Леди Босс

57

Момент, когда надо будет во всем признаться, приближался, и Лаки была вне себя от нетерпения. Она подождала до вечера воскресенья. Они снова занимались любовью, послали за пиццей, и Ленни уселся перед телевизором смотреть «Субботний вечер, прямой эфир».

– Эй, ты идешь? – крикнул он.

Лаки в ванной комнате расчесывала свои длинные, темные волосы. Она вышла в спальню, одетая только в его большую рубашку.

– Ты что, телевизор смотреть собрался? – пошутила она.

Он растянулся на постели.

– Радость моя, ни на что другое у меня нет сил.

– Не слишком много требуется, чтобы тебя утомить, а?

– Точно! – ответил он. – Только секс без передышки.

Она свернулась в калачик рядом с ним.

– Жалуешься?

– Шутишь? Иди сюда, жена.

Он поцеловал ее, проведя своим языком по ее зубам.

– Не надо, – поежилась она, – если у тебя нет серьезных намерений.

– Есть намерения, леди. – Его руки принялись исследовать ее тело под рубашкой.

Лаки почувствовала, что возбуждается. С Ленни всегда так.

– Я-то думала, ты устал.

– Я быстро восстановил силы.

– Ты превращаешься в супермена, Ленни.

Он лениво улыбнулся.

– Отдай мне должное. Я так долго был всего лишен.

Она мягко оттолкнула его. Ей снова хотелось любви, но прежде необходимо ему все рассказать.

– Пришло время открывать шампанское, – тихо сказала она.

– С чего бы это?

– Самое время.

Он смотрел на свою умопомрачительно красивую жену и неожиданно все понял. Сейчас она ему скажет, что беременна. Это и будет ее сюрприз. А он станет самым счастливым будущим отцом в мире.

– Подожди, – велел Ленни. – Не шевелись. Пойду за шампанским. А ты зажги свечи. Я мигом. И тогда ты сообщишь мне свои хорошие новости.

– Ты с ума сойдешь от радости, – пообещала она ему, становясь на колени.

Он не мог удержаться от идиотской ухмылки.

– Наверное, ты права. Ты всегда права.

Она ухмыльнулась в ответ.

– О, да, я всегда права.

Ленни кинулся вниз, схватил бутылку, которую она заранее положила в холодильник, прихватил два бокала и бегом побежал наверх.

Лаки, скрестив ноги, сидела в центре постели.

Он открыл бутылку шампанского, наполнил золотистой жидкостью два бокала и протянул один ей.

Она торжественно подняла бокал.

– Ленни Голден, – произнесла Лаки, стараясь сдержать возбуждение, – я знаю, сегодня не твой день рождения, но… у меня кое-что для тебя есть.

Он протянул руну и коснулся ее лица.

– Говорил ли я тебе когда-нибудь, как сильно я…

– Тихо! – перебила она. – Это мой сюрприз.

Он сел на кровать.

– Ладно, выкладывай.

В уме он уже придумывал имя ребенку. Мария, если девочка, в память о матери Лаки. А если будет мальчик, то не назвать ли его Ленни-младшим? Хотя, может быть, не стоит давать ребенку имя, нуждающееся в добавлении «младший»? Гм-м… наверное, не стоит. Гм-м… Может, Нин?Настоящее гангстерское имя. Нин Голден – прекрасно звучит. Убийственное имя для убийственного ребенка.

– Ленни, – Лаки говорила тихо, наслаждаясь каждым словом, – я купила студию «Пантер».

Он тупо посмотрел на нее.

– А?

Онаповторила как можно медленнее:

– Я сказала, что купила студию «Пантер».

Ленни долго молчал, переваривая то, что услышал.

– Ты сделала что? – спросил он наконец.

– Ну сколько раз тебе повторять?! – воскликнула она со счастливой улыбкой. – Я купила студию «Пантер». Мы купили студию «Пантер». Она наша, Ленни, наша!

– А ребенок? – не удержался он.

Она удивилась.

– Какой ребенок?

Он наконец осознал, о чем шла речь.

– Господи, ты это серьезно?

– Конечно, серьезно. Что ты думаешь, я делала последние полтора месяца? Я договорилась с Эйбом Пантером, что он продаст студию, но он соглашался это сделать, только если я сначала проработаю на студии шесть недель, выдавая себя за другого человека. Такое приключение, не поверишь! Я изображала Люс, маленькую послушную секретаршу. И еще, Ленни. Я лизала задницу Микки Столли! Я даже один раз разговаривала по телефону с тобой!

Он никак не мог прийти в себя.

– Ты разговаривала по телефону со мной, – тупо повторил он.

– Верно. – Она усмехнулась. – Просто невероятно! Мы – магнаты кинобизнеса. Можем дать кому хотим под зад и делать прекрасные фильмы.

