Кодекс страсти

Глава 2

На следующее утро, в шесть тридцать, Кэролайн встала, приняла душ и оделась. Она посмотрела на себя в большое зеркало и возблагодарила небеса зато, что ее одежда – скучные классические блузки, юбки и свитера – никогда не выходит из моды. Ей хотелось надеть какую-нибудь новую яркую вещь, которая свидетельствовала бы о том, что ее жизнь сошла с прежней колеи, однако мысли о новых нарядах следовало выкинуть из головы, по крайней мере, на три года, до окончания юридической школы. Кэролайн осмотрела свою розовую шелковую блузку и серую фланелевую юбку. Черный кашемировый джемпер заменял блейзер, которого у нее не было.

Завтрак состоял из подрумяненных ломтиков хлеба и чашки чая. В раковине лежала вчерашняя грязная посуда. Это никуда не годится. Так, ладно, надо покормить кошку и бежать. Если она сумеет прибыть в контору Бордена Ченнинга до появления шефа, то сможет засесть за обработку картотеки, с чем не справилась вчера.

Кэролайн была благодарна Бордену за то, что он взял ее к себе на работу, когда она так нуждалась в этом. Но ей приходилось отрабатывать каждый пенни, который он ей платил. Аккуратная и организованная по натуре, Кэролайн быстро освоила делопроизводство конторы Ченнинга и Мак-Кракена. Насколько она преуспела в этом, можно было судить по тому, как высказывался о ней Борден Ченнинг, разговаривая с одним из клиентов. Он сказал: «Она вытряхнула нас, пропылесосила, причесала и сделала платежеспособными».

Кэролайн уже сидела в архиве, окруженная разноцветными скоросшивателями, когда чуть позже восьми в контору прибыл Борден и попросил ее зайти к нему в кабинет.

– Когда ты приезжаешь на работу, Кэролайн? – спросил он с чарующей улыбкой, которая заманивала в контору фирмы множество пожилых дам с деньжатами. Жена Лиз называла это его секретным оружием.

– Приезжаю по-разному. Я привыкла вставать рано.

Кэролайн удивленно посмотрела на него. «Что за интерес к моим спальным привычкам?» – подумала она.

– Ты выглядишь уставшей, – сказал Борден.

Кэролайн насторожилась. Она подумала, что Борден посоветует ей бросить занятия в юридической школе. Примерно также начинала с ней подобные разговоры и ее дочь Тесса. «Мама выглядит такой усталой, в ее возрасте она не должна ходить ни в какую школу». Почему это в последнее время все, с кем она разговаривала, – и ее дочь, и Дэниел Фрателли – старались отговорить ее от занятий в школе? Неужели и Борден, принявший ее на работу, благодаря которой она могла позволить себе заниматься в школе, неужели и он присоединился к хору недоброжелателей?

– Ну что ты, я чувствую себя прекрасно, – твердо проговорила Кэролайн, подавив зевок.

Одно упоминание об усталости вызывало у нее зевоту.

– Может быть, – сказал Борден с недоверием. – Вчера вечером мне пришла на ум отличная идея. Я хотел бы знать, что ты об этом подумаешь. Но это потребует некоторой жертвы.

– Жертвы?

Кэролайн не нравилось это слово. Она и так уже многим пожертвовала.

– Да. Мне тебя будет очень недоставать, но я хочу, чтобы ты занималась только учебой в юридической школе и больше ничем. Если ты пойдешь на летние курсы, то сможешь закончить школу через полтора, самое большее, через два года.

Борден откинулся в кресле и широко улыбнулся.

Кэролайн удивленно уставилась на него. Оказывается, она его недооценивала. Неужели Борден из альтруизма способен расстаться с ценной работницей? Но где ей взять денег? Кому, как не Бордену, знать о ее шатком финансовом положении, ведь он был ее адвокатом на бракоразводном процессе.

– Это прекрасная идея, Борден, но мне нравится вкусно кушать. Пожалуй, мне придется продолжить занятия по вечерам и субботам.

– Забавно, Кэролайн. Я как раз хотел коснуться вопроса о деньгах.

– И что же?

– А ты их займешь.

Борден казался очень довольным собой: он сидел, откинувшись на высокую спинку своего кожаного кресла и сложив шалашиком пальцы.

Кэролайн была бескомпромиссна. Она не собиралась обсуждать с кем-либо свою денежную проблему, даже с адвокатом, который подписывал бракоразводный договор.

– Я знаю, как ты относишься к долгам, и могу понять твое нежелание обращаться за помощью в банк после того, как разные банки бомбили тебя требованиями оплатить те долги, которые висели на Гарри.

