Кровавые игры

Глава 10 ПРАВИЛА ВАМПИРЛЭНДА

Я моргнула один раз, затем еще раз, прежде чем мир прояснился. Я всмотрелась в светлый потолок с замысловатой лепниной по краям. Я была дома.

— Она очнулась, — произнес женский голос около меня.

Пальцы обхватили мое запястье, проверяя пульс, который, как я знала, был устойчивым. Я чувствовала, как он пульсирует в моей голове, будто я сидела внутри бас-барабана.

Я огляделась, узнавая обстановку наших апартаментов. Я лежала на кровати. Женщина присела рядом со мной, ее темная кожа выделялась на фоне яркой розовой формы медперсонала. Это была Делия, врач Дома.

— Что произошло? — спросила я.

— Ты выполнила свой служебный долг, Страж. Тебя ранили в плечо.

Замешательство сменилось унижением.

— Я ведь не вырубилась, правда?

Делия улыбнулась.

— Нет. Но твоя голова довольно сильно ударилась об пол, когда ты упала.

— На самом деле мы нашли кое-что покрепче, чем голова нашего Стража. Ты была в отключке с прошлой ночи.

Я поглядела вокруг себя и обнаружила Этана позади Делии, выражение его лица исказилось от беспокойства. Люк стоял позади них, с опаской наблюдая.

— С прошлой ночи? Я пропустила целый день? Сколько сейчас времени?

— День и часть вечера, — ответил Этан. — Уже полночь.

Я начала садиться, но Делия положила руку мне на плечо.

— Помедленнее, — сказала она. — Подожди минутку. У тебя сотрясение и ты можешь испытывать головокружение некоторое время, но в скором времени ты будешь совершенно здорова.

Медленно, я села, привыкая. Через некоторое время комната перестала вращаться, и глухой гул начал ослабевать.

Делия проверила мой пульс и температуру. Она закатала рукав моей рубашки, проверила наложенную там повязку, и с улыбкой сняла ее.

— И ты исцелилась. Преимущества вампирской генетики, — сказала она с улыбкой. — Но у тебя теперь очень маленький шрам.

Я наклонила плечо вперед, чтобы посмотреть, и увидела бледную, звездообразную отметку не больше десятицентовика.

— Это была экспансивная пуля[44]. Она вышла, когда ты исцелялась, но они имеют склонность оставлять шрамы на вампирах.

Я была в хорошей компании. У Этана все еще был виден небольшой рубец на коже над его сердцем, куда он принял осиновый кол за меня. И поскольку он стоял рядом со мной в полном здравии, я сказала:

— Я могу справиться со шрамом. Вообще-то, он мне вроде как даже нравится.

— Мы рады, что с тобой все в порядке, Страж, — сказал Люк. — Это было чертовски храбро с твоей стороны.

— Спасибо, — ответила я, осторожно дотрагиваясь до затылка и чувствуя шишку, которая там образовалась. Хотелось бы надеяться, что вампирская генетика и об этом тоже позаботиться.

— И мне жаль, что ты пострадала. Ты пропустила правило, — сказал Люк, и я кивнула, уже предвкушая шутку.

— Я забыла применить «двойной выстрел»[45] к парню поменьше, — сказала я.

— Ты забыла применить «двойной выстрел» к парню поменьше, — согласился он.

Делия взглянула на свои часы и встала.

— Мне нужно бежать. Моя смена начинается через двадцать минут. Мерит нужно соблюдать постельный режим какое-то время.

— Приняли на заметку, Делия. Спасибо за участие.

— Как всегда, рада помочь, Сеньор. — Она подошла к дверям апартаментов, открыла их и объявила вампирам, которые, видимо, стояли там в ожидании новостей:

— Она очнулась. Теперь вы все можете идти по своим делам.

Раздались улюлюканья и свист, отчего мои щеки нагрелись, но я не возражала против внимания. Я поставила свое тело перед Этаном, чтобы защитить его. Я была горда собой — не потому, что была храброй, а потому, что не позволила страху помешать мне двигаться.

Этан сел на кровать рядом со мной.

— Райан в порядке? Дариус?

Этан погладил меня рукой по икре, отчего я успокоилась, словно от магического осмоса[46].

— Оба в порядке. Райан и Корд вернулись в Нью-Йорк. — Его лицо вытянулось. — Мне жаль это говорить, но Макс не пережил этого. Его закололи.

Ко мне пришло внезапное, острое воспоминание, как Этан погибает прямо у меня на глазах. Образ Малика с опухшими глазами, скорбящего, несшего связку амаранта на панихиде Этана. Его смерть была аннулирована магией, но воспоминания до сих пор несли ужасный вес.

