Куда приводят благие намерения

XIII. Самый страшный гнев — гнев бессилия

«Во всем есть черта, за которую перейти опасно; ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно».

Первые часы дались мне не на шутку трудно. Было страшно думать о том, что может сделать Сатана, вернувшись в нашу комнату. К каким мыслям придёт, сможет ли хоть немного понять и взглянуть на это под моим углом. То, что происходило пока я здесь сидела, походило на затишье, которое бывает перед бурей.

Слуги, неторопливо выполняющие свою работу, треск дров в камине, идеально выглаженные рубашки и мои платья, что висели на вешалках. Всё было так, словно ничего не произошло, и это очередной мой сумбурный день в Аду.

Сейчас Дьявол был слишком зол, рвал и метал, но не коснулся. Я знала, что вполне заслужила эту злость и даже больше, и лучше бы он оттолкнул меня, ударив головой о стену, тем самым лишив рассудка, чем оставил наедине с собой и неутешительными мыслями.

Этот кинжал был с лезвия по рукоятку в крови невинных, и у меня даже не дрогнула рука, передавая его ангелу. Я даже не почувствовала боли тысячи матерей, не почувствовала ничего. Моя совесть больно ударила по сердцу.

Это было слишком глупо и своевольно. Стоило десять раз спросить. Ну почему я даже мельком не подумала ни о Винчесто, ни о Геральде, почему единственный кинжал, лежавший в личном чистилище, не вызвал у меня никаких вопросов.

Конечно, сейчас было слишком поздно, и будь возможность, я бы переместилась в прошлое, остановив себя на полпути, но, увы, выбора не было.

А в конце всегда — звук уходящих шагов. "Привет Из Сентября"

Так я и уснула, сидя на диване в своём шикарном платье, одной рукой сжимая край кожаного чехла дивана.

Пройдясь взглядом по настенным часам, смогла разлепить сонные глаза, рассматривая полпервого дня. Видимо, усталость всё же накрыла меня. С трудом привстав, разглядела пространство вокруг, но Сатаны не было, как и следов его присутствия.

Всё пропало.

Открыв двери, не медля обратилась к стражнику, в надежде услышать, что он был здесь и всего лишь умчался на очередное заседание или внеплановый визит на круг.

— Госпожа. — Стражник уважительно поклонился мне, не поднимая головы.

А что я могла сказать? Где мой муж? Не наблюдали вы чего-то странного за последние двенадцать часов?! В какое глупое положение ты себя загнала, Вики.

— Повелитель должен был зайти за свитком, он его забрал утром или ночью? — Шепфа, что я несла, стараясь в тоне уместить присущий Сатане холод.

— Нет, Госпожа. В последний раз Господин покидал покои вместе с вами.

Захлопнула двери обратно. Какая глупость ждать, что он так быстро вернётся. Самое ужасное, что, понимая это всё, я неосознанно желала этого гораздо больше, чем освобождение от чёртова брака.

— Это помешательство, — на выдохе произнесла.

Пройдя глубже в гостиную, уселась на его стул прямиком за рабочий стол. Идеальный порядок. Каждое перо лежало на отмеренном месте, а пергамент ровно уложен сбоку от выдвижных ящиков.

Здесь его энергия, смутно напоминавшая яблоки, но за своей терпкостью ощущалась гораздо больше, чем во всём этом пространстве. Возможно именно здесь он любил проводить всё своё свободное время, когда не отдыхал с бокалом виски у камина и не сидел, решая рабочие вопросы в кабинете.

Я совсем его не знала. Но разве хотела узнать? Разве не намеревалась каждый раз как можно дальше убежать и оттолкнуть?

Накинув поверх платья свитер, вышла из комнаты. Подчеркнула для себя, что мои передвижения по Аду не скованы. Сейчас я даже не знала, стоит ли считать это дурным знаком или хорошим.

Было мне дано несколько часов

свободы перед смертью или это прямое безразличие, смешанное с отвращением, которое он порывался показать?

Пройдя вдоль пустынной дороги, найдя глазами скалу, неспешно подошла к мёртвому морю, усаживаясь на близ стоящую в тени лавочку. В детстве рассказы Серафимов об этом месте были неутешительными.

Большинство из них как один рассказывали о том, что оно вселяет ужас, имея вид, запах и всё, что только может ассоциироваться со смертью. Но это не так.

Для меня не так.

Я ощутила странное больное умиротворение. Эта серая, ближе к чёрному вода, не знающая глубины, дарила мне спокойствие, словно подбадривала. А прохладный прибой укрывал плечи, словно пением ветра нашёптывая: «потерпи ещё немного, не торопись».

Прислонившись плотно спиной к перекладине лавки, откинув голову назад, закрыла глаза, расслабляясь от звука волн, разбивающихся о камни и берег. В этой прострации я отвлекла себя от Сатаны и своего безумного поступка.

Эта безмятежность была настолько убаюкивающей разбушевавшиеся нервы, что я даже не услышала звука подступающих шагов.

Как предусмотрительно.

Когда движение отозвалось рябостью земли слишком чётко, рефлекторно дёрнулась в сторону, заняв боевую позицию, чувствуя рядом чужое присутствие, не успев понять, кто именно был этим нарушителем покоя.

— Осторожно, не разбей лоб, Вики. — Послышался до боли знакомый голос.

— Геральд! — глубоко вздохнула в попытке отдышаться. Сейчас он был одним из тех, кого я бы предпочла увидеть рядом. — Незачем так пугать.

Он усмехнулся, усаживаясь рядом. Сейчас мне удалось мельком рассмотреть его спортивный костюм и кроссовки.

— Чего пугаешься, как загнанная лань. — Он сжал моё дрожащее плечо, успокаивая, тут же осознанно сощурив брови. — Поди, натворила уже чего.

Поджала губы, убрав его руку с плеча. Вот только промывания мозгов с его стороны мне сейчас не хватало. Если и он начнет меня отчитывать и обвинять, я точно не смогу этого вынести.

— Не говори ерунды, профессор. — Тень иронии скользнула по губам, выдав меня с потрохами.

Его губы изогнулись в той же усмешке. Как многое переменилось. Всего неделю назад я благодарила его и была уверенна в своей победе над Эрагоном, а сейчас мы сидим у мёртвого моря. Я королева на перепутье, а он, сдаётся, мой почти единственный друг. Мужчина моей единственной подруги.

— Не убеждён. — Он размял шею, опять невольно акцентируя на своём необычном внешнем виде.

— Решил податься в гвардию? — Прикрыла глаза, сдерживая полузадорный, отчасти истерический смешок. — Ну уж нет, там и из тебя слепят сноба.

— Служить вам можно не только тренируясь в отрядах и участвуя в битвах, есть методы поинтереснее. — Он развернулся корпусом в мою сторону, вызвав ещё один хруст плечевого сустава. Тренировался профессор не каждый день. — А ты зубы не заговаривай, моя дорогая, что натворила?

Сжала край лавки, отводя от него взгляд. Прыткий гад так просто не отвяжется. Черта Геральда, которая меня отталкивала, а с ним и наоборот вызывала непреодолимое желание держаться рядом. Своей прыткостью и упорством помогал достать из глубины нужную проблему и ловко докапывался до самой правды.

— Ты сначала ответь на мой вопрос.

