Лекарство от скуки

ГЛАВА 7

– Ещё немного и завтра ничего не вспомнишь! – отобрал он мой бокал, перекрикивая музыку.

Мужчина подсел ближе, разворачиваясь корпусом ко мне. Наглый и самоуверенный, он демонстрировал себя. Дерзко усмехнулся тому, как мой взгляд поплыл, успев отметить поджарую фигуру, гладкую грудь под смело расстёгнутой белоснежной сорочкой, широкий подбородок с двухдневной щетиной. Дальше разглядывать я не стала – не хотела бы вспомнить его, не хотела бы узнать при встрече.

– Меня больше беспокоит тот вариант, что пока нечего забыть, – недовольно отозвалась я и из принципа подала официанту жест повторить.

Следующий мой бокал так же скользнул в сторону, а перед глазами появился стакан воды.

– Погуляй… – Послышалось невнятное, адресованное не мне, замечание, и официант будто растворился в воздухе.

Мужчина рядом подался чуть вперёд, неприятно надавив своим присутствием на сознание. Он разглядывал моё лицо, мысленно что-то для себя прикидывая.

– Так, ты впечатлений ищешь, что ли? – сделал он выводы, а я, не соглашаясь, покачала головой.

– Секса ищу… без обязательств. Есть в вашем городе такой? А то я уже отчаялась.

– Да? Тогда считай, что секс сам нашёл тебя! – усмехнулся незнакомец, а я устало прикрыла глаза. – Ты одна?

– Как видишь, – пробормотала я, закрыв лицо руками. Стало душно и муторно.

– Не самое удачное место для девушки в твоём состоянии, – заметил он и выпрямил спину, напрягаясь всем телом. Расслабление, что так явно демонстрировал до того, исчезло, лёгкость ушла.

Что происходит, я поняла, когда чужая тяжёлая рука опустилась на моё плечо. У моего «секса» неожиданно выискался соперник.

– Девушка со мной! – Прозвучало со стороны незнакомца довольно резко и вызывающе, но рука с плеча не исчезла.

Следом послышался неприятный смех, настойчивые пальцы принялись неспешно массировать моё костлявое плечо.

– Выйдем? – последовало короткое предложение, а я, удивляясь тому факту, что именно сегодня оказалась нарасхват, уцепилась за свой «секс без обязательств».

– Выйди лучше со мной, – пьяно улыбнулась, придерживая его за руку, но получила грубый отказ.

– Пойди в туалет, умойся, пока ещё в состоянии, – рыкнул он, снимая меня со стула, и подтолкнул в нужном направлении. – А я сейчас вернусь, – проговорил мне куда-то в шею, всем телом прижимаясь к спине, спешно обведя ладонями с боков.

Он ещё раз подтолкнул меня и исчез, а я успела огорчиться и вынужденно выдохнула, догадываясь, что секса мне не обломиться: кобелиные инстинкты дали сбой, уступая более примитивному желанию помахать кулаками. В дамской комнате я обдала лицо прохладной водой, неторопливо прикидывая, как выбраться отсюда без потерь. Искать приключения на окраине оказалось крайне глупой затеей!

Так я и стояла, увесисто опираясь обеими руками на тумбу умывальника, щурясь от чрезмерно яркого света, когда голос «секса» прозвучал вновь.

– Выбор твой не одобряю, – усмехнулся он. – Туалет – не самое лучшее место для секса, пусть даже без обязательств.

– С чего ты взял..? – я попыталась задать вопрос, но лишь недовольно поморщилась, слыша, как заплетается собственный язык. Впрочем, меня услышали и поняли.

– Десять минут жду по ту сторону двери, а ты, оказывается, стоишь тут… релаксируешь.

– Моё предложение и твоё на него согласие всё ещё в силе? – нахмурилась я глубже, а «секс» коротко хохотнул.

– Ну, нет, детка, соскочить не получится! Сегодня за просто так я кулаками махать не нанимался. Вступился за честь дамы и, уж поверь, мой поступок достоин поощрения.

Он подошёл со спины, обхватил ладонями мои плечи и ощутимо сжал их, будто помогая принять решение.

Неприятное ощущение того, что мужчина пытается уловить и понять мой взгляд в зеркальном отражении, пугало. В душу я его пускать точно не собиралась, а он понимал это и злился. Я улавливала эту истину чисто интуитивно. А чужой взгляд меж тем становился настойчивее, хватка усиливалась. Но я бессовестно наплевала на его давление: закрыла глаза и устроила голову на мужском плече, откидывая её назад. Лицом я повернулась к мужской шее, втянула в себя до дрожи приятный запах, и потёрлась носом о мягкую кожу, удивляясь инстинктам, которые сработали без осмысления. Я пьяно усмехнулась, понимая, что хочу большего, и придержалась руками за его бёдра, жадно впиваясь в них пальцами.