Он потянулся, сжимая мою руку.

— Я здесь, Страж.

Я кивнула.

— Поминальная служба по Максу будет завтра ночью в Доме Кэбот. Мы сделали пожертвование в благотворительный фонд Дома. И то же самое мы сделали для Бретта Джейкобса — Артур открыл стипендиальный фонд в Колумбийской университете, и мы сделали щедрое пожертвование.

Я выдохнула.

— Хорошо. Это хорошо. Спасибо, Этан.

— Не вопрос.

— А Дариус? — спросила я.

— Лакшми прибыла как раз перед рассветом, чтобы помочь ему вернуться в Лондон. Они уехали сразу после заката.

— У нее есть идеи, кто это спланировал?

Взгляд Этана потемнел.

— Нету. Она не верит, что кто-либо из ныне действующих членов ГС способен на это, но я думаю, что она все еще пытается принять то, что на самом деле произошло.

— Несколько охранников, семь миллионов долларов и магический прибор, как ты его назвал, способный контролировать Мастера вампира. У кого еще имеются подобные ресурсы?

— И кто настолько смелый, чтобы использовать все это против главы ГС? — Я вздохнула. — Нынче членство в ГС не окупается, — сказала я. Я убила Селину. Этан убил Гарольда. Майкл Донован почти свел счеты с Дариусом и Лакшми, а еще неустановленный вампир, который установил обелиск и использовал тот для его контроля. Это было не совсем той обстановкой, в которую я хотела втянуть Этана.

— Нет, не окупается.

— Деньги — это ключ. Мы должны выяснить, кто оказался в выигрыше от переводов. Вы привезли обелиск домой?

— В целости и сохранности, — вставил Люк. — Он внизу, в хранилище.

— Я позвонил Катчеру и Мэллори, — добавил Этан, — сказал им, что с тобой все в порядке и что ты принесешь им обелиск.

— Что насчет моего дедушки и убийства Бретта Джейкобса?

Он покачал головой.

— Он звонил ранее, чтобы проверить, как у тебя дела, но мы не разговаривали об убийстве. Ты должна позвонить ему, как только сможешь.

— Позвоню.

Зашла Линдси с бутылкой крови в руке.

— Я встретила Делию в коридоре, — сказала она, предлагая мне бутылку. — Она сказала, что ты очнулась. Как ты себя чувствуешь?

— Словно речной тролль потоптался по моей голове. — Я открыла бутылку и осушила ее в считанные секунды.

— Боже, Этан. Ты что, ее не кормишь? — спросила Линдси, забирая пустую бутылку.

— По-видимому, не так часто, как мне это нужно.

— Ты напугала меня до усрачки, — сказала она. — Я рада, что ты поправилась.

Я кивнула, поморщившись от боли, поскольку от этого движения боль в моей голове превратилась в сильную пульсацию.

— Я в порядке, за исключением головной боли.

— Это довольно скоро пройдет, — сказал Этан.

— Осыпание ее подарками, вероятно, помогло бы ей исцелиться быстрее, — предложила Линдси с усмешкой, раскачиваясь на каблуках.

— Ей не нужны подарки, — сказал Этан. — Хотя немного здравого смысла не помешало бы.

Люк прищелкнул языком и улыбнулся мне.

— Ты спасла его жизнь и даже похвалы не получила. Что это за Мастер такой?

— Такой, который предпочитает, чтобы его Страж был жив, — ответил Этан, наклоняясь вперед и заправляя прядь волос мне за ухо.

Наступила тишина. Линдси взяла Люка за руку и начала тащить его в сторону двери.

— Почему бы нам просто не позволить Этану проверить ее?

— Мы могли бы остаться и посмотреть на это, — сказал Люк, ухмыляясь в нашу сторону. — Знаешь, ради науки.

— «Ради науки» ты отхватишь от своего Мастера, — проговорила Линдси.

— Кайфоломщица, — произнес Люк с ухмылкой.

Когда они покинули комнату, я взглянула на Этана и застала его мрачное выражение лица.

— Что?

Его глаза омрачились, и он положил руку мне на щеку.

— Я беспокоюсь за тебя, Страж.

Я положила свою руку поверх его, переплетая наши пальцы вместе.

— Я не хрустальная.

— Все свидетельствует об обратном.

— Я в сознании и жива. У бессмертия есть свои преимущества… в первую очередь бессмертие.

— Я в курсе, Страж. И с каждым днем ты становишься более сильной. Но я все еще должен тебя защищать. И у тебя сотрясение.

