Когда муж - оборотень...

Глава 29

Влад принес меня домой, быстро раздел и принялся растирать большим мягким полотенцем.

— От волос холодно. Фен есть?

— Сейчас высушим и без фена. — Влад накинул полотенце мне на голову, и принялся, как попало взъерошивать волосы на голове.

— Что ты делаешь! Не уложить, потом будет! — Запротестовала я. — Лучше феном. И быстрее.

— Да нет здесь фена! Мы как можем, сохраняем эклектику жизни староверов, благами цивилизации почти и не пользуемся в быту. Ты до жизни с Вадимом и понятия не имела, что такое фен. И прекрасно без него обходилась. Иди, садись к печке.

— Голой?

Влад вытащил мне из сундука длинное серое платье с рукавами. Сама б такое никогда ни купила и ни надела. Слишком простое и безликое. Да еще и с воротником под горло. Но сейчас, главное, согреться.

Надела. Муж, осмотрев, меня, видимо, сжалился. И достал из сундука широкий черный пояс с узором на золотой пряжке и крупные, красные, круглые бусы. Уже лучше. Вышел, принес откуда—то коробку с черными сапогами почти до колена и на каблуке. Совсем хорошо.

— А белье?

— Зачем? дни еще нескоро. В баню ходим каждый день. А твой запах я обожаю. — Муж прожег меня жарким взглядом.

— Вадим! Это неприлично!

— Что ты сказала? — Мужчина моментально напрягся и злобно прищурился.

Ох, ты ж бес лохматый!

— Прости, не привыкла еще. И имена у вас похожи. — Я прошла на кухню села к печке. — Неприлично это говорю. К тому же ты не один оборотень здесь. Другие, как же чувствуют мой запах и мне от этого не комфортно.

— Другие чувствуют твой запах смешенный с моим и не посмеют приблизиться.

На столе стояло огромное длинное Блюдо с рыбой, что приготовила нам мать. Влад взял с полки две тарелки, нож и вилки и начал накрывать. Подумав, взял еще два прибора, пояснив:

— Мамы сейчас придут тебя проведывать.

И точно, хлопнула калитка. Через минуту обе женщины вошли, а дом. Мать сразу кинулась ко мне и начала придирчиво осматривать.

— Как ты дочка?

— Все в порядке мам. Махнула я рукой. Хотя от ее заботы к горлу вдруг подступили нежданные слезы.

— Нечего Мариш, перекатиться, да и забудется. — Свекровь погладила меня по голове. — Ты, главное, не раскисай, держись. Ты жрица рода! Они простой люд. Они все от тебя зависят. Не забывай, и держись всегда соответственно. А Польке дерзость ее отольется. Завтра же весь скот падет, и все запасы испортятся. Всю зиму людскими подачками выживать будут, а подавать им, мало кто отважится.

— Может, не надо?

Мне стало, искренне жаль бедную женщину, продуктового магазина здесь, наверное, нет, все живут. За счет своего скота что держат и заготовок с огорода.

— Надо милая, надо. Прогнешься раз, навек сгорбленной останешься!

— Мама права. — Согласился Влад. — Садитесь, отужинайте с нами.

Пригласил он матерей, те на удивление, тут же согласились. Рыба была приправлена ароматным и вкусным гарниром из лука специй и риса.

— А рис здесь откуда? — Удивилась я.

— Егор по субботам привозит на рынок продукты из города. — Пояснила мать.

— Кстати, — оживилась свекровь. — Сегодня ночью возьми Диму, Стаса и этого, новенького? Он уже очухался, говорят.

— Да очухался, и искренне нам рад. — Подтвердил Влад.

— Ну, еще бы он не рад был! 6 лет быть дефективным овощем и терпеть такую адскую боль. Меня саму перекорежило и скрутило, только от фона. Бедный мальчик! Возьми их, и сходите на охоту, поймайте кабанов. Послезавтра у Мариши день рождение, устроим праздник всей общине.

Боль? Ничего не знала о боли! Боря говорил, что просто ниже паха нечего не чувствует и все.

— Ему каждую ночь, все эти годы, Боре твоему снился сон, как ему ломают позвонки.

— Пояснила Зина. — Снился с той же болью, что и наяву. Напоминание о грехе и преступление против старшего.

— Мариша, дочка! Что с тобой?

Тревожный голос матери вывел меня из транса. Правую руку саднило, я до крови впилась в ладонь ногтями.

Ненавижу! Как же я тебя ненавижу, Лютич!