Лекарство от одиночества

8

Вспоминая этот эпизод, когда сидела рядом с ним в машине, Эми решила, что Роберт действительно не производит впечатление любителя посмеяться. Возможно, он не смеялся очень давно. Она невольно задалась вопросом, что же произошло в жизни Роберта два года назад. Вероятно, это было нечто серьезное, если оно повлияло на его уверенность в себе.

Роберт спрашивал ее, были ли у нее с кем-нибудь серьезные отношения. Наверное, ей следовало спросить его о том же. Маловероятно, чтобы у такого привлекательного мужчины к тридцати с чем-то годам не было в прошлом ни одной серьезной связи с женщиной. Может быть, два года назад как раз и произошел разрыв отношений, так сильно повлиявший на Роберта?

Эта мысль несколько остудила энтузиазм Эми по поводу завтрашней встречи. Если Роберт до сих пор переживает разрыв двухлетней давности, значит, это было что-то очень серьезное, в таком случае, возможно, ей лучше держаться от него подальше.

Но отменять встречу было слишком поздно, Роберт непременно потребовал бы объяснений. Кроме того, какая-то часть существа Эми — наверное, та, которая трепетала от малейшего его прикосновения, — не желала отступать.

Репортеры, к счастью, на ночь оставили свой пост. Подъездная дорога была свободна. В доме все еще горел свет, это означало, что родители не спят, вероятно ожидая звонка Эми. Возле дома она заметила незнакомый автомобиль. Роберт затормозил и обошел вокруг капота, чтобы открыть для нее дверцу.

— Спасибо за прекрасный вечер, — рассеянно поблагодарила Эми, одновременно гадая, кто же к ним пожаловал. Родители не говорили, что ждут гостей.

— Пожалуйста. Во сколько за тобой завтра заехать?

Эми не успела ответить. На дорожке захрустел гравий, она нахмурилась. Отец уже много лет не встречал ее во дворе, когда она поздно возвращалась домой.

— Эми, дорогая! — послышался знакомый голос.

Мужчина еще не вышел из темноты на освещенное место, но Эми узнала его по голосу. Виктор! Что он здесь делает?

Она покосилась на Роберта. По его внезапно помрачневшему лицу стало ясно, что, посмотрев на высокого, стройного, очень красивого Виктора и услышав его обращение «дорогая», он уже сделал совершенно определенные выводы.

На лице Виктора появилось задумчивое выражение — по-видимому, он тоже сделал какие-то выводы, заметив, что Роберт обнимает Эми за талию. И выводы эти ему не понравились.

— Дорогая, — произнес он с оксфордским прононсом, который Эми когда-то находила очень привлекательным, — твои родители были так добры, что развлекали меня весь вечер, но я уже стал волноваться, что ты вообще не приедешь.

Он взял Эми за плечи и поцеловал в губы. Роберт тут же убрал руку с ее талии: по доброй воле или потому, что Виктор потянул ее на себя, Эми не знала. Но она точно знала, что ей не нравится бесцеремонное, даже хозяйское обращение Виктора. Вырвавшись из его рук, Эми недовольно спросила:

— Что ты здесь делаешь?

Он беззаботно улыбнулся и повернулся к Роберту.

— Поскольку Эми забыла о правилах хорошего тона, позвольте мне представиться самому. — Он снова взял Эми за руку. — Виктор Бартли. А вы, должно быть, Роберт, — добавил он с некоторым вызовом.

Роберт холодно прищурился.

— Должно быть?

— Ну да.

Виктор рассмеялся, всем своим видом излучая уверенность. Эми разозлилась: он нарочно создавал у Роберта впечатление — притом ложное! — будто все о нем знает. Роберту это, мягко говоря, не нравилось, а если учесть, что узнать о нем Виктор мог только от Эми…

— Когда ты приехал, Виктор? — раздраженно спросила она. — Как ты сюда попал?

— О, это было нелегко, поверь. У меня такое впечатление, что власти не хотят, чтобы на остров приезжали гости. Я еле-еле заказал билет на самолет.

