Креолка. Тайна аристократки

ПИРАТЫ

Труа, капитан корвета «Амфитрион», остановился в устье реки и засунул большие пальцы за пояс, ожидая, пока его ребята наполнят бочки водой. Они сошли на берег, хотя не видели сигнального факела, который обычно зажигали негры, когда у них был ром, не обратив внимания на звуки выстрелов, недавно раздававшихся высоко на холмах. Сегодня вечером на острове капитан ощущал что-то неспокойное и неприветливое, и ему не терпелось поскорее убраться отсюда. Четверо моряков покатили бочки к длинной лодке, когда он бросил последний взгляд поверх реки. Его рука рванулась к пистолету у пояса.

— Берегись! — громко крикнул он. — Сзади вас кто-то есть.

Оставив бочки, матросы схватились за мушкеты. Они всмотрелись в темные скалы, но разглядели только стройный силуэт в тени у реки.

— Подойди ближе! — сказал капитан.

Мальчик подошел, качаясь так, будто он устал или был пьян.

— Ты один?

Он кивнул, вышел из воды и остановился в нескольких ярдах от них. Капитан Труа велел матросам заниматься своим делом и подошел взглянуть на мальчика, промокшего до нитки. Его лицо и руки были исцарапаны до крови. Большие черные глаза взглянули в лицо капитану, затем он отвел взгляд и стиснул кулаки.

— Говори, парень. У тебя к нам дело?

— Жо… — тихий голос запнулся. — Жозеф прислал меня.

— Ты не ответил. — Капитан вспомнил Жозефа. Тот подходил к нему и выражал желание уплыть с ним однажды. Капитан хорошо помнил его широкие плечи, мощную жилистую шею, великолепную фигуру. Капитан, конечно, понимал, что этот молодой человек создан для женщин, но его чувства не находили выхода во время долгого плавания, поэтому капитана частенько преследовала мысль о том, не пригодится ли Жозеф для удовлетворения его желаний.

— Он послал тебя. Зачем?

Мальчик сглотнул и подтянул рваную куртку к шее. Руки его дрожали. Труа, положив ладонь ему на плечо, ощутил эту дрожь. Прикосновение заставило его забыть о Жозефе.

— Я слышал выстрелы. Ты сбежал, не отрицай. Что ты хочешь?

— Уйти с вами. Я могу заплатить. — Глубокий грудной голос удивлял и возбуждал. — У меня есть золото.

— Давай посмотрим, так ли это.

Мальчик сунул руку за пазуху и вытащил кошелек. Капитан высыпал монеты на ладонь. Позади он слышал, как полные бочки ударились о дно длинной лодки, и уже повернулся, чтобы уйти, но, взвесив золото на ладони, поднял голову. В чей карман забрался мальчишка, чтобы прийти сюда с девятью ливрами? Для капитана эта сумма ничего не значила, но для оборванца это большие деньги. Капитан подумал, не прислал ли Жозеф залог. Если так, почему не взять мальчика. Он хорошо владеет французским и, кажется, смышлен. Капитан взял его за щеку и повернул к себе. Полуоткрытый окровавленный рот был по-своему привлекателен, а превосходные зубы обещали что-то большее попозже, когда мальчишка восстановит свои силы. Капитан уже размышлял о том, не стоит ли рассмотреть его подробнее прямо здесь, на песке, как вдруг и его и мальчика отбросило в сторону. Земля под ногами заколебалась, и из глубины острова донесся гул, словно выражавший протест тысячи голосов.

— Мой бог! — воскликнул капитан. — Пеле!

Вокруг все снова закачалось, и в верховьях реки, в ущелье, загрохотали скалы. Наверху они затрещали, и горная порода поползла вниз, к побережью. Капитан схватил мальчика за руку, и оба помчались к лодке.

— Отчаливайте, да быстрее.

Мальчик забрался на борт, и капитан указал ему на покрывало поверх отрезов с хлопчатобумажной тканью.

— Оставайся внизу. — Он на всякий случай наступил на него сапогом.

Они сбежали вовремя. На острове землетрясение продолжалось, хотя рев горы прекратился. Над ней поднялось серое блестящее облако.

Для тех, кто остался на земле, все скоро закончится, а на море худшее было впереди и зависело от того, какой точки достигнет землетрясение на дне океана. Пока они отплывали от острова, мысли капитана были заняты кораблем, и он забыл про тело под своими ногами. Оно вздрогнуло, напряглось и опять вздрогнуло.

— Если тебя тошнит, то делай это не здесь, иначе я вышвырну тебя за борт.

Два матроса рядом с ними бросили на капитана быстрый взгляд, и он пояснил им:

— Я беру его на место Дамьена.

