последнее время гостями его любовного ложа были законная супруга Мила Лагадан и любовница Бритни Пэм, конечно поочередно.

Бритни очень ревностно относилась к этому положению вещей, и поэтому Джим старался опускать разговоры о жене.

По словам Джима, он не любил свою жену. Ему было просто ее жалко. По крайней мере, так он говорил Бритни, а она, наивная, продолжала с открытым ртом слушать его байки об их скором совместном будущем и мечтать, когда же придет этот светлый день.

На самом деле Джим и не думал уходить от жены. Он знал, что Мила не перенесет расставания и, вполне возможно, попробует свести счеты с жизнью.

Джиму это не надо. И он решил так: я буду возвращаться к жене, если она так хочет, но посвятить всего себя ей одной я не смогу.

Да, Джиму всегда было мало одной женщины. Такова его натура.

От него всегда веяло какой-то животной энергетикой, страстной, дикой, необузданной. Казалось, что в порыве злости Джим способен разорвать противника на мелкие кусочки.

Мощная грудная клетка, мускулистый торс, сильные волосатые руки и ноги и щетина, которую невозможно сбрить — она тут же появлялась и вновь покрывала скулы и подбородок.

Как это заводило Бритни! Его пылкая натура заставляла ее лепетать от восторга. Ей нравилось, что с окружающими он немного груб, небрежен и требователен. Она обожала его вспышки ярости, когда дело шло не так, как хотелось Джиму. Бритни улыбнулась и прикрыла глаза, когда Джим мельком взглянул на любовницу.

Потом, почувствовав, что он отвернулся от нее, она продолжила любоваться им.

Тем временем он подошел к зеркалу в спальне и осмотрел себя с разных сторон. Провел рукой по щетинистому подбородку и причесал копну черных непослушных волос.

Расческа и бритва — только этим пользовался Джим Лагадан, когда приводил себя в порядок. И кстати, считал ненормальными тех мужчин, которые следили за своей внешностью тщательней, чем он сам.

Мужик должен быть волосатым, могучим и пахучим! — так любил говорить Джим Лагадан.

Да, Бритни Пэм обожала Джима и безумно его ревновала. Может, это была просто страсть, которой суждено когда-нибудь потухнуть? Бритни не знала. Но все равно она не выносила разговоры о его жене. Она ненавидела ее всем сердцем. Правда, видела она Милу всего пару раз, и то мельком.

Мила даже и не догадывалась, что ее муж спит с секретаршей. Бритни и Джим оба не давали повода так думать. Девушка по просьбе любовника носила обручальное кольцо и всегда и абсолютно всем нахваливала своего вымышленного мужа, которого никогда не было.

Она умела правильно вести себя на людях. Старалась вообще не смотреть в сторону Джима. Она ждала. Она терпела. И за свое старание и выдержку получала сполна.

Джим награждал свою любовницу поздними визитами. Именно тогда начинались поистине африканские страсти. И эти самые страсти могли продолжаться всю ночь, до утра. Потом Джим уходил на работу, а Бритни, понежившись пару часиков, приходила ровно к десяти и опять начинала песенку о своем идеальном муже…

— Ты уже проснулась? — спросил Джим, когда почувствовал на себе взгляд любовницы.

Голос у Джима был грубоватым и низким. А когда он задавал вопрос, то всегда сводил брови и трогал указательным пальцем ямочку на подбородке.

— Да, дорогой. Ты на работу? — Бритни снова потянулась и специально откинула одеяло, чтобы Джим мог разглядеть в зеркале ее нагое тело.

— Нет, — ответил Джим и повернулся в сторону любовницы.

Опустив глаза на ее грудь, Джим немного помолчал, рассматривая тело Бритни, и снова отвернулся.

— У тебя важная встреча? — Бритни не отставала. Она села на кровати в позе лотоса, согнув колени, и принялась убирать волосы в высокий хвост.

— Нет, — негромко произнес Джим и схватил со спинки стула рубашку.

— Тогда куда ты собираешься? — Казалось, для Бритни этот вопрос был вселенского масштаба.

— В больницу, — пробубнил Джим, натягивая рубашку через голову. Он никогда не расстегивал все пуговицы на рубашке. Ему было так удобней.

— У тебя что-то болит? Ты плохо себя чувствуешь? — Бритни резко поднялась и сбросила на пол ноги, нащупывая тапочки. — Хочешь, я поеду с тобой?

— Нет. — Джим застегнул верхние пуговицы и посмотрел на озадаченную любовницу.

— Черт возьми, ты можешь мне ответить, куда собираешься?! — Бритни не любила загадок.

— Милу положили в больницу. Она плохо себя чувствует.

Бритни хотела воскликнуть «Будто бы тебя это волнует», но, опомнившись, насупилась и скрестила руки на груди.

— Я поеду с тобой! — наконец решила она.

— С ума сошла?! Даже не вздумай!

— А ты не врешь насчет жены? Может, у тебя завелась новая любовница? Тебе же всегда мало. — Бритни пытливо всматривалась в его лицо, словно могла там найти ответ на волнующий ее вопрос.

— Я не буду отвечать на этот идиотский вопрос. — Джим направился в прихожую. — Можешь не выходить сегодня на работу. Даю тебе выходной! — крикнул он ей из соседней комнаты.

— Ну уж нет! — Бритни, завернувшись в простыню, побежала за ним следом. — В какую ты едешь больницу? — Она прислонилась спиной к стене и оголила загорелую стройную ногу.

— Святого Петра, — ответил Джим, любуясь ею, и тут же прикусил губу — проговорился. Но быстро сумел себя успокоить, ведь Бритни всегда вела себя прилично. В ее интересах оставаться незамеченной.

— Хорошо, удачи. — Она коснулась его лба горячими губами и поправила ворот рубашки. — Мы встретимся сегодня? Ты приедешь ко мне ночью?

— Я постараюсь, — ответил Джим и уже собирался уходить, как Бритни схватила его за щеки и посмотрела ему в глаза.

— Постараешься?

— Ах ты моя кошечка! — Он поднял ее на руки и страстно поцеловал. Джим знал, как успокоить ревнивую женщину — просто подарить ей немного ласки и попытаться доказать, что она у него единственная. — Я постараюсь, Брит. Обещаю.

Она улыбнулась ему, кутаясь в простыню. А он остановился у порога, полюбовался ее кудрявыми небрежно рассыпанными по плечам и груди золотыми волосами, нежной улыбкой и горящими глазами, толкнул дверь и вышел в залитый утренним солнцем подъезд.