Я приподняла на это брови, что он предпочитал делать в мою сторону.

— Меня протыкали, похищали, брали в плен и еще что похуже. А тебя волнует сотрясение?

Я хотела заставить его смеяться, но выражение его лица не изменилось.

— Это именно то, чего я боялся. Что тебе в конечном итоге причинят боль из-за меня, из-за Дариуса. Я знаю, что такое страх, — тихо сказал он. — Я служил, видел, как умирают люди, постучался в дверь смерти и прошел через нее. Но я никогда не знал подобного страха, как когда увидел тебя без сознания.

— Потому что я была настолько храброй, чтобы принять пулю за тебя? — Я спросила это с улыбкой, надеясь смыть мрак из его глаз. Но безрезультатно.

— Потому что я бросил вызов Дариусу. Из-за риска, что тебя ранят из-за моих действий.

— Меня подстрелили, потому что кто-то алчный, — напомнила я ему. — И я также являюсь причиной того, что мы выяснили о происходящем. — Наряду с Джонахом, Мэтью и Горацием. Мне бы следовало позвонить им с благодарностями. И, вероятно, послать подарочную корзинку. Как отблагодарить группу подстрекателей вампиров за разглашение надлежащих секретов? Может, вином?

Сосредоточься, сказала я себе.

— Это не совсем новая ситуация. Я подвергалась опасности еще до того, как стала вампиром.

— И каждый раз, когда Дом сталкивается с новой проблемой, опасность возрастает. Я верю в тебя, — сказал он. — Не думай, что это не так. Но я люблю тебя. И хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Я получила ранение, потому что совершила колоссально смелый поступок. Позволь мне насладиться моментом.

Он хитро улыбнулся.

— Полагаю, ты — такая, какой я тебя сделал.

— Лучший Страж, которого ГС когда-либо видел?

— Самый дерзкий, уж точно.

— Дариус что-нибудь упоминал о вызове перед тем, как уехать?

— Не упоминал. — Он поднял мою руку и мягко прикоснулся губами к моим пальцам. — Официально, мой вызов все еще в силе. Я не буду отзывать его; я обязан Дому больше, чем это. И больше тебе.

— Ну, я же спасла тебе жизнь.

— Ты еще долго собираешься это припоминать?

Я одарила его невыразительным взглядом.

— И ты никогда не думал использовать против меня осиновый кол?

Он кивнул в подтверждение.

— Это справедливо, я полагаю. И ты сбила меня с темы. Когда снова в руках в Дариуса будет ГС, мы увидим, чего он стоит. Ему так или иначе придется ответить на вызов.

Зазвонил телефон Этана. Он вытащил его, улыбнулся, глядя на экран, а затем протянул его мне.

— Это твой дедушка.

Я взяла у него телефон и ответила.

— Привет, дедушка.

Я провела большую часть своего детства с дедушкой. Мои родители, состоятельные и немного пафосные, не понимали меня; я не была такой, как они ожидали. Мои бабушка и дедушка, с другой стороны, приветствовали меня с распростертыми объятиями. Даже сейчас, спустя годы, мой дедушка испытывал облегчение, услышав мой голос.

— Милая. Я не ожидал услышать твой голос, но у меня определенно от сердца отлегло. Я был не в восторге, услышав, что ты ранена.

— Часть работы, — ответила я. — Но сейчас я в порядке. Просто немного побаливает. Извини, что заставила тебя волноваться.

— Даже не думай об этом. Я бы предпочел узнать неприятную истину, чем оставаться в неведении, хотя я бы скорее предпочел, чтобы ты работала за столом.

— Бывают такие ночи, в которые я не могла бы не согласиться.

— Собственно, поэтому я и звоню. Произошло еще одно убийство. Мы думаем, что это может быть связано со смертью Джейкобса.

— Что заставляет вас думать, что они связаны?

— На руке Джейкобса был синий крест.

— Я помню.

— На руке этой жертвы тоже есть такой, и мы не освещали эту подробность прессе. — Он помолчал. — Я бы не стал звонить тебе, учитывая твои последние сутки, но мы были бы благодарны за твои соображения. Я бы не просил, если бы не думал, что это может помочь Бретту и Артуру.

Я слышала беспокойство в его голосе, но этого было и не нужно. Он слишком часто заботился обо мне, чтобы отказать в этой просьбе.

— Без проблем. Я приеду посмотреть. Я в любом случае хворала слишком долго. Где она?

— На Пляже Монтроз. Южный край.