Они тотчас отвели глаза и старались не улыбаться под его жестким взглядом. Дамьен был последним мальчиком капитана в каюте. Месяц назад он перешел на другой корабль в их родном порту Пуэнт-а-Питр на Гваделупе. Когда они добрались до «Амфитриона», капитан отправил мальчика первым по веревочной лестнице наверх, обеими руками придерживая того за тощие ягодицы, пока другие поднимали его. Когда сам капитан поднялся по лестнице, он тут же увидел, что хозяин корабля Анри Фуршон улыбается старшине-рулевому.

— Поднимите лодку и позовите меня, когда будем готовы к отплытию. — Капитан толкнул мальчика перед собой и начал спускаться к своей каюте. Пусть Фуршон наблюдает за кораблем, а ему необходимо пока уладить свои дела.

Его тело охватило знакомое возбуждение. Он не мог оторвать взгляда от мальчика, идущего впереди него. Капитана занимали мысли о том, что этот мальчик каждый день будет под рукой, подчинится любому его капризу и будет страстно обнимать его жаркими ночами.

Стюард приблизился к нему, едва они достигли двери каюты, но капитан, выругавшись, приказал ему убираться, толкнул дверь и вошел в нее такими же неуверенными шагами, как и мальчишка. Его горло пересохло, когда он подошел к мальчику. Тот стоял посреди комнаты и смотрел на него.

— А теперь давай подумаем, что еще ты можешь предложить.

— Я заплатил вам.

— Еще нет. — Капитан взял мальчика за рубашку у шеи, но в тот же момент каюту тряхнуло, и светильники закачались. Он снова выругался. На море началась качка.

Пальцы капитана нащупали шелковистую шею молодого человека. Он потрогал место, где надлежало быть адамову яблоку, и восхитился гладкостью кожи. Корабль снова тряхнуло, и капитана охватило нетерпение. Он разорвал рубашку до пояса и обнажил грудь. Его чувства накалились, затем он замер, пораженный, но тут раздался стук в дверь.

— Пошли вон, будьте вы прокляты! — Его охватила ярость.

Схватив Айшу за руку и заведя ее за спину, капитан бросил девушку на койку. Его руки нащупали нежную маленькую грудь, когда он перевернул ее на живот. Она сопротивлялась, пока он стаскивал с нее бриджи, но он был слишком тяжел для Айши. Желание наброситься на девушку стало непреодолимым, но прикосновение к этой незнакомой плоти подействовало на его мужскую силу самым неожиданным образом. Однако, когда Айша осталась почти без одежды, в дверь опять громко забарабанили. Капитан снова выругался и отвлекся от девушки на долю секунды. И тут она совершила немыслимое, быстро схватив и скрутив его мужское достоинство. Капитан взвыл и рухнул на пол каюты от страшной боли.

Когда он наконец поднялся, девушка уже почти оделась. В ее глазах горела такая ненависть, что казалось, будто она сошла с ума. Он хотел достать пистолет и прикончить ее, но не мог пошевелиться от боли.

Каюта кренилась и качалась, но капитан все же с трудом поднялся. Желание и иллюзии покинули его. Он понял, кого по глупости затащил на борт. Один ее вид вызывал у него ярость. Он поднял руку и ударил девушку по лицу так, что она отлетела в угол, затем повернулся и вышел на палубу.

Айша два дня лежала на койке в узкой каюте, находившейся рядом с капитанской. Корабль швыряло из стороны в сторону, как перышко, и команда пыталась удержать «Амфитрион» дальше от берега, поскольку громадные волны, вызванные землетрясением, устремились к острову. Ревущий ветер дул в том же направлении. Кораблю предстояло пробираться к северу сквозь шторм, а затем на восток, чтобы достичь Атлантического океана, где они собирались совершить следующий набег.

Айша ничего не ела, потому что ей не предлагали никакой пищи, и только дважды она пробиралась в каюту стюарда в его отсутствие и пила воду из кувшина. Жозеф умер ради нее, но за эту жертву она должна была сейчас заплатить своей гибелью. Однажды Айша вынула нож, который подарил ей Жозеф, и положила его на жесткий влажный матрац. Глаза у нее затуманились от слез, и она убрала нож.