Он повторил мой жест, засучив по локоть рукава, тем самым оголив накаченные руки с выпуклыми на них венами.

Это мимолетное движение навеяло воспоминание о Сатане. Вздутые вены на его руках смотрелись безумно сексуально.

Отгоняя от себя непрошенные мысли, не стала на это обращать внимания, намеренно отведя взгляд в сторону просторов.

— Я первый спросил. — Довольная усмешка надменно красовалась на бледном лице.

— Ну нет. Я первая задала вопрос, а ты утверждал, говоря: «опять уже что-то натворила». — Лукавая улыбка заблестела на губах. — Я, кажется, ещё и твоя королева.

Сделала задумчивое выражение лица, когда он, не сдержав смешка, хохотнул, громко рассмеявшись. В его глазах не было ни капли злости или призрения, напротив, уважение сквозило в грозном взгляде.

— Какой коварный ход, с козырей пошла. — Его лицо на миг стало задумчивым, тут же возвращаясь в привычный вид. — Но ты права, и молодец, что доказываешь свою правоту, лишь в конце грозя своим статусом.

Размашисто кивнула, улыбнувшись. Тут же одарила его весьма читабельным взглядом, который громче всяких слов говорил ему, что пора бы перейти к сути.

— Через полгода состоится турнир. Это недавно принятое согласование Сатаны и совета Цитадели, ещё до вашего брака. Будет команда от ангелов и от демонов. Призом будет венец Ирода.

— Тот самый, способный подчинить ненадолго волю любого существа? — Удивлённо уставилась, давным давно я прочитала о нём в местной библиотеке.

— Всё так. В команде демонов Люцифер, Валтор, Ади, Данталин и Тайлер. У последних двух явные проблемы с координацией силы. Я договорился их поднатаскать, при помощи физической нагрузки помочь достигнуть баланса, вот теперь в ожидании этих вечно занятых засранцев.

— Оу, ну, судьба их незавидна. — Улыбнувшись, похлопала его по плечу.

Геральд перехватил мои холодные руки, согревая своей тёплой ладонью, по-отечески сжимая, наталкивая на правду, которую мне было стыдно обнародовать.

— Ты мне расскажешь? — Он внимательно задержал на мне взгляд голубых глаз так, словно пытался донести свою надёжность.

И я знала, что он тот, кто не выдаст мой секрет. Демон, который не станет трепаться, выдавая все проблемы правящей семьи. Геральд был не просто тем, кто протянул мне руку, несмотря на моё тогдашнее происхождение, но также был другом мамы, да и с Винчесто они ладили.

Я не была уверена, что мне получится рассказать ему всё. Всякий раз, когда мне хотелось поделиться пережитым с бумагой или даже с малышкой Мими, каждый раз возникало новое препятствие. Я просто не могла. Возможно, интуитивно переживая больше не за себя, а за того, кому расскажу, с кем поделюсь.

Но, вздохнув глубже, я рассказала. Сначала не глядя ему в глаза, нехотя и в общих красках, но с каждым сказанным предложением груз в груди ослабевал, а голос звучал более открыто и углублённо, перечисляя всё, вплоть до эмоций. Выражение лица демона с каждой фразой менялось.

Всегда оставаясь задумчивым, но то более погруженным в собственные мысли, то больше акцентирующим на моих словах, но доподлинно нечитабельным.

— Почему же ты не обратилась ко мне? — Его голос уже не звучал так задорно, как двадцать минут назад. Он был тихим и на фоне волн почти неслышным.

Я покачала головой. Сама до конца не знала, что именно мной двигало. Тогда это ощущалось правильным, верным и так, как нужно.

А сейчас слишком глупо и по-детски, безрассудно. Я осознавала, пусть и не быстро, что, возможно, потеряла всех, кто относился ко мне справедливо и с добром.

— Я думаю, что была слишком зациклена на маме и боялась втягивать кого-то из вас в это. Неумение делиться проблемами, наверное, откуда-то из детства.

Подтянула к себе колени, положив их на поверхность лавки. Я пересказала ему это и стала ощущать себя ещё абсурднее. Как так можно было идти слепо на поводу у Эрагона. У того, кто обманом вынудил подписать договор беременную женщину. Как от меня могли ждать великих подвигов и разумных ходов, если сама себе не была в силах помочь и действовать рационально.

— Ты думаешь, он не простит? — Я поколебалась, но он, к счастью, продолжил. — Нет, Вики. Ты боишься, что он не простит.

Геральд был прав. Это было то, о чём я с трудом могла подумать, не то что признаться.

— Да. Меня пугает сама мысль об этом.

Он ободряюще сжал мою ладонь, но тут же, не медля, притянул к себе ближе, прижав к своей груди, позволив расслабиться, ощутив тепло, защиту и поддержку.

— Ты же помнишь о том, что он далеко не глуп?

Кивнула, вжавшись в мужскую футболку лицом, как в игрушку, защищавшую от ночных кошмаров, ощутив тяжёлые пальцы на спутанных локонах. В этой суматохе последнее, что я хотела делать, приводить себя в порядок. Какой смысл быть снаружи идеальной куклой, а внутри полностью разбитой вазой.

— Я боюсь, что, если он убьет меня как Лилит или никогда не захочет видеть, смотреть мне в лицо?

— Всё-всё-всё. — Геральд оторвал мои руки от лица, заставляя смотреть ему в глаза. — Не думай о таком. Если бы он хотел тебя убить, церемониться бы не стал, а в ситуации с Лилит мало кто знает, но на её судьбу повлияло не рождение наследника, а предательство, измена Господину.

Я удивлённо сощурила брови, не готовая к таким новостям. Всё таки было нечто тёмное в истории этой женщины.

— Я не знала. О, Дьявол, я надеюсь, тебе ничего не будет за эти откровения! — Вытаращила на него глаза.

Профессор усмехнулся, сильнее обняв меня. В этом демоне было что-то родное, и мне этого не хватало.

— Ты теперь королева, не имеют права знать Адмироны, Серафимы, Непризнанные, но не ты, — он продолжил. — Если бы Сатана хотел тебя убить, это случилось бы ещё до брака, когда он поймал вас с Люцифером. Но ты была ему нужна, ему был нужен этот брак.

Нужен этот брак.

Отчего-то сказанное не придало сил, напротив, поселило в голове новые вопросы и споры. Было странно ощущать неприязнь при мысли о том, что ему нужен был лишь этот союз, а не я.

Больше выводила сама мысль притворства, ведь даже если так, то ему не было никакой выгоды быть обходительным и хорошо ко мне относиться. Но тут же себя одёрнула, мысли о Сатане в этом ключе мне совсем не нравились. Даже сама мысль, что я могла о нём думать, выбивала почву из-под ног.

— Сейчас иди и уже сделай что-нибудь со своими волосами, о, чёртовы рога, это невозможно! — Вытащив свою руку из запутанных прядей, он обрёл серьёзное выражение лица. — Не позволяй никому заставить тебя сомневаться в себе, в конце концов ты королева, даже если ты совершаешь ошибку, это не отменяет того, кем ты являешься.

— Ты, как всегда, прав, учитель, — протянула, но не смогла улыбнуться. — Геральд, мне так плохо, голова идёт кругом. — Он мягко улыбнулся, сделав какой-то личный вывод.