— Ты неудачно выбрал время, сейчас на острове проходит фестиваль байкеров, — отмахнулась Эми. — Но ты не ответил, зачем приехал.

— Как зачем? Навестить тебя!

Виктор обнял ее за плечи, в его голосе послышалась нежность — Эми она показалась наигранной, но Роберт, возможно, этого не заметил. Зато он заметил, что Виктор привлек Эми ближе, и это ему явно не понравилось. Не без помощи Виктора Роберт сделал вывод, что ее недавнее утверждение, будто у нее сейчас никого нет, — полнейшее вранье.

Эми демонстративно отодвинулась от Виктора, послав ему негодующий взгляд, и грубо спросила:

— А с чего ты взял, что я захочу тебя видеть?

Виктор покровительственно улыбнулся Роберту, хотя тот был старше его по меньшей мере года на три.

— Простите, старина, к сожалению, у нас с Эми произошла небольшая размолвка перед ее отъездом, видно, она меня еще не простила.

Он очень мило поморщился. Если не считать высокого роста, двое мужчин были полной противоположностью друг другу. У Виктора были длинные светлые волосы и смеющиеся голубые глаза, он был хорош собой, про таких говорят «красавчик». Благодаря регулярным занятиям спортом он обладал стройной атлетической фигурой, но внешняя красота скрывала на редкость расчетливую и эгоистичную натуру. Роберт, в свою очередь, был тоже красив, но суровой мужской красотой, и под его несколько высокомерным обликом скрывалась куда более теплая душа, душа человека, относящегося к своим близким с глубокой нежностью. Эми ни секунды не сомневалась, кого из них двоих она предпочитает.

— Виктор, прощать нечего, просто у меня одно представление о моем будущем, а у тебя другое, и они, как оказалось, в корне противоположны. — Эми вздохнула, пытаясь взять себя в руки, и повернулась к Роберту. — Еще раз спасибо за приятный вечер.

Она всмотрелась в его лицо, надеясь увидеть, что Роберт смягчился. Ничего подобного! Он стал еще мрачнее, если такое возможно.

— Пожалуйста, — процедил Роберт. — Я, пожалуй, поеду, а вы с… мистером Бартли улаживайте свои разногласия без меня.

Разногласия с Виктором стали непреодолимыми. Эми поняла это в последнюю минуту, когда увидела, как Виктор намеренно создает у Роберта превратное впечатление об их отношениях. Он пытается представить дело так, словно они — парочка звездных любовников, поссорившаяся из-за пустяка.

Эми положила ладонь на руку Роберта. Почувствовав, как напряглись его мышцы, она слегка сжала пальцы и тихо спросила:

— Во сколько мы завтра встречаемся?

Она не собиралась делать вид, будто забыла о его предложении. Если они встретятся наедине, она сумеет доходчиво объяснить сущность «разногласий» с Виктором.

Роберт вскинул черные брови, покосился на Виктора, потом насмешливо посмотрел на Эми.

— Давай отложим нашу встречу на время, ладно? Насколько я понимаю, в ближайшие несколько дней ты будешь… гм… занята с гостем, — закончил он с уже нескрываемым сарказмом.

Виктор вовсе не ее гость, и Эми собиралась объяснить ему это, как только Роберт уедет. В последний раз с сожалением посмотрев на Роберта, Эми неохотно убрала руку.

— Наверное, ты прав. Встретимся позже.

Роберт отрывисто кивнул, бросил, точнее прорычал, Виктору «всего хорошего» и, не удостоив Эми даже взглядом, сел в машину и уехал.

Виктор снова подошел к Эми и по-хозяйски обнял ее за плечи. Она сердито стряхнула его руку и, как только «мустанг» скрылся за поворотом подъездной дороги, сердито накинулась на него:

— Что ты затеял?

Виктор не смутился.

— Так это и есть загадочный Роберт, — насмешливо протянул он, вскинув светлые брови.

— Да, а что? — ощетинилась Эми.