Айша отколола брошку. Изящные переплетения, тонкие, как волосок, внушали ей суеверный страх в полутьме каюты. Буква «А» возвращала девушку к фантастической мысли детства, к мечте о том, что мадемуазель Антуанетта — ее мать. Она — тайный плод романтического увлечения юности мадемуазель, и когда-нибудь та признается, что Айша ее родная дочь. Этой мечте пришел конец, когда Айша поделилась ею с Лори и впервые услышала историю своего появления на свет. Девушка помнила, как Лори обо всем поведала ей и как она сникла, узнав правду. Айша также пришлось поверить словам Лори, что ее белый отец — не их хозяин. Несмотря на свой невыносимый характер, Лори никогда не лгала. С того дня судьба Айши определилась — она заняла место среди своего народа. Но ею владел не холодный фатализм Лори, она ощущала узы связывающей их всех африканской крови, общность их существования и пылкой ненависти к французам, заставляющим их гнуть свои спины. Теперь Айша ушла от своих и находилась среди белых, и, чтобы жить, она должна усвоить несколько уроков. На корабле каждая минута предлагала определенный выбор: нужно было знать, чего хочешь, и тут же добиваться этого. Иначе окажешься в чьей-то власти. Этот мудрый вывод не принес Айше ничего утешительного. На самом деле сейчас все решал капитан: убьет ли он ее или отдаст команде — конец один. Айша слышала о том, как поступают пираты с женщинами, взятыми в плен. Флибустьеры поступают с ними точно так же.

Оставался лишь один проблеск надежды: все зависело от того, как воспримет капитан ее ловкий прием. Если он расскажет об этом команде, все сочтут ее обман забавным. Если же капитан Труа болезненно воспринимает насмешки, возможно, он оставит ее внизу до прихода в следующий порт, где избавится от нее.

Встав с койки, Айша осмотрелась. Если капитан решил, что она должна прислуживать в его каюте, то работы предстоит много. В сундуке, прикрепленном к стене, Айша обнаружила несколько предметов одежды, оставленных ее предшественниками. Среди них фланелевую рубашку с длинным воротником, который завязывали вокруг шеи и закрепляли спереди. Надев ее, Айша поняла, что ткань прикрывает то место, где у мальчиков выступает адамово яблоко. Она нашла бриджи, порванные в нескольких местах, но более сносные, чем тонкая одежда, которую ей приходилось носить на плантации. Они оказались великоваты, но это скрывало отсутствие того, что отличает мужчину от женщины, если она уж решила ввести всех в заблуждение. Здесь была и голубая куртка с латунными пуговицами и широкими плечами, придававшими ее фигуре сходство с мужской. Айша никогда не носила туфель и не понимала, как можно ходить в них.

Она прошла по длинному узкому проходу к двери капитанской каюты, толкнула ее. Та открылась, и девушка заглянула внутрь. Там было не светлее, чем в проходе, и она поняла, что солнце заходит. Пройдя через каюту, Айша посмотрела в высокие окна, покрытые солью. Сначала она видела лишь серо-зеленую волну, потом корабль взметнулся на гребень волны, и перед Айшой раскинулось бескрайнее море. Земли не было видно. Отвернувшись от окна, она оглядела стены в поисках зеркала. Овальное зеркало висело на переборке. В нем девушка рассмотрела свое лицо, когда подошла ближе. Казалось, на нее взирает совсем незнакомый человек. Айша приложила к зеркалу руку, чтобы ощутить холодное стекло и увидеть отражение своих пальцев. Глаза в зеркале встревожили ее. В темноте они казались очень черными; густые ресницы отбрасывали тень на ее щеки. Глаза сказали Айше о том, чего ей не хотелось знать: она сейчас одна и обладает свободой, о которой так долго мечтала.

Дверь открылась, и вошел капитан. Взглянув на него, она заметила, что он инстинктивно потянулся к пистолету, и ждала, когда капитан примет решение. Девушка уже преодолела страх и жила совсем в другом мире.

— Дюбуа! — Она вздрогнула, но тут же поняла, что он позвал стюарда, который сразу вошел. — Фонари!

Когда в каюте стало светло, капитан внимательно осмотрел Айшу. Лицо его выразило презрение. Он отпустил стюарда, но выражение его лица не изменилось.

— Итак, на борту у меня ворюга. Ты подобрал эти лохмотья в соседней каюте. Повернись!

Айша выполнила его приказ, и он опустился на стул.

— Если хочешь прикидываться юнгой, сними сапоги.

Влажные сапоги было трудно снять. Айша ослабела, поскольку не ела несколько дней. Капитан обругал ее, что она возится со шнурками, и указал на ящик, куда поставить сапоги. Он вытянул ноги и покрутил пальцами в толстых сухих шерстяных чулках. Девушка видела, что он устал и замерз. Внизу было тепло, но сверху дул холодный штормовой ветер, поэтому лицо капитана покраснело, и он дрожал.

— Месье, куда мы плывем? — спросила Айша.

— На охоту, неряха. Мы охотимся на другие корабли.

— Скажите, месье, а кто владеет этим кораблем?

— Тебе-то какое дело? Я капитан, вот все, что тебе нужно знать.

Айша ждала. Капитан был суровым человеком, но она догадывалась, что он не станет молчать.