— Вики, я знаю Сатану не первую тысячу лет. Его могло задеть преданное доверие в отношении тебя как супруги. Быть может, он действительно занят. Этот прохвост не оставил бы тебя без каких-либо объяснений. Он ни разу за столько времени не говорил о браке, и не ошибусь, если ему, как Дьяволу, сложно понять те глупости, что ты творишь. Я и сам не лучший советник в брачных делах. — Он хохотнул. — Но скажу тебе ещё раз, Сатана не глуп, а ты, если тебе хоть немного не всё равно и испытываешь с ним комфорт, цени и не спеши. Позволь этому разрешиться.

— Ты прав. — Опять это повторила, ощутив учащённое дыхание сбоку от себя.

— Вот они, мои тушканчики. — Геральд усмехнулся, получив два несогласных взгляда. — Что-то предъявить мне хотите?

Данталин зло поджал губы, а Тайлер усмехнулся и покачал головой, столкнувшись со мной взглядом. Как давно мы с ним не виделись. Неделю? Ощущение, что года. Когда-то мы дружили так, что нас было не разъединить как брата и сестру. Я успела соскучиться по этому демону.

— Вики. — Он улыбнулся, разделяя эту радость.

— Тай. — Улыбнулась в ответ, поднявшись с лавки вслед за Геральдом.

— Не отвлекаться, шагом марш на стадион к брусьям. — Некогда дружественный голос Геральда приобрёл повелительные стальные нотки.

Парни тут же поникли, но спорить не стали. Слишком глупо. Знали, что это было больше нужно им, чем ему.

Я лишь на прощание успела одними губами прошептать мужчине заветное спасибо, получив такую же, едва заметную улыбку, которую он ловко скрыл, вернувшись к воспитанникам с привычным нечитабельным взглядом.

Он был прав своих словах, мне не стоило так растекаться в лужу, становиться половой тряпкой. Если я хотела говорить с Сатаной об этом, мне нужно было выглядеть лучше, чем сбежавшая из дурдома чудачка.

Вернувшись в покои, не удивилась его отсутствию. Он наказывал меня, не захотев понять мотивов. Конечно, я была наслышана о наказаниях Люцифера, этот факт даже не пытались скрыть.

Почему было столько много оправдывающих этот поступок факторов, начиная от нашего принудительного брака с тем, кого я совсем не знаю, кто меня в разы старше, и когда-то давно поспособствовал разрыву родителей, тому, что я жила средь ангелов. Но не один из доводов не позволял мне перестать считать себя виновной.

Пройдя в ванную, набрала горячую воду с пеной. Нужно было как следует привести себя в порядок. Это бы значительно предало уверенности мне в будущем разговоре.

Сделав пару увлажняющих масок, не удержалась, взяв с полки мужской гель для душа. Ещё с подросткового возраста мне нравились мужские ароматы, я находила их более интересными, чем привычные лавандовые или персиковые, женские. Гель Сатаны был по-особенному пряным, мне представлялся хоровод ароматов из свежего сандала с нотками жасмина, перца и чего-то терпкого.

Высушив феном волосы, аккуратно уложила пряди, проходя в гардеробную. Выбор пал на кожаную юбку-карандаш макси с вырезом на бедре, приталенную водолазку и белоснежные ботфорты. В меру строго, достаточно утончённо и красиво.

Усевшись на диван, подняла один из пергаментов, которые, судя по всему, муж оставил ещё вчера на столе. Не питала любви к отчётам, но это позволило мне отвлечься от насущного, концентрируясь на полезной информации.

В тексте говорилось как раз о том самом мероприятии, которое согласовали, а именно турнир. Ангелы прислали Дьяволу макет требований и выдвинули правила. Читая абсурдные пункты, не могла сдержать улыбку, зная, какую именно реакцию вызовет написанное у Дьявола.

«Ангелы должны знать имена своих соперников не позднее, чем за два часа до начала соревнования на случай оспаривания кандидатуры.»

«Во время тренировки расстояние между командами должно быть не менее 10 м.»

«Судьи должны быть представлены в равном количестве от двух сторон, также Совет настаивает на независимом эксперте с ангельской стороны.»

«Запрет на использование сил у высших демонов.»

Как интересно. И не слова о том, что ангелы владеют более примитивными, незаметными дарами, которые могут очень хорошо сыграть на руку. Это было так в духе Серафимов.

«На время крылоборства обычная верёвка заменяется на золотую нить.»

Настолько пугливые ангелочки? А я рассчитывала увидеть ту самую стать и благородство, о которых мне так много в детстве нравоучали.

«Любая провокация карается дисквалификацией всей представленной команды.»

Надеюсь, к ним это относится в первую очередь.

Выпив немного ромашкового чая, окончательно пришла в себя и расслабилась. На часах добротно красовалось полвосьмого вечера, когда я лежала с открытыми глазами, буравя потолок, и всё-таки Сатаны по-прежнему не было.

Не став продолжать это безобразие, вышла из покоев. Он не мог запереться от меня в своём кабинете. Испытывать меня игнорированием, не лучшая из возможных идей. Подойдя к заветной двери ближе, подняла бровь вверх, два стражника стояли вплотную ко входу.

— Королева, — как по команде в один голос произнесли демоны.

— Я могу пройти? — Он что и впрямь пошёл на такие меры? Хотя, возможно, в прошлый раз я их попросту не заметила.

— Извините, Повелитель сейчас занят, Господин отдал прямой приказ не беспокоить.

— Такие приказы распространяются на жену? — Иронично усмехнулась, приведя их в замешательство.

Но похоже, моя фортуна явно повернулась ко мне в этот раз не той стороной.

— Извините, мы сможем это уточнить тогда, когда Владыка закончит.

Мне пришлось кивнуть. Настаивать, приказывать и наводить какую-то суету не имело смысла. Мне не хотелось, чтобы на моей совести была также смерть и этих двух, кто знает, чем там занят Сатана, и в каком он был состоянии.

Вернувшись в комнату, присела обратно, дожидаясь, но его всё ещё не было. Настроение испортилось окончательно. Меня не устраивал такой ход событий. Часы шли, но я так и не рискнула пойти к кабинету, опять уснув на диване, до по последнего говоря себе, что ещё пять минут и в кровать.

Следующие пол дня прошли всё в том же унылом ритме. Его отсутствие по крайней мере позволило мне свободно размышлять на тему происходящего. Взяв холст в руки, уселась в кресло Дьявола, совершив набросок карандашом. Ловкие мазки придали картине новые нечёткие образы.

Сатаны не было. Он просто исчез. За всем, что происходило последние дни, я и позабыла, что такое одиночество, когда возвращаешься в пустую комнату, никто не донимает вопросами о самочувствии и прошедшем дне. Абсолютное ничего.

Сейчас я была решительнее.

— Это помешательство, — в который раз за нескончаемо длинный день повторяла себе.

Почему мне было не всё равно? Почему я так хотела увидеть его, даже тот суровый взгляд, наполненный ненавистью и презрением ко мне же? Подходя к дверям, увидела всё тех же стражников, которые не сменились, но теперь ребята стояли на небольшом расстоянии от двери, не препятствуя никому войти.

