Лживая игра

Глава 13 ТЕЛО НА ЗЕМЛЕ

Полтора часа спустя, Эмма шла по дорожке от дома Саттон и повернула направо к большому парку в конце стройки.

После некоторых размышлений, она решила последовать совету миссис Мерсер и попрактиковать теннисные навыки.

Возможно она чудом научится играть и надерёт наглую задницу Ниши в теннисной юбке — или, по крайней мере, она не упадёт лицом вниз, пытаясь выполнить укороченный удар.

Ее BlackBerry, находящийся в теннисной сумке вместе с iPhone Саттон, зазвонил.

АЛЕКС — высветилось на определителе номера.

— Так ты жива! — закричала Алекс, когда Эмма ответила.

— Ты должна была связаться со мной прошлой ночью! Я думала, ты упала в каньон!

Эмма угрюмо засмеялась.

— Нет, я все еще здесь.

— И? — сказал Алекс.

— Как оно? У тебя классная сестра? Вы уже подружились?

— Ээ… — Эмма обошла самокат, оставленный каким-то ребёнком на обочине дороги.

Было трудно поверить, что она провела здесь всего один день.

— Она прекрасна.

Мы отлично проводим время.

Она надеялась, что ее голос звучит непринужденно.

Инстинктивно она оглянулась назад, уверенная, что кто-то подслушивает её разговор.

— Так ты собираешься остаться там на некоторое время? Собираешься переехать к ней? Ты просто умираешь?

Эмма с трудом сглотнула, угрожающая записка «САТТОН МЕРТВА» промелькнула у нее в голове за миллиардную часть секунды.

Типа того.

— Посмотрим.

— Я так рада за вас!

Телефон отключился на секунду.

— Ой, у меня вторая линия, — сказала Алекс.

— Я поговорю с тобой позже, ладно? Ты должна все рассказать мне!

А потом она повесила трубку.

Эмма держала тёплый телефон у уха в течение ещё нескольких секунд; вина, словно сломанный пожарный гидрант, разливалась внутри неё стремительным потоком.

Она никогда не лгала Алекс прежде, особенно о чем-то таком важном.

Не то чтобы у нее была реальная возможность выбора.

Шум заставил Эмму застыть.

Что это… шаги? Она медленно повернулась, тишина звучала в ушах.

Ночь стала темной и тихой.

Красный свет сигнализации моргнул от пронесшегося внедорожника на обочине дороги.

Что-то шевельнулось у переднего колеса машины, и Эмма сдала назад.

Ящерица песочного цвета выбежала из-под автомобиля и пробежала около большого мусорного ящика.

Она провела руками по всему лицу, пытаясь успокоиться.

Парк находился в конце улицы, большие просторы хорошо ухоженной травы, детские площадки и поля для футбола.

Она пробежала оставшийся путь, теннисная сумка при этом билась о ее бедро.

Пара потных, без рубашек ребят тренировали свои передачи на баскетбольной площадке.

Два бегуна выполняли растяжки у большого зелёного контейнера для мусора.

У входа на теннисные корты, перекрытого цепью, стоял серебряный счётчик, похожий на парковочный.

«СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ЦЕНТОВ ЗА ТРИДЦАТЬ МИНУТ», говорил маленький знак на посту.

Эмма нервно огляделась.

Баскетболисты покинули площадку внезапно, сделав при этом много шума.

Ветер свистел в ее ушах.

Был еще один тихий звук слева от нее, как будто кто-то сглотул.

— Привет? — позвала мягко Эмма.

Ответа не последовало.

Держи себя в руках, сказала она себе.

Раправив плечи, она запихнула пару четвертаков в узкую прорезь на счётчике.

Над головой зажёгся свет прожекторов, такой ослепительный, что Эмма вздрогнула и заслонила глаза рукой.

Она открыла цепь на входе и осмотрела голубовато-зелёные теннисные корты.

И тогда… она увидела.

Парень лежал лицом вверх в середине корта, его руки и ноги были протянуты в виде буквы Х.

Эмма закричала.

Парень вскочил, отчего Эмма закричала ещё громче и запустила ракеткой ему в голову.

Она ударилась о корт и приземлилась рядом с сеткой.

Парень недоверчиво посмотрел ей в лицо.

— Саттон? — сказал он через какое-то время.

— Ох! — сказала Эмма.