— Я владею лишь частью этого корабля, остальное принадлежит собственникам оружейных заводов в Луизиане и на Антильских островах. Один из них губернатор Гваделупы. Мы подчиняемся его приказам. Если хочешь пожаловаться, поговори с ним.

— Так это не французский корабль?

— Конечно, французский, кретин. Его выкупили у военно-морского флота год назад, но его могут отозвать снова, если начнется война с Англией. Половина команды — опытные морские волки, служившие в военном флоте, но они охотнее поплывут под моим командованием, чем начнут болтаться по Ла-Маншу в боевом построении. Что ты на это скажешь?

— Я… ничего, месье.

— Хорошо, за пределами этой каюты держи язык за зубами, твое дело находиться здесь, когда я этого захочу; остальное время сиди в своей каюте. Если я поймаю тебя где-нибудь еще, то выброшу за борт.

Вошел стюард, чтобы накрыть большой стол для еды, и Айшу отослали в ее каюту. Там, на сундуке рядом с койкой, она увидела оловянную миску с тушеным мясом. Из миски торчала ложка. Горячая еда приятно пахла, и мясо казалось свежим. Айше хотелось наброситься на еду, но она сдержалась и начала медленно есть. Слезы текли по ее щекам, но она не обращала на них внимание. Девушка чувствовала себя несчастной, но пища согрела ее.

Последующие дни капитан выказывал удовлетворение от того, что рядом болтается кто-то, кого можно пихнуть ногой. Ему был нужен стюард, чтобы присматривать за вещами, так как юнга не годился ни на что. Однако капитан испытывал удовольствие от сознания, что под рукой есть новичок и он прибежит, стоит только поманить его пальцем. Юнга выполнит любую грязную и унизительную работу. Впервые в жизни Айша могла задавать вопросы, и почти всегда ей отвечали. Капитан был крайне нелюбезен, а стюард довольно глуп, но каждый из них владел ценной информацией. Большую часть сведений о жизни флибустьеров поведал ей Дюбуа. Однажды утром он объяснил Айше, как делят трофеи.

— Третья часть принадлежит хозяевам, владельцам оружейных заводов. Это относится ко всему: к товарам, пороху, пушечным ядрам. То, что остается, делим мы. О, кроме десятой части, которая достается губернатору. Еще нужно заплатить хирургу, а также выделить долю раненым и изувеченным. Видишь эту руку.

Дюбуа вытянул левую руку. В этом не было необходимости, ибо Айша сразу заметила, что у него не хватает трех пальцев.

— Если бы я потерял большой палец на ноге, палец на правой руке или глаз, то получил бы триста экю за каждый, а за эти пальцы я получил по сотне.

Айша вздрогнула:

— А капитан? Какова его доля?

— Капитан получает в три раза больше, чем остальные, и что-то сверх того. Труа получает четыре доли, он великий капитан. Я уже не получаю свою долю. Мне следует оставаться на берегу после моего последнего ранения в ногу, но я подписал контракт и стал его слугой. Я не хочу покидать море, а капитан щедр, когда мы берем хорошую добычу. Твоя часть, если он возьмет тебя как слугу или корабельного гардемарина, составит половину от доли взрослого мужчины. Жизнь будет хороша.

Айша нахмурилась:

— Но ведь мне не заплатят.

— Конечно, заплатят, ты же в команде. Капитан может даже назначить тебя гардемарином, как тех, кто служил у нас два года назад, а если ты умеешь читать и считать, то будешь заниматься картами. Ребята, служившие раньше, были умными, один из них получил дополнительную долю за то, что увидел наш приз первым. Находясь на верхушке мачты, он завопил так громко, что чуть не упал в воду.

— Мне не разрешают выходить на палубу.

Однако ситуация изменилась. Капитан большую часть времени проводил в своей каюте, иногда крича на Айшу, но в основном молча лежа на своей койке. Во время шторма он простудился, и простуда еще не прошла. Однажды днем, поднявшись, чтобы выйти на палубу, он покачнулся и схватился за плечо Айши.

— Не стесняйся, идиот, ты нужен в качестве подпорки.

Капитан обращался к Айше, как к мужчине. Он ругал ее, пока они поднимались на ют, но, однако, предупредил ее, чтобы она не разговаривала.

Когда они вышли на палубу, там находился только один шкипер, но Айша едва взглянула на него. Ее глаза были прикованы к зелено-голубому бескрайнему морю. Резкий ветер покрыл губы Айши солью и так сильно шумел у нее в ушах, что она едва слышала рулевого, инструктировавшего команду по приказу капитана. Ветер срывал треуголку, которую капитан нахлобучил Айше на голову, когда они проходили мимо ее каюты. Снова оказавшись под небом, ощущая ветер, девушка внезапно пробудилась к жизни. Этот горький момент, однако, принес ей облегчение. Вспомнив о своем полубессознательном состоянии в последние несколько дней, Айша ужаснулась.