— Мне нужно одеться, и я выезжаю. — Я отключила вызов и протянула телефон обратно Этану. — Было обнаружено еще одно тело, скорее всего, это связано с убийством Джейкобса. Тот же знак на теле, и это не общеизвестная деталь.

Рот Этана остался той же твердой линией.

— Ты не можешь пойти.

— Я должна. Я сказала, что помогу ему, и не собираюсь забирать свое слово. — Медленно, я встала, затем закрыла глаза и вдохнула через нос, пытаясь удержаться на ногах и не упасть, поскольку комната вокруг меня закрутилась.

— Твой дедушка может сделать это без тебя.

Я знала, что страх добавил раздражительности в его голос, но его раздражительность привела в действие мою.

— Это кое-что, что я должна сделать, — сказала я и посмотрела на него. — Ни это ли ты сказал мне о записке?

Его челюсть напряглась.

— Это другое.

— Я так не думаю.

— Ты еле стоишь на ногах.

— А твоя безопасность под угрозой. — Я накрыла глаза руками, потерла их. — Я больше не хочу спорить об этой чертовой записке. Я не знаю, как говорить с тобой об этом — не тогда, когда есть что-то, о чем ты мне не хочешь рассказывать.

— Не могу тебе рассказать.

Я опустила руки и посмотрела на него.

— Потому что?

Этан молча смотрел на меня в течении очень долгого времени.

— Это связано с угрозой. — Он вздохнул и подошел к ванной. — Есть женщина. У нее есть информация. Обо мне. О моем прошлом.

— Тебя шантажируют? Зачем? Зачем кому-то…

Кусочки встали на свои места, как раз когда я произнесла эти слова. Водитель хотел, чтобы Этан вылетел из гонки за ГС. Этого не случилось, и сообщения продолжили приходить.

— Ты знаешь, кто она — кто послал водителя. Или ты знал ее, и она хочет, чтобы ты отозвал свой вызов, или же она сообщит подробности твоего прошлого.

Я прошла за ним в ванную и наблюдала, как он плеснул водой себе на лицо. Он вытер лицо полотенцем, прежде чем бросить его на стойку.

Он кивнул.

— Она больше не пытается делать это анонимно — больше не посылает посланников.

— Похоже на то.

— Кто она, и что она знает?

— Проявляется твоя ревность, Страж.

Ответ сбил меня с толку.

— Я не ревную. Я напугана до смерти, потому что это явно беспокоит тебя, и ты не рассказываешь мне об этом.

Он оперся руками о стойку и встретился со мной взглядом в зеркале.

— Она — женщина, которую я знал когда-то давно.

Прошло несколько секунд, а он все не вдавался в подробности, что только заставило вращаться шестеренки в моей голове быстрее. Она была кем-то, кого он любил? Кем-то, кого он потерял?

— И?

— И, поскольку она знала меня, она знает мои стенания.

Стенания. Что за слово — настолько изобилующее пугающими возможностями. Я знала одну в частности…

— Это связано с Бальтазаром? — Этан вообразил себя монстром из-за попечительства Бальтазара. Была ли «она» из этой части его прошлого?

— «Какие» не имеет значения. Нет никакого смысла говорить об этом. Я не собираюсь говорить об этом.

— Даже той, с кем ты собираешься провести остаток вечности?

Его глаза вспыхнули горячими язычками зеленого пламени.

— Никому. Прошлое есть прошлое, и оно останется таковым.

— Ты должен рассказать Люку. Если Дом находится в опасности, если водитель вернется…

— Он не вернется, — сказал Этан. — Не сейчас.

— Ты собираешься отозвать свой вызов?

— Я не знаю, что собираюсь сделать.

Я открыла рот, чтобы возразить, но он покачал головой.

— Забудь об этом, Мерит. Просто дай мне немного пространства.

Слова застряли у меня в горле, но мне удалось удержать их при себе. Мы оба были взрослыми, и он имел право на пространство. Я могла дать ему это. Но я отвернулась, чтобы он не увидел наворачивающиеся на мои глаза слезы. Я не буду плакать перед ним. Не из-за этого.

— Прекрасно. Я дам тебе пространство, и дам тебе время. — Я оглянулась на него, с посеребренными глазами и в бешенстве. — Но ты не закроешься от меня. Потому что я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе действовать, как идиоту.

К тому времени как я оделась, он уже ушел. Он, как бы то ни было, хотел получить свое пространство.

А пока что мне нужно было мое. Мне нужно было помочь тем, кто действительно просил меня о помощи, включая моего дедушку. Я достала свой телефон и отправила своему бесспорному напарнику в расследовании сообщение:

Его ответ пришел почти мгновенно:

Я дала ему инструкции и убрала телефон. По крайней мере, он не отталкивает меня.

