Лизавета, или Мери Поппинс для олигарха

Глава 7

Я не успела даже опомниться, как хитрый ребенок уже позвонил и обо всем договорился. Мое мнение не учитывалось вовсе, и тот факт, что Стасик еще не умеет читать, никаким образом не остановил. Он был полностью уверен в своих действиях, а у меня закрались здоровее сомнения.

Да, мне, безусловно, была нужна помощь знающего специалиста. Но как отреагирует хозяин дома на появление малознакомого человека? Ребенок-то ее явно знает, но достаточно ли этого?

Похоже, придется выяснять опытным путем.

Для начала я усадила мальчишку за его компьютер, на котором обнаружила, к своему счастью, несколько развивающих программ. И строго наказав заниматься, пригрозив лишением той самой бабайки в случае его непослушания, отправилась на поиски старшего — в моем случае это был приснопамятный Дмитрий Денисович, который мне с самого начала не понравился…

И который, как специально, как сквозь землю провалился!

Чертыхаясь, я обошла весь дом по кругу на несколько раз, но он так и не объявился. Я даже расспросила горничных, да только и они не знали, где он обитает, а ни о какой таинственной «бабайке» и вовсе не слышали.

Намывающей роскошный черный внедорожник на площадке за гаражом Алекс, как всегда улыбающийся от уха до уха, радостно сообщил хорошие новости. Мол, да, кто такая, в курсе, тут бывала часто, персонаж неординарный и мне обязательно понравится. И хихикал при этом парень так многозначительно, что у меня закрались здоровые подозрения.

Может, казачок-то на самом деле того? Ну, засланный?

Может водитель так подшутить надо мной решил?

Звонить Максиму Леонидовичу я не решилась, слишком уж мелочный вопрос, а дядя Леша, как назло, не брал трубку. Я уже почти впала в состояние паники, когда в холле мелькнула знакомая фигура.

— Дмитрий Максимович! — бросилась я к нему, едва не потеряв балетки на гладком паркете. — Можно вас на минуточку?

— Что-то случилось? — остановившись, иронично изогнул бровь мужчина, окидывая меня странным взглядом с ног до головы. Почему-то в его глазах мне чудилась усмешка надо мной! Ведь он знал, что я его разыскиваю, не мог не знать!

Сжав зубы, я коротко обрисовала свою проблему, стараясь говорить как можно вежливее, и все равно чувствовала себя ужасно глупой над его насмешливым взглядом.

— Простите, боюсь, с этим вопросом не ко мне, — выслушав меня с максимальной внимательностью и даже участием, пожал плечами Дмитрий Денисович. — Я располагаю списком лиц, не допускаемых на территорию особняка. Однако об указанной даме у меня никакой информации нет. К сожалению, ничем помочь вам не могу.

— Ничего страшного, — растянула я губы, отступая от лестницы, чтобы мужчина мог продолжить свой путь. — Извините, если побеспокоила.

И, едва он скрылся из вида, сердито топнула ногой. Не может он помочь, как же!

Чтобы начальник службы безопасности, да и не знал, кому можно приезжать, а кому нет? Да за кого он меня принимает?

— Ладно, сам напросился, — пробурчала себе под нос, доставая из кармана мобильник. Конечно, я сомневалась, стоит ли мне прибегать к крайнему средству получения информации. Но, чтобы не ударить в грязь лицом в первый же день работы, и не подвести Кирилла, я лучше наступлю на горло своим принципам и забуду ненадолго о решении сохранять дистанцию!

И пока меня терзали остатки сомнений, пальцы уже порхали по сенсорному экрану, набирая текст.

«Извините, что снова беспокою. Стас пригласил в гости девушку по имени «Бабйка». Максим Леонидович не станет возражать?».

Ответ пришел так быстро, как будто Кирилл, находящийся на не самой простой работе, все это время не выпускал телефон из рук.

«Ее настоящее имя Неаполь, и ей разрешено появляться в этом доме в любое время, по приглашению и без. Сто грамм коньяка, и Максим вполне переживет ее присутствие».

Я едва не запрыгала от радости и облегчения, быстро набирая ответное «спасибо». Поймала себя на желании добавить смайлик с поцелуйчиком, но вовремя стукнула себя по лбу и отправила простую улыбку, точно такая же в это время сияла на моем ранее хмуром лице.

Так-то вам, Дмитрий Денисович… Первая маленькая победа осталась за мной!

Все оставшееся время мы со Стасом занимались его образованием. Уровень его развития и знаний я примерно представляла, и даже накидала мысленный план, чему в будущем стоило уделить больше внимания и времени. Конечно, пора бы уже учиться читать, благо с алфавитом не все так плохо. Да и прописи бы тоже можно уже приобрести… Интересно, ем же занималась его прошлая няня?

Стасик оказался способным учеником, хоть и вредным. Он занимался охотно, но быстро терял внимание и настрой, приходилось постоянно его заинтересовывать, чтобы не отвлекался. Сказывалось еще его нетерпение и желание побыстрей увидеть ту самую «бабайку», и потому, когда с улицы раздался требовательный автомобильный гудок, мальчишка подпрыгнул на месте, разбросав по столу цветные карандаши:

— Она приехала!!

Ох… по-моему, этот ребенок вообще не умеет ходить пешком. Он даже, когда стоит, чуть-чуть, да подпрыгивает!

Пришлось догонять.

А в холл уже входила она — красавица по имени Неаполь. И нет, меня не удивляло ее необычное имя, в конце концов, когда у тебя в группе Доминика, Максимилиан, Елисей и Лучезар, уже то, как меня саму назвали родители, начинается казаться странным.