– И я их оплатила.

Кэролайн встала и подошла к окну. Роскошные занавеси из голубого бархата были раздвинуты, но решетка на окне заслоняла вид на главную улицу Бринвуда. Кэролайн уставилась взглядом в пустоту и, бессознательно ухватившись за край занавеси, стала мять ее в руке.

– Я знаю, что ты оплатила долги, Кэролайн, знаю, какими они были большими и как трудно тебе было рассчитаться. Я не хочу, чтобы ты обращалась за деньгами в банк. Я сам хочу одолжить тебе денег, чтобы ты перевелась в Пенсильванский университет и училась по полной программе. – Он поднял ладонь в знак того, чтобы Кэролайн помолчала. – Пожалуйста, послушай меня. Я разговаривал с деканом Гриерсоном, и он считает тебя способной студенткой.

Кэролайн повернулась к нему:

– Не говори глупости, Борден. Я еще не сдавала экзаменов. Как может декан Гриерсон судить о моих способностях?

«К тому же если профессор Фрателли постарается, мне их не выдержать», – подумала Кэролайн.

– Декан Гриерсон общается со студентами-правоведами уже долгое время и потому может судить, кто из них толковый студент, а кто – бездарь, – ответил Борден. – Если ты переведешься в Пенн, то получишь полное университетское образование. И не говори мне, что диплом Лиги Плюща ничего не значит в наши дни.

– Для меня это не имеет особого значения, – возразила Кэролайн, нахмурившись.

Они уже не раз спорили по поводу университетского образования. Кэролайн не видела в нем необходимости. Для поступления на работу значение будет иметь лишь то, насколько грамотный она юрист. Разве не так?

– Перестань быть идеалисткой, – оборвал ее Борден. – Возьми у меня деньги в долг, без всяких процентов. Вернешь, когда закончишь обучение и придешь работать ко мне – в качестве младшего партнера. Ну как? Что ты на это скажешь?

Несколько мгновений Кэролайн молча смотрела на него. Нет, он не шутил. Он действительно предлагал ей стать совладельцем его фирмы. В настоящее время у него работали двое помощников, недавно закончивших юридическую школу, и Кэролайн было известно, что ни того, ни другого он не собирается делать своим партнером.

Но предложить это ей! Она знала, что Борден доволен ею, и была благодарна ему за то, что он взял ее на работу, ведь это позволило ей учиться. Но она не подозревала, что он видит в ней потенциального юриста и партнера. Кэролайн была поражена. Она почувствовала, как у нее защипало в глазах. В конце концов, кто-то поверил в нее, поверил в ее мечту.

– Спасибо тебе, Борден, – с трудом прошептала она и протянула ему руку. – Для меня это значит больше, чем ты думаешь.

– Я вовсе не изображаю из себя щедрого благодетеля, Кэролайн, – сказал Борден, слегка смущенный ее эмоциональным откликом на его предложение. – Я действительно хочу, чтобы ты серьезно подумала над этим. Брось эту ерунду с вечерней школой. Изучай право, но будь разборчива. Тебе следует общаться с людьми, вроде нас с тобой, а не с какими-нибудь там производителями пиццы.

Кэролайн привыкла к снобизму Бордена. Она давно отказалась от споров с ним и предпочитала видеть в нем только его хорошие стороны.

– Я не могу в полной мере отблагодарить тебя, Борден. Ты и так много сделал для меня. Если бы не ты, я бы не училась в юридической школе. Мне не нужны твои деньги, но я все равно признательна тебе за твое великодушие.

Она вдруг осознала, что Борден все еще держит ее руку, но теперь уже сжимая ее в своих ладонях.

– Не глупи, Кэролайн. Тебе нужны мои деньги, и ты должна перейти в Пенсильванский университет. Тебе уже за сорок. Ты будешь состязаться с одаренными молодыми людьми.

– И ты мне об этом говоришь, – грустно улыбнулась Кэролайн, осторожно пытаясь высвободить руку.

– Тогда ты должна сознавать, что в твоем возрасте тебе нужен самый лучший диплом. – Борден все еще держал ее за руку. – Я знаю, что тебя готовы были принять в университет, но ты отказалась из-за отсутствия денег. Я всего лишь предлагаю тебе возможность получить то образование, которого ты заслуживаешь.

Он отпустил ее руку, вышел из-за стола и подошел к ней.

– Разреши помочь тебе. Я желаю тебе самого лучшего. – Его голос понизился до шепота. – Ты мне небезразлична, Кэролайн.