Кабинет был пуст. Сатаны не было. Это всё походило на комичное чёрно-белое кино, и сейчас должен был откуда-то из глубины появиться клоун. Оглядев дубовый рабочий стол и два пустых бокала из-под виски, сжала руки в кулаки, выйдя из комнаты. Вновь обратилась всё к тому же демону:

— Где Сатана? — Мой тон казалась сталью.

— Простите, Госпожа, нам это неизвестно.

Приблизившись к одному из них, поймала взгляд, воспользовавшись даром. Но ничего, кроме пустого коридора, не увидела. Это было полным издевательством.

Зло сомкнула губы, задумалась, анализируя картинку кабинета. Судя по бокалам, демонов было двое. Неприятная догадка сдавила грудь в тиски. Неужели он был с фавориткой? Так он наказывал меня, ударяя по моей гордости, втаптывая в землю?

Развернувшись по направлению покоев, задержала свой взгляд на злополучной двери. Эти мысли не давали спокойно вздохнуть, голова шла кругом, когда я наконец дошла до комнаты.

Но если он настолько во мне разочаровался и настолько не хотел, что так запросто изменял, игнорируя днями, я видела лишь один разумный выход, просто уйти.

Я прекрасно осознавала свою вину, но была не из тех, кто смог бы вынести такое. Смотреть в глаза и ложиться в постель с тем, кто считает, что может так меня не уважать, так ударять, выжигая все счастливые воспоминания.

——===⊰s⊱•===—•—

Злачный запах сырости, на тысячи лет въевшийся в стены, уже не вызвал у неё того тошнотворного позыва, что в первый день пребывания.

Сидя на ветхой кровати, небрежно застеленной старой простынёй, Ребекка непроизвольно вжалась крыльями в холодную стену, отрезвляя галлюцинации. Было ясно, всё это бывшему Серафиму не нравилось, но она не жаловалась. Главное, что дочь была в безопасности, сама она справилась и выдержала бы всё.

За столько лет ей удалось увидеть нутро Эрагона, и если до помолвки у неё были сомнения, то теперь их больше не осталось. Мысль, что Вики с Винчесто в Аду, была для неё лучшей пилюлей.

Слишком хорошо она знала отношение бывшего возлюбленного к детям, была уверена, что самый ближний Советник к Дьяволу не даст её в обиду, и потому была спокойна. За двадцать лет, лишь однажды на задании, она мельком его увидела, но поспешила себя одёрнуть.

По-другому никак, иначе не сдержалась бы и рассказала ему о дочери, о том, что всё ещё забыть не может, трепетно храня его браслет и образ в памяти, но тогда совершилось бы непоправимое.

Замок в ржавой скважине неприятно закряхтел, выдав возраст сооружения и впустив входящего ангела. Натянув на губы привычную холодную улыбку, Ребекка взглянула на Серафима, не позволяя разглядеть Эрагону в своих глазах усталость и хоть что-то, что выдавало бы её недовольство, тем самым вызвав у него триумф.

— Ребекка, гляжу, эти места тебе по нраву? — Одна бровь поползла вверх, плоские губы выдавали неудовлетворение.

Конечно, он не привык видеть сильных женщин. Даже тогда, когда она находилась в Совете, он и тогда не считал её таковой и не воспринимал серьёзно. Ведь она была просто женщина. А в голове Эрагона сила и женский пол были противоположны.

— Оставайся, твоей прогнившей душонке здесь будет совсем так, как дома.

Его губы сжались в тонкую линию, он оглядел женщину. Видимых повреждений на ней не было. Нет, её не били, пытка заключалась совсем в ином. Камера с сюрпризом, она вытягивала все жизненные силы, оставляя ей бледный вид и слабость.

— Это невероятного вкуса патока, видеть, как твои годами отрепетированные планы рушатся один за другим, как карточный домик.

На это он не смог сдержать удовлетворённой усмешки. Во многом она была права, но не в этом. В конце концов то, что он так с упоением выжидал сотни лет, теперь было в его руках.

— Планы? О, Ребекка, ты меня недооценила, план был всего один, результат лежит в моих руках.

Только сейчас её взгляд остановился на руках мужчины, разглядывая кинжал. Каждый прислужник Цитадели, даже тот, кто не отвечал за столь важные дела, был в курсе о маниакальном желании Советника найти этот артефакт. Но никто не знал, что именно в этой вещице такого, если по идее никаких необычных свойств кинжал в себе не таил.

— Нашёл всё-таки. — Она поджала губы, но для неё это было безразлично.

Всё, что её заботило, было совсем не связано с Эрагоном и его игрушками, оно было за пределами Цитадели и Рая.

— Нет, дорогая, всё куда интереснее. — Остановившись, намеренно совершил паузу. — Нашла и принесла твоя красавица дочь. Вот, как она самоотверженно спасает мать, а ведь это личный архив Сатаны.

Её губы презренно сжались, лицо исказилось в холодном оскале. От одной мысли, что Эрагон подставил Вики, в ней вскипело одержимое желание его разорвать. Но сейчас это было невозможно. Даже когда она была полностью при своих силах, по силе главного Советника превосходил лишь хозяин адских земель.

— Какая же ты тварь, Эрагон. Ты осознаёшь, что её ждёт за эту кражу? — материнское сердце безжалостно сдавило.

Она, как никто, знала о жестокости мужчины. Сама однажды видела, как он расправлялся с ангелом. Получить смертную кару от рук Дьявола можно было и за меньшее. Но то, что сделала Вики, могло сопровождаться долгими пытками и заточением. Эти мысли скрутили пустой желудок.

— О, не надо так, Ребекка. — Эрагон рассмеялся, вызывая недоумение женщины. — Она его жена, и если вдруг это настолько его заденет, он пошлёт ей лёгкую смерть.

Ангел знал, что делал, верил в то, что Сатана не убьёт свою жену. Если раньше его план был просто уколоть противника, то предательство жены больно бы ударило по доверию и по силе.

— Жена? — Она не ослышалась.

— О, так ты не знаешь? Госпожа Уокер теперь госпожа Денница по всем правилам и обычаям, — нехотя произнёс Серафим. — Но об этом позже, а сейчас я переведу тебя в твою новую камеру, совсем уже в мел превратилась.

——===⊰s⊱•===—•—

Небольшой чемодан упёрся в ногу, обтянутую кожей. Толстая ручка сжалась в пальцах так сильно, что намеревалась треснуть. Я всё ещё не понимала, почему именно сюда меня занесло, но возвращаться уже не было смысла, погода портилась.

Нажав на дверной звонок, неловко сжалась, услышав позади тяжёлые шаги. Лицо демона тут же показалось в проёме. Встретившись со мной взглядом, глаза цвета вина смягчились.

— Вики? — Адмирон Винчесто уставился на меня так, словно я была приведением, чем-то нереальным.

Взъерошенные волосы в разные стороны и мятая рубашка выдавали его домашний вид. Сначала недоумение, а потом блеск в глазах, всё, что я могла увидеть за столь короткий промежуток.

— Я могу попроситься на пару дней? — постаралась улыбнуться. Было странно вот так прийти без приглашения.

В ответ тишина. Я успела пожалеть о своих действиях. Хотелось развернуться в сторону, но в последний момент тёплая, нежданная улыбка поразила его губы. Демон потянулся к чемодану, не позволяя мне взять его в руки.