Поскольку у меня была работа в качестве вампирского связника, я спустилась вниз в подвал. Оперотдел энергично жужжал, как это обычно и бывало. Вампиры сидели за компьютерами вдоль стены. Линдси не было, вероятно, снаружи патрулировала территорию. Люк сидел за компьютерной станцией, поедая попкорн из гигантского голубого ведерка «Гаррет». Если бы у меня был аппетит, я бы немного зацепила.

— Мерит, — произнес Люк, когда я вошла. — Какого черта ты делаешь?

— Произошло еще одно убийство, — сказала я и передала им информацию, которую мой дедушка предоставил мне.

Брови Люка приподнялись.

— И ты идешь сейчас? В твоем состоянии?

— Я в порядке. И убийство не ждет. Катчер и Джефф заняты, а тело, по-видимому, было отмечено, поэтому моему дедушке нужна консультация.

— И все горят желанием закрыть дело Бретта Джейкобса и позволить его семье оплакать его.

Я кивнула.

— Точно. Джонах меня встретит, прежде всего потому, что Этан слишком много о себе мнит.

Люк выглядел взвеселенным.

— Да ну? Не обрадовался тому, что ты схватила пулю?

Я обдумывала, как много могла рассказать ему, решила, что не могу раскрыть шантаж, не то, чтобы я знала многое для обнародования. Но если Этан знал личность водителя — или, по крайней мере, того, кто его послал — то Люк должен был узнать об этом.

— У него есть подозрения о том, кто послал водителя. Но он не говорит мне, кто это. Он думает, что они не являются угрозой Дому.

Это была вполне правда, но Люк видел насквозь, знал, что это не вся правда.

— И что ты от меня скрываешь?

Я покачала головой.

— Он попросил меня предоставить ему пространство. Думаю, будучи взрослой, я должна дать его ему. И ты не можешь спрашивать его об этом напрямую. Он будет все отрицать, доказывать, что это не так. Это что-то из его прошлого, и он считает, что должен разобраться с этим самостоятельно.

Глаза Люка блеснули.

— А ты не согласна?

— У него есть мы не просто так. Сделай, что сможешь — но сделай это аккуратно. — Я поднялась. — Я отдам обелиск моему дедушке или разыщу Катчера позже.

Люк кивнул и поднялся, а я прошла за ним по коридору к сейфу, встроенному в стену. Он вытащил связку ключей из кармана, вставил квадратный ключ в дверцу сейфа и открыл его.

Обелиск лежал на боку, выглядя действительно жалким в полиэтиленовом пакете на своем ложе из соли для «Маргариты». Люк вытащил пакет двумя пальцами и вручил его мне.

— Не думаю, что магия может перейти на тебя, — заверила я его с улыбкой, размещая пакет у себя под мышкой, как футбольный мяч. — Это не вирус.

— Нет смысла рисковать своим здоровьем, Страж. — Он закрыл дверцу и посмотрел на меня. — Оставайся с нами на связи, поняла?

Я одарила его уничижительным взглядом.

— Ты спрашиваешь, как мой босс, или потому что Этан велел тебе присматривать за мной?

Он фыркнул.

— Я не собираюсь рассказывать тебе о каждом разговоре, который у меня проходит с твоим и моим Мастером. Дела Дома — это дела Дома.

— А я то думала, что у нас крепкие, доверительные отношения.

— Чувство вины не действует на меня, Страж! — выкрикнул он, когда я пошла к двери в подвал. — По крайней мере, не так сильно, как угрозы физической расправы от определенного Мастера-вампира.

Каждый человек имеет свою цену.

Лучший способ выехать на прогулку, которая ведет только к убийству и потере? Обтекаемый серебряный родстер, приобретенный у стаи оборотней и оснащенный ультрасовременным двигателем.

Я примостила обелиск на пассажирском сидении за своей катаной, пристегнулась и завела двигатель, по моим рукам побежали мурашки от ровного и ритмичного урчания двигателя.

Я выехала из гаража в ясную весеннюю ночь. Небо над головой было темным, но в городе было слишком много света, чтобы рассмотреть больше, чем несколько звезд на темном покрове неба.

Поскольку Чикаго располагается вдоль берегов Озера Мичиган, в городе были десятки пляжей. Монтроз был в северной части города в Лейквью.

Я заехала на маленькую парковку через дорогу от пляжа, но уже там было ясно, что что-то произошло. Патрульные полицейские машины были припаркованы вдоль улицы, их мигалки работали.