– Идём, – настойчиво и зло проговорил «секс», так и не добившись от меня желаемого.

Свежий воздух и вечерняя прохлада не принесли облегчения. Тошнота и дурман в голове отозвались ярким приступом. Голова пошла кругом, а чужое тепло рядом показалось отвратительным. Я оттолкнула парня и припала к стене, кожей впитывая холод камня. Не смогла отбиться, когда он с силой оторвал меня от стены, когда больно сжал пальцами лицо. Тряхнул, пытаясь привести в чувства, и зло рыкнул.

– В глаза смотри! – выговорил он сквозь зубы, раз за разом сотрясая моё лицо, задирая голову вверх, до боли выворачивая шею. – Ты курила что?

Он прищурился, видимо, всё же уловив мой взгляд. После замер, и я замерла, совершенно неожиданно почувствовав облегчение. Мир перестал кружиться, слабость ушла, оставляя после себя приятную пустоту, а вокруг оказалась темнота его глаз. Так красиво… будто смотришь в звёздное небо, а потом улыбаешься, понимая, что каждая, без исключения, звёздочка, с твоим лицом – моим собственным отражением в его глазах.

Острым клином в сознание врезалась мысль, что так и влюбиться недолго, а ведь я себе уже не принадлежу… Потому и рассмеялась. Хотелось верить, что выглядело пьяно, хотелось знать, что вышло убедительно. Я продолжала смеяться, а он всё смотрел и смотрел.

– Пошли, что ли… – поставила я точку в ситуации, которая грозила закончиться большими неприятностями.

Больше на него не смотрела. Боялась, скорее всего. Боялась дать себе надежду, в первую очередь. А потом ещё разглядеть его, запомнить, вспоминать одинокими вечерами и рыдать, зная, что счастье было так близко.

Парень, пусть и не сразу, но всё же меня отпустил. Лицо ещё саднило от нетерпеливого прикосновения, а в голове блуждал уже совсем другой туман, от которого непременно хотелось избавиться. Выдавить его из себя, вырвать с корнем. Мы шли по узкой улочке. Я еле переставляла ноги, а он двигался вальяжно и неспешно, будто пытаясь замаскировать моё состояние.

– Ты сколько выпила? – спросил «секс» без игривости в голосе, и я зло стиснула зубы, понимая, что эта его забота приведёт нас двоих в никуда. Странно как-то… Парень снял меня в клубе, а я рассуждаю о любви … Не было прежде во мне этакой проницательности, сейчас же что-то перемкнуло.

– Ты поможешь мне? – спросила я без надежды в голосе, а он не понял. Остановился и снова внимательно всматривался в моё лицо.

– Ты о чём?

– О сексе. Который, помнишь… без обязательств?

– М-м… считаешь, что окажу тебе услугу своим внимание?

– Ну… – я бестолково пожала плечами. – До тебя что-то никто не решился.

– Теперь я даже понимаю почему. Сначала как-то не разглядел, а сейчас и сам попался.

– В смысле?

– Непорочная красавица… – невнятно, отстранённо пробормотал он. – Есть в тебе что-то такое, что усмиряет, заставляет похоть убраться куда подальше и задуматься о светлом будущем.

В ответ на его откровения я коротко хохотнула.

– Впервые слышу!

– Я тоже, – задумчиво проговорил он. Предложил свою руку, и как только я уцепилась за локоть, продолжил шествие.

– Куда мы идём?

– Ко мне.

– А как же важный пункт «без обязательств»?

– Не вижу ничего общего, – пожал он плечами, после чего глубоко вздохнул, просчитывая варианты. – В гостиницу хочешь?

– Туда, где нас никто не увидит. Так можешь?

– Я всё могу! – с лёгким смешком отозвался «секс», а я улыбнулась.

– Все так говорят, а потом сбегают.

– Что за неудачники свалились на твою голову, красотка?

– Да… было как-то… Вот как с первого раза не задалось…

Озвучив суть, продолжение я сочла не имеющим смысла.

– Ты меня заинтриговала.

– А что… может, и, правда, душу тебе излить? – лениво проворчала я, а «секс» , прислушиваясь, заинтересованно притих.

