Леди из охотничьего домика, или Отвергнутая жена

Глава 20. Торги

Ну да, кто сказал, что будет легко? На бесконечную доброту, сострадание и милосердие со стороны Майеров рассчитывать не приходится, ибо у них в фаворе лишь аббревиатура из первых букв этих четырёх слов. – Всё зависит от того, насколько ты будешь в этом заинтересован, Ойген.

– Не «ты», а «вы, господин барон», – надменно поправил меня уже теперь бывший муж. – Я мог бы вернуться прямо сейчас в поместье один, но не хочу лишнего шума от этой дуры, который, несомненно, поднимется и обрастёт сплетнями и рано или поздно покинет пределы моих земель.

Мило, очень мило он выразился о Бинди. – Вы же понимаете, господин барон, что даже бывшая жена, из-за которой вы вынуждены были терпеть все эти годы неудобства, путешествующая вместе с ребёнком на руках пешком вызовет немало кривотолков, которые весьма негативно скажутся на вашей репутации...

Да, я могла нанять экипаж, который отвезёт нас с Софи к домику у озера, но, во-первых, мне нужно было забрать свою «заначку», а, во-вторых, не хотела рисковать, связываясь с посторонними людьми, и оказаться вышвырнутой посреди леса или дороги с ребёнком. Хорошо, если в живых останемся. Соответственно, сажать с собой Бинди на коня, а тем более заставлять самостоятельно добираться до поместья, Ойген не рискнёт. Первый вариант невозможен категорически, а второй повлечёт за собой ещё больше слухов, но уже тут, в городе.

– Тебе придётся заплатить за карету, которую я, так уж и быть, предоставлю тебе. Но дорога займёт две с лишним недели, а потому... С тебя четыре золотых, Кристина.

Скотина. С другой стороны, в моём распоряжении будет кучер, следовательно, дополнительная пара рук, что при наличии не умеющей ходить дочки, очень важно. Сомневаюсь, что дом в хорошем состоянии и имеет всё самое необходимое для проживания. Не говоря уже о продуктах и утвари. Об этом тоже стоит задуматься по дороге. Ещё непонятно, что в какую цену обойдётся. Скрипя зубами, Ойген жестом показал, чтобы мы забирались в карету. Всю обратную дорогу я мысленно составляла список, что может нам пригодиться, а также держать в голове, что ночевать придётся либо в карете, либо платить за комнату на постоялом дворе, смотря где настигнет нас ночь. А вот по прибытии в поместье прямо с порога я оказалась атакована змеями.

– Зачем ты привёз обратно этих нищенок? – презрительно прошипела Доротея.

– Я так решил, – огрызнулся Ойген и быстро направился к лестнице, успев что-то шепнуть Айталь.

– Отойди от неё. В твоих услугах больше нет потребности. С этой минуты ты уволена! – указательный палец Доротеи ткнул в Бинди, держащую Софи на руках.

Няня растерянно захлопала глазами, передавая мне девочку, а потом, когда до неё дошло сказанное хозяйкой дома, то разразилась слезами и повалилась на пол, громко рыдая. Бинди подползла на коленях до Доротеи и ухватилась за подол её платья, моля не лишать её работы. А в это время Айталь, Эрсель и Лойза дали волю своим ядовитым языкам, проходясь оскорблениями не только в мой адрес, но и Софи. Растолкав, словно с цепи сорвавшихся, бывших золовок, я поспешила к себе в комнату, незаметно вытирая выступившие на глазах дочери слёзы.

В последний момент мне даже не дали закрыть дверь в комнату, дёрнув так, что мы едва не покатились кубарем по полу с Софи.

– Что это ты тут забыла? Здесь больше ничего нет твоего! Хочешь забрать? Плати! – хищно оскалилась Айталь.

Я посадила Софи на кровать и повернулась к этим гарпиям лицом: – Ойген удержал с меня из отступных деньги, потраченные за эти годы.

Появившаяся вслед за дочками Доротея сухо отчеканила: – Это чисто за проживание. Если хочешь что-то забрать с собой – плати. Но на бальные платья можешь даже не рассчитывать: они шились для жены барона и обшивались камнями, принадлежащими семье Майеров!

Я принесла два простеньких платья, столько же сорочек и старые туфли, сложив всё на кровать рядом с Софи, пока сёстры Ойгена перерывали шкафы и гардеробную, устроив драку за платья, хотя ни одной из них они не пришлись бы впору из-за субтильного телосложения Кристины. Ни заколки, ни даже принадлежности для шитья брать не стала, так как прекрасно осознавала, что за них сдерут втридорога, а по пути наверняка получится купить подобное за гроши. Но оставить себя и дочку даже без пары смен одежды не могла. Увы, готовым платьем торгуют лишь в столице, остальное шьют портнихи и швеи на заказ.

Доротея брезгливо ощупала отложенные мной вещи, едва ли на зуб не брала, проверяя, не спрятано ли в них что-нибудь. Я же спокойно наблюдала за всей этой вакханалией, поглядывая на часы, чтобы успеть зайти за вещами Софи.

– Раздевайся! – скомандовала бывшая свекровь.

Чего-то подобного я, в принципе, ожидала, а потому устроила быстрый стриптиз, оставив у себя в руках сумочку и «подвязки» с монетами, только встав в стороне от кровати, чтобы Софи не видела всего этого.

– Ты испортила хорошее платье и нижние юбки, паршивка! Тоже будешь выкупать! – негодующе заявила Доротея, осмотрев и эти вещи.

Если бы я не разделась догола, думаю, ещё бы и обыскала меня с пристрастием, а так... – Я ещё хочу забрать с собой аквариум.

Эрсель с Лойзой наперегонки метнулись к стеклянной сфере и вытащили домик для рыбки, разглядывая его со всех сторон, а потом сунули руки и поворошили искусственные камешки, рассыпанные поверх почвы. Я даже не дёрнулась в этот момент, меланхолично натягивая на себя одежду после того, как получила позволение от Доротеи. Сумочку, правда, пришлось вытряхнуть, продемонстрировав, что там только деньги, оставшиеся после оплаты пошлин. Не найдя ничего подозрительного, сёстры принялись вытирать мокрые руки о платья, что были мною уже выкуплены. Мерзавки. Но я стерпела и это. Аквариум тоже обошёлся мне в копеечку, как и корм для рыбки, который тоже тщательно перетряхнули, но главное, что согласились мне его продать. После все в полном составе переместились в комнату Софи.

С вещами дочери поступили также бесцеремонно, вырывая у меня из рук даже самые простенькие платьица и башмачки. Действительно, а зачем неходячей нищенке обувь? Но я отстояла и их. Правда, весьма высокой ценой.