Крадущийся вампир, затаившийся клык

Глава 3

— Итак, это выглядит…

— Зловеще, — сказала я, приостанавливаясь рядом с Магдой, когда мы появились из таможни в Венском Международном Аэропорту. Трое мужчин стояли, ожидая нас, в конце коридора. Все трое были высокими, одетыми в черное или полночно-синее, и каждый нес то же самое одинаково недоверчивое выражение лица. Двое были темноволосыми, один — блондином. Все трое были достаточно великолепны, чтобы пристальный взгляд более чем одной женщины задержался на них.

— Они выглядят знакомыми, — прошептала мне Магда, когда мы шли к ним.

— Они и должны. Тот слева с мрачным взглядом — Андреас, брат Кристоффа. В середине их кузен Ровен. И парня слева зовут Себастьяном[8]. Я не знала, что его подключат ко всем остальным, но он кажется столь же решительным, как другие.

— Оу, — сказала с придыханием Магда.

Я подумала на мгновение развернуться, и побежать назад в самолет, требуя, чтобы меня взяли обратно в безопасность, но у меня было такое ощущение, что Джулиан, курьер, схватит меня прежде, чем я сделаю более чем несколько шагов.

— Ты та, кто умолял поехать со мной, — напомнила я Магде одинаково мягким голосом.

— Я не умоляла. Я просто сделала так, чтобы ты внушила своему сторожевому псу, что если он оплатит билеты для Рея и меня, ты будешь менее склонна ударить его тем ослепляющим светом, который можешь призвать. И ты должны признать, что он действительно не протестовал очень сильно, как только ты сказала ему, что передумала.

Я посмотрела назад. Рей шел рядом с курьером, по-прежнему весело болтая и глядя вокруг оживленными, заинтересованными глазами, в то время как последний уставился на меня в каменном молчании.

— Мне только не хотелось бы вовлекать невинного свидетеля во все это. Ты уверена, что Рей в порядке, со всеми этими вампирскими штуками? — Спросила я Магду.

— Его это, скорее удивило. Он сказал, что всегда подозревал, что что-то большее происходило вокруг него, чем люди готовы были признать, и которых я презираю за всеобщую паранойю. Честно говоря, он умирал от желания увидеть их, так как большой фанат Джосса Уидона[9]. Он был немного разочарован, когда я сказала, что они вообще-то не меняют свою внешность, но он переживет.

Мой взгляд переместился на наш комитет по встрече.

— Дело в этом, не так ли?

— Они выглядят ужасно мрачными, не думаешь? — Решила Магда.

— Привет, джентльмены. Я надеюсь, вы помните мою подругу Магду, — сказала я, когда трое мужчин выступили вперед, поприветствовать нас. Я сделала знак на Рея, который остановился с другой стороны от Магды. — Это Рей Виктор. Он — друг Магды, который любезно согласился сопровождать нас.

— Рад встретится с вами, — сказал Рей, протягивая руку. После небольшого минутного колебания, Андреас пожал ее. — Не могу высказать, как я признателен, что вы позволили Маг и мне быть сопровождающими. Я был большим фанатом Энджела[10], с тех пор как вышел сериал и это действительно вызывает трепет, встретится с вампиром лично.

Трое мужчин коротко представились ему, прежде чем повернуться ко мне. Я была немного озадачена холодным приемом, который мы получили — хотя я не разделяла очень хорошего отношения к Темным, мы также не были врагами. Фактически, Кристиан пошел на большие неприятности, гарантируя, что я не буду обвинена в убийстве невинной женщины, передав полиции виновного человека. Я знаю, как много это стоило ему, и была должным образом благодарна, истина, о которой Кристиан был осведомлен. Так почему я теперь получала ледяной прием?

— Привет Андреас. Как ваш брат?

У Андреаса были голубые глаза, как и у Кристоффа, но где у последнего были глаза чистейшей бирюзы, у Андреаса были темнее, полночной синевы, которые рассматривали меня теперь без малейшей частицы теплоты.

— Вы довольно скоро узнаете, — было все, что он сказал, прежде чем развернуться и направиться к выходу.

Два оставшихся вампира вклинились на место позади нас, когда нас эскортировали из аэропорта к ожидающему лимузину.