Кэролайн заметила возбуждение на его лице. Она тут же отступила на шаг и посмотрела на Бордена с бессмысленной светской улыбкой. Эту улыбку она не раз использовала на деловых обедах Гарри с его клиентами. Они иногда заговаривали с ней таким же интимным тоном – в тех случаях, когда им хотелось увести ее за дверь, чтобы поцеловать. Кэролайн не думала, что и у Бордена на уме то же самое. Борден был ее благодетелем и мужем ее лучшей подруги. Поэтому Кэролайн просто отошла от него и улыбнулась.

– Я обещаю подумать об этом, Борден, – сказала она, двигаясь к двери. – Еще раз благодарю тебя за предложение. Ты не знаешь, как много оно значит для меня.

Не дожидаясь его ответа, она повернулась и вышла из комнаты.

– Черт возьми!

Закрывая за собой дверь, она услышала, как Борден ударил кулаком по столу.

Кэролайн проработала весь оставшийся день в архиве, наводя порядок в бумагах, накопившихся за три дня. Это была успокаивающая работа, которая занимала лишь небольшую часть ее сознания. Обычно она думала при этом о своей учебе или о счете в банке.

Но сегодня ее мысли были заняты предложением Бордена. К своему удивлению, Кэролайн обнаружила, что она уже приняла решение: она не возьмет у Бордена деньги. Она должна обойтись без его помощи. И дело не только в том, как он на нее посмотрел. Возможно, она слишком много прочла в этом взгляде. Постоянное недосыпание заставило ее увидеть то, чего на самом деле нет.

Нет, дело заключалось в том, что ей нравилось самой платить за себя и нравилась «Урбана». Ей нравились ее сокурсники. Они приехали из разных мест, придерживались разных точек зрения и понятий и не боялись высказывать их. Кэролайн нуждалась в этих людях с необычным складом ума, они стимулировали ее собственное мышление.

«А может быть, и Фрателли нуждается в них?» – промелькнула у нее мысль.

Черта с два, сказала она себе. Фрателли – заносчивый, зловредный тип. Впрочем, такое определение не совсем к нему подходило. Она пожала плечами. С чего это она взялась оценивать Фрателли? Он здесь ни при чем.

Сейчас нужно подумать о том, как сказать Бордену, что она не хочет переводиться в университет и не может взять у него предложенные деньги. Лучше потянуть с этим несколько дней, пусть он думает, что она серьезно рассматривает его предложение.

Зазвонил телефон, и Кэролайн вздрогнула.

– Ченнинг и Мак-Кракен. Архив, – сказала она в трубку.

– Могу ли я поговорить с Кэролайн Фолкнер?

Она еще не разговаривала с ним по телефону, но сразу узнала его хрипловатый баритон.

– Профессор Фрателли?

– Мисс Фолкнер?

Значит, он не узнал ее голоса.

– Да, профессор. Чем могу быть вам полезной? – Кэролайн старалась казаться невозмутимой и деловой.

– Я разговаривал с Майком Гриерсоном, – сказал профессор Фрателли. – Он очень высокого мнения о вас, дружок. Он сказал, что вы «пример талантливой недоучки, которая вернулась-таки к учебе и теперь выделяется среди других студентов в силу своей зрелости». – Дэниел Фрателли обозначил голосом кавычки в начале и в конце цветистого высказывания декана. – Он уверен, что вы сделаете хорошую рекламу для школы «Урбана».

Его голос прозвучал сухо и скептически.

«Зато ты в этом сильно сомневаешься», – подумала Кэролайн.

– Мне кажется, я должен дать вам ту самую отсрочку. – Казалось, что эти слова из него вытаскивают клещами. – Трех дней вам будет достаточно, чтобы сделать работу? Или даже этого вам мало, мисс Фолкнер?

– Трех дней вполне достаточно, профессор, – ответила она, подумав про себя: «Я сдам тебе работу с задержкой всего лишь на день, даже если помру из-за этого».

– Чудесно. Я надеюсь, что в следующий понедельник ваша работа будет лежать у меня на столе.

Кэролайн хотела было сказать вежливое «спасибо», но сдержалась. У Дэниела Фрателли были свинские манеры. Черта с два она будет благодарить его.

– Пока, профессор, – сказала она.

Он повесил трубку, не сказав ни слова.

Как она и предполагала, в тот же вечер профессор Фрателли вызвал ее отвечать перед классом. К счастью, Кэролайн четко знала закон о мошенничестве. Она не смогла сдержать торжествующей улыбки, когда Фрателли, оставив без комментариев ее ответ, обратился с вопросом к следующей жертве.