Джонах подошел ко мне, его машина была припаркована через несколько мест.

— Добрый вечер, — сказал он, выглядя щеголеватым в джинсах, рубашке на пуговицах и коричневой спортивной куртке. — С тобой все в порядке? Как твоя голова?

— У меня сотрясение, но я справлюсь.

— Я рад, что ты снова в сознании.

— Я рада быть снова в сознании. — Мы подошли к краю парковки, подождали пока движение транспорта освободится, прежде чем перебежать через дорогу на тротуар, который вел к пляжу. Пульс стучал в моей голове с напряжением, и я надеялась, что смогу пережить остаток ночи без драки или пятикилометрового забега.

— Ты достаточно узнал из спасательной истории от Этана?

Джонах кивнул.

— Он мне рассказал основное. Хорошая работа.

— Мы не смогли бы сделать этого без информации, предоставленной Мэтью. Тем не менее, все прошло не совсем гладко. Дом Кэбота потерял своего человека.

— Я слышал. Скотт выразил свои соболезнования Дому.

— Ага, Этан тоже.

— Дариус что-нибудь говорил о вызове?

— Не говорил. Мы привезли его в Дом перед рассветом, и он уехал с Лакшми сразу после заката. Ты что-нибудь слышал?

— Только ее возмущения по поводу того, что кто-то посмел напасть на Дариуса.

И говоря о Лакшми, она знала Этана в течении долгого времени и, учитывая ее положение, вероятно знала кое-что из его истории. Могла ли Лакшми быть «ею», пытающейся шантажировать Этана?

Когда мы прошли вниз по тротуару к юго-восточному краю пляжа, я отвергла эту мысль. Она хотела, чтобы я поспособствовала тому, чтобы Этан бросил вызов Дариусу. Зачем так делать, только чтобы потом угрозами заставить Этана отступить? И еще, она из ГС. Если бы она хотела, чтобы Этан отклонил вызов, она могла сделать это напрямую.

Пляж изгибался к северу, его самая южная часть была занята под гнездовье птиц, песок сменялся низкорослой травой.

Именно там они и собрались — стая репортеров, едва сдерживаемая полицейской лентой, пытающаяся сделать фотографии последней жертвы. Они увидели, как мы приближаемся, и начали выкрикивать вопросы.

— Вампиры убили кого-то еще?

— Почему вы здесь, Мерит? Вы знали жертву?

— Вы замешаны в ее убийстве?

— Сверхъестественные убивают людей?

Этот вопрос навлек раздраженный взгляд — и едва ли не словесный шквал — от Джонаха, но я взяла его за руку и сжала ее.

— Спокойно, — пробормотала я. — Не придавай этому значение.

— Полно, полно, — сказал мой дедушка, продвигаясь вперед и проводя нас через ленту и игнорируя вопросы, которыми они засыпали его. — На данный момент достаточно.

— Когда Шекспир сказал, что надо убить всех адвокатов, — произнес Джонах, — он не встречал папарацци.

— Верно, — сказал мой дедушка, сопровождая нас в направлении, где собрались полицейские и следователи.

Детектив Джейкобс стоял с несколькими офицерами, одетыми в форму. Джейкобс был высоким и худощавым, с темной кожей и коротко подстриженными седеющими волосами. Темные веснушки рассыпались по его носу. Сегодня на нем был темный костюм, пальто и того же оттенка фетровая шляпа, неизменный джентельмен, даже когда горе избередило линиями его лицо.

— Я удивлена видеть его здесь сегодня, — прошептала я.

Мой дедушка кивнул.

— При обычных обстоятельствах ему не разрешили бы — он слишком близко связан с преступлением. Но он хороший человек и хороший детектив, поэтому лейтенант дал ему поблажку. Он хотел работать. Для него было важно внести свой вклад в процесс. Это может быть своего рода лекарством, я думаю.

— А где Катчер и Джефф?

— А, — произнес мой дедушка. — Все правильно. Ты не слышала ту историю. На самом деле, сегодня они помогают нимфам.

Я открыла рот и снова его закрыла.

— Я заинтригована, и расскажи мне короткую версию. — Нимфийская драма была неизменно занимательной.

— Нью-Йоркский деятель культуры создал гигантский плавающий хот-дог. Он, как предполагается, должен олицетворять анти-консьюмеризм[47] и напоминать людям, что те должны вносить пожертвования в благотворительные продовольственные фонды, такого рода вещи. Туристические группы считают, что проект может быть большим благом для города. У нимф это вызвало меньше энтузиазма. Они не захотели пластиковый хот-дог на своем водном пути. Посчитали это высмеиванием исторического значения реки городом и его нанимателями.