— Ваши вампирские друзья, безусловно, знают, как путешествовать, — сказал Рей беззвучным голосом, когда мы пошли гуськом, чтобы занять заднее сидение лимузина. Андреас и Ровен сели перед нами, в то время как Джулиан и Себастьян заняли позицию в передней части машины. — Это очень хорошо. Мы сначала поедем в гостиницу? Я хотел бы прихватить фотоаппарат из моей сумки, чтобы суметь сделать несколько снимков для моего дорожного альбома.

— Я так понимаю, — сказала я, сбитая с толку комментарием Андреаса. Я наклонилась малость вперед. — Кристофф здесь? В Вене?

Андреас проигнорировал меня, поворачиваясь, чтобы выглянуть из тонированного окна.

Я переключила свое внимание на Ровена.

— Я понимаю, что нет утерянной привязанности между нами, но я была бы признательна, если бы вы смогли преодолеть ваше естественное отвращение ко мне и ответить на вопрос.

У Ровена были красновато-коричневые волосы и серо-зеленые глаза. Его лицо не было таким же угловатым, как у его кузенов и имело намеки морщинок от смеха около рта и глаз. Что не было, однако, свидетельством любого вида веселья на его лице. Он просто глянул на меня, как будто я была насекомым прежде чем ответить: — Он здесь.

Я села обратно, мое сердце ни с того ни с сего дико забилось. Кристофф был здесь, в Вене. Я собиралась увидеть его.

Магда коснулась моей руки и изрекла: — Я ведь тебе говорила.

Я покачала на это головой — если Кристофф внезапно рехнувшись, изменил симпатии относительно меня, он сказал бы мне, а не дал бы совету призвать меня с мрачными лицами и явной страдальческой атмосферой. Все-таки, он был в Вене. Это что-то значило. Не так ли?

К моему удивлению, нас не забрали в гостиницу. Вместо этого, мы остановились у большого бледно-розового каменного здания, которое стояло в конце ряда соединенных высоких, узких кремово-желтых домов по краям Йозефштадта, района в деловом центре Вены.

— Это здание принадлежит Моравскому Совету, — сказал Джулиан, показывая нам комнату на верхнем этаже. — Административные офисы под нами. Три верхних этажа оставлены для жильцов и гостей.

— Мило, — пропыхтела я, когда уронила сумку и очень сильно попыталась, не свалится на пол. — Шестой…этаж…Хороший…вид.

— Милая Мать Мария. — Прохрипела Магда, когда она тоже пошатываясь, вошла в комнату. Рей подпирал ее с одной стороны, его собственное дыхание было немного неистовым, когда он прислонился к стене. — Не могли бы вы народ установить лифт? Или, по крайней мере, поставить скамейки на полпути на верх?

— Ваша комната через коридор, — сказал Джулиан, с несколько мученическим взглядом на лице, когда открыл требуемую дверь.

Магда стрельнула на него прищуренным взглядом, но последовала за ним в другую комнату. Я огляделась, пока затаив дыхание, восхищалась чистым бело-голубым оформлением комнаты. Она была меблирована скорее скудно, но кровать, бюро и маленький письменный стол и стул, все были старинными.

— Вы хотели бы переодеться? — Спросил Джулиан, когда вернулся в комнату, глазея на меня в манере, которая заставила меня стянуть воротник блузки.

— Это было бы хорошо. — Такого не происходило бы со мной, что я хотела переодеться, как только добралась сюда, но наблюдение за невозмутимыми, элегантными вампирами заставило меня чувствовать себя липкой, потной и бесспорно непривлекательной. Я была не в состоянии сделать многого с последним пунктом в списке, но, по крайней мере, могла поприветствовать совет, выглядя немного менее неряшливо.

Джулиан сделал короткий кивок.

— Я скажу совету, что вы будете готовы встретится с ними через четверть часа.

— Вы можете сделать это через полчаса? — Отозвалась Магда из комнаты, выделенной ей и Рею. — Я действительно хотела бы принять быстрый душ. Понятия не имела, что Вена становится такой жаркой летом.

Джулиан притормозил на пути вниз по лестнице, немного нахмурившись.

— В вашем присутствии нет необходимости.