Итан.

Итан взял теннисную ракетку и подошел к ней.

Он был одет в черную футболку, синие спортивные шорты и серые кроссовки Нью Бэланс.

— Я так рада, что это ты, — сказала Эмма.

Итан наморщил нос.

— Ты всегда бросаешься с теннисными ракетками на людей, которых ты рада видеть?

Эмма взяла у него ракетку.

— Извини.

Ты напугал меня.

Я думала, что ты… — она замолчала.

Убийца моей сестры.

Злодей, который преследует меня и пишет записки.

— Призрак? — предположил Итан.

Эмма кивнула.

— Что-то вроде этого.

Мимо пробежала трусцой пара.

Машина с опущенной подвеской проехала по улице, сигналя под музыку из фильма «Крёстный отец».

Эмма посмотрела на Итана снова.

— Что ты делал, лежа здесь в темноте?

— Звездопад.

Итан махнул рукой в сторону неба.

— Я прихожу сюда почти каждую ночь.

Это прекрасное место для этого, потому что здесь так темно.

То есть, пока ты не пришла сюда ко мне.

Он прислонился к каменному фонтану рядом с кортом.

— Что ты здесь делаешь? Шпионишь за мной?

Эмма покраснела.

— Нет.

Я хотела заняться теннисом.

Моя игра ухудшилась с 5 до 2 с минусом за лето.

— Надеешься показать Нише, кто здесь главный?

Эмма встрепенулась.

Откуда он знал об этом?

Итан ухмыльнулся, словно читая её мысли.

— О вашей вражде ходят легенды.

Даже я слышал об этом.

Эмма внимательно изучала резкие скулы Итана, глубоко посаженные глаза и мускулистые плечи.

На занятиях по немецкому Итан все время смотрел в окно, ни с кем не разговаривая.

Он был единственным, к кому не придиралась Фрау Фенштермахер.

По коридорам он ходил в одиночестве с большими наушниками на голове.

Девушки стреляли в него приветливыми взглядами, когда он проходил, но он отвечал им лишь застенчивым пожиманием плеч и продолжал идти.

— Так тебе нужен партнер в практике? — Итан прервал ее мысли.

Эмма подняла голову.

— Ты имеешь ввиду… теннис?

— Нет, крикет.

Он улыбнулся и махнул рукой в ​​сторону автостоянки.

— У меня есть ракетка в машине.

Но если ты не хочешь…

— С удовольствием.

Эмма улыбнулась.

Нервы буквально пустились в пляс у неё под кожей.

— Спасибо.

— Хорошо.

Речь Итана была робкой, может быть, даже немного нервной.

Они развернулись и одновременно попытались пройти через выход, закрытый цепью.

Они столкнулись, Эмма ударилась боком о бедро Итана.

— Упс, — Эмма засмеялась.

Они оба отступили назад в одно и то же время.

Потом Эмма двинулась вперед через выход еще раз.

Так же сделал и Итан.

Они столкнулись снова.

Эмма наступила на ногу Итана.

— Извини, — сказала Эмма, быстро отступив.

— Я просто… — Этан сделал в сторону еще шаг, протягивая руку, делая жест «после тебя».

Щеки Эммы покраснели.

В итоге каждому из них удалось шагнуть за ворота, и Итан взял свою теннисную ракетку из машины.

Они немного погоняли мяч туда-сюда.

Когда прошло полчаса, Эмма почувствовала, что её удар стал сильнее, а движения ног больше не походили на движения неуклюжей курицы.

— Хочешь отдохнуть? — спросил Этан с другой стороны двора.

Эмма кивнула.

Они рухнули на скамейку в стороне.

Этан вынул бутылку воды Фиджи и пакет темного шоколада M & Ms из его сумки.

— Ты не кажешься такой уж раздражительной.

Эмма сделала большой глоток из бутылки с водой, стараясь, чтобы вода не текла неаккуратно по ее подбородку.

— Да.

Но спасибо за помощь мне.

Это действительно было мило.

— Нет проблем.

Этан пожал плечами.

Флюоресцентные лампы жужжали над их головами.

Этан прокатил теннисный мяч под ногой.

— Так почему ты вчера не захотел пойти на вечеринку со мной? — Спросила она чуть позже.

Итан отвернулся от неё и посмотрел на большую деревянную песочницу по другую сторону забора.