— О чём вопросы, Вики? — Он осторожно подтолкнул меня рукой ко входу, призывая войти, когда первые капли упали на плечи. — Это твой дом, живи сколько понадобится.

Этот жест заставил улыбнуться. Знать, что есть место, где тебя ждут, разве не прекрасно?

Адмирон посоветовал мне выбрать любую приглянувшуюся комнату, ведь жил здесь совсем один. И слуги приходили наводить чистоту лишь в то время, когда его не было дома, или он был занят в своём кабинете. Была лишь пара служанок, которые знали, в какой момент появиться и когда не высовываться, попадаясь на глаза.

Одной из комфортных для меня оказалась та, что на верхнем этаже с широкими витражными окнами и обоями в приглушённых зелёных оттенках.

К счастью, донимать он меня не стал. Хотя по взгляду, я была готова поклясться, он уверен, что что-то не так.

Ну, конечно, когда в твой дом стучится королева Ада и просит её принять на пару дней, даже если фактически она твоя дочь, наверное, глупо думать, что у нас с великим мужем, королём, ничего не случилось.

Расположившись на мягкой кровати, переодевшись в брючную пижаму синего цвета, попыталась уснуть, уткнувшись лицом в шёлковое изумрудное покрывало. Но сон никак не шёл, лишь раскаты громы, редко пробивающиеся за окном.

Образ Сатаны проклятьем проник в мысли. Его мужественные черты лица, глаза, тонкие губы, острые скулы, рельефное тело, кожаные тяжёлые крылья. Мысли о том, как он прижимал к себе ночью, так же не могли позволить думать рационально.

Возможно, если бы он и сейчас так сделал, я быстро бы уснула, не взирая на погоду, почувствовав эту защиту. Вот ирония, ведь я искала защиту от него, но он защищал меня от всего, что могло в реальности угрожать, даже когда сам мог стать проблемой.

О чём я вообще думала? Надев кроссовки, спустилась по длинной лестнице вниз. Мне нужно было выпить чаю и успокоиться. Иначе я точно сойду с ума.

Приглушённые звуки горящих поленьев и характерные тени на стене сменили мой курс, переводя его с кухни на гостиную.

Адмирон Винчесто расслабленно сидел в кресле, сжав в руке бокал со спиртным. Но я была уверенна, что несмотря на то, как внимательно его глаза изучают покрытие камина и картину, висящую над ним, мысли демона были далеки от этой комнаты и от дома в целом.

— Вина? — первым заметил меня и уточнил.

Вспомнив, чем именно каждый раз заканчивался мой меланхоличный порыв и желание насладиться необычно пряным вкусом, отогнала эту затею, вежливо отказавшись.

— В другой раз. Можно? — указала взглядом на кресло рядом.

— Тебе не стоит спрашивать, демоница. Этот дом настолько твой, как и мой. Твоя компания лучшее, что могло здесь случиться.

Что-то внутри встрепенулось. Вряд ли кто-то хотел и радовался моей компании больше, чем этот мужчина. Наверное, я бы хотела, чтобы именно он учил меня летать и ходить. Но так распорядилась судьба.

Как много вопросов и так мало ответов.

— Слышали о предстоящем турнире? — на ты к нему обращалась через раз, но, слава Дьяволу, он не акцентировал на этом.

— Слышал. Задумка интересная, но на практике очередной конфликт.

— Скверно. Я того же мнения, очевидно, что в случае победы демонов ангелы начнут всеми силами искать ошибку, в конце концов огонь между ними лишь разгорится. А в случае ангелов, а победе и не идёт речь. Откровенно говоря, они давно лишены тех сгустков могущества, которыми раньше нерационально располагали. Всё, что им остаётся, совершать грязные и неотёсанные маневры.

Не удержалась от развернутого комментария, вспомнив добропорядочный Совет. Винчесто хохотнул, оставив гранёный бокал на твёрдой подставке, обтянутой бархатом кресла.

— Такая же прямолинейная, как мама. — Обожание и нежность в его голосе так сильно граничила с тем навеянным образом грозного демона, каким он казался, что это больно резануло по незажитым шрамам.

Настроение в миг переменилось. Я не знала, выполнит ли Эрагон сказанное или нет. Опять эта неопределённость, которая не позволяла расслабиться. Но даже если и так, это всего лишь более комфортное заточение. Нужно думать наперёд, как её вытаскивать. Будет ли у меня такая власть после этой выходки? К сожалению, ответ на этот вопрос, возможно, не долго будет оставаться не озвученным.

— Тебя это расстроило? — Настороженный голос вернул в настоящее.

Наверное, демон и заметил моё внезапно сошедшее на дно настроение. Но он даже не знал, что происходит и что я натворила, обманывать ещё кого-то не хотелось. Особенно того, кто без раздумий открыл мне свои двери, поэтому, не став лгать, перевела тему.

— Нет, не это. Я вчера видела Геральда, он тренировал Тайлера и Данталина, наверное, команды сформированы уже.

Сделав вид, что не заметил такого перехода, он кивнул. И всё-таки я вновь задумалась о том, смогла бы я назвать его отцом. Время было безнадёжно упущено, но ведь не всё утеряно.

У нас с Вильямом были разногласия, но всё же ангел всегда прикрывал меня перед мамой, помогал раскрыть свой дар, подбадривал советом, когда это требовалось. Пускай мы не были близки настолько, как отец и дочь, но он заслуживал считаться отцом. Было ли предательством моё необузданное желание называть так Винчесто и искать поддержки в его глазах?

— Да, как раз накануне последнего раута мы расформировали команды, — своим приятным низким баритоном протянул мой биологический отец.

— Они дружили с Геральдом? Мама и он? — Решила для себя достать хоть какую-то новую информацию. Мужчина явно знал об этом больше, чем кто-либо.

— Ещё как. — Он улыбнулся, погрузившись в приятные воспоминания. — Старина Геральд во многом мне и твоей матери помог. Он отпускал её со мной на свидания на Землю, тогда жизнь казалась не такой пустой и бессмысленной…

— Вы приносите Аду пользу, разве это не имеет смысла?

— Что такое моя работа? Вечный двигатель, держащий на расстоянии от бытия, но разве имеет смысл жизнь, в которой я не вижу её по утрам, имеет ли смыл любовь без права взять за руку, храня лишь не исчезающий годами образ, вот в чём вопрос, дорогая Вики. — Он усмехнулся, переводя свой взгляд на пламя в камине, словно оно было способно выжигать в нём все воспоминания. — Мы так много не успели прожить рядом. Наслаждались, но не ценили, думая, что это навсегда…

Двадцать лет назад. Юг Амерки. Балтимор

Винчесто

Это была золотая осень. Наше любимое время года, когда вокруг похолодало, листья пожелтели, но ещё не начали опадать. Светило сентябрьское солнце, именно в один из таких дней мы с Ребеккой спустились в южный городок.

Её светлые волосы отливали золотом и были вплетены в колосок, я всегда порывался снять с них резинку. Ей это не нравилось, но Ребе никогда не возражала.

Моя рука обернулась вокруг её ладони, вторая придерживала руль, неспешно ведя внедорожник. Группа The Beatles напевала очередной свой хит через магнитолу.