— Сейчас же, подождите минутку, — сказала Магда. Я прекратила добывать из своего чемодана что-то, что не позволило бы мне выглядеть, как помятый турист и вышла в собственную дверь. — Вы ребята согласились, что мы можем приехать с Пией. Я была там, когда она говорила с вами, помните? Вы сказали, что это было бы прекрасно, если бы мы сопровождали ее.

— В Вену, — сказал Джулиан, поглядев на меня. — Совет согласился на условия Зори, потому что у них не было другого выбора, но только ей разрешено быть в их присутствии.

Магда посмотрела на меня.

— Что ты думаешь? Мы можем уйти, если тебе не комфортно от идеи выступить самой против львов.

— Зоря уже согласилась… — начал протестовать Джулиан.

Я подняла руку, останавливая его.

— Со мной все будет в порядке.

— Ты уверена, что не желаешь взять кого-нибудь с собой, когда скажешь им то, что хотела…сама понимаешь. — Она поглядывала в сторону Джулиана.

Он поднял на нее брови.

— Я не думаю, что ты сможешь мне там помочь, но спасибо, — ответила я.

— Хорошо, но я готова поднять шум, если нужна тебе. — Лицо Магды, обычно наполненное солнечным добрым настроением, было омрачено беспокойством.

Я послала ей небольшую улыбку.

— Я технически все еще Зоря. Думаю, Кристиан знает вид силы, которую я имею в руках, если кто-нибудь выйдет за пределы.

Джулиан сделал невольный шаг назад.

— У тебя есть дело, — согласилась Магда, наблюдая за ним. — Хорошо, но если мы потребуемся тебе, просто завопи.

У меня не заняло много времени, стать чистой и презентабельной. Я провела несколько минут, перетряхивая свою одежду, пытаясь выбрать между парой льняных дамских шаровар[11], что льстили моей фигуре, или тонким персиковым сарафаном с сочетающимся жакетиком-болеро, в конечном счете, придя к последнему. Хотя я знала, что вампы не забудут роковой вечер в Исландии — или более по сути, моей роли в этом — полагала, может не повредить подчеркнуть тот факт, что я была женщиной.

— Если мужчины настаивают быть шовинистами, — пробормотала я самой себе, когда скользнула в болеро и завязала его под своими грудями, регулируя так, чтобы он обнажал ложбинку чуточку больше, — тогда они могут не жаловаться, что это используется против них.

Джулиан ожидал за дверью, когда я появлюсь. Он не сказал ничего, только сделал знак в сторону лестницы. Я поймала его морщащим нос, хотя, в то время уже прошла.

— Что-то не так? — Спросила я, приостановившись на лестничной площадке.

— Нет. Почему вы спросили? — Он выглядел удивленным моим вопросом.

— Вы сделали гримасу, когда я прошла мимо. Я сожалею, если вам не нравятся мои духи. Я не использую их много, потому что знаю, что некоторые люди чувствительны, но я ненавижу выходить, немного не помазавшись чем-то.

Странно смущенный взгляд мелькнул на его лице, когда он снова сделал жест в направлении лестницы.

— Это не из-за того. Это…ээ…вы Возлюбленная.

— Технически, да.

— Никто не сказал вам, что это означает? — Спросил он, идя вниз по лестнице рядом со мной.

Я встретила откровенно любопытный взгляд, скользнувший в мою сторону.

— В действительности нет, исключая, что фактически очевидно вернула Кристоффу его душу или что-то по этой линии.

— Все немного сложнее, чем это, — медленно сказал он. Я продолжала спускаться по лестнице, благодарная, что мы шли вниз, а не вверх, так я не прибуду к крайне важному совету потная и бездыханная. — Однажды пройдя Воссоединение, Темный не сможет существовать без его Возлюбленной.

— Мне не хотелось бы, сомневаться в вас, так как вы должны намного лучше знать своих людей, чем я, но я довольно во многом не соответствую этому утверждению. Я не видела Кристоффа с ночи, когда он получил назад свою душу. Поэтому очевидно Темные могут прожить просто прекрасно без их женской половины.

Он выглядел удивленным, только слегка покачал головой.

— Вы судите по себе, как хорошо Кристоффу было без вас.