– Ага, а я, как священник: выслушаю и благословлю на грехи!

– Скорее, как истинный искуситель, станешь проводником в мир страсти и наслаждения.

– Как пойдёт, – не одобрил он мой настрой и, сворачивая с центрального проспекта, повернул в нужную сторону. – Так, что там с твоими неудачниками?

– Мишка Громов – имя моей главной беды, – тяжко выдохнула я.

– Так уж и беды!

– Сейчас мне кажется, что в нём первопричина. С него всё началось, именно он посеял внутри меня сомнение, неуверенность в себе. Первая любовь. Запретная, – смаковала я каждое слово, вкладывала в них эмоции. – Он шпана дворовая, на «ты» с правоохранительными органами, старше, опытнее, а я папина дочка. Умница и отличница. Закрутилось всё как-то быстро, а мне, как и любой девчонке в шестнадцать, хотелось так, чтобы навсегда, ну, я и пришла к нему ночью.

– За гарантиями, – подсказал «секс», и я отчаянно кивнула.

– Знакомая ситуация, да? – невесело улыбнулась. – Я, как дура, начала раздеваться. О соблазнении, разумеется, как будто не слышала, – я принялась торопливо объяснять, а парень хмыкнул, усмиряя моё рвение.

– Детка, если тебя хотят, ты сама становишься одним большим соблазном.

– Ну, следуя твоей логике, он не хотел. Сказал что-то про возраст, про то, что спешить не стоит, ну и вся прочая чушь и мишура. Громов уложил меня спать, и в ту же ночь заключил с отцом сделку, мол, не тронет и вообще исчезнет за небольшую компенсацию.

– И хорошая девочка вернулась к папуле? – вызывающим тоном «секс» задел, а я развела руками.

– А что мне оставалось? – удивилась я его упрёку. – Вернулась. А простить не смогла, – прищёлкнула языком, ощущая лёгкость от этих откровений. – Ни одного, ни другого. Поступать уехала в другой город. В корне изменила мечты, подстраиваясь под новые цели и интересы.

– И что же за цели у девочки? – голосом змея-искусителя провоцировал меня «секс» на откровения. Я возмутилась его вопросу.

– Взять реванш, разумеется! Стать незаменимой в жизни Громова, стать единственной! – зло оскалилась. – Я его люблю, – проговорила я осторожно и максимально тихо.

– Стесняюсь спросить, что же заставило хорошую девочку искать приключений сейчас?

– Он и заставил. Когда отвернулся снова! И теперь достатка ему никто не сулил. Просто я оказалась не нужна, и всё тут.

– И черти внутри хорошей девочки взбунтовали?

– Я не терплю отказа! – принципиально проговорила я, а мой «секс» понятливо кивнул.

– Я так понял, шанса отвертеться ты ему не оставишь?

– Можешь не сомневаться. Но всё это потом. Сейчас бы самой выкрутиться…

– Вляпалась? – со странным пониманием уточнил он, а я и скрывать не стала:

– Ещё как…

– Я могу помочь?

– Разумеется! – я рассмеялась в голос. – Мне срочно нужен секс!

– Ага, помню. Тот, что без обязательств. Ты ведь не местная? Никого ближе не нашла?

– Тошнит просто. От всех вокруг тошнит! – болезненно поморщилась я. – Будешь со мной нежным? – я осторожно усмехнулась, на что мой «секс» с задумчивостью вздохнул.

– Ничего не могу обещать, но… – проговорил он, едва ли позволяя подумать, что нежность имеет место быть.

– Имей в виду, будешь у меня первым! – предупредила я, и «секс» ответил решительным кивком согласия.

– А ты умеешь грамотно поставить задачу! – рассмеялся он, притягивая меня ближе. – Нежным, значит, нежным. В конце концов, нужно уметь открывать новые горизонты!

– Несколько дней назад я была дома, – я пояснила ситуацию. – Думала, что-нибудь выгорит. Встретила старых друзей. Выпили, разговорились. Ребята так изменились… Повзрослели, возмужали. Будто другие люди передо мной. И симпатия возникла. У него, возможно, реальная, мне же было всё равно… с кем, а так вроде как даже легче… Я предложила, он согласился. Добавили немного романтики. А как дошло до дела, спасовал. Говорит, ну, если уж Мишка Громов распечатать не решился, ему мол и ловить нечего.

– О, Мишка Громов, – гроза местных героев-любовников, – рассмеялся мой «секс», а я бестолково пожала плечами. Возразить было нечего.