Принимая во внимание то, что я видела нимф — в том числе крики и таскание за волосы — я предположила, что «вызвало меньше энтузиазма» было эвфемизмом для «слетели с катушек».

— Мы выступаем посредниками в соглашении. Нимфы согласились позволить хот-догу находиться в реке в течении трех дней. В обмен на это, я должен согласиться присутствовать на одном из их званых обедов.

Я моргнула.

— Ты пойдешь на званый ужин к нимфам?

Он вздохнул и кивнул.

— Они просили, чтобы я принял участие. — Он посмотрел на сцену перед ним. — К лучшему или худшему, сегодня ночью.

— А Катчер и Джефф? — спросила я.

— Катчер разрешил им позаимствовать тренажерный зал в качестве места действа, и они помогают все обустроить.

Катчер был владельцем запасного тренажерного зала в районе Ривер-Норт. Именно там он научил меня пользоваться мечем, хотя я не была там несколько месяцев. Учитывая, сколько времени он проводил с моим дедушкой, не думаю, что он тоже там бывал.

Я прищурилась, пытаясь представить, что может включать в себя званый ужин нимф. Хихиканье, возможно. Розовое шампанское. Саундтреки Кайли Миноуг.

— Где можно достать приглашение на званый ужин нимф?

Мой дедушка улыбнулся.

— Ты хочешь пойти?

— Не в том смысле, что я хочу провести вечер с нимфами или слушать целый вечер нимф, или даже хочу смотреть целый вечер на нимф. Ох, на самом деле, мне нужно увидеть Катчера. У меня обелиск, который использовался для контроля над Дариусом. Я надеюсь, что они с Мэллори смогут подкинуть нам несколько идей о том, кто сотворил магию.

Он кивнул.

— Я уверен, что они будут рады тебя видеть — и нимфы тоже. — Он махнул детективу Джейкобсу, который подошел и протянул руку.

— Детектив, — поздоровалась я, пожимая ему руку. — Мы очень сожалеем о вашей утрате.

— Благодарю, Мерит. Джонах, — сказал он, и они также пожали друг другу руки. — Спасибо, что пришли посодействовать.

— Мы рады делать то, что можем, — ответил Джонах.

Джейкобс кивнул и посмотрел на меня.

— Я понимаю, что ты получила ранение при исполнении служебных обязанностей прошлой ночью.

Казалось бесчувственным упоминать бессмертие или вампирское исцеление перед человеком, который потерял своего сына, поэтому мой ответ был коротким.

— Да. Я работаю над этим.

Мой дедушка поддерживающе похлопал меня по спине.

— Мы можем? — спросил он, затем указал на женщину, лежащую на песке. Мы подошли ближе.

Она была одета в простое платье глубокого красного цвета, того фасона, который обычно бизнес-леди носят со свитером. Ее руки лежали по сторонам. Ее ноги были босыми, а волосы длинными, светлыми и волнистыми. Они будто создавали нимб вокруг нее.

Не было никаких мечей, но никто не мог так ошибиться и сказать, что она умерла своей смертью. Ее шея распухла, фиолетовая линия синяков тянулась по ней. Синий крест, о котором упомянул мой дедушка, отмечал ее правую руку, и к уже перечисленным признакам насилия добавлялись отметины на ее груди: три красные пентаграммы.

— Ты думаешь о серийном убийце? — спросила я, страх свернулся тяжелым комком внизу моего живота. Я посмотрела на своего дедушку. — Два убийства за неделю.

Он выглядел, в первую очередь, грустным. Грустным, возможно, из-за того, что кто-то в Чикаго превратился в убийцу, или что Чикаго вновь столкнется со страхом и ужасом.

— Мы ничего не говорили о кресте, — ответил Джейкобс. — Жертвы — вот наш приоритет; найти правосудие для них. Если мы скажем «серийный убийца», пресса и город сойдут с ума.

Я кивнула, и Джонах, который прошелся вокруг, всматриваясь в лицо женщины, тихо выругался, а затем посмотрел на меня со скорбью в глазах.

— Я знаю ее, — сказал он со вздохом.

Джейкобс посмотрел на него.

— Знаешь?

— Ее имя Саманта Ингрэм. Она потенциальная Посвященная.

— Посвященная?

— Это значит, она намеревалась присоединиться к Дому Грея, — ответила я.

Джейкобс нахмурился.

— Она вампир?