Я остановилась у основания лестницы и взглянула на него, внезапный удар страха пронзил мое сердце.

— С ним что-то не так? Он болен?

Джулиан только махнул на коридор. Мы были на втором этаже, в одном конце длинного коридора, бегущего по протяжению здания.

— Как Возлюбленная, вы должна знать умственное, физическое и эмоциональное состояние того, кто связан с вами.

Я расхохоталась немного мрачным смехом. Чопорная, упрекающая манера Джулиана несколько уверила меня, что никакого серьезного зла не произошло с Кристофом. Конечно, если бы он был ранен, кто-нибудь сказал бы мне?

— Июнь-косарь, я нет. Кроме того, связь — двухсторонняя улица и до сих пор Кристофф отказывался рискнуть снизойти к этой особой авеню.

— Я нахожу, что этому трудно поверить. — Джулиан притормозил, взявшись за ручку двойных дверей. — Он не смог бы остановить себя, если хотел, и я не могу представить, зачем он пожелал бы так сделать. Его состояние делает очевидным, что он или вы оба пытаетесь обмануть нас. Я предупреждаю вас не говорить такой очевидной лжи совету. Они скептически смотрят на людей, которые пытаются сбить их с толку.

— Лжи! — Я остановила его, когда он собрался открыть дверь, гнев становился таким явным от обиды. Делая все возможное чтобы подавить мое беспокойство и нервозность при мысли, что снова увижу Кристоффа. — Я? Я не лгала никому из вас — вампиров, и конечно никого не обманывала. Я сожалею, что вы не поверили мне, когда я сказала, что Кристофф не ответил, когда я попыталась поговорить с ним, но это же правда. Фактически, я попробовала только несколько дней назад, и он закрылся от меня довольно быстро.

Джулиан мгновение неодобрительно смотрел на меня, его взгляд изучал мое лицо. У меня было ощущение, что он пытался рассудить, так или иначе, говорила ли я правду.

— Почему он сделал это? — Наконец спросил он, очевидно поняв, что я говорила с абсолютной честностью.

— Понятия не имею. Если он сказал, что я отказалась говорить с ним, он либо бредит или…хорошо, лжет, но я не думаю что это вероятно. Он не кажется того сорта мужчиной, который врет.

— Он показал себя мастером обмана, — просто сказал Джулиан, огорошив меня, когда рванулся открывать двойные двери. Он указал по ту сторону комнаты.

— Очень много было продемонстрировано в течении последнего месяца. Совет ждет вас.

Мне потребовалось мгновение, чтобы обрести мое растерянное остроумие, так поколебленное высказыванием Джулиана. Кристофф мастер обмана? О чем именно он говорил?

Я вошла в комнату, мой взор быстро обыскал ее на любой признак мужчины, который часто посещал мои ночные сны. Четыре человека стояли вместе, трое мужчин и женщина, последняя говорила, когда я вошла.

— …мог бы, по крайней мере, предупредить меня о ее прибытии, так чтобы я могла поудобнее устроить ее. Ей-богу, Кристиан, тебе может и девятьсот лет, но иногда ты ведешь себя как пещерный человек. Эта бедная женщина, вероятно, так смущена, как только возможно и ты не помог…О, привет. — Женщина, которая делала, к моему крайнему изумлению, разнос весьма пугающему Кристиану Данте, повернулась и захромала ко мне с дружеской улыбкой и распахнутыми руками.

— Я сожалею об этом. Вы Пия, не так ли? Я — Элли, жена Кристиана. Вы должны будете простить его, за то, что он попросту свалил вас на чердак, как будто вы узел застиранного белья. У меня не было возможности сначала проверить вашу комнату, и убедится что вам там удобно, но я сделаю это сразу же, как только мы закончим здесь.

— В этом нет необходимости; моя комната прекрасна, — заверила я ее, на мгновение сконфуженная фактом, что ее глаза были не сочетающимися — один, очень бледно-серый, почти белый, в то время как другой был странным, как бы крапчато-коричневым.

Ее улыбка стала кривоватой, когда она указала на свои глаза.

— Они немного причудливы, не так ли?

