Кавказский брак. Нелюбимая

Глава 12

Добро пожаловать в ад.

Я на самом деле сказал так.

Этой невинной овечке, которая смотрела на меня огромными, влюблёнными глазами. Смотрела до того как я её так бесцеремонно порвал.

Потом…

Потом взгляд её потух. Она свернулась клубочком, скукожилась, и даже плакать не смела.

Я вышел из спальни, спустился в свой кабинет.

Я никогда не был чересчур религиозным, считал всё это пережитком старины, который следует уважать, непременно, но это не значит, что нужно подстраивать под веру всю свою жизнь. Да, я не молился. Не особенно соблюдал посты.

А еще я пил.

Ну, то есть для меня алкоголь никогда не был чем-то особенным. Я не напивался до бессознательного состояния. Но и не считал, что это табу.

В ту ночь я зашёл в кабинет, достал из бара бутылку коньяка, налил в тяжелый бокал, выпил залпом. Потом еще…

Почему меня не покидало ощущение, что я сделал что-то не так?

Ведь всё было правильно?

Я осуществил месть.

Я разорил её отца.

Я сделал Алию своей женой, чтобы…

Чтобы она никогда не познала счастья.

Любви.

Никогда у дочери этой дряни не будет детей.

И счастья тоже не будет.

Не будет ничего.

Завтра же отправлю её в горы, будет жить и работать там.

Отправлю и забуду, как страшный сон.

Еще полбокала коньяка. Залпом.

Что-то было не так, я это чувствовал.

Что-то со мной было не так.

Шайтан…

Я хотел её… Хотел так сильно, что всё внутри сводило.

Сделал шаг к двери…

На хрен… На хрен вся эта месть. Плевать. Она и так получила своё. Ведь получила же?

Я лишил её невинности так как… как в самом страшном сне не приснится.

А теперь…

Теперь я могу продолжить мстить по-другому. Да, да, месть будет совсем иной. Я просто… просто сделаю эту девчонку рабыней своей страсти.

Буду трахать её каждую ночь. И днём тоже.

Сделаю так, чтобы она имя своё забыла, чтобы ноги свести не могла!

Буду сношать её до потери сознания.

Буду её хозяином.

Буду делать всё, что захочу.

Это же тоже месть?

Превратить её в девку для слива моей похоти? Ночной горшок для моего семени.

У меня руки зачесались. И не только руки.

Весь я загорелся от желания сделать именно так.

Еще сто грамм коньяка. Снова залпом.

И я готов был вернуться к ней…

Она была влажной там.

Вот что не давало покоя.

Эта маленькая сучка была возбуждена.

Она хотела меня…

Почему-то эта мысль меня потрясла. По всему телу прокатилась волна чего-то горячего, такого… нежного, сладкого, как бабушкина патока.

Алия…

Перед глазами была она.

В свадебном платье.

Тоненькая, хрупкая, но при этом аппетитная. Беззащитная. Очень красивая.

Наповал сносящая этой своей красотой.

И чистотой.

Может… может мне не стоило поступать с ней вот так?

Она… в сущности, в чём виновата эта девчонка?

В том, что дочь своей матери?

Но ведь она другая. Я же наблюдал за ней.

После того как увидел тогда у универа. До этого дня мне было плевать, но потом…

Я следил.

Сталкерил какое-то время.

Скромная девчонка, которая во всём слушала отца. Одевалась как… как монашка или матрона, закрытые, мешковатые платья, которые не вызывали ничего кроме брезгливости.

Как-то мы с ней сидели в ресторане, там же оказались мои друзья. Смеялись, удивляясь, откуда я откопал эту деревенщину… Пока не увидели её личико…

- Осман, познакомишь? – сразу изменили мнение!

Сука! Я тогда готов был им эти их рожи застывшие, ухмылки наглые, вбивать обратно кулаками. Чувствовал себя как пацан, у которого хулиганы пытались девчонку увести.

Идиот…

Шайтан…

На хрена я пил этот коньяк.

Встал, пошатываясь. Вышел из кабинета…

Я хотел вернуться к ней.

Вернуться и всё исправить.

Сделать так, чтобы она кричала не от боли, а он наслаждения. Прощения просить. Целовать её нежные губы…

Я вспоминал, как сделал это… поднял её платок.

Знал, что не стоит этого делать. Не стоит трогать её вообще.

Понимал, что брак нужно будет консумировать, хотя и этого мог избежать – кто мешал мне просто порвать её пальцем? Или привести врача, которая сделала бы это за меня? Чтобы не придрались, если что…

Если что! Ха! Я, разумеется, осознавал, что никто ничего не будет проверять.

Отец Алии? Ему до одного места судьба девчонки, это я понял.

Он пытался вернуть своё состояние, свои позиции, не отдавая себе отчёт в том, кто именно поспособствовал его разорению. Его лудомании.

Больше у Алии никого не было.

Руки мои были развязаны.

Я мог делать всё, то хотел.

И я её поцеловал.

Не смог устоять.

Прикоснулся к ней и меня коротнуло. Заискрило.

В паху все окаменело, воспламенилось.

Там всё оставалось твёрдым.

И я всё еще мог всё изменить.

Пойти к ней.

Любить её.

Ласкать её.

Целовать везде.

Просить прощения…

Я хотел это сделать.

Хотел.

Я хотел сделать эту девочку своей и…

Пошло оно всё к чертям!

Месть.

Ненависть.

Боль.

Отчаяние.

Я любил её мать. Сгорал от страсти к ней. Готов был ради неё на многое. На всё.

Елена… один раз она позволила мне поцеловать себя. Потом говорила, что не должна была. Что я еще совсем ребёнок и она не собирается портить мне жизнь.

Ребёнок! Мне было девятнадцать! Через несколько месяцев я стал во главе могущественного клана и заставил всех жить по моим законам.

А она… женщина, которую я любил…

Может, она и была права, когда говорила, что не хочет портить мне жизнь?

Но она её испортила.

А теперь… теперь её дочь лежала в моей постели.

Униженная. Уничтоженная.

Хрупкий ангел, созданный для любви.

Ангел, которого я растоптал.

Но ведь… всё могло еще быть иначе?

Так я думал.

Может быть, моя месть будет в другом? В любви, которую я подарю этой несчастной малышке?

Я не буду делать её рабыней.

Я сделаю её женой.

Заставлю её полюбить меня.

Мы будем счастливы.

В этом будет смысл моего мщения.

Я вышел из кабинета в твёрдой уверенности, что сделаю всё именно так.

Я уже стал подниматься по лестнице, когда меня окликнул знакомый голос.

- Осман!