Рядом с ней любая песня теряла значение. Любое чудо света меркло. Я и сам терялся. Никогда не признавал свою зависимость от её взгляда и то, что она внесла краски туда, где я видел только лишь кровь, месть и пепел сожжённых в огне тел.

С детства меня учили, что проявление чувств это слабость. Мой отец и дед не были плохими и жестокими, но они слишком усердствовали в том, чтобы у меня был несгибаемый стержень.

— Что ты так смотришь? — Она улыбнулась в своей манере, в очередной раз сумев подловить меня за разглядыванием её лица.

Только она могла заставить меня, беспощадного Адмирона, как школьника, улыбаться, слушая всякую земную чушь из её прошлой жизни.

— Листопад. — Я улыбнулся краешком губ, когда её голова дёрнулась в сторону к окну.

Но там не было ничего, кроме низких обвалившихся кустов. Обман, который мне удавалось провернуть каждый раз, вызывая её негодование и секундную ярость, стоило ей вернуть свой взгляд. Но обрушить на меня свой гнев моя Артемида не могла, потому что в самый подходящий момент я перехватывал её руки, притягивая к себе ближе, практически усаживая на колени и похищая очередной поцелуй, который должен был, как и все, принадлежать только мне.

— Так, ну, продолжение истории я бы знать не хотела. — Я дружественно улыбнулась, пытаясь сдержать смешок, который ему удержать не удалось.

— Это действительно было нелегко. В ту пору Геральд ещё не был в отношениях с дочкой Мамона, тогда на этих свиданиях мне пришлось отдать ему половину погреба глифта.

— Надеюсь, оно того стоило. — Улыбнулась, не удержав зевка.

— О, несомненно.

Мы поговорили ещё немного. Винчесто рассказал о своих увлечениях. Оказывается, мой биологический родитель был любителем большого бокса, азартных игр и, конечно, книг. Но всё это меркло рядом с тем, что он отлично играл на фортепьяно. Я немного была знакома с этим инструментом, поэтому заручилась словом, что однажды он подтянет мою игру.

Обсудить всего не удалось. К своему удивлению я быстро растянулась в мягком кресле. Лишь немного приоткрыла глаза, когда он взял меня на руки, бережно перенося в постель.

От Винчесто пахло лимоном и гранатом. Необычное на осязание, но энергия приятно дополняла. Злачный запах виски и табака уже, как у любого другого демона, шли с ним в комплекте.

Утро выдалось на удивление хорошее. Я проснулась более бодрой и в приподнятом настроении, для себя решив, что Сатана не имеет надо мной такой власти, чтобы портить мне жизнь, не находясь в зоне досягаемости под одной крышей.

Надев лёгкое голубое платье до середины бедра, собрала волосы в хвост и натянула свитер, спускаясь вниз к завтраку. Винчесто расположился за сервированным, но пустым столом с газетой.

Увидев меня, он подал знак прислуге. Только сейчас я разглядела, что засервирован стол был на двоих. Ждал меня. Тепло всё больше прорастало в груди.

— Спасибо. У Вас выходной? — улыбнулась, мысленно одёрнув себя за невежество. Но Винчесто лишь одарил меня ответной пародией на улыбку. Интересно, как давно он искренне кому-то улыбался?

— Да вот решил забрать часть бумажной волокиты на дом. Это будет кощунством не воспользоваться возможностью работы на дому, пока он не пустой.

С пониманием подала головой вперёд как раз в момент, когда две служанки подошли с подносами, наполняя стол разными вкусностями. Я сразу же заметила любимое печенье Адмирона и мои любимые сырники.

Пригубив немного чая, подождала, когда девушки закончат, чтобы неспешно начать трапезничать. Закончив, они обе совершили реверанс сначала в мою сторону, заведомо ощущая статус и, конечно, в сторону своего хозяина.

— Вики, это Гела. — Его рука указала на пышногрудую блондинку в возрасте, что не поднимала на меня своих медовых глаз. А после на стоящую рядом брюнетку, держащую пустые подносы. Она напомнила мне кошку своим цветом и разрезом глаз. — А это Сабрина, ты можешь обращаться к ним по любому вопросу. Они беспрекословно выполнят твою волю.

— Рада знакомству, девушки, — расположено поприветствовала, наконец-то подтягивая к себе тарелку с сырниками.

— Это большая честь для нас, Госпожа, — произнесли одновременно служанки.

Они сделали ещё один глубокий реверанс. Получив кивок от Адмирона, быстро удалились.

Мы завтракали в тишине, каждый думал о своём. Это затишье перед бурей сводило с ума, ведь совсем не понимала, куда мог деться Сатана.

Даже если он и был с фавориткой, провести больше тех дней и не заметить моей пропажи, было странно.

Хотя я и не исключала возможность, что ему было всё равно, и он хорошо принял мой уход, не расстроившись, поскольку времени на объяснения и выяснение обстоятельств тратить не придётся.

Я так легко рассуждала о том, чтобы он мог сделать и о чём сейчас думал. Но не могла понять в толк, почему задаюсь вопросом, почему смотрю на часы, словно знаю, что ровно через час или десять минут он появится на пороге.

Почему меня задевал тот факт, что я могу быть ему так безразлична после произошедшего? Учитывая, что ранее я бы отдала всё, чтобы это произошло.

Нет, я к нему ничего не чувствовала. Просто не могла. Его компания была безусловно приятной, а наши беседы интересными и занимательными, но такое просто не может быть возможным.

— Расскажешь о своём подростковом периоде? — Винчесто улыбнулся, когда нам подали кофе.

Он хотел знать обо мне не меньше, чем я о них с мамой, и я не винила. Наоборот, мне даже нравился тот факт, что ему бы хотелось знать обо мне больше.

— Я не могу назвать себя проблемным подростком. Училась всегда хорошо, не особо общалась со сверстниками ангелами из-за устаревших понятий, единственный бум и фи, которое удавалось получать маме, побеги на Землю и гоночный спорт. Она так не любила в ту пору мои увлечения.

— Думаю, она переживала за тебя. Несмотря на отсутствие летального исхода, это травмоопасный спорт. — Хоть он невольно и защищал её в моих глазах, в его я наблюдала блеск, смешанный с азартом.

Всё таки было глупо отрицать страсть демонов к адреналину. Только сейчас я в полной мере осознала, что все ответы моего, по мнению преподавателей и некоторых знакомых, нетипичного поведения были на поверхности.

— Знаю настолько, что однажды получила много переломов. — Прикрыла глаза, с обожанием вспоминая запах стёртых шин на финише и несравнимое ни с чем чувство пульсирующей крови. — Но те эмоции, которые я испытывала за рулем, я готова проживать снова и снова, даже если это равно сломанным костям. К счастью или сожалению, вовремя всех этих событий я и позабыла о том, что раньше мне так нравилось и имело значение.

— Тебе нелегко пришлось. Жаль, что у меня не было возможности уберечь тебя от этого всего. — Он не типично грустно усмехнулся, выдавая боль в глазах. — Что такое быть правой рукой Дьявола, когда тебе не по силам защита собственного ребенка?

— Это не Ваша вина и не вина мамы. — Подбодрила его. Он не был повинен в этом, никто, кроме Сатаны с его желаниями и условиями, не был виновен в случившемся. Почему-то я верила в то, что если бы он знал, не стал сидеть на месте. — Так случилось, конечно, корона и Ад не то, о чём я мечтала, но из всех зол, особенно вспоминая Эрагона, это явно самый подходящий вариант.