— Они нисколько не причудливы, — поправил Кристиан, хмуро глядя на жену, когда придвинулся, чтобы встать рядом с ней. За ним, двое других мужчин — Себастьян и Ровен — стояли молчаливые и настороженные. — Они очаровательны и уникальны.

Она сделала ему гримасу, прежде чем повернуться ко мне.

— Я попробовала контактные линзы, но у меня аллергия или что-то вроде, так что я живу с тем, что есть. Джозеф! Мы не кусаем гостей!

Я крутанулась вокруг, удивленно глядя на ребенка только начинающего ходить, который полз вверх позади меня. Его глаза тоже не совпадали, один был зеленым, другой коричневым, но различие почти не было таким явным, как у женщины, предположительно бывшей его матерью.

Элли сгребла мальчика и велела ему сказать «привет».

— Привет, Джозеф, — сказала я с улыбкой.

Он обнажил мне свои зубки. Я остолбенела, увидев, что у него были клыки.

— Нет! — сказал мальчик, указывая на меня. — Плохая!

— Не плохая, тыковка. Она Возлюбленная, как мамочка, — поправила Элли. — Я сожалею, Пия. Он только получил свои клыки, и мы в процесс отучения его от смертной пищи и перехода на кровяную диету. Это делает его иногда немного капризным, и он склонен желать укусить людей.

— Эллегра, — сказал Кристиан, с предупреждением в голосе, когда передвинулся, охраняюще став между нами, как будто я представляла какую-то угрозу.

— О, прекрати это! Я ни на единое мгновение не поверю сколько-нибудь, что ваш жребий заламывать руки из-за этого, — огрызнулась она, тоном, которым я даже не мечтала говорить с главой вампиров.

Его хмурый взгляд стал мрачнее.

— Мы Темные! Мы не заламываем руки!

— Ты знаешь, что я имела в виду! Вы ребята собрали в кучу ваши трусишки из-за ничего.

Кристиан сделал быстрый сердитый жест.

— Эллегра, твоя непочтительность здесь неуместна.

Два вампира позади него закивали.

— Вот еще! — Фыркнула она, сверкнув в ответ взглядом на своего мужа. — Я не собираюсь позволить тебе состряпать дело на кого-то, только потому, что это успокоит твою совесть.

Кристиан глубоко вздохнул. Я отступила, не желая быть рядом с ним, если он взорвется.

— Твои аргументы уже были услышаны и твое присутствие, стало быть, не обязательно на этом слушании. Ты можешь взять Джозефа в парк, если солнце село.

— О, даже не думай избавиться от меня, Клыкастый парнишка, — огрызнулась она в ответ, вручая мальчика среднего возраста женщине, которая суетилась в комнате. — Эдит, я считаю, он голоден. Может ты поищешь что-нибудь для него?

— Клыкастый парнишка! — Оскорбленно сказал Кристиан. Ровен тихо заржал. Себастьян послал Кристиану сочувствующий взгляд. Кристиан впился взглядом в свою жену, уперев руки в бедра.

— Я говорил тебе прежде, что ты не должна именовать меня такими названиями. Это — особенно ужасающее оскорбление, когда происходит перед другими!

— Голоден, — сказал Джозеф, пряча лицо на груди женщины, в манере внезапно застеснявшихся детей.

— Она не посторонняя, — сказал Элли, махнув в мою сторону. — Она Возлюбленная!

— Она также Зоря!

— Я пойду взглянуть, кажется, у нас есть какое-то парное мясо, — пробормотала женщина по имени Эдит, забирая маленького мальчика прочь. Он выглядел, приблизительно на два или три года, усмехнулся и помахал мне через плечо его няни.

— Только посмотри, что ты наделала, — сказал Кристиан, делая знак в сторону двери, когда она закрылась за парой. — Он помахал ей! Я не буду подвергать своего сына опасности…

— О, пошел ты в пирожную дыру[12]. — Фыркнула Элли, протопав к длинному столу. Четыре кресла были установлены вдоль одной из его сторон, и одно на противоположной. Она схватила одно из четырех кресел и отбуксировала его к другому краю, сев с величественным безразличием к факту, что ее муж смотрел на нас так, будто у него должно было сорвать крышу.