— Не могу поверить, что ты находишь его привлекательным, — фыркнул Виктор. — Он похож на айсберг, не человек, ледяная глыба.

На щеках Эми выступил румянец гнева.

— Когда я захочу услышать твое мнение, я сама тебя спрошу! Спокойной ночи!

Она развернулась и зашагала к дому. Виктор догнал ее и довольным голосом сообщил:

— Эми, твои родители пригласили меня остаться на ночь.

Остановившись перед дверью черного хода, Эми обернулась и отчеканила:

— Считай, что я отменила их приглашение.

Виктор недоуменно пожал плечами.

— А тебе не кажется, что это не очень вежливо?

Эми раздражало, что он говорил с ней, как с невоспитанным подростком.

— Думай как хочешь, Виктор. Мне все равно! В Ардберге полно отелей, возможно, тебе не сразу удастся найти номер, но в крайнем случае можешь попроситься в палатку к какому-нибудь туристу или туристке.

Эми представила, как Виктор забирается в палатку в своем дорогом, сшитом на заказ костюме, и настроение у нее немного улучшилось. Сейчас ей не верилось, что она могла увлечься этим мужчиной, более того, считать, что влюблена в него. Неужели она не видела, что он просто великовозрастный мальчишка с замашками богача, привыкшего к роскошному стилю жизни? По-видимому, он почувствовал в ее решении пересмотреть свою творческую жизнь угрозу собственному благополучию, вот и засуетился.

Удивительно, но всего несколько месяцев назад Эми всерьез верила, что обязана своим успехом Виктору. Теперь, оглядываясь в прошлое, она понимала, что он намеренно создавал у нее такую иллюзию, потому что в действительности дело обстояло как раз наоборот. Вот почему он стал таким внимательным, даже предложил ей выйти за него замуж…

В своих размышлениях Эми вплотную подошла к истинным мотивам поведения Виктора. По-видимому, он прочел в газетах о ее загадочном спутнике и забеспокоился. И вовсе не о ней, не о сплетнях, которые могут пойти, — он беспокоился за себя!

Как он, должно быть, разозлился, когда, приехав сюда, застал ее в обществе все того же «таинственного» Роберта! Виктор сбросил маску светской непринужденности и выглядел по-настоящему раздраженным.

— Эми, это не смешно.

— Правда? А по-моему, очень даже забавно.

Эми стала открывать дверь, но Виктор удержал ее, схватив за руку.

— Тебе не кажется, что это будет нехорошо по отношению к твоим родителям? — Тед и Магда сидели в кухне и могли услышать их разговор, поэтому Виктор понизил голос. — Они были так любезны, что пригласили меня переночевать, и, если я теперь скажу им, что решил остановиться в отеле, получится неудобно.

— Неудобно для кого? — с вызовом спросила Эми.

Однако она понимала, что в словах Виктора есть резон. Родители могут подумать, что Виктор счел, будто их дом для него недостаточно хорош.

— Эми, перестань ребячиться. — Виктор вздохнул с видом уставшего взрослого, которому никак не удается урезонить ребенка. — Сейчас почти полночь, не самое подходящее время искать отель.

Эми прищурилась.

— Кажется, раньше это не было для тебя проблемой.

— Ты снова об этом! — Фасад вежливости окончательно рухнул. — Сколько раз повторять: я просто расстроился, что ты заставила меня ждать ответа на мое предложение руки и сердца…

— И поэтому ты после концерта притащил в свой гостиничный номер какую-то девку! — с отвращением закончила Эми.

Однако она не вполне понимала, к кому испытывает большее отвращение: к Виктору, который ценил ее так мало, что потащил в постель другую женщину в ту же самую ночь, когда сделал предложение ей, или к себе за то, что вообще задумывалась над его предложением.

Неужели ей требовались еще какие-то подтверждения того, что его чувства к ней — поверхностны?