– Что-то вроде. И стало так стыдно… я и рванула к горячим южным парням.

– Тебе несказанно повезло! Ты сделала правильный выбор.

– Смеёшься надо мной? – потянула я, но без испуга, а он как-то восторженно рассмеялся.

– Восхищаюсь! Умение не пасовать перед трудностями… это дорогого стоит!

– Просто они слабаки и трусы! – зло сжала я кулаки.

– Уверен: сегодня разочарование тебя не постигнет!

– И ты не сбежишь по дороге? – наигранно удивилась я.

– Сейчас займёмся главным, а утром решим все твои проблемы. Договорились?

– Проблемы? Ты о чём?

– О том, куда вляпалась, разумеется!

– А, ты об этом… конечно… как скажешь… – усмехнулась я в сторону, зная, что в восемь у меня обратный рейс.

– Легче стало? – уточнил «секс», а я прислушалась к себе.

– Оттого, что выговорилась? Да!

– Хорошо, конечно, но я не об этом. Голова как?

– И это тоже, – сориентировавшись, я решительно кивнула. – Тоже лучше. А что?

– В баре тебе намешали какой-то хрени. Пользовать тебя собирались сегодня знатно.

– Тогда ты просто мой спаситель, – улыбнулась я, мысленно прикидывая, что, разом больше, разом меньше… И не будет в итоге этих разочарований и неоправданных надежд. – На пляж меня привёл? – покосилась я с сомнением на плавные волны. «Секс» моих опасений не разделял, и по голосу было понятно, что собой доволен.

Он сбросил идеально начищенные туфли, стянул носки, подкатал брюки. На меня глянул с недоумением и, придерживая за лодыжки, по очереди расстегнул босоножки, небрежно отбрасывая их в стороны.

– Полная свобода и никаких обязательств! – заявил он, раскинув руки в стороны.

– А у тебя был когда-нибудь секс на пляже?

– Сейчас будет, – заверил «секс» и притянул к себе, но поцеловать я себя не дала.

– Мне как-то не по себе, – призналась, отступая, а он не позволил уйти. Обнял меня поперёк груди.

– Испугалась? – прошептал, прижимаясь губами к шее, а я попыталась увернуться и от этого прикосновения.

– Вдруг почувствовала, что не смогу, – я захотела расцепить его руки, а он сдавленно рассмеялся, теперь перехватывая поперёк живота, наваливаясь сзади.

– Ты справишься, – заверил и замер, позволяя успокоиться, принять ситуацию, а я, не поддаваясь, неловко рассмеялась.

– Ещё не пожалел, что затеял всё это?

– Закрой глаза. Расслабься. Я всё сделаю сам, – прошептал он, и я сдалась. Просто сдалась, повинуясь его терпению. Ведь не смял, не уничтожил… не поступил так, как мог бы.

Не нежный и не ласковый. Не было этого в нём. Он себя такого не знал. Зачем я пошла с ним? Зачем доверилась? И тот мужик, что приставал в баре… что с ним? Сразу, ещё стоя в туалете, я разглядела на белоснежной рубашке «секса» мельчайшие алые капли. Кровь. Более тёмное, какое-то неприятно густое пятно запомнилось на асфальте у выхода из клуба.

Защитник, завоеватель, настоящий мужик. А сейчас, со мной, тихий и кроткий, он неторопливо нашёптывал приятные глупости, пытаясь найти в себе, поймать ту самую волну нежности. Он осторожно оглаживал плечи, бока, спину, не давая и намёка на большее. Окружал заботой и вниманием, заставляя забыться и довериться ещё больше, ещё сильнее.

И только когда глупое сердце успокоилось, когда дыхание выровнялось, он поцеловал. Так же осторожно. Пробовал на вкус, смаковал, считывал реакцию, подстраиваясь под чужие желания. Поцелуи были короткими, быстрыми, а, может, и не поцелуи вовсе, а лишь касания губ… будто приманка, на которую я должна была попасться. На которую попалась, теперь уже сама подаваясь вперёд.

Желание… то самое, что уже было во мне… давно. В тот самый первый раз с Громовым. Оно проснулось. Оно заставило раскрыться, оставить сомнения. И странная мысль… та, которой я пыталась себя успокоить, рассчитывая, что на месте любого смогу представить Громова и будет легче… именно эта мысль меня покинула. Я не хотела никого себе представлять. Мне нужен был именно тот, кто рядом. И хотелось большего. Больше откровения, острого желания, чтобы мысли оставили голову, даря ей лишь пустоту, спокойствие, умиротворение. Потому и поддавалась. То давлению, то нежности, то инстинктам. Его, в преимуществе. У него всего этого было с избытком, но мой «секс» сдерживался, он себя не отпускал, он помнил о моей просьбе.