Мы молчали. Опять. Но эта тишина совсем не угнетала, напротив, мне нравилось, я испытывала комфорт и не было ни единой мысли запереться в комнате, раздумывая там.

Немного позже я вновь села за картину. Один из адских пейзажей был почти закончен. Я была довольна потраченным временем и перепачканными рукам.

Но всё же с моей точки зрения картина не была закончена. Сколько бы мазков ярко оранжевой лавы или закатного неба я не наносила, в ней в корне не хватало жизни.

Так же, как и во мне.

— Он мог бы связаться со мной хотя бы с помощью ментальной связи, — шипела, откидывая запасной грифель куда-то на пол. — Вот кретин, всё он мог!

Хотелось приложить усилия и связаться с ним, послать так далеко, как это было возможно. Сказать: «оставайся там, где ты сейчас, дорогой».

Посторонняя энергия отвлекла мысли, когда в дверном проёме показался Адмирон. Его глаза жадно впились в картину, словно для него она несла иной смысл.

— Можно? — Желая войти, намекнул на моё личное пространство.

Всё таки понимания в демонах было больше, чем в ангелах.

— Этот дом настолько твой, на сколько и мой, — повторила его цитату, вызвав улыбку.

— Кто у нас стал кретином?

Я раскатисто, в духе Сатаны, медленно рассмеялась, не замечая ранее того, как быстро некоторые повадки у него перенимала.

— Один очень безответственный демон. — Улыбнулась, когда он подошёл чуть ближе к картине.

— У нас в семье было много художников. Поговаривали, что моя бабка, первородный демон, была способна заточать живых существ, несущих чистое зло, в картины, принося плату прекрасным за уничтожение ужасного.

— Ну, такого я точно не умею. А вы рисуете?

Он отрицательно покачал головой. В глазах я видела печаль. Видимо, это было одним из малого, что ему не давалось.

— Когда-то умел, но в моих картинах было слишком много резкости. В конце концов, после войны провидица сказала, что кроме агрессии в своих картинах я не способен произвести что-то столь же прекрасное, как члены моей семьи.

— Глупости. Кисть и краски созданы не только для галерей и всеобщего обозрения. Если это успокаивает или приносит удовольствие, не важно, клякса будет на холсте или невероятной красоты натюрморт с цветами.

— Это так, но дело как раз в том, что я не хочу их касаться, это напоминает мне о том, что приносит разрушения. — Мне хотелось накрыть подсохшую краску полотном, но Винчесто не позволил, соединяя наши руки, отбрасывая ткань. — Это не имеет отношения к твоим картинам или любому другому автору. Я пришел не просто так. Вчера я обещал научить тебя играть в шахматы, ты помнишь?

Я пыталась вспомнить, было ли это во вчерашнем дне, но тщетно. Такое я бы точно запомнила. Но если он знал, что не умею, значит, всё же успела наболтать.

— Возможно, я тогда уже была одной ногой во сне.

Он хохотнул. Так как времени было достаточно и день был в разгаре, мы спустились во двор. Лёгкая прохлада укутала плечи, на которые тут же лёг тёплый вязаный плед. Вечерело медленно. Предо мной стояли расставленные в нужном порядке шахматы, чайник с чаем и блюдце с печеньем и какими-то конфетами. Всё-таки сахарная любовь была у нас в крови.

Следующие полчаса мой биологический отец пытался объяснить мне, как ходят фигуры и самые элементарные правила игры. Было глупо полагать, что это очень просто, но моя внимательность и заинтересованность помогали мне.

— Ценность фигур проста. Ферзь — девять очков, Ладья — пять очков, Слон и Конь по три, Пешка всего одно. Запомнила или лучше повторить?

Отрицательно покачала головой. Всё было относительно понятно. Первая игра прошла медленно, но мне более-менее удалось понять и приловчиться. Сыграв ещё одну партию, мы расслабились, не замечая, как легко начался диалог.

— Ангельская школа. — Он усмехнулся, подловив мои слова. — Наверное, было трудно с внутренним демоном и моим характером. — Суккуба внутри согласно дёрнулась, вызвав мою улыбку.

Так необычно ощущать кого-то более сильного внутри себя. Единственное, что я не понимала, почему она никак себя не проявила в момент, когда я пробиралась в хранилище Сатаны.

— Не столько трудно из-за характера, сколько из-за отношения. Когда твоя мама Серафим, нет, от тебя не ждут невероятных результатов, напротив, все и так знают, что без труда ты будешь у вершин, и, сколько не старайся, не объяснишь обратное.

— И ты доказывала? — Он с интересом прищурился, напоминая мне меня саму в момент высших раздумий.

— Быть может в детстве, но я этого не помню. С сознательного возраста у меня было лишь пару явных недопониманий. — Усмехнулась, вспомнив удар, пришедший по лицу ангелочка Лилу. Хотя тогда я не на шутку испугалась своей резкой агрессии. — Некоторым доходило туго, приходилось действовать физической силой.

Винчесто рассмеялся, заражая этим смехом и меня. Так необычно, но так уютно. Это было таким мгновением, которое мне бы хотелось пережить ещё раз и оставить надолго в светлой памяти.

— Ну а вообще, там многим приходилось несладко. Бесконечные рейтинги, борьба за лидерство, отборы лучших, — вновь начала, ожидая его хода. — Тогда мне казалось это нормой, но сейчас я вижу, что нет ничего хорошего в таких методах обучения. Всегда находились те, кто был слаб здоровьем, имел значительные дефекты внешности, более низкие посты родителей, скудный ум. К ним относились хуже, чем в академии равновесия к Непризнанным, называя это «естественным отбором». Ужасно то, что учителя были согласны с такими порядками.

Его лицо не выражало сочувствия. Он поджал губы, делая свой точёный ход, забирая две мои пешки из-за одного непродуманного действия в прошлом. Он был демоном до мозга костей, и, наверное, не испытывал жалости и сочувствия к тем, кто не относился к кругу знакомых и его крови.

— Преподавателям глупо поддерживать гонения, я совру тебе, если скажу, что у демонов этого нет и сам никогда не указывал на место слабым и безродным. — Его пальцы очертили стол, вырисовывая незамысловатый узор. — Но если ты отталкиваешься с позиции несправедливости, значит, ещё не изучила ни одну из подвергаемых жертв. Такой грубый метод подталкивание к действию. В своём роде выбор. Существо может признать правоту сильнейшего и всю оставшуюся жизнь быть у низов либо же доказать обратное.

— Но ведь силы не равны, понятно, что из толпы тех, кто подвергался этому, максимум один-два смогут на равных ответить.

— Чтобы доказать обратное, вовсе не обязательно быть правым и победить в схватке. Если пустышка, не имеющая дара, согласится сойтись в схватке, это уже оттолкнет того, кто сильнее. Это безнадёжно, ты права, но именно это вызовет негласное уважение. Зная, что он слаб, будь то демон, ангел или бывший человечишка, который идёт против толпы, выбор в пользу чести и силы. — Он притянул к себе кружку ближе рядом с моими белоснежными фигурами, которые успел собрать. — Но почему-то многие предпочитают склониться в сторону жертвы, склонить голову.