Капитан убрал руку с ее плеча и прислонился к перилам. Айша стояла рядом и пыталась сосчитать, сколько дней прошло с тех пор, как она покинула маленький залив внизу плантации в ночь землетрясения. Поразмыслив, она решила, что сегодня, вероятно, пятый день ее свободы. Чтобы отделаться от воспоминаний, Айша заставила себя наблюдать за кораблем и командой.

Капитан нахмурился, когда она начала задавать вопросы о торговых кораблях, которые он грабил в Карибском море. Из его ответов Айша поняла, что любимой добычей капитана Труа в Карибском море были английские корабли. Последний большой конфликт с Англией произошел в 1740-е годы, когда Айша была маленькой. Мартинику тогда заблокировал английский флот и отрезал ее от кораблей, включая и те, которые доставляли пищу. Тысячи рабов умерли от голода на острове. Обе страны сейчас опять находились на грани войны, и английские корабли атаковали французские в Ла-Манше, а также в Вест-Индии и Ост-Индии. «Амфитрион» был одним из многих кораблей, бороздивших торговые маршруты английских владений в западной Атлантике. Приведенный в боевую готовность быстроходный «Амфитрион» мог обогнать более тяжелый корабль и задействовать свои пушки через час после появления чужого корабля. Айша испытывала странное возбуждение, присоединившись к этой банде хищников. Мысль о битве и захвате корабля пробуждала в ней неизвестные прежде чувства. С тех пор как Жозефа застрелили, Айша ощущала только ненависть к тем, кто распоряжался жизнями людей на «Каскадах». Смерть Жозефа стала свидетельством безудержной жестокости. Он заплатил лишь за то, что пытался избавить Айшу от ужасной судьбы, предназначенной ей. Все в душе девушки взывало о мести хозяину и его семье, всем плантаторам на Мартинике.

Иногда сквозь туман она видела самоуверенное лицо хозяина и его хищные голубые глаза. Они выражали ужас, когда Айша в своих фантазиях приближалась к нему в сопровождении его рабов. Она почти воочию видела оружие, пронзавшее его тело. Эта картина завораживала ее. Айша сознавала, что его жестокость ни к чему не привела, и он умрет, как крыса, в поле с сахарным тростником.

Девушка долго стояла у перил, устремив невидящий взгляд. Затем она поняла, что матросы смотрят на нее. Они о чем-то говорили, но, поймав ее взгляд, умолкли. Окрик хозяина разогнал их. Айша подняла голову и пристально посмотрела на него. Фуршон взглянул на нее, но, к ее удивлению, не выдержал ее взгляда. Поведение Анри Фуршона, однако, не беспокоило Айшу. Ее будущее зависело от капитана.

Айшу охватил ужас при мысли, что ее высадят на берег в Гваделупе. Пока она ютилась здесь в тесной каюте, на «Амфитрион» могли дойти слухи о ее побеге с Мартиники. Сообщение между островами было частым благодаря постоянному движению кораблей от одного к другому. Айша нуждалась в деньгах, чтобы оплатить проезд в более отдаленное место. Девушка могла также остаться среди флибустьеров и добыть себе состояние на море. Она содрогнулась. Уцелеть даже один день стало подвигом.

Она наблюдала за тем, как штурман и матросы управляют кораблем, затем подняла лицо к коротким парусам наверху мачты, где сидели впередсмотрящие. Она внимательно присматривалась и прислушивалась ко всему, помогая капитану передвигаться по юту в течение долгого дня и вечера. У Айши возникла дерзкая идея, но разговор с капитаном Труа необходимо было провести быстро, поскольку он был очень болен. Когда они вернулись назад, капитан рухнул на свою койку. Офицерам сказали, что ужинать будут не как обычно за круглым столом в его каюте, и стюарду приказали принести лимонад. Айша поняла, что у капитана малярия. Она довольно часто наблюдала эту болезнь у черных рабов на плантации. У белых малярия протекала более остро и часто приводила к смерти. Приступы малярии обычно возникали от внезапной простуды, как у капитана, и продолжались несколько дней или недель. Если его самочувствие ухудшится, он не сможет вести корабль, и тогда никто не защитит ее от команды.

Этой ночью Айша проявляла внимание к капитану, а он был более терпим к ней, чем к своему преданному, но неуклонному стюарду. Из-за лихорадки капитан постоянно дрожал, но Айша, улучив момент, когда ему стало немного легче, высказала свое предложение:

— Месье, я могу сослужить службу этому кораблю, если вы мне позволите. У меня есть сведения об одном судне. — Удивленный капитан сначала ничего не ответил, тогда она продолжила: — Недавно я слышала, как двое мужчин разговаривали о торговом судне. Один из них во время своего путешествия заходил в Антигуа. Он встретился там с пассажиром английского торгового корабля, стоявшего в этом порту в то же самое время. Месье, рассказывать дальше?

