Когда муж - оборотень...

Глава 38

А потом, в лодке перед собой я увидела Влада в волчьей ипостаси глаза огромного, черного волка горели Лютой Яростью. Теперь, я понимала, почему их волков, оборотней, называют лютичами, лютый, свирепый, беспощадный. Таким Влад сейчас и был.

От ужаса, пронзившего, сердце, я не могла, ни двинуться, ни закричать, а Волк свирепо, зарычав, кинулся на меня. Вот сейчас собьет в воду, и я утону, подумалось мне. Но я не упала в воду. Волк стоял на мне. Придавливая меня своими огромными ко дну лодки и не давая пошевелиться. Даже дышать и то было тяжело. Огромная зверюга весила килограммов сто. Я испугалась, что сейчас раздавит грудную клетку. Но в голове услышала голос Бориса:

— Прости малыш! Так, надо.

Волк из черного, стал рыжим склонился над моей шеей и впился в нее сбоку клыками прямо возле сонной артерии. Я закричала больше от страха, чем от боли. А волк еще и кровь мою стал слизывать. По телу пошел жуткий жар. Он нарастал с каждой секундой и вот мне уже видеться, что я на кроде, привязана к столбу и горю! Горю заживо! Страх делает меня безумной, и я начинаю дико кричать и вырываться, борясь за жизнь, но не получается, руки крепко связаны и ноги тоже. А все тело ломит, меня буквально выворачивает наизнанку, и тело горит!! Горит! Горит!!!

— Господи! — Кричу я во все горло. — Позволь мне умереть!

— Нет, Мариш, нет! Ты не умрешь! Наоборот! Ты перерождаешься!

Слышу я нежный голос Бориса, и мне на лоб кладут что—то холодное. Как же приятно! Боже! Прохлада, прошедшая волнами по телу, круче всякого оргазма во сто крат!

Чешется нос. Хочу почесать тянусь рукой и слышу звон цепей.

— Что за…

Открываю глаза и вижу себя в темной холодной пещере, ее освещает лишь небольшой очаг в углу. Борис сидит рядом со мной на скамейке, а я, прикована кандалами за руки и за ноги к стене.

И сам мир, он стал каким—то другим. Наполнился огромным количеством запахов звуков. Зрение стало куда четче. Я ясно различила малюсенькую ящерку, ползущую, по стене в темном углу. В том же углу копошилась крыса. Интересный у нее запах, приятный! В желудке громко заурчало, рот наполнился слюной.

— Успокоишься, я тебя отстегну, и пойдем, поедим. — Спокойно сказал Боря, отвлекая меня. От принюхивания к крысе.

К крысе! О боже!! Крыса мне показалась вкусной!

Меня вырвало практически одной слюной, но все же.

— Мир другой! Почему? Я прикована, почему? За что?

— Для твоей же безопасности, чтобы не навредила ни себе не другим. Теперь все хорошо. Ты справишься. Мы справимся. Вместе.

Боря говорил ласково и спокойно, но снимать с меня кандалы отчего—то не спешил. От него пахло беспокойством.

МляМ Откуда я знаю, как пахнет беспокойство??

— С чем справимся? Что они со мной сделали?

— Это я. — Покачал головой Боря. — Я обратил тебя.

— Что ты сделал? — от ужаса я аж охрипла.

— Обратил. Укусил. Передал наши гены. Теперь ты такая же, как мы. Как я. Сможешь оборачиваться волком и жить почти бесконечно долго не старея. Как я. Рано или поздно это нужно было сделать Мариш. Ты моя пара. Это с самого начала определило твою судьбу.

— Почему так? Почему за спиной? Пока без сознания? Я же была еще очень слаба! А если бы я умерла? Почему не поговорил? Почему не предупредил?

— Когда об этом заговорила Оля, ты жутко испугалась. Сильный страх во время обращения может привести к смерти. Сердце, может, просто не выдержать. Не умерла бы! Уже прошло три дня. Ты полностью восстановила силы. Я отдал тебе много своих, стараясь укрепить иммунитет и сознание.

— Ладно. Что не делается — все к лучшему. Отстегни меня, поедим и пойдем Вадима с Леной выручать. Они походу у Демитрия.

— Вот и умничка! Вот и молодец. — Боря подошел и задорно чмокнул меня в нос. — Истерик ведь не будет?

— А смысл? — Искренне удивилась. — Сделанного не воротишь! И в сложившейся ситуации это лишь в плюс. Вряд ли Дима встретит нас пирогами и булочками.

Борис присел и отомкнул кандалы на ногах ключом, что лежал в кармане его штанов. Я принялась нетерпеливо топать затекшими ногами. Боря отстегнул руки и прижал меня к себе.

— Все будет хорошо, Мариш, я обещаю. — Прошептал он. Глады мои волосы.

— Они там, в волчьих ипостасях распяты, прибиты к доскам за лапы. На их шеях тугие ошейники с шипами, впившимися, в кожу. Им даже дышать больно.

Меня всю затрясло, слезы сами собой побежали по щекам, от страха, боли и жалости к дорогим ни смотря, не на что, людям.

— Мы их не бросим. Мы их защитим и спасем. Ты же у меня теперь волчица. Моя волчица.

Я почувствовала на этих словах, очень четкий запах лжи от Бори.