– А, может, ну её… эту нежность? – пробормотала я, будто пьяная от его прикосновений, поцелуев, внимания. Посмотрела на губы, которые точно знали, что такое отсутствие контроля, но мой «секс», не одобряя такой инициативы, отрицательно покачал головой.

– Не дразни меня. Не делай глупостей, – осторожно проговорил он. – С тобой всё вкусно. Не лишай меня разнообразия.

– Я для тебя экзотика?

– Как увидел тебя, понял, что всё будет иначе.

– Не так, как с другими?

– Не так, как я умею.

Так странно, мы стояли посреди песчаного пляжа, целовались, и я вдруг подумала, что этот мужчина достался мне в награду за ожидания. За всё то, что успела пропустить. Вот и чувствовала себя лет на пять-семь моложе. И вместо Громова он. Потому и всё происходящее казалось естественным и правильным. Ушло стеснение, и скрылась неловкость.

«Секс» стянул с меня и бросил на песок тонкую кофточку, под которой я хотела укрыться от вечерней прохлады. Сдвинул в сторону бретельки свободного летнего платья, чуть потянул вниз, и платье само съехало к ногам. А он всё целовал и целовал. Теперь уже не только губы. Теперь припадал к плечам, к груди. А я смотрела так, будто что-то от этой ночи пытаюсь украсть себе на память. Например, тёмные волосы, по которым так приятно водить пальцами, или сильные руки, что держат на этом свете, не отпуская, а ещё дурацкий шнурок на шее, а на шнурке камень. Так не по-мужски… а заводит похлеще дорогих побрякушек, на которые так падки женщины.

Я подрагивала от желания, прижималась к мужчине теснее, тёрлась, ластилась, требуя большего. Поцелуи уже давно больше походили на голодные, нетерпеливые, они углубились, они были отражением похоти. Внизу живота тянуло, внутри странно покалывало. Будто ожог, будто химия. Я стояла перед ним полностью обнажённая и не понимала, отчего мой «секс» медлит. Наплевала на интриги, на его планы, сама принялась расстёгивать мелкие пуговицы сорочки. Руки дрожали, пуговицы не поддавались, а «секс» лишь посмеивался моему нетерпению.

– Я наслаждаюсь моментом, – пояснил он свою неспешность. – Ты заслуживаешь большего, – проговорил и прижался к уголку губ в поцелуе.

– Но совсем скоро наступит утро, и сказка закончится.

– Ты не Золушка, да и я не принц. Совсем не принц, – выдохнул он, будто с сожалением. – Не замёрзла? – прошептал «секс» и погладил по обнажённой спине, надавил ладонью в пояснице, заставляя прогнуться, а после сам прижался пахом к моему животу.

– Замёрзла! – бросила я с вызовом. – Согрей меня, – прошептала и устроила ладони на его плечах, чуть надавливая. «Секс» рассмеялся.

– Хочешь уложить меня на лопатки?

– Ага, сегодня девочки сверху.

– Не самая удачная поза для первого раза, – не ободряя идею, покачал он головой, а я залилась краской, понимая, что может случиться. Правда, «секс» тут же пояснил: – Может быть больно, – мягко рассмеялся он.

А пока я размышляла над сказанным, мужчина наклонился и расстелил на песке пиджак, что до этого держал подмышкой. После сбросил свою рубашку и устроил её поверх пиджака.

– В лучших традициях востока? На белых простынях?

– Ага, а потом побегу маме и половине деревни показывать, что моя девочка самая лучшая. Иди сюда, – дёрнул он за ладонь на себя. – В глаза не смотришь? – потянул со странной, будто презрительной интонацией. Я лишь покачала головой, не желая соглашаться или перечить. – Быть такого не может, чтобы всё равно с кем! Скажи, что хочешь со мной, – удерживая за подбородок, «секс» потянул моё лицо вверх, а я закрыла глаза, с горечью улыбаясь.

– Хочу с тобой, – согласилась глухо.

– Как тебя зовут, скажи.

– Наташа.

– Как моё имя, не спросишь?

– Не спрошу. И ты сам не говори! – У меня едва хватало сил ворочать языком. Я приняла на себя всю его внезапную злость и поняла, что больше не потяну.