— Элли, дорогая, леди никогда не ссылается на дыры джентльменов, пирожные или иные, даже если джентльмен ее муж, — сказал лишенным эмоций голос.

Я крутанулась вокруг, пытаясь засечь его. Маленький слабый проблеск света в дальнем конце комнаты становился более ярким и объединился в очевидный образ невысокого, коренастого призрака женского пола. Она направилась ко мне, когда Элли ответила: — Вы должны признать, иногда на него находит.

— Не имеет значения, каким утомительным может быть джентльмен, — ответил призрак, переключая улыбку на Кристиана, у которого было теперь странное, мученического типа выражение лица. — …и небеса знают, что милый Кристиан возможно никогда не попытается обдумать, что ссылки такие как эта неуместны. Как дела. Я — Эсме. Вы не видели мистера Вуггамса?

— Я так не думаю, — нерешительно сказала я.

— Мистер Вуггамс — кот Эсме, — сказала Элли с ее кресла. — Эсме, как видите — призрак. У меня было несколько других, но только она одна осталась. Помимо Антонио, то есть, но у Кристиана с ним постоянная война, так что Антонио приходит, только когда горизонт чист. И ты можешь прекратить браниться на меня под шумок, Кристиан. Только потому, что я не понимаю чешского, не означает, что я не знаю, что ты сказал.

Кристиан зашипел, но огромным самообладанием, сумел сдержать свои эмоции.

— Элли, милая моя, — начала говорить Эсме, но Элли остановила ее, подняв запрещающую руку.

— В другой раз, пожалуйста. Прямо сейчас я более заинтересована присмотреть, чтобы над Пией не измывались, чем в поддержании надлежащего этикета.

Эсме скривила губы.

— Никто ни над кем не измывается, — сказал Себастьян, пододвигаясь чтобы встать рядом с Кристианом. — Мы просто хотели бы получить факты по ситуации.

— Если вы сядете, мы сможем начать слушание, — сказал Кристиан, делая знак мне на кресло рядом с Элли. Он стрельнул в свою жену взглядом, который она встретила с поднятым подбородком и скрещенными руками.

— Да, я хотела, но…эм…это может быть не по делу, но вы случайно не ищите Остри? — Спросила я Эсме, которая мягко гудела про себя.

— Остри? — Спросила она, на мгновение, выглядя удивленной. — Боюсь я, не знаю его. Он ваш друг? Я люблю, когда у нас гости.

— Остри — что-то вроде рая, — сказала я, намного растерянная объясняя это призраку. — Я — Зоря, как видите. Это моя работа забирать людей повсюду в него, куда они полагали отправится.

— О! Вы точно такая же, как Элли! Только я никогда не слыхала об Остри.

Я с удивлением поглядела на женщину, сидящую в кресле, в настоящее время занятую пронзанием взглядом своего мужа.

— Вы тоже Зоря?

— Хмм? О, нет. Я — Призыватель.

Я уставилась на нее в полном непонимании.

— Мы призываем призраков. Мы можем также освободить их. Это отсылает их по направлению к следующей грани существования. Из того что я услышала от Кристиана, это очень похоже с тем, что вы делаете как Зоря.

— Ты ничем не похожа на Зорю, — многозначительно сказал Кристиан. Он отодвинул мое кресло, очевидно ожидая, когда я сяду в него.

Я так и сделала, не дожидаясь разозлить его больше, чем он уже был.

— Мы поговорим об этом позже, — сказала Элли доверительным тоном.

— Ты не сделаешь ничего подобного, — заявил Кристиан, занимая свое место на другом конце стола. Себастьян и Ровен окружили его с обеих сторон, эти трое производили пугающий эффект.

— Пфф, — сказала Элли, склоняясь ко мне. — Не позволяйте им запугивать вас. Они в действительности не такие плохие, когда узнаешь их получше. Сразу же, как только мы разберемся с этим делом, вы увидите, что под всеми этими взрывами гнева, есть отчасти действительно хорошие мужчины. Но я ожидаю, что вы обнаружите это в Кристоффе.

— Этим делом? — Спросила я. — Каким именно, этим делом?

У Элли на мгновение разинула на меня рот, прежде чем она повернулась, ошеломленно взирая на своего мужа.

— Вы не потрудились сказать ей?