Краем глаза Дэниел увидел эту улыбку, и она его разозлила. Почему в их стычках он всегда оказывается проигравшим? «Значит, у вас не будет лекций, профессор?» – Он все еще слышал ее голос – прохладный и сладкий, как шербет. Он все еще видел ее дерзкую улыбку, с которой она покинула его кабинет.

Дэниел настолько погрузился в мысли об этой вредной женщине, что почти потерял нить ответа вызванного им студента. Это разозлило его еще больше, и он постарался сосредоточить внимание на обстановке в классе, прежде чем кто-либо заметил его задумчивость.

После занятий Кэролайн обычно направлялась к метро, чтобы доехать в компании с другими студентами до станции «Пригородная», где она пересаживалась на электричку, идущую до Бринвуда. Занятия заканчивались не так уж поздно, но с наступлением темноты одинокая женщина чувствовала себя в городе неуютно. В особенности одинокая женщина, привыкшая к богатому и благоустроенному пригороду.

В этот вечер, однако, двое ее сокурсников задержали ее и завели разговор о занятиях. Они были известны ей как мисс Элдер и мистер Келли. У них всегда на кончике языка был готов ответ на любой вопрос преподавателя. Кэролайн завидовала их умению держаться с достоинством.

– Я Сьюзен Элдер. А вы – мисс Фолкнер, не так ли? – улыбнулась девушка. – А это – Кевин. – Она показала на высокого рыжеволосого молодого человека, стоявшего рядом с ней. – Мы работаем с ним в паре: я обобщаю случай, а он находит юридический прецедент. – Сьюзен Элдер снова улыбнулась, слегка смущенно. – Мы ищем кого-нибудь, кто мог бы – ну, как бы это сказать – проигрывать с нами случаи заключения договоров. И поскольку вы кажетесь нам такой грамотной…

Кэролайн смотрела на нее широко открытыми глазами, не веря в столь лестную оценку своих достижений. Сьюзен оборвала себя:

– Но, кажется, вы ни в ком не нуждаетесь…

– Нет-нет, это не так! – Кэролайн схватила Сьюзен за руку. – Простите мне мой равнодушный вид. Я просто задумалась о том, как вы оба уверенно держитесь в классе. Мне бы хотелось присоединиться к вашей группе, но будет ли вам от меня польза?

– Но вы всегда находите ответ на вопрос Дэниела-Разрушителя и не теряетесь перед ним. А у меня деревенеет язык, как только он обратится ко мне: «Мисс Элдер», – Сьюзен великолепно сымитировала рычание Фрателли.

Кэролайн засмеялась:

– Трудно в это поверить. Я всегда восхищалась спокойствием вас двоих. Когда вы встречаетесь? Вы оба, наверное, тоже работаете днем?

– Ну да. Мы встречаемся по субботам после учебы и по воскресеньям где-нибудь в другом месте. Я живу в пригороде с мамой, а Кевин снимает квартиру здесь, в городе. А вы где живете, мисс Фолкнер?

– Пожалуйста, называйте меня Кэролайн. Я живу в Бринвуде. – Она взглянула на часы. – И мне лучше поторопиться, иначе я опоздаю на электричку. Увидимся в четверг на гражданском праве.

– Мы идем с вами. Я живу в Ардморе. Пошли, Кевин.

Кевин, еще не сказавший ни слова, закинул за плечо свой рюкзачок и присоединился к ним.

– Бот и хорошо, – сказала Сьюзен. – Вы мне не дадите спать до Ардмора. В прошлый раз я заснула в поезде и доехала почти до конца маршрута. Маме пришлось ехать за мной на машине в Дейлсфорд, и это не доставило ей удовольствия.

Они спустились в метро.

– Я толкну вас в бок, когда мы будем подъезжать к Ардмору, – заверила ее Кэролайн. – А еще мы можем поговорить о непосредственной причине и преступной халатности. Это поддержит вас в бодрствующем состоянии. – Кэролайн состроила серьезное лицо, когда они проходили через турникет на платформу.

– О да, над этим можно даже посмеяться, – весело сказала Сьюзен. – Мне бы хотелось, чтобы вы присоединились к нашей группе, Кэролайн. Я бы научилась у вас свысока смотреть на профессора Фрателли.

Кэролайн удивилась:

– Я ни на кого не смотрю свысока. От этого можно окосеть.

Однако она задумалась над словами Сьюзен. Напускная заносчивость служила ей защитой всякий раз, когда она испытывала растерянность перед такими людьми, как Фрателли.

К платформе подошел поезд. Кэролайн выбросила из головы все мысли о договорном праве и о злобном профессоре и вошла в вагон вместе со своими новыми друзьями.