Всё так же, не открывая глаз, сама поцеловала его, осторожно удерживая пальчиками за небритые щёки. Испугалась в первый момент, когда он не ответил, но продолжила целовать.

– Всё должно было быть не так, слышишь?! – вдруг вскрикнул он. – Всё должно было быть не так! – прокричал громче и изо всех сил сжал мои рёбра, обхватывая их двумя руками с боков. – Оставим это на утро, верно? – сам догадался, когда я смолчала. Когда стиснула зубы и молчала.

Не отпуская меня, «секс» справился с ремнём на брюках одной рукой, так же легко и с пуговицами, и с бегунком молнии. Стянул их вместе с бельём и рассмеялся в голос, глядя на меня.

– Чувство такое, что монашку соблазняю, Наташ! Смотри на меня, детка! Глаза, так и быть, оставим на потом, но ведь всё остальное хотя бы беглым взглядом окинуть можно, а?

Он выдал громкую браваду, но не настаивал. Стирая любые границы, прижался ко мне всем телом и поцеловал в макушку.

– На самом деле, всё хорошо, – прошептал в мои волосы, улыбаясь. – Ты очень красивая, и я, наверно, влюбился.

– Ты не уверен? – с наигранной обидой в голосе потянула я, а мой «секс» заверил совершенно серьёзно.

– Ничего подобного до этого не чувствовал. Обычно только желание, – пожал он плечами.

И только лишь ощутив, что я снова успокоилась, что сама его обнимаю, что старательно прижимаюсь, он надавил сверху вниз, заставляя опуститься на песок. Меня уложил, а сам устроился рядом. Сильный и красивый. Я всё же оценила. Отвлекая, он целовал, осторожно поглаживал, приучая к себе. А мне хотелось большего, потому и устроилась лёжа на спине, потому и потянула мужчину за шею, предлагая держаться сверху.

Тяжёлый холодный камень опустился на грудь, неприятно раздражая кожу, и я поморщилась. Шнурок тут же оказался где-то в стороне. А дальше инстинкты взяли верх. Его и мои. И желание никуда не ушло. Оно окрепло и теперь отзывалось ноющей болью. И осторожно проникающего в меня пальца показалось мало, о чём я и сообщила, недовольно простонав это в его губы.

– Чёрт, никогда бы не подумал, что мне не будет хватать твоих глаз, – сдавленно рассмеялся мой «секс», но желание услышал. – Если что – кричи, – предупредил и плавно вошёл.

Как таковой боли я не почувствовала, только вот неприятно как-то и… и на этом всё. Реакция моя была понятна, и парень не растягивал удовольствие. Трахнул на скорую и отпустил.

– Это нормально, что я не испытываю неописуемого восторга? – глухо проговорила я, когда вдвоём отдышались. Он снова рассмеялся. Устроился сидя, обнял меня со спины, притягивая к себе, и устроил голову на своём плече. – Твоя самооценка не пострадает? – я погладила мощные руки, а он, отзываясь на прикосновение, чмокнул меня в шею.

– Пожалуй, первый раз у всех такой. Когда интрига выдержана, а результат не оправдал надежд. Слишком много эмоций, и в них часто теряешься. Ждёшь чего-то крышесносного, а в результате не обращаешь внимания на то, что в последующем будет заводить. Мужикам в этом плане проще. Оргазм, как закономерный итог, вытягивает ситуацию. Девочки обычно страдают.

– Ну… допустим… А ты? Ты так, чтобы мне понравилось, можешь?

– И чтобы понравилось, могу. Пожалуй, с этого и стоило начинать, – хитро зашептал он, снова укладывая меня на спину. – Ты только не зажимайся. Закрой глаза, как любишь, и всё будет, – заверил он и чуть отстранился.

«Секс» наглаживал мою грудь, бёдра, живот. Он изучал тело и довольно урчал, когда я отзывалась на прикосновения. Это мне, действительно, нравилось. Это приносило удовольствие, заставляло забыться, расслабиться. Я поняла, чего он хочет, когда мой «секс» развёл бёдра и чуть навалился вперёд, не позволяя свести ноги вместе. И казалось бы… с главным он справился, пора уходить… но я медлила, ожидая чего-то ещё, чего-то большего. Того, что не позволит мне загнуться в будущем.

– Спасибо, – прошептала дрожащим голосом, когда оргазм отпустил. Мой «секс» довольно холодно усмехнулся.

– Обращайся! – Он устроился у моих согнутых в коленях ног, глядел в сторону моря. – Наташ? – позвал спустя время, и я вздрогнула.