— Ладно, Виктор, не будем об этом. Наверное, тебе действительно лучше остаться, раз уж мои родители тебя пригласили и ты принял приглашение. — Видя довольную усмешку Виктора, Эми поспешила поставить его на место: — Но утром ты уйдешь сразу после завтрака.

— Идет.

Эми не понравилось, что он уж как-то слишком легко согласился, по-видимому, надеялся, что утром она передумает. Что ж, в таком случае его ждет разочарование.

Эми с улыбкой ответила на вопросы родителей о том, как прошел вечер. Она не собиралась посвящать отца и мать в свои проблемы с Виктором, тем более что собиралась решить эти проблемы в самое ближайшее время.

Сейчас ее куда больше тревожили отношения с Робертом. Они провели вместе чудесный вечер, договорились о встрече… но Виктор своим появлением все испортил. Когда они теперь встретятся? И встретятся ли вообще?

Утром Виктор без приглашения зашел в домашнюю музыкальную студию Эми.

— Я так и думал, что найду тебя здесь, — довольно сказал он.

Эми не удостоила его даже взглядом. Она пыталась вспомнить мотив, который наигрывал Роберт в воскресенье, когда она застала его врасплох. Эми подобрала почти все, что услышала, но это была не вся мелодия, и она так и не узнала, есть ли к этой мелодии слова.

Виктор неторопливо пересек комнату и остановился у дивана, на котором сидела Эми.

— Гм, недурно. — Он одобрительно кивнул, слушая, как она подбирает мелодию. — Работаешь над чем-то новым?

— Вроде того, — пробурчала Эми, не взглянув на него.

— Твоя мать накормила меня сытным завтраком. — Он довольно погладил себя по животу. — Пожалуй, жить на ферме не так уж плохо.

Эми поморщилась.

— С фермы только яйца, бекон и хлеб — из ближайшего супермаркета. Обычно мама печет хлеб сама, но сейчас она повредила ногу.

— Что-то мы сегодня утром придираемся к мелочам.

Эми все больше раздражала его покровительственная манера.

— Я всего лишь честна, — возразила она. — Если ты еще не заметил, я занята. Если у тебя нет ничего срочного…

Виктор сел рядом с ней на диван. Эми все-таки пришлось на него посмотреть. Одет он был как всегда безупречно, серые брюки с серебристым отливом отлично гармонировали со светло-серой рубашкой и с темно-серыми ботинками ручной работы. Самый подходящий наряд для прогулок по ферме!

Перехватив ее оценивающий взгляд, Виктор пожал плечами и тихо заметил:

— Никогда не поздно научиться.

Эми не стала притворяться, будто не поняла.

— Вот только зачем? Ты здесь долго не задержишься.

Она встала, чтобы убрать гитару. В облегающих синих джинсах и в голубой футболке Эми казалась очень худенькой.

— Неужели ты все еще сердишься? — протянул Виктор. — Я же не упрекаю тебя, что ты загуляла с этим американским ковбоем.

Эми задохнулась от возмущения.

— Во-первых, я не загуляла, как ты выражаешься, а во-вторых, даже если так, ты не имеешь никакого права меня упрекать, и сам это знаешь!

Виктор понизил голос до проникновенного полушепота:

— Эми, я просил тебя выйти за меня замуж.

— Эми? — переспросила она насмешливо — Виктор не раз заявлял, что не желает звать ее этим детским именем. — Ты-то просил, только я тебе отказала.

Он посмотрел ей в глаза.

— Ты тогда была на меня сердита…

Еще бы ей не рассердиться! Вернувшись в их общий с Виктором номер, Эми обнаружила там рыжеволосую девицу, одетую в одно только банное полотенце.

— Что ж, сейчас я уже не сержусь, но мой ответ по-прежнему нет!

— Знаешь, Эмбер, — насмешливо протянул Виктор, — ты становишься капризной, как настоящая примадонна.

Эми покраснела от гнева. Виктор тем временем продолжал:

— А еще ты постепенно превращаешься в то, что называют занозой в заднице!

— Ты… я… — От возмущения Эми не находила слов.