— Когда они плыли и куда? Что вез купец? — Айша молча выдержала презрительную усмешку капитана. — Что может понять дурак вроде тебя?

— Беседа была очень подробной. Один из собеседников, очень молодой, только что прибыл из Франции. Он пытался произвести впечатление на второго. Я знаю факты, поверьте мне. Если вы найдете корабль, я хочу получить свою долю добычи и награду.

— Что за награда?

— Вы найдете корабль, который доставит меня во Францию, и снабдите документами, гарантирующими мне безопасность. Вы отделаетесь от меня, да еще с прибылью. Среди прочего груза этот корабль везет оплату в золоте для милиции в…

Их глаза встретились, и бровь капитана угрожающе приподнялась.

— Продолжай! Назови порт и не вздумай соврать, иначе я отправлю тебя на прокорм рыбам.

Капитан хотел схватить пистолет, но Айша предусмотрительно положила его на сундук.

— Вы больны, месье, но мне выгоднее прийти к соглашению с вами, чем… — Айша надеялась, что, если пригрозит ему мятежом, он почувствует себя неуверенно. — Если мы договоримся, месье, клянусь служить вам до конца.

Капитан поморщился. Она сказала это, как мужчина, а не слуга. Несмотря на внешнюю робость, она говорила, как молодой офицер. Капитан заскрежетал зубами, но, посмотрев ей в глаза, понял: если она клянется в верности, то сдержит слово. Если же ему, больному, придется управлять корветом, она понадобится ему в ближайшие несколько дней.

— Договорились. Юнга получает половину доли. Что касается премии, я сделаю все, когда мы вернемся в порт, а теперь выполняй свою часть соглашения.

Айша припомнила свой последний день на плантации, когда она провела несколько часов в углу столовой, слушая хозяина и мужчину по имени Мервиль. По привычке запоминая все, о чем при ней говорили, Айша логически связывала услышанное. К выгоде капитана, она припомнила один из разговоров, касавшийся того, что Мервиль подыскивал хороший участок земли для плантации.

Богатый молодой путешественник решил обследовать острова в Карибском море и оплатил проезд на корабле, направлявшемся из Санто-Доминго в Гваделупу. Во время путешествия на корабль обрушился шторм, повредивший штурвал. Корабль, отданный на милость ветров, взял курс к Антигуа, английскому острову. Однако власти порта Сен-Джон разрешили кораблю зайти на ремонт. Ожидая окончания ремонта, Мервиль гулял вдоль порта и познакомился с англичанином.

Купец, занимавшийся раньше торговлей с Ост-Индией, совершал свой первый вояж в Вест-Индию. На корабль он погрузил оборудование и товары, необходимые для того, чтобы вести хозяйство на плантации в долине реки Сен-Жорж, в Британских владениях на Барбадосе. Его корабль «Русалка» вез и другой груз. В Вест-Индию, через Атлантический океан к Барбадосу, в сопровождении фрегата британского военно-морского флота, доставляли деньги для гарнизона в порт на западном побережье острова. Во время шторма оба корабля слишком близко подошли к коралловым рифам. Фрегат налетел на один из них и едва успел спустить с борта две лодки. В одной из них находились корабельные офицеры и золото. Капитан утонул вместе с фрегатом, и купец принял на свой борт пассажиров с лодки. С громадным трудом им удалось выбраться из рифов. Они не могли отправиться на Барбадос в такую непогоду, и им пришлось отплыть к северу. В конце концов, пройдя мимо французских островов, они дошли до Антигуа. Там Мервиль встретил сэра Джона, и они надеялись зафрахтовать корабль, который сопровождал бы их, несмотря на плохую погоду, к Барбадосу.

— Это нам не пригодится, — сказал капитан, — неизвестно, когда корабль покидает Сен-Джон.

— Но я знаю. Англичанин утверждал, что выедет десятого апреля — с эскортом или без него. Ему нужно было вступить во владение своей собственностью неделей позже. — Айша выдержала взгляд капитана. — Я знаю все это, клянусь. Вам только останется перехватить «Русалку» между Антигуа и Барбадосом.

— Подай мне большую карту, вон ту, перевязанную зеленым бантом.

Айша нашла ее среди множества свернутых карт в углу и расстелила у него на коленях. Она никогда не видела ничего похожего. Большой кусок бумаги выглядел так, будто сотни пауков пробежали по нему с чернилами на лапках. Тут также было много цифр, а Айша не очень хорошо разбиралась в цифрах.

Капитан провел пальцем вниз по карте.