– Что? – я прикрыла руками грудь, вдруг устыдившись, но даже с закрытыми глазами поняла, что на меня никто не смотрит, и обмякла.

– У меня был непростой день, весёленький вечер и теперь вот с тобой… – Я рискнула открыть глаза и засмотрелась на широкие плечи, ровную спину, на низко опущенную голову. – Я вижу, что на уме у тебя всякая хрень, но сил разбираться в ней нет совершенно, потому прошу: дай мне время. Полчаса, чтобы прийти в себя, чтобы выспаться.

– Как немного нужно человеку для счастья, – улыбнулась я, а парень как-то обречённо выдохнул.

– Для счастья нужно куда больше, но сейчас не о том. Глаза слипаются, а я чувствую, что ты уйдёшь, как только отключусь. У тебя есть два варианта: либо ты обещаешь, что дождёшься меня, и мы всё же поговорим, либо я прямо сейчас везу тебя домой, а уж там наручниками к батарее и все дела.

– Я никуда не убегу. Обещаю.

Я чуть приподнялась, притягивая его к себе за руку, и устроилась лёжа на боку. Было хорошо. Было по-настоящему.

– Если вздумаешь обмануть, найду тебя и откручу голову, – проговорил мужчина без смеха в голосе, без доли шутки в строгой интонации. Он прижался ко мне со спины крепче и задрожал от напряжения.

– У вас очень большой город. Человека в нём найти не так просто.

– Отговорка для тех, кто не умеет или не хочет искать.

– Я снова связалась с плохим парнем? – запоздало догадалась я, а он неконтролируемо сильно сжал ладонь, что прикрывала мою грудь. Сжал, позволяя понять, что имеет власть.

– Считай, на билетик в ряду для поцелуев ты себе заработала, – прошептал.

– Знаешь… я ведь не люблю Громова, как тебе сказала. И не любила никогда. Просто человеку важно к чему-то стремиться. Вот я и выдумала себе героя. И вообще… всю свою жизнь выдумала. Наполнила её надеждами, ожиданиями, каким-то сомнительными целями. А ты сейчас говоришь, что не отпустишь, и всё выглядит таким реальным… будто только этих слов я и ждала.

– Отдохни, – сонно пробормотал он, отключаясь, а я накрыла горячую ладонь своей, переплетая пальцы.

Встала я спустя пять минут от того, как его дыхание выровнялось, стало глубоким и плавным. Подобрала бельё, ловко натянула платье. Испачканную сорочку скомкала и прижала к себе, пытаясь спрятать от случайных встречных. Близился рассвет.

Свою нехитрую ношу я оставила в ближайшей урне. Шла, зарываясь ступнями в песок, и подрагивала от мысли, что всё же обманула. И чувство такое странное… будто он смотрел мне в спину. А вот обернуться не смогла. Точно как и заглянуть в мужское лицо. Только камень, его камень… сжимала в руках. Трусливая и подлая.

Выспалась я в самолёте. Только там и получилось толком выдохнуть. Странное чувство загнанного зверя пришло, как только я покинула пределы пляжа. Я вдруг испугалась того, что парень не шутил, что действительно станет искать и, что важно… найдёт. Он был как раз из тех, кто находит. А ещё я украла его вещь… так странно, но теперь камень казался тёплым, теперь он будто пульсировал, точно горячее сердце своего хозяина. Я сжимала его в ладони крепче, отчего-то зная, что именно так и должно быть.

В аэропорту встретила Гурина. Он улыбнулся своей фирменной улыбкой истинного джентльмена и препроводил к выходу.

– Ты отлично выглядишь. Отдых пошёл тебе на пользу. С первым заданием справилась?

На его вопросы и замечания я ответила невежливым молчанием, но он этому только улыбнулся шире.

– Уже завтра нам понадобится твоя помощь. Прошу тебя не покидать город и быть на связи.

Перед машиной такси Гурин застыл. Удерживая мой подбородок, он повернул лицо к себе.

– Надеюсь, фокусов ждать не стоит?

– Ну что вы, шеф. Мне дороги мозги. Слишком свежи воспоминания, с какой лёгкостью вы готовы вынести их наружу.

– Вот и умница, – по-отечески поцеловал он меня в лоб, а я отчего-то покраснела. Вероятно, оттого, что догадывалась: не было у него ко мне ни теплоты, ни заботы. Просто Гурин умел ждать. Только и всего.