— В чем дело, Эмбер? Неприятно слышать правду о себе?

Неужели это правда? — ужаснулась Эми. Неужели я и впрямь начинаю уподобляться тем эгоистичным занудам, которых много раз встречала на всевозможных приемах и вечеринках? Людям, которые говорят только о себе, которых ничто, кроме собственной карьеры, не интересует?

— Эмбер, мне нелегко говорить тебе такие вещи, — продолжал Виктор, пододвигаясь к ней ближе. — Но кто-то должен это сделать.

И он готов взять на себя эту миссию, поняла Эми, потому что получает от нее удовольствие. Но сейчас ей важнее было знать другое: не стала ли она одной из звезд, уверовавших в то, что говорит о них реклама, и потерявших связь с реальностью?

Эми всмотрелась в красивое лицо Виктора, однако его выражение оставалось непроницаемым.

Нет, она не такая, скорее уж сам Виктор эгоцентричен и думает только о себе! Ради достижения своих корыстных целей он, пожалуй, даже готов ей солгать…

Эми скривила губы.

— Неплохая попытка, Виктор, на несколько секунд тебе почти удалось вернуть мое доверие, но все-таки ты промахнулся. — Она встала и посмотрела на него сверху вниз. — Этот разговор помог мне принять окончательное решение. С этой минуты не назначай для меня никаких встреч, не заключай никаких новых контрактов. У меня другие планы на будущее.

— Я тебя уже предупреждал, ты не можешь просто так исчезнуть на год! — прошипел Виктор. Он подался вперед и буравил Эми злобным взглядом. — Публика тебя забудет!

— Осторожнее, Виктор, ты теряешь свое хваленое обаяние.

— К черту обаяние! — Он стремительно вскочил.

Эми не дрогнула.

— Что ж, я не против. — Она упрямо задрала подбородок. — У нас с тобой заключен контракт сроком на пять лет, который может быть возобновлен по обоюдному согласию сторон. Срок истекает через три месяца, одновременно с окончанием моего европейского турне. После этого наши пути разойдутся, как в личном плане, так и в профессиональном.

На скулах Виктора выступил румянец. Скрывая свою ярость, он глумливо осклабился и прошипел:

— Ты без меня и полугода не протянешь!

Еще несколько секунд назад Эми била дрожь, ей даже пришлось обхватить себя руками, чтобы Виктор не заметил, в каком она состоянии. Но, после того как заявление было сделано, она ощутила странное умиротворение. Ей, в основном, нравилась жизнь, которую она вела последние пять лет, причем три года из них она находилась на самой вершине музыкального Олимпа. Но в последнее время живые концерты проходили все реже. Эми все меньше общалась с публикой, ради которой в конечном счете и пела, все больше времени отнимали выступления во всевозможных ток-шоу и в телепередачах, запись пластинок, Виктор все глубже втягивал ее в шоу-бизнес в ущерб собственно творчеству.

Пауза затягивалась, Виктор не выдержал первым.

— Это я сделал тебя тем, что ты есть!

— А вот это уже наглое вранье! — Эми покачала головой. — Не спорю, ты мне помогал, направляя мою карьеру, и за это я тебе благодарна…

— Если так, то ты выбрала довольно странный способ выразить свою благодарность.

Эми изогнула бровь.

— Виктор, я тебе благодарна за помощь, но не ты же дал мне мой голос…

— Но и не эти двое простаков-фермеров! — Виктор кивнул в сторону дома.

Глаза Эми предостерегающе сверкнули.

— Ты слишком далеко заходишь!

Он недобро усмехнулся.

— Почему? Потому что посмел заикнуться, что Андерсоны не твои настоящие родители?

У Эми больше не дрожали руки, она стиснула кулаки, едва сдерживая гнев, но все-таки сумела совладать с собой, так как понимала: Виктор как раз и пытался вывести ее из равновесия. Однако он избрал неверный путь, если рассчитывал оскорбить ее упоминанием о родителях. Эми никогда особенно не переживала из-за того, что ее удочерили, Магда и Тед любили ее, как родную, даже самые лучшие биологические родители не смогли бы дать ей больше тепла и доброты, веры в себя, позволившей ей шесть лет назад вылететь из гнезда и отправиться в самостоятельный путь.