— Именно для того это слушание, — сказал он со слабым выдохом замешательства.

Элли уставилась на него, на пару секунд, прежде чем сказать: — Я собираюсь сказать тебе несколько вещей, когда оно закончится, знаешь ли.

— Знаю, — мрачно глядя, сказал Кристиан.

Элли фыркнула про себя, но поддерживающее погладила меня по руке.

— Ни о чем не волнуйтесь Пия. Я уверена все это только большое недоразумение. И я прошу прощения прямо сейчас, за то, что вас доставили сюда без малейшего понятия зачем.

— Честно говоря, я приехала потому, что имею собственную повестку дня, — призналась я, встречая пристальный взгляд Кристиана, с тем, что я надеялась, было спокойствием.

— Я не сомневаюсь в этом, — сказал Ровен, заговорив в первый раз с тех пор, как я увидела его в машине. Его голос был осмотрительно нейтральным, но я ощущала в нем враждебность, которую я не чувствовала в Исландии. Я задавалась вопросом облил ли Кристофф меня грязью перед своим братом и кузеном, но почти тотчас же отвергла эту идею — Кристофф мог бы не хотеть меня вместо своей умершей подруги, но он не был того сорта мужчиной, который будет потакать клеветнической компании.

— Почему вы хотели увидеть совет? — Спросила Элли, с очевидным любопытством. Эсме взгромоздилась на краю стола, пока Кристиан не стрельнул в нее взглядом. Она продрейфовала к стене, где стояли несколько удобно расположенных покрытых атласом кресел.

— Я…ээ…я хотела бы поговорить с Кристианом о Маттиасе и Кристьяне.

Она выглядела удивленной.

— Двух жнецах? Один из них здесь. Однако, женщина все еще в Исландии. Кристиан говорил кое-что о том, что существующие проблемы с ее перемещением больше, чем стоят усилий. Вы хотите увидеть Маттиаса? Я уверена, он будет счастлив повидаться с вами. Он был немного шумным в ожидание кого-нибудь, кто бы навестил его. Я думаю, он чуточку страдает от боязни закрытых помещений, если вы хотите знать правду.

— С ними все в порядке, не так ли? — Спросила я ее, поскольку она казалось, была гораздо более информирована.

— Конечно же. — Она улыбнулась и глядела на хмурого Кристиана в течении нескольких секунд. — Честно, Пия, эти ребята может и выглядят как забияки, но они не причинят ущерб людям без действительно хорошей причины.

— Наши задницы такие же плохие, когда приходится, — настаивал Кристиан. Он остановил себя, прикрыл на секунду глаза, потом открыл их и сказал: — Этот разговор не был целью указанной встречи. Мы не могли бы начать?

— Лучше позволить ему. Он бывает немного раздраженным, если не получается сделать вещи должным образом, — прошептала Элли.

— Я это слышал, женщина!

— Я сожалею. Я не намеревалась как-нибудь отвлекать. Просто хотела удостовериться, что люди Братства в порядке.

Себастьян сощурил на меня глаза.

— Почему то я не нахожу это неожиданным, что вы заинтересованы в благосостоянии людей, которые так энергично пытались убить нас?

— Вероятно по той же причине я не удивлена, что вы спросили это, — услышала я то, что сама сказала, отчасти к моему ужасу. — Вам не понравилось, если бы я вернулась в Исландию, это же ясно, что вы все еще представляете меня — воплощенным дьяволом. Учитывая, что у вас, очевидно, есть составленное мнение обо мне, полагаю ясно, что независимо о чем это слушание, оно не будет беспристрастным.

— Браво, Пия, — сказала Элли, аплодируя.

Себастьян, который сел после разговора со мной, снова вскочил на ноги.

— Вспышки не допускаются, — ровно сказал Кристиан, стреляя в свою жену предупреждающим взглядом.

Жестко взглянув на меня, Себастьян снова сел.

— Этот горшок назвался закопченным чайником, — со вздохом сказала мне Элли, с легким хихиканьем, последовавшим за наблюдением.

— Так же не позволяются вмешательства, — продолжил Кристиан, резко взглянув на жену.

К моему удивлению, она послала ему воздушный поцелуй и села назад с улыбкой.