Он мечтал о совсем других новостях. Его как обухом по голове ударили.

– Значит, ты серьезно? Ты купила эту чертову студию?

– Клянусь, – возбужденно подтвердила она. – Вот почему нам надо завтра лететь в Лос-Анджелес. Я созываю в понедельник совещание и хочу, чтобы ты на нем присутствовал. Будет просто блеск. Соберутся юристы, будет и Эйб Пантер. Он замечательный старик. Скорее хочется увидеть физиономию Микки, когда ему об этом скажут. Не говоря уж о его жене, милашке Абигейль.

– И во сколько это тебе обошлось? – спросил он безучастно.

– Дорого. Уж поверь, дорого. Но ты ведь знаешь, в делах я не промах, а студия стоит этих денег. Там земля, которую можно продать, и великолепная коллекция старых фильмов. Кроме того, хорошо работает отдел телепрограмм. Разумеется, как только мы перестанем плодить эти фильмы с сиськами и голыми задницами, доходы упадут. Но только временно. – Ее черные глаза возбужденно сверкали. – Я собираюсь делать по-настоящему хорошие фильмы, Ленни. Я хочу, чтобы женщины выглядели в них настоящими людьми. Ну понимаешь, сейчас ведь как на экране? Там женщины такие, какими их представляют себе мужчины. Те ребята, что сегодня ставят фильмы, – скопище засранцев, и мне кажется, что все они женщин ненавидят. У них или какой-нибудь убийца с ножом за ними гоняется и отрубает им головы, или же они раздеваются, а тем временем подростки мастурбируют, подглядывая через дырку в стене. Я хочу сказать, эти фильмы не воспитывают человека, они его унижают.

Он встал, качая головой.

– Лаки, ты понятия не имеешь, как делаются фильмы.

– Да ни хрена не надо быть гением, чтобы состряпать фильм, – заявила она. – Ты видел этих дебилов, что заправляют студией? Ну ладно, – продолжала она, набирая скорость, – давай поговорим насчет твоего фильма. Я смотрела съемочный материал, и там есть великолепные куски. Мы оставим Марису на полу в монтажной, наймем других актеров, снимем заново, ты перепишешь сценарий, мы наймем нового режиссера и соберем все вместе. Там есть что спасать, если все будет в наших руках. – Она остановилась, чтобы перевести дыхание. – Эй, а может, ты сам выступишь как режиссер? Нравится тебе эта гениальная идея?

– Я буду на тебя работать?

Она не заметила, насколько напряженно звучал его голос.

– Ленни, ты что, не слышишь меня? Я купила студию для наc. Мы будем ею заниматься вместе.

Он раздраженно пригладил волосы.

– Ты платила моими деньгами?

– У меня нет твоих денег, забыл? – внушала она терпеливо. – Я платила своими деньгами.

– Теми, что тебе достались от Димитрия?

Какое ему дело, какими деньгами она платила?

– Хорошо. Был у меня богатый муж. Я унаследовала часть состояния Станислопулосов. Но теперь это мои деньги, и я могу тратить их как захочу.

Он принялся ходить взад-вперед по комнате.

– Значит, в Японии ты не была?

Он что, нарочно ее дразнит?

– Вряд ли.

– Давай расставим все по местам. Ты была в Лос-Анджелесе, изображая из себя секретаршу на студии «Пантер», в то время как я лез из кожи вон в Акапулько. Правильно?

– Я заботилась о нашем будущем, – поправила она. – Если хочешь остаться кинозвездой, давай брать все в свои руки. Другого пути нет.

– В твои руки, Лаки. Я буду работать на тебя.

Она теряла терпение.

– Ну что ты талдычишь одно и то же? Сколько раз повторять? Студия наша. Наша. Слушай, Ленни, я начинаю себя чувствовать заигранной пластинкой.

– Почему ты ни разу не намекнула мне о своих планах?

Лаки потянулась за сигаретой.

– Тогда не получилось бы никакого сюрприза.

– А ты знаешь, что я подумал, Лаки?

– Нет. Что?

– Я подумал, что ты скажешь мне, что мы ждем ребенка.

Лаки посмотрела на него. Его отрицательная реакция обидела ее. Она начала заводиться.

– Прости меня, – заметила она с иронией. – Судя по всему, ты был бы счастлив видеть меня на кухне босиком и с пузом.

– А что в этом такого ужасного? – ответил он рассерженно.

Она спрыгнула с постели.

– Поверить невозможно! Я торчала на студии, изображая секретаршу, шесть недель для нас. И когда я тебе все рассказываю, ожидая, что ты будешь рад до смерти, что ты делаешь? Черт побери, ты начинаешь ныть.

Он уставился на нее.