Эми разозлило, что Виктор посмел пренебрежительно отозваться о тех, кто по доброй воле заменил ей отца и мать. Справившись со вспышкой гнева, она устало вздохнула.

— Виктор, лучше уходи, пока не наговорил чего-нибудь, о чем мы оба пожалеем.

— Неужели?

Эми кивнула, твердо встретив его злобный взгляд.

Виктор глубоко вздохнул, очевидно, он далеко не так хорошо владел собой, как пытался представить. Осознав, что перегнул палку, он заговорил мягче:

— Эми, давай не будем ссориться из-за этого. Нас с тобой слишком многое связывает… если ты действительно хочешь взять передышку на год…

— По меньшей мере на год, Виктор. А насчет того, что нас связывает, — добавила Эми язвительно, — надеюсь, ты понимаешь, что впредь отношения между нами будут носить чисто деловой характер. Все, что нас связывало как мужчину и женщину, осталось в прошлом.

Виктор грустно улыбнулся.

— Насколько я понимаю, это еще один отказ на мое предложение руки и сердца?

Поняв, что гнев и насмешки не помогут ему достичь цели, Виктор изменил тактику и снова пустил в ход обаяние. Но было поздно.

— Мой ответ остался таким же, как три недели назад, — твердо сказала Эми. — Советую тебе ехать в Лондон, а я вернусь к началу турне.

Виктор подошел ближе.

— Обещаешь?

Эми покачала головой.

— Я никогда не подводила своих слушателей и не собираюсь начинать. — Даже если ради этого мне придется терпеть твое общество еще некоторое время, добавила она мысленно.

Эми распознала истинную сущность Виктора, хотя ей потребовалось для этого немало времени, но раньше он никогда не позволял себе нападки на ее родителей. Это было тем более отвратительно, что он воспользовался их гостеприимством. Эми не сомневалась, что на протяжении трехмесячного турне Виктор использует любую возможность, чтобы заставить ее передумать и продлить с ним контракт. Это будут самые трудные три месяца за последние несколько лет.

— Прости, — тихо сказал Виктор, когда Эми вышла проводить его, — я погорячился и наговорил лишнего. Мне очень жаль.

— Мне тоже, — устало согласилась Эми. — Но, по крайней мере, мы расставили все точки над «i».

Виктор вздохнул и нежно взял ее лицо в ладони.

— Ты — единственная женщина на свете, из-за которой я вот так срываюсь, хотя, конечно, это слабое утешение.

Он состроил скорбную мину.

Но Эми не питала иллюзий на его счет: Виктор редко срывался потому, что мало кто осмеливался ему перечить. Как менеджер Эмбер Андерс он приобрел за последние годы большое влияние, которым умело пользовался в личных интересах. Те, кто решался поднять против него голос, обычно кончали плохо. Отказ Эми продлить с ним контракт означал для него потерю силы и власти, к которым он привык и которых не желал лишаться.

— Виктор, ты просто…

Но договорить Эми не удалось. Он резко привлек ее к себе и властно закрыл ей рот поцелуем.

Что он делает?

Эми попыталась вырваться, но безуспешно, Виктор не зря проводил время в тренажерном зале, его руки сжимали ее как стальные обручи. Эми даже не ожидала, что он так силен.

Поцелуй все длился и длился, казалось, прошла целая вечность — или Эми так показалось, потому что она не получала ни малейшего удовольствия. Вдруг она заметила краем глаза какое-то движение и услышала гул подъезжающего автомобиля.

Виктор наконец оторвался от ее губ и поднял голову. Перед тем, как он повернулся на звук, Эми успела заметить на его лице выражение торжества.

К дому подъехал «мустанг». За рулем сидел не кто иной, как Роберт Харгривс. Мрачный как туча.