Кристиан минуту глазел на меня, прежде чем сказать: — Вы обеспокоены благосостоянием заключенных. Как сказала моя Возлюбленная, женщина — Кристьяна, арестована в Исландии. Вы хотели бы увидеть ризничего?

— Да, хотела бы. Я не верю, что вы умышленно навредили бы любому из них, в тоже время, я не могу помочь, но чувствую некоторую ответственность за их благополучие.

Кристиан кивнул Ровену.

— Введите заключенного.

Ровен скользнул по нему вопросительным взглядом, но Кристиан сидел со спокойной уверенностью, его взор колебался от меня к его жене.

Никто не говорил в течении следующих нескольких минут. Несмотря на это, у меня было странное ощущение, что Кристиан и Элли поддерживали время от времени мысленный разговор, и потом хмурый взгляд мелькал на его лице, а однажды я услышала, как она про себя смеется.

Дверь наконец открылась, и из-за нее вышел знакомый мужчина, высокий и белокурый, с открытым дружелюбным лицом и такими же манерами.

— Жена! — Сказал Маттиас, шагнув в мою сторону, как будто собирался бросится ко мне.

Себастьян прыгнул со своего кресла, заставляя Маттиаса с воплем отступить назад: — Злыдень истязает меня!

— Мы еще не навредили вам, — сказал Себастьян с явной нехваткой терпения, когда подтолкнул Маттиаса к креслу около стены. Эсме продрейфовала, чтобы сесть рядом с ним. — Соблазняя исполнить ваше мнение о нас, обратите внимание, что мы до сих пор воздерживались.

— Привет, Маттиас, — вежливо сказала я. — Хорошо выглядишь.

— Ты возвратилась за мной, — сказал Маттиас, кивая. Он был, как всегда красив, явно походил на своих предков викингов, но оставлял меня чувствовать себя холодной и дохлой камбалой. — Это исключительно правильно, что ты так сделала, жена.

Я скривилась при последних словах, не желая вспоминать, что в глазах Братства мы были законно женаты.

— Ты скажешь этим паразитам отпустить меня, — продолжил Маттиас, его заключение очевидно не сделало ничего, чтобы устранить некоторое отвращение, которое он чувствовал к вампирам. — Я выносил их компанию достаточно долго.

— Подумать только, — сказала Эсме, ее веселое лицо превратилось в мрачное, когда она впилась в него взглядом. — Вы очень грубый молодой человек, если говорите с милым Кристианом и другими в такой манере.

Выражение удивления у Маттиаса, когда Эсме отчитывала его, было комичным.

— Я…Кто…Вы дух?

— Да, и я очень люблю Кристиана и Джозефа. Очень люблю их! Если бы я не была леди, я бы взяла вас за задницу и задала бы взбучку, которую вы заслужили за обращение с Темными, как напрашивались. — Ее крупные седые кудри сердито качались, когда она говорила.

Глаза Маттиаса расширились в угрозе.

— Этого достаточно, Эсме, — сказала Элли, извлекая маленький помпон из пряжи, наподобие находящихся на верхушках зимних шапок. — Помпонное время.

— Я еще не закончила высказывать этому молодому человеку часть моего мнения, — ответил призрак.

— Да. Конечно. — Элли провела другой рукой по помпону и пробормотала несколько слов. К моему изумлению, Эсме растворилась в никуда.

— Как вы сделали это? — Спросила я, с глубоким любопытством.

— Я покажу вам позже, если хотите. Это лучшая вещь, которую я когда-либо изучила. — Она улыбнулась своему мужу. — Хорошо, почти лучшая.

Он на мгновение выглядел смущенным, прежде чем опомнился и повернулся ко мне.

— Как вы можете видеть, жнеца не морили голодом и не мучили.

— Да, и я очень благода…

Дверь снова открылась и Ровен, и Андреас появились с другим человеком, сгорбившимся между ними. Они подтащили мужчину и оставили его осевшим на пол.

Слова засохли на моих губах, когда рухнувший кучей мужчина поднял голову.

— Пия, — прокаркал знакомый голос.

Я была на ногах и побежала к нему прежде, чем слово смогло сформироваться у меня в уме…Кристофф.