Куртизанка

Глава пятьдесят первая

Симона нетвердым шагом вошла в гостиную, пребывая в полной растерянности, в голове у нее царила звенящая пустота.

Месье Руж, сжимая в руке газету «Фигаро», расхаживал взад и вперед по комнате и метал взгляды по сторонам, перебегая с предмета на предмет, нигде не задерживаясь надолго.

Месье Амир сидел на стуле с высокой спинкой, и его внешнее спокойствие диссонировало с разлитым в воздухе напряжением.

При виде Симоны месье Руж воздел свернутую трубочкой газету над головой и разразился бессвязной речью. Месье Амир с веселым удивлением огляделся по сторонам, похлопывая себя по бедру собственным экземпляром газеты.

— Месье Руж, успокойтесь, s'il vous plait! — воскликнула Симона. — Вы заставляете меня нервничать.

— Произошла трагедия, дорогая Симона, невероятная по своим масштабам трагедия. Я — банкрот. Как и все мы, — добавил он, кивнув в сторону месье Амира, и драматическим жестом раскрыл газету. — Вот, пожалуйста, прочтите сами и убедитесь.

Симона вцепилась в газету двумя руками и стала читать:

Международный рынок бриллиантов шокирован известием о том, что влиятельный картель занимался изменением внутренней структуры красных бриллиантов.

Было распространено сообщение о подделках, и торговля красными бриллиантами приостановлена.

Месье Жан-Поль Дюбуа, главный подозреваемый, взят под стражу для проведения дальнейшего расследования».

В салон величественным шагом в сопровождении Франсуазы и сонма своих призраков вступила мадам Габриэль. Она была готова обрушиться на мужчин по первому знаку Симоны. Ей вспомнились события относительно недавнего прошлого, когда вот так же, сжимая в руках газеты, только тогда это была «Монд», на нее, как снег на голову, свалились посланцы президента с сообщением о неудавшемся покушении на персидского шаха. Этот инцидент стал началом череды трагических событий, которые кардинальным образом изменили жизнь ее внучки и, в конечном счете, не обошли стороной и ее саму. А сейчас еще и Гюнтер, торопясь поведать ей такие подробности, от которых у нее волосы вставали дыбом, предрекал, что она в самом скором времени опять лишится Симоны. От бесконечных вопросов Золя о том, кто и что привело сюда этих господ, у нее заболели уши. А тут еще Ференц Лист, всклокоченные волосы которого раскачивались во все стороны посреди этого бедлама, отплясывал на ее пальцах так, словно играл на своем рояле. Услышав более чем достаточно, мадам Габриэль выгнала Лучано Барбуцци из подмышки и потребовала от Оскара Уайльда прекратить сеанс физических упражнений, от которых, скажем прямо, ее грудь обрела благословенную упругость. Обвиняющим жестом она нацелила палец на месье Ружа.

— Я положительно устала от бриллиантов, драгоценных камней и этих бесконечных скандалов! Господа, я требую, чтобы вы разгадывали свои шарады в другом месте.

— Chere madame, — вскричал месье Руж, метнув на Симону умоляющий взгляд и игнорируя выставленный палец бабушки, на котором, кстати, сверкал огромный квадратный изумруд. — Вы должны помнить тот красный бриллиант, который я вручил вам не так давно. Полиция каким-то образом вычислила его. Они явились ко мне и потребовали, чтобы я предъявил его. Если я этого не сделаю, меня арестуют и посадят в тюрьму как соучастника.

— Бриллиант у меня, месье Руж, — заверила его Симона. — Но я должна знать, не подвергся ли и этот бриллиант специальной обработке. И, если это так, можно ли обнаружить подделку невооруженным глазом?

Месье Руж поспешил к Симоне. На мгновение она испугалась — казалось, сейчас он падет к ее ногам и начнет умолять отдать бриллиант, принимать который она не хотела изначально.

— Поверьте, моя дорогая Симона, у меня нет ответа на этот вопрос. Сегодня я впервые услышал о том, что бриллианты можно подделывать. Так что я совершенно не представляю, что и как нужно делать, чтобы установить факт подделки. Что касается вашего вопроса о том, поддельный ли это бриллиант, то я полагаю, что это так, поскольку полиция проследила его происхождение по жалобам торговцев и покупателей.

Она жестом предложила ему вернуться в кресло.

— Вы получите свой бриллиант обратно, месье, уверяю вас. — В настоящий момент ее меньше всего заботил тот злополучный красный бриллиант, который он буквально навязал ей в агонии своего кроваво-красного сумасшествия. Мысли ее были заняты красными бриллиантами в мешочке, спрятанном в ее большом платяном шкафу. Подверглись ли они соответствующей обработке? Если так, тогда человек, который передал их Биарду, именно тот, кого она ищет.