— Хотела им стать, — объяснил Джонах. — Некоторые кандидаты уже вампиры, но большинство люди. Они стремятся к бессмертию и членству в Доме. — Он посмотрел на Саманту. — Ее собеседование было назначено на следующую неделю, но она была в финальном списке. Хорошее пополнение. Она получила степень по истории в Северо-Западном.

— Понятно, — Джейкобс перевел взгляд на Саманту, взвешивая новую информацию.

— Вы публиковали где-то, что она намеревалась присоединиться к Дому? — спросил мой дедушка.

Джонах покачал головой.

— Кандидаты предоставляют свои резюме; мы просматриваем их в Доме, приглашаем некоторых на собеседование. Если бы ее выбрали, мы бы сказали ей и оповестили Северо-Американский Реестр Вампиров. Они в конечном итоге определяют кто же станет Посвященным, но пока еще никто не добрался настолько далеко.

Я была одной из этих Посвященных. Мой статус Посвященной был указан в «Трибьюне» САРВ, из-за чего я не смогла вернуться в аспирантуру. Я не была в восторге, и ворвалась в кабинет Этана в первый раз, протестуя против этого. У нас не было возможности выбрать Посвященных в этом году; слишком много драмы.

— Итак, получается, что ее избрание вряд ли могло стать поводом повесить все это на вампиров.

— Учитывая пентаграммы, — произнес мой дедушка, — похоже, что они пытались обвинить колдунов.

— Учитывая вопросы репортеров, — заметила я, — это работает.

Мой дедушка кивнул.

— Я отправил Катчеру фотографию. Он подтвердил, что эти символы магические, но сказал, они не используются так уж часто «законными» колдунами — его слова. Учитывая, что последнее убийство намекало на участие вампиров — мечи — мы хотели услышать ваше мнение и об этом.

Джонах кивнул.

— Они магические. Древние по своей природе, связанные с Ключом Соломона[48]. Но я не слышал, чтобы вампиры использовали какие-то символы. У вампиров, исторически, было не так уж много общего с колдунами. У нас собственные ритуалы, но они основаны на феодализме, а не на колдовстве.

— Клятвенная присяга, именование нашего Мастера «Сеньором», в таком духе, — объяснила я.

— Что насчет размещения пентаграмм на теле? — спросил Джейкобс.

— Они находятся примерно над сердцем, что очевидно является важным намеком на пьющих кровь вампиров. Но помимо этого нет ничего, что приходит мне на ум. — Он посмотрел на меня. — В Доме Кадогана что-нибудь слышали о таком?

Я покачала головой.

— Ничего, что было бы мне знакомо.

— Ее задушили? — тихо спросил Джонах.

— Таково наше первоначальное заключение, — ответил Джейкобс. — Мы подтвердим, когда увидим доклад Лина. Мы можем получить копию ее резюме как Посвященной?

— Я спрошу у Скотта, — ответил Джонах. — Мы хотели защитить ее личную жизнь, но думаю, теперь это спорно.

— Нам известно, была ли Саманта знакома с Бреттом или Митци Барроуз? — спросила я.

— Нет, — ответил Джейкобс. — Но это будет первым, что мы проверим. Наличие связи — крестов — подразумевает какие-то отношения между ними, но нам еще предстоит это выяснить.

— Есть какие-нибудь признаки Митци после рейда? — спросил Джонах.

Джейкобс покачал головой.

— Никаких. Ни признаков, ни активности по кредитным картам и она не вернулась домой; мы следим за ним.

— Достаточно умно затаиться, — заметил Джонах.

Джейкобс кивнул.

— Некоторые и правда умны. Чикаго большой город и здесь много где можно спрятаться. — Он посмотрел на Саманту Ингрэм, которая теперь уже потеряла свой шанс на бессмертность, и вероятно думал о своем сыне, который мог бы воспользоваться им.

Эта мысль была невыносимо грустной, и я прикоснулась к руке Джонаха с сочувствием.

— Ни одно убийство не бывает идеальным, — тихо добавил Джейкобс. — Мы найдем ее.

— Ты можешь идти домой, если хочешь, — сказала я Джонаху, когда мы избежали прессы и направились в длинный путь к стоянке. — Я могу справится с Катчером и Мэллори. Я в любом случае должна доставить обелиск и фигурку. — Я, по общему признанию, немного боялась нимф, но, поскольку там был Джефф, со мной все будет хорошо.

Джонах фыркнул.

— Ты действительно думаешь, что есть хоть один гребанный шанс, что я не захочу посмотреть на званый ужин нимф?

— Ты извращенец.

— Я здоровый американский вампир, — ответил он, разминая руки так, будто готовился к драке.

Учитывая характер нимф, аналогия была не такой уж плохой.