— Идя к югу от Антигуа, они двинутся вниз по подветренной стороне к западу от Гваделупы до Доминики и Мартиники. Полагаю, они поплывут дальше мимо Сент-Лусии и войдут в пролив Сен-Винсент. Вот здесь и следует захватить корабль, поскольку он останется вне поля зрения какого-либо порта.

Капитан ткнул пальцем в волнистую линию на бумаге, и Айша поняла, что это береговая линия: на ней было много крошечных слов, аккуратно написанных красивым почерком. Среди них выделялось два больших слова «Сент-Лусия». Этот остров и более маленький Сент-Винсент внизу имели почти одинаковую конфигурацию. Каждый из них мягко изгибался со стороны Атлантики и был выпуклым на западе, там, где высилась гора. Барбадос напоминал треугольник, сформированный цепью островов. Он походил на часового, смотрящего на корабли, входящие в Вест-Индию.

— Дьявол, обитающий там, закружит нас, если мы приблизимся со стороны открытого моря, — сказал капитан. — «Русалке» среди сотен других кораблей придется добираться туда через пролив. Вот почему англичане никогда не имели соперников, владея этим островом. Командиры скорее прикажут высадиться в Дувре.

Он отклонился назад и закрыл глаза.

— Так, — пробормотал капитан. — Сегодня шестнадцатое. Они выехали десятого. Мы на расстоянии одного дня от Сент-Лусии. Быстроходная «Русалка» могла бы добраться до пролива раньше нас, но не в такую погоду, слава богу. Это шанс, хороший шанс. Позови вниз месье Фуршона, затем убирайся отсюда.

Вернувшись в свою каюту, Айша посмотрела в иллюминатор и представила на гребнях волн линии карты, которую только что видела. Вскоре она почувствовала, что корабль медленно ложится на другой курс и поняла: они направляются к нижней точке Сент-Лусии прямо за «Русалкой». Подумав о битве, Айша положила руку на тонкий нож в своей куртке. Сев на койку, она задрожала. Конечно, Айша испытывала страх, но вместе с тем и облегчение. Теперь она имеет право смотреть вперед, даже если ее ждет такое же хаотичное будущее, как это штормовое море. «Амфитрион» двигался ночью по новому курсу. Кораблем руководил Анри Фуршон, с тех пор как силы покинули капитана.

Стюард позвал Айшу перед рассветом и провел ее в главную каюту. Капитан Труа пылал от жара. Он дрожал так сильно, что зубы стучали. Айша в ужасе глядела на него. Стюард обтер его мокрым полотенцем и открыл иллюминаторы, чтобы капитана обдувал свежий ветер, но температура у него была очень высокой.

— На корабле есть ванна?

Стюард покачал головой.

— Тогда пусть бондарь собьет бочку. Мы с вами наполним ее водой и погрузим туда капитана, иначе он умрет через несколько часов.

Как только Дюбуа выскочил из каюты, в ее дверях появился коренастый штурман. Он услышал их голоса из своей каюты, потому что все каюты офицеров находились в одном отсеке корабля.

— Вам нужна помощь, месье?

— Он не слышит вас. Мы должны охладить его, или он умрет.

— Глупости! У него было много приступов, похожих на этот. Где хирург?

Штурман повернулся на каблуках и исчез.

Вскоре пришел хирург. Его уже дважды вызывали сюда, и он казался хорошо осведомленным о болезни капитана. Хирург одобрил лечение холодной водой. Вместе с Дюбуа он раздел грузного капитана и приготовился положить его в импровизированную ванну. Все это время капитан смотрел на них сквозь полузакрытые ресницы, слабо сопротивляясь им. Ощутив прикосновение холодной воды, он схватил хирурга за воротник. Оскорбленный хирург едва освободился.

— Все, последний раз. Дьявол проявил бы больше благодарности, если бы я ухаживал за ним. Если решите еще раз позвать меня, убедитесь, есть ли в этом необходимость.

Он вышел.

Дюбуа и Айша остались с капитаном одни. Когда они положили его на койку, дыхание капитана стало более спокойным, и Дюбуа заснул на стуле, уткнувшись в стол небритым подбородком.

Через какое-то время капитан открыл глаза. Он смутился, вспомнив, что находится на борту корвета и они преследуют добычу, но, казалось, он не узнал Айшу. Обращаясь к ней, капитан называл ее именами других людей. Однажды он назвал ее Эрве и якобы вспомнил, будто они только что вышли из порта Пондишери. Айша не сразу догадалась, что, вероятно, Эрве был английским офицером, которого капитан встретил очень давно.

— Ваши неприятности идут от Ласкара. Не торгуйте и не сражайтесь с этим чертовым парнем. Вам нужна хорошая английская команда, управлять трехмачтовым кораблем с командой из сорока человек — самоубийство. — Он схватил руку Айши. — Сколько у нас человек на борту? Поторопись, сосчитай их.