— Могу я полюбопытствовать, что беспокоит вас, месье Амир? — поинтересовалась мадам Габриэль.

— Меня ничто не беспокоит, мадам. Наоборот, я испытываю огромное облегчение оттого, что закон наконец взялся за месье Жан-Поля Дюбуа всерьез. Следует считать простым совпадением тот факт, что я прибыл одновременно с месье Ружем. Наши намерения носят совершенно противоположный характер, уверяю вас.

Франсуаза, совершенно не понимая, о чем толкуют присутствующие, раскрыла свой веер и начала обмахиваться им. Грудь ее тяжело вздымалась, а сама она бросала застенчивые взгляды на Альфонса. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы смириться с тем, что дворецкий, столько лет находившийся рядом, оказался ее отцом, пусть и персом. Она скрестила свои восхитительные ножки и своими жемчужно-серыми глазами принялась внимательно рассматривать его, размышляя над тем, как тот факт, что она рождена в браке, повлияет на ее будущее. Теперь, когда у нее появился законный отец, она надеялась, что перед ней распахнутся двери домов сливок высшего общества. И сейчас, когда она слишком долго оставалась вдали от света рампы и всеобщего внимания, она принялась теребить свой отделанный мехом норки вырез на платье, чтобы продемонстрировать жемчужины, которыми были украшены ее нарумяненные соски.

Месье Амир деликатно откашлялся, сунул в каждую ноздрю по щепотке табака и чихнул. Все головы повернулись к нему.

— Я пришел сюда, Симона, чтобы выразить вам свою глубочайшую признательность. Благодаря вам месье Жан-Поль Дюбуа, которому долгое время удавалось превращать персов в рабов, потерял свободу.

— Не стоит благодарить меня, месье Амир. Вы с самого начала знали о том, что он — именно тот человек, который вам нужен.

— Да-да, но вы еще не знаете, что после вашего отъезда из Намакваленда он последовал за вами в Париж, где и угодил в руки полиции. Такой осторожный человек, который тщательно и с математической точностью просчитывал каждый свой шаг, он повел себя как последний глупец, после того как вы завладели его сердцем. Даже я не мог предполагать, до какой степени он одержим.

Симона пришла в ярость. Кир доверял месье Амиру, однако же тот остался равнодушен к опасности, которой она себя подвергала.

— Вам было известно, что месье Жан-Поль Дюбуа очень опасен, тем не менее вы уговорили меня поехать в Намакваленд. Неужели вас еще волнует судьба Кира? Неужели вы все еще хотите знать, кто убил его? Я выполнила свою часть нашего соглашения; надеюсь, вы выполните свою.

— Я ни на мгновение не забываю о своем обещании. Но вернемся к главному. Вы также пообещали привезти кое-что. Неопровержимые доказательства относительно использования месье Жан-Полем Дюбуа рабского труда персов.

— Но ведь он уже находится в руках французских властей. Зачем теперь вам нужны эти улики, месье Амир?

— За подделку бриллиантов месье Жан-Поль Дюбуа проведет за решеткой очень недолгое время. Лишение свободы отнюдь не повредит ему, и он выйдет на свободу еще более опасным человеком, чем прежде. Персия должна вынести свой приговор. Если представить шаху веские и конкретные улики, то французские власти обязаны будут по закону передать месье Жан-Поля Дюбуа персидскому правосудию.

— Беглая проститутка, которая своими глазами видела жестокости и зверства, творящиеся на руднике, приехала со мной из Намакваленда, — сказала Симона. — Она с радостью выступит в роли очевидца.

Месье Амир выпрямился во весь рост и пересек гостиную.

— В качестве ответной меры, Симона, я доставлю вам Мердада.

В комнате воцарилась мертвая тишина, и она с трудом сдержала готовый сорваться с губ крик. Казалось, целую вечность она старалась установить личность убийцы и обнаружить тело Кира, но теперь страшилась того, что ей предстояло узнать. И вот сейчас, когда в ее сердце смешались надежда и страх, она воскликнула:

— Мердад! Он в Париже? Он был здесь все это время? Вы ждали, пока будут достигнуты ваши цели, прежде чем открыть мне его местонахождение, не правда ли?

Месье Амир поправил галстук.

— Вы мне очень нравитесь, и Кир тоже. Но вопрос выживания моей страны для меня важнее любого человека, важнее всего. Я останусь в вечном долгу перед вами за то, что вы сделали, и знаю, что когда-нибудь вы поймете, что и я поступил правильно.