На песке лежало несколько забытых совков и формочек в виде замков.

Эмма готова была поспорить, что всё это пахло мочой.

— Мне не очень нравятся твои друзья.

Эмма пожала плечами.

Она не была уверена, нравятся ли ей самой друзья Саттон.

— Ты не должен был бы говорить с ними.

Я была той, кто пригласил тебя.

Он сковырнул с раны на коленке засохшую корочку.

— Честно? Я почему-то думал, что это подстава.

Я боялся, я пошел бы на ту вечеринку и… я не знаю.

Кто-нибудь вылил бы мне на голову свиную кровь или ещё что-нибудь в стиле фильмов ужасов.

— Я бы не стала подставлять тебя!

Итан шумно вдохнул.

— Саттон Мерсер не стала бы кого-то подставлять? — он с сомнением посмотрел на неё.

Эмма уставилась на светящуюся сетку в середине корта.

Она не имела понятия, что бы Саттон сделала, а что нет.

Все эти замечания учителей, дело на неё в полиции.

Она начала чувствовать себя лично ответственной за все это, даже если она не имела ни малейшего представления, что это было.

Эмма полезла в открытый пакет M & M'S и схватила горсть.

Рассеянно, она разместила несколько себе на бедре в виде смайлика: два синих M & M глаза, зеленый нос, красные и коричневые M & M улыбка.

— Ты тоже так делаешь? — спросил Итан.

Эмма подняла голову.

— Делаю что?

— Рожицы из еды.

Итан указал на создание Эммы.

Эмма наклонила голову.

— Я делала это, когда была еще маленькой.

Она лепила смайлики в мороженом из кусочков шоколада, или с помощью кетчупа на тарелке после того, как она съедала весь картофель.

Вожатый однажды застал её, когда она выкладывала счастливую рожицу из хрустящих колечек «Cheerios» и сказал Эмме, что возможно она делала это, потому что ей было одиноко.

А Эмма просто считала, что всё, что она ела, заслуживало некой индивидуальности.

Итан закинул в рот драже M&M.

— Когда я был маленьким, мой папа сделал мне бельгийскую вафлю, которую мы назвали Боб. Боб был обычной вафлей с двумя большими черничными глазами, носом из взбитых сливок…

— И дай угадаю, — Эмма прервала его забавным образом. — Улыбкой из бекона?

— Неа.

Итан указал на нее.

— Кусочка мускатной дыни!

— Дыня на вафле? — Эмма высунула язык. — Фу.

Этан ухмыльнулся и покачал головой.

— Я не могу представить Саттон Мерсер, играющей с едой.

— Есть много вещей, которых ты обо мне не знаешь, — дразнила Эмма.

— Я — большая загадка. Больше, чем ты думаешь, — тихо добавила она.

Итан одобрительно кивнул.

— Загадка — это хорошо.

Он наклонился к ней чуть ближе, слегка толкнув Эмму в плечо.

Он не отстранился от нее немедленно.

Эмма тоже не сделала этого.

На мгновение она почувствовала, как он улыбался ей, а не девушке, которую считал Саттон Мерсер.

Щелчок.

Свет над их головами исчез, корт заполнился темнотой.

Эмма напряглась и тихонько взвизгнула.

— Все хорошо, — сказал Итан.

— Просто закончилось время на счётчике.

Этан помог Эмме подняться, и вместе они нашарили дверь.

Сев в свой автомобиль и запустив двигатель, Этан высунулся в окно и посмотрел на нее долгим, любопытным взглядом.

— Спасибо, Саттон, — наконец, сказал он.

— За что? — спросила Эмма.

Он махнул рукой из окна на корт и небо.

— За это.

Эмма усмехнулась, надеясь, что он скажет что-то большее.

Он выехал с участка и направился к выходу.

«Светлячки» Owl City звучали из колонок.

Эта песня была одной из любимых песен Эммы.

Когда он повернул в сторону улицы, Эмма сползла с цепного ограждения на тёплый асфальт.

По крайней мере, кто-то здесь был нормальным.

Плохо то, что это был единственный человек, который, казалось, не хотел вмешиваться в жизнь Саттон.

Но, честно говоря, я не была так в этом уверена.

В Итане было что-то, что заставляло меня думать, что у него есть большее, чтобы вмешаться в мою жизнь, чем он показывает.