Совсем скоро я разучилась краснеть. Через год возненавидела мужчин и целый свет вместе с ними. Через два казалось, что проще будет расстаться с жизнью, чем выдержать её испытания. Через три наступила полная апатия, и стало всё равно. Ещё через год это самое «всё равно» сделало меня сильнее.

Я приобрела знания, умения, опыт, научилась видеть людей насквозь, чувствовать исходящую от них энергетику. И разочаровалась ещё больше. А однажды, совершенно неожиданно, по завершении одного очень неприятного дела, Гурин принял из моих рук отчёт и мягко улыбнулся. Он всегда улыбался мягко. Это была его маска. У кого-то беспристрастность, у кого-то бесы в тёмных глазах, а у Гурина вот так…

– Ты свободна, – проронил он и увлёкся бумагами. Я понятливо кивнула.

– Буду нужна – наберёшь.

– Наташа, ты свободна, – повторил он с большей настойчивостью в голосе. – Больше ты мне не понадобишься.

– Что?

– Кажется, именно этого ты ждала, а теперь что же? Не торопишься расставаться?

Я растерянно пожала плечами.

– Думала, это происходит как-то иначе, – пробормотала, пытаясь понять, что же Гурин задумал.

– Ну, если уж очень хочется задуть свечку на праздничном торте, так и быть, приглашу тебя в ресторан. Отметишь день рождения своей свободы.

– И больше никаких звонков?

– И даже постных лиц не увидишь, крошка. Я держу своё слово, так что… – Гурин развёл руками, вроде как поторапливая меня, а я от неожиданности присела на стул, что до этого думала задвинуть.

– И Анатолий Сергеевич в курсе?

– Вообще-то, Морозов мой зам, и я не обязан отчитываться.

– Но он в курсе? – уточнила я с настойчивостью в голосе.

– Может быть, расскажешь, что между вами произошло?

– Не думаю, что смогу тебя удивить, – невольно отмахнулась я, зная наверняка, что Морозов без дозволения своего начальника и чихнуть не посмеет. – Значит, он ко мне больше не приблизится?

– Только как гражданское лицо. На большее полномочий у него не будет.

– И я смогу отвесить оплеуху этому гражданскому лицу без риска для здоровья?

Гурин вынужденно усмехнулся и неодобрительно покачал головой.

– Что? Я интересуюсь на тот случай, если он вздумает нагло приставать ко мне в людном месте и делать предложения, порочащие честь и достоинство.

– Вот почему я не люблю иметь дело с женщинами, – вынужденно вздохнул Гурин.

– Да брось. Ты вне конкуренции! – заверила я, а он надулся.

– Болтаете много, – вздохнул Гурин, поясняя свои слова.

– Ну, хорошо, – решительно кивнула я, теперь уже вполне осознанно пропуская в себя нечаянную радость. – Рекомендации по моему свободному времяпрепровождению будут или…

– Займись чем-нибудь общественно полезным, – поторопился прервать мои мысли Виктор Евгеньевич, и я снова согласилась.

– В институте хочу преподавать. В том, в котором училась. Поможешь? – я недвижимо зависла, а Гурин сделал вид, что не услышал. – Тебе ведь ничего не стоит, а мне приятно.

– Я недостаточно раз делал тебе приятно? – растянул он губы в жуткой улыбке, а я и глазом не повела.

– Порадуй ещё разок. Так сказать, на прощание.

– Ты, кажется, у Громова своего работать хотела? Могу взять под арест его сотрудника. Расчистить, так сказать, посадочную площадку.

– Своё желание я уже озвучила.

– А разве я похож на Деда Мороза?

– Виктор Евгеньевич…

– Если продолжишь в том же духе, я подумаю, что решение о твоей свободе принял преждевременно.

– Да не будет никакой свободы, мне-то можешь не врать, – жёстко хмыкнула я, а он выдал взгляд. Недобрый. Сосредоточенный.

Гурин встал из-за стола, приблизился ко мне, вскинул руку, чтобы тут же до боли сжать шею.

– Я тебя не боюсь, – проронила я, едва шевеля непослушными губами.

– Тогда отдам тебя Морозову. Посмотрим, как запоёшь, – безразлично отозвался он, но хватку не ослабил.

– Витя, мне это нужно! – Прорычала я сквозь зубы, вцепившись ногтями в мужское запястье.

– Я подумаю, – прищурился он, глядя, как моё лицо наливается краской напряжения. – Я подумаю, – согласно кивнул, отпуская мою шею.

На этом и разошлись, а через месяц Гурин позвонил сообщить, что принял решение в мою пользу.