В его словах было много правды. Не всегда приятной и справедливой, но правды. Он говорил это так, как есть, без капли притворства и лжи. Я сама иногда через чур себя жалела.

Как бы не было сложно, нужно было бороться. Бороться за каждый вздох. Это дало мне понять, что как бы сильно я не ошибалась, я всегда боролась и даже если ничего не получала или проигрывала, я стояла на ногах.

— Какой мама была в школе? — после его рассуждений не могла не спросить.

— О, она была истинным борцом за справедливость. Хладнокровная, гордая, статная. — Он ностальгически улыбнулся, не сильно сжав опору кресла, словно вместо куска дерева могла быть её рука. — Я ведь только сейчас могу ответить на свой вопрос: «Что меня в ней привлекло?». Даже когда ей было трудно самой, она всегда была рядом с угнетёнными, в ней словно был какой-то дар. Так однажды этим угнетённым был и Геральд.

С этой части я навострила уши. С самого нашего знакомства и информации о том, что Геральд и мама были хорошими друзьями, настолько, что даже зная, что я её дочь, «ангел», порвался мне помочь, а это было безумно любопытно. Но каждый раз всё никак не находился рядом нужный демон и время для того, чтобы узнать.

Я элементарно не могла спросить даже у Сатаны, хотя мы были долго рядом, но какая кошка между ним и мамой сумела пробежать, мне было неизвестно до сих пор. При воспоминании о муже, ком подкатил к горлу.

«Шепфа, дай мне знак. Поставь на нужный путь.»

Быстро пронеслось в мыслях. Я так устала ждать чуда, устала думать о том, что бесконтрольно происходит в моей жизни. Мысли о Дьяволе настойчиво блуждали по голове, но я никак не могла это объяснить. До последнего не верила в то, что я начала к нему что-то чувствовать.

Нас прервала входящая служанка, не позволяя Адмирону закончить начатое. Я нахмурилась, не желая прерываться на этом.

— Господин, Госпожа. — Служанка услужливо поклонилась и, не поднимая головы, сказала то, от чего моё сердце всколыхнуло. — Тёмный Лорд ожидает в вестибюле.

Мы переглянулись. Я кивнула, поднимаясь с места вместе с ним. Казалось, каждый шаг, сделанный ногами, давался мне дико сложно, но всё ещё я совершала его, стараясь оставаться всё той же невозмутимой демоницей.

Муж упёрся спиной о дверной косяк, проходя дальше коридора. Его массивная фигура как всегда выделялась среди всего антуража, а вид вызвал вопросы. Впервые за всё наше знакомство я увидела его таким уставшим. Несвойственная этому горячему мужчине бледность вызывала во мне тревогу.

На нём по-прежнему был всё тот же, что и в тот день костюм.

— Винчесто, оставь нас. — Не дождавшись пока мы оба подойдём, лениво бросил в своей манере.

Адмирон приветственно качнул головой, после чего, пройдясь по мне взглядом и не найдя никакого страха, направился наверх, сдаётся, в свой кабинет. Сатана же взял меня за кончики пальцев, выводя к выходу на широкое крыльцо.

— Ну и куда ты собралась? — иронично выгнул бровь, хотя намёк на усталость читался в каждом действии. Даже он, грозный и непобедимый Владыка Ада мог пребывать в таком виде, оказывается. — Сбежала при первой же проблеме, жёнушка?

— По-моему, ты чётко дал понять, что не хочешь меня рядом в своей жизни, — не разрывая контакта, с той же интонацией отвечала.

— А тебе действительно хотелось испытать мой гнев? Чтобы я свернул тебе шею как Люциферу или любому другому демону?

Я молчала, вспомнив, что в тот вечер он даже не коснулся меня пальцем, когда мог переломать все кости. Наказать, избить, запереть. Но нет, Сатана был на взводе, быстро покидая комнату.

— Если бы, как ты говоришь, «не хотел тебя в своей жизни», не сделал бы женой и, уж тем более, королевой.

Улыбка на его лице была весьма красноречивой, но мне не было так весело. Хотя признаться самой себе, на душе стало хорошо в момент, когда этот чёрт всё же пришёл за мной, не говоря ни слова о разводе и совершённом проступке.

— Ты пришёл отчитывать меня? — Поджала губы, кинув слишком близко к его губам.

Глаза медленно опустились. А потом также плавно вернулись к голубым очам. Рука поползла вверх, накручивая локон на палец. Безобидное движение вызвало дрожь.

— Нет, я всего лишь забираю тебя на твоё законное место. Мы в браке только неделю, но ты похоже никак не уяснила, что будь ты обиженная, возбуждённая или больная, ты ложишься только в нашу кровать. Не в одну из отцовских, не в любую другую, принадлежащую мужчине, только в мою.

Его глаза опасно загорелись, а рука, что накручивала локон, как лиана, обвила горло. Я видела это в его глазах. Борьбу всякий раз, когда они опускались на мои уста, но сдаваться сама и целовать пленительные губы не собиралась.

Даже если и притрагивалась тайно указательным пальцем к губам, в попытке вспомнить эти в прошлом ненавистные мне ощущения.

— А как же Наама? Или с ней за это время наскучило?

Уже знакомый смех, от которого мне удалось отвыкнуть за столь небольшой отрезок времени, приятно ласкал слух. Его руки разомкнулись, подавая мне кислород в лёгкие.

— Вики, тебе в голову не приходило, что я всё это время возвращал то, что ты отдала Эрагону, и решал твои же проблемы? — Его указательный палец уставился чётко в грудь. — Девочка моя, перестань нервировать, собирай свой узелок и пошли.

Ярко намекая на свою усталость, быстро произнёс. Но это не заставило меня уняться.

— Но за чем?

— Ты моя, и это ничего не изменит. Я могу быть зол и яростен, но при любом раскладе, как я сказал, ты будешь спать со мной в одной постели, и так будет всегда.

Не в силах сдержаться, приоткрыла рот растерянно, буравя его взглядом. Он был слишком серьёзен. Имелось ли ввиду то, что я действительно для него много значила? Сердце наполнилось чем-то тёплым.

— Или ты думала, что я шутил там у алтаря для того, чтобы быстрее тебя трахнуть?

И вот опять он со своими словами, ему удалось меня смутить. Мне по-прежнему разговоры о сексе так просто, как ему и многим демонами, не давались, и сдаётся, это не то, что могло мне так легко быть дано. Моя участь каждый раз краснеть от очередной его пошлости.

— Можно подумать, тебя интересует что-то больше, ч… — Но договорить муж не дал.

Его грубые, уже привычные тёплые руки в секунду прижали меня к первой попавшейся стене из тёмного мрамора. Царапая мой свитер, чёртов Дьявол заткнул мой рот грубым поцелуем. И я не буду лгать, что мне это не нравилось, только не сейчас.

— Тебе есть что забрать? — горячий шёпот у мочки уха распалил во мне желание.

Губы мужа ненадолго, с усилием, нехотя оторвались от лица. Сейчас он был возбуждён не меньше. Одна из больших рук Сатаны сжала ягодицу, вызвав у меня приглушённый стон, который мне кое-как удалось сдержать.

— Холст, — всё, что удалось прошипеть на выдохе.