Когда муж - оборотень...

Глава 43, часть 2.

БОРИС

Проснулся я оттого, что мое тело, настойчиво требовало женской ласки и страсти. Еще не открывая глаз, я стал шарить руками по постели, в поисках нежного тела любимой. Постель оказалось пустой.

— Чтобы ты там не делала, скорее возвращайся! Не могу больше ждать ни секундочки, — громко заявил я.

Ответом мне была лишь тишина. И в сердце закралась будоражащая тревога. Я подскочил, быстро оделся, и побежал по всем комнатам берлоги. Жены нигде не было. В сердце закрался уже самый настоящий страх. Неужели она, вышла на улицу ночью? Но зачем?

Так, спокойно! Утро здесь уже давно судя по сияющему в вышине местному солнцу. Должно быть, отправилась к Мире, или вызвали к больному, а меня будить просто не захотела.

Я быстрым шагом направился к берлоге вожака. Застал все семейство, включая и Миру, за завтраком.

— Мирочка, мама не приходила? — даже не поздоровавшись, спросил я.

— Нет, не было.

— А, к больному ее вызвать не могли?

— Может, и могли, — кивнул Яромир, пойдем, спросим.

Мы обошли всю общину. Никто рано утром, за знахаркой не приходил. Я бегом бросился домой в надежде почувствовать ее ментальный след. Сел на постель с ее стороны сосредоточился, вздохнул несколько раз поглубже, открывая свое подсознание. И увидел ее. Вот она просыпается, встает с постели, ее что—то тревожит, она зовет маму. И, выходит, на улицу, что—то ее влечет. Она слышит голос матери. И отходит от берлоги все дальше в лес. Я иду по ее пути, я вижу, как вокруг нее сгущаются серые тени, но она их замечает лишь в самый последний момент. Пугается, пытается бежать, но падает как подкошенная. Тени сгущаются над ней и тают вместе с ней же.

— Ее забрали тени, — тихо шепчу я, придя в себя.

— Слуги Демитрия, — подтверждает самое страшное Яромир, — зачем она вышла ночью, я же предупреждал!

— Ее влек голос матери.

— Значит, ваша защита, оказалась слабее их. Не надо было снимать защиту жрица. Вы вчера и так много сил потратили.

— Я найду ее.

Я принялся скидывать одежду для того, чтобы перекинуться в волка.

— Не найдешь, если Демитрий этого не захочет, так и будешь до скончания дней своих по кругу ходить, на одном и том же месте.

— Тогда идем рыжим! Они могут, что—то знать!

— Пойдем. Только поедим, как следует сначала, а ты, ребенка успокой. Спешка, ни к чему хорошему еще не приводила.

— Вы присмотрите за Мирой, пока я ищу Маришу? Конечно, не переживай. Они с Олей, здорово сдружились.

— Я знаю, что это он забрал ее, — спокойно сказала девочка, едва мы вернулись. Не волнуйся, он не убьет ее. Он отказался от затеи вернуть душу жены в ее тело. Обиделся. Не оценила она его прощение как он того хотел. Теперь, ему нужна сама мама. Живая и здоровая.

— Уже легче. А как ее найти? Как ей помочь? Ты видишь? Чувствуешь? Можешь почувствовать, где она?

— Она у Демитрия больше ничего не могу сказать, вход в его владения прячется за мороком, который все время, меняет к ним путь. Ты не найдешь, никто не найдет если он, этого не захочет.

— А если поймать кого—то из его прислужников, они смогут указать нам путь?

— Даже если и захотят рассказать, то умрут раньше, чем смогут это сделать. Он все предусмотрел.

— Что же делать? Как помочь маме?!

Такого отчаянья, как сейчас, я не испытывал даже тогда, когда понял, что не могу ходить. Он ее не убьет это хорошо. Но, то, что он с ней может сделать, для волчицы с брачной меткой куда хуже смерти.

— Иди к рыжим, возможно, они помогут, у них свои счеты с белыми.

— Но Настя, говорила им не доверять. Помнишь?

— Там, ты поймешь почему. Но белым, они не друзья. Напрасно так думаете?

— А нам? — Вставил Яромир. — Зачем поставили ловушку на нас? Чем мы их прогневили? Вроде и счетов у нас с ними нет? Неужели, хотят присвоить себе общую территорию, призирая заветы богов?

— Ловушка—то была рассчитана не на медведя, а на оборотня поменьше, летевшее с такой скоростью, такое огромное бревно, волка б разорвало так, что он бы ни смог восстановиться уже, — пояснила Мира. — От белых они защищались, повадившихся на их территории через общие земли ходить.

— А почему не предупредили тогда? — негодовал Яромир.

— Так, Добран ваш не в ваш день месяца пошел, вы же ходите на общие территории каждый пятый день от начала месяца, чтобы с другими кланами не встречаться. А он на четвертый пошел, просчитался.

— Тьфу, твою за ногу! Точно! — Подтвердил слова девочки вождь.

Идти не куда не нужно. Они сами к обеду пожалуют, с извинениями, медвежью кровь у ловушки почуяли.

Закончив говорить, Мира практически упала мне на руки. Провиденье давалось ребенку тяжело, но если она, может, такое в семь лет, что же будет дальше?

Я уложил девочку в постель, и стал ждать прихода гостей, сидеть без дела, было невыносимо, и я пошел колоть дрова для очага. Они всегда здесь лежали в общей огромной куче, и каждый брал себе, сколько нужно, наряд на колку дров получали по очереди все мужчины общины. Кто—то валил лес, кто—то пилил чурбаны, а кто—то колол на дрова. Коллективное хозяйство, как и в каждой общине. Простой жизненный уклад, трудись наравне со всеми и будут тебе все блага, и девушка тебя хорошая полюбит, и дом у вас будет полной чашей. Все, как у всех.

Хорошо!

Освобожу Маришу, заживем! Детишек, нарожаем, медведям помогать будем!

Права была Ленка! Мочить эту мразь тогда надо было! Если б я только заранее знал про дар Миры.

— Идут, идут, — послышались, тревожные голоса, и я, посмотрев вперед, увидел, что двое приграничных стражей здоровенные, высоченные широкоплечие мужики, сопровождают к дому вожака. Троих мужчин. Крепких, но значительно уступающих в комплекции оборотням медведям.

Также под руку с мужчиной, шедшим впереди, шла женщина, я пошел им навстречу и чем больше приближался, тем чаще сердце мое замирало не в то, что видят сейчас мои глаза.

— Мама! мамочка! Шептали мои губы сил позвать погромче эту так похожую на нее женщину, не было.

Вдруг ошибаюсь!

Но вот, она сама посмотрела в мою сторону и замерла как громом пораженная. Эта реакция, все подтвердила.

Мама!