Айша вздрогнула и постаралась прикинуть, сколько человек видела на палубе, добавив на всякий случай еще несколько.

— Шестьдесят, месье.

Он откинулся назад, удовлетворенный.

— Так, порядочно. Нам хватит. А пушки? Вы зависите от того, сколько у вас пушек. Наши снайперы на вантах, они могут начать счет еще до того, как мы пришвартуемся к их борту. Вы не используете ваши мушкеты. Дураки!

— А как нам следует брать «Русалку», месье? — осторожно спросила Айша. — Что нам нужно делать?

Капитан выдал целую кучу подробностей, которые она не поняла, но среди всей этой чепухи Айша услышала советы о том, как захватить английский корабль. Требовались быстрота и решительные действия капитана. Девушка не сомневалась, что, если бы на палубе стоял Труа, когда они достигнут Сент-Лусии, на «Русалке» были бы неприятно поражены. Но капитан не встанет на ноги еще много дней. При первых лучах рассвета появился Анри Фуршон. Он совещался с капитаном. Тот говорил не твердо, но вполне ясно. Фуршон поднялся на ют, и с того момента приказы и вопросы передавались из каюты на палубу через Айшу. Фуршон знал, как ценна информация, полученная от слуги в каюте, и поведение свое изменил. Он без возражений слушал, как Айша передает приказы.

Перед ними показалась земля, высокая серая масса Сент-Лусии, а более низкий профиль на горизонте — Сент-Винсент. Матросы, которых Айша видела в средней части корабля, нервничали, ожидая возможности взобраться на мачты и высмотреть «Русалку». Айша размышляла, не влезть ли ей туда самой, не разглядеть ли корабль, который она может опознать для них.

И вот, почти в полдень, ожиданию наступил конец. В тот момент, когда самая южная точка Сент-Лусии исчезла на горизонте, матрос, сидевший на верхней мачте, закричал:

— Вижу паруса!

Несколькими минутами позже все на палубе уже видели высокий корабль, огибавший остров и направлявшийся к югу. Даже с такого расстояния по корпусу и парусам корабля можно было сказать, что он принадлежит к Ост-Индской компании.

Фуршон поднял все паруса, спустил французский флаг, и началась гонка. Айша отправилась сказать об этом капитану, но нашла его без сознания.

Дюбуа был рядом с ним, охваченный паникой.

— Что будет, если он умрет?

— Мы сделали все, что могли, а хирург занят, он готовится к сражению. Вы христианин, Дюбуа?

— Я всегда вносил свою лепту священнику, когда мы приплывали в Пуэнт-а-Питр.

— Тогда молитесь.

Снова поднявшись на палубу, Айша умолчала о состоянии капитана.

— Приготовить корабль к боевым действиям? — спросил Фуршон.

Она кивнула. Айша с интересом наблюдала за прекрасно подготовленной командой. По приказу боцмана матросы очистили пушечную палубу, свернули свои гамаки, подняли их наверх и запихнули между сетями, натянутыми над планширом с каждой стороны юта. Штурман руководил подготовкой людей к бою, стоя посреди корабля. Фуршон послал боцмана и его помощников, чтобы те закрепили паруса.

Глядя на мужчин, суетившихся вокруг шести больших пушек на юте, Айша узнала, как приводят пушки в боевую готовность и заряжают их. Внизу также находились пушки, и девушка представила себе, как выглядит пушечная палуба под ними в тот момент, когда все на корабле готовятся к бою.

«Амфитрион» превратился в боевую машину. С низкой посадкой и узкими линиями он явно был самым быстроходным из двух судов. Корабль Ост-Индской компании, не получив ответа на свой сигнал, попытался ускользнуть и поднял все паруса, но корвет находился в полулиге от него и неумолимо приближался.

Фуршон повернулся к Айше. Увидев немой вопрос в его глазах, она снова побежала вниз. Один взгляд на капитана Труа поведал ей о том, что его жизнь угасла. Его искаженное лицо и открытые застывшие глаза внушали ужас. Дюбуа сжался у ног покойного. Напуганный, он не решался закрыть глаза хозяину. Айша сделала это за него, и по ее коже побежали мурашки, когда она прикоснулась к еще теплому телу. Во рту у нее пересохло. Она сморгнула слезы и посмотрела на Дюбуа.

— Это огорчит матросов, не нужно пока ничего говорить им. Как отдают приказ к атаке?

— Барабаны зовут к атаке, и боцман свистит, созывая всех наверх.

Айша оставила каюту. Выходя на палубу, она помедлила. Крепко вцепившись в перила, она ощущала вибрацию движущегося корабля. Девушка вспомнила все инструкции капитана по захвату «Русалки». Она должна вступить в битву, которую подготовила.