– Ныть? Вот, значит, чем я занимаюсь, так? Ты нагло врала мне полтора месяца. Затем залезла ко мне в квартиру, мы сутки без остановки занимаемся сексом, и ты выкладываешь мне такие новости. И я еще смею ныть. Ты что, Лаки, действительно думаешь, что весь мир вращается только вокруг тебя?

Она никак не могла понять его реакции.

– Что я такого ужасного сделала? – настаивала она. – Скажи.

– Ты сделала все без меня, – ответил он просто. – Мы должны были все обсудить. Мне не нравятся дела за моей спиной.

– А мне не нравится, когда меня учат, что делать. Я не ребенок, Ленни.

– Иногда ты ведешь себя как ребенок.

– Чтоб ты провалился! – взорвалась она. – Если бы поменять нас местами, ты бы ожидал, что я стану прыгать от радости.

– И ты бы прыгала?

– Да.

Он долго смотрел на нее, прежде чем ответить.

– Ты знаешь, как я себя сейчас чувствую?

Она затянулась сигаретой.

– Как?

– Как мужчина на содержании. Как будто ты сказала себе: «Ой, бедный Ленни, ему не нравится на студии. Куплю-ка я ее ему». Ты просто смешала меня с дерьмом.

– Ничего глупее мне слышать не приходилось, – бросила она резко.

– Такое у меня ощущение.

– Ты несправедлив.

– Разве? А сама-то ты понимаешь, что сделала?

– Я все прекрасно понимаю. Я не беременна, вот ты и злишься. Ведь именно это тебя расстраивает, правда?

Он не ответил.

Она загасила сигарету и пошла в ванную. От прекрасного настроения не осталось и следа. Она основательно разозлилась. Уж эти мужчины! Уверяют, что им нравятся крутые женщины, а когда такая им попадается, они не знают, что им делать. А она-то думала, что Ленни другой. Похоже, она здорово ошибалась.

Быстро одевшись, Лаки вышла из ванной комнаты.

– Я отсюда ухожу, – заявила она коротко. – Нет смысла ссориться дальше.

Эти слова привели его в еще большую ярость.

– Ты что этим хочешь сказать? Ты от меня уходишь?

– На сегодня мне твоего общества достаточно.

Теперь пришла его очередь взорваться.

– Тебе достаточно моего общества? Слушай, Лаки, если ты сейчас уйдешь, считай, что ушла совсем из моей жизни.

Она смерила его убийственным взглядом черных глаз.

– Уж не угрожаешь ли ты мне?

– Ты разве не слышишь, что я сказал? – закричал он. – Почему тебе все надо поворачивать по-своему?

Она почувствовала, что на глазах выступают слезы, и быстро отвернулась.

– Как ты уже сказал, Ленни, я женщина не домашняя. Никогда такой не была и никогда не делала вид, что могу такой стать. Я ничего не имею против, чтобы когда-нибудь завести ребенка, но сейчас у меня без этого слишком много дел.

Она поверить не могла, как все скверно обернулось. Такая реакция Ленни, его разочарование. Она-то рассчитывала, что это будет самый чудесный момент в их жизни. А получилось – самый худший. Может, он прав, не судьба им быть вместе. По правде говоря, что у них общего? Чувство юмора, прекрасные отношения в постели, китайская кухня и любовь к прогулкам по пляжу? Этого недостаточно.

Она взяла трубку и вызвала такси.

– Я еду к нам на квартиру, – заявила она. – Нам надо побыть врозь. Подумай обо всем, Ленни. И помни, я сделала это для тебя. А не по каким-то личным корыстным мотивам.

Он старался не смотреть на нее.

– Я не продаюсь, Лаки. На мне нет ценника.

– Я и не собиралась тебя покупать. Завтра возвращаюсь в Лос-Анджелес. Если ты решишь ко мне присоединиться, я буду счастлива. Дай мне знать.

С тяжелым чувством направилась она к двери, ожидая, что Ленни окликнет ее. Пусть скажет, что пошутил, что все в порядке и он в восторге.

Но он ничего не сказал.

На улице к ней подошла наколотая девочка-подросток, глаза как блюдца, длинные волосы всклокочены.

– Парочки баксов не найдется? – проныла девочка.

Лаки протянула ей пятидесятидолларовую бумажку.

– Приведи в порядок свою жизнь. Брось наркотики.

– Да ну, чем же еще заняться тогда? – тупо спросила девочка и поплелась прочь.

Лаки открыла дверцу и забралась в машину. Наклонившись к окну, она могла видеть свет в окнах Ленни. Он даже не потрудился проводить ее вниз.

– Прощай, – прошептала она. – Не пиши, не звони. Проживу и без тебя.

– А? – спросил водитель.

– Поезжайте, – велела она тусклым голосом. – И постарайтесь не убить нас обоих.