Ее внешний образ не совсем соответствовал прозвищу, разве что меня удивили яркие афро-косы, черного и бирюзового цветов. На худых плечах, отчаянно цепляясь тонкими лямками, красовалась серебристая майка, сделанная будто бы из мелких чешуек, полностью открывающая плоский загорелый живот, заканчиваясь свободными складками сразу под грудью. Сзади же она переходила в длинный шлейф почти до колен. Короткие светло-голубые шорты с разрезами и вшитым в них ажурным кружевом сидели на узких бедрах так плотно, что казалось, двигаться в них невозможно. На одном запястье, выбиваясь из общей картины, плотно сидели командирские часы на широком ремешке, на втором ряд плетеных браслетов, а на ногах красовались черные кружевные кеды на небольшой платформе.

— Стасямба! — как только к ней подбежал мальчишка, она с удовольствием шлепнула по его подставленной ладони. И тут же прижала к голому животу, украшенному аккуратному пирсингу в виде бабочки. — Как твои дела, партизан моих окопов?

— Да нормально всё, — фыркнул ребенок, забавно морщась, позволяя взъерошить себе волосы. — Идем, я тебя с Лизой познакомлю! Она классная! Ты же ей поможешь?

Я выразительно кашлянула, привлекая к себе внимание.

— Лизок, Лизок, дай прикину на глазок, — нараспев протянула девушка, водружая на лоб ярко-зеленые очки-авиаторы, являя вполне миловидное лицо с минимумом макияжа и сумасшедшей белозубой улыбкой. Бесцеремонно ухватив меня за плечо цепкими длинными пальцами с квадратными ногтями, усеянными мелкими белыми стразами, она заставила меня крутануться вокруг своей оси и выдала неутешительный вердикт. — А ни че, ни че. Рабочий материл не сдох в пробирках! Еще б солярия чутка, филешку на пробежку…

— Неаполь! — не выдержала я, укоризненно покосившись на хихикнувшего Стасика, явно забавляющегося происходящим. Я так понимаю, девушка на всех производила неизгладимое впечатление, и я даже вполне понимаю, почему. Но удивляться точно не буду!

— О как. Красуля в ажуре, да по фене за уши загнет? — вскинула она красиво оформленные брови с аккуратным шипиком пирсинга. — Мелочь сдал, аль ты постарался, мой любимый крокодил?

— Даже не думал, — послышался мешок неслышно подошедшего со спины Дмитрия. Поравнявшись со мной, он слегка склонил голову, обозначая приветствия, не обращая внимания на мой взгляд, пытающийся прожечь в нем дырку. Нет никакой информации, да? — Рад вас снова видеть.

— Ну так изобрази оскал зубастой пастью, да метнись на полусогнутых за чемоданом, — бесцеремонно кинув в него ключи, усмехнулась Неаполь. — А я пока что жертву распну на дыбе слов. Ну, что, душа моя, каков обязан быть итог моих стараний?

— Сделай из меня няню, — машинально обхватив себя за плечи, словно желая защититься, вздохнула я, как только за начальником службы безопасности закрылась входная дверь. — Соответствующую статусу этого дома. Сможешь?

— Ха! Как два пальца обос…

— Неаполь!

— Об асфальт, лапуль, асфальт. Как ты могла обо мне так косо думать?

— Я о тебе ничего не думала, — снова вздохнула я, неохотно сознаваясь. — Я тебя первый раз вижу.

— Коленки жамкают, да в сторону убежища? — довольно хохотнула девушка, жестом фокусника выуживая из-за браслетов тонкую электронную сигарету. С удовольствием ей пыхнув, она меня заверила. — Не ссы, мой мятый няшный кроля, забцааем с тебя, да к вечерку зефирку!

— Согласна даже на мармеладку к утру, — кивнула я, без раздумий выдергивая у нее из пальцев сигарету. — Но при ребенке чтобы я этого не видела.

— Стасямба… — восхищенная, видимо, моей наглостью, довольно протянула Неаполь, блеснув серебристыми глазами. — Я косею от твоей Мери, которая еще не Поппинс! Де надыбал? Поюзать дашь, аль забито?

— Где взял, там нет! — гордо ответил мальчик.

Боже… за какие грехи мне все это?

Пришлось вести этих двух организаторов наверх, в свою комнату, параллельно удивляясь, насколько хорошо Неаполь общается со Стасиком, не смотря на ее более чем странный словарный запас. Я думала дядя Лёша креативщик по части устной речи, но он моей новой знакомой и в подметки не годился! И ведь, что самое странное, ребенок ее не только понимал — он в ней души не чаял. И наотрез отказался уходить с начальником службы безопасности, когда тот принес из машины приличного размера чемоданчик на колесиках.

— Цыц, мелочь! — грозно шикнула на него неформалка, но и это не помогло. Под тихий смех «крокодила», как продолжила величать его Неаполь, мы приступили к повторным уговорам, но Стасик покидать нас отказался категорически. В конце концов, витиевато ругнувшись на мелкое поколение, стилист заставила меня покрутиться, тщательно осмотрела со всех сторон, бесцеремонно прощупала в самых стратегических местах, и даже покопалась в волосах. После чего, уточнив, какие вещи у меня есть, просто выгнала из комнаты вместе с хихикающим мальчиком.

Тихо качая головой, я отвела его вниз, покушать. И должна признать, так быстро этот вредный киндер еще не ел никогда! У меня же, наверное, от волнения, кусок в горло не лез. Я ограничилась лишь чашкой чая, которую тянула под насмешливым взглядом повара Тимофея и его супруги.

И да, они понятия не имели, кто такая бабайка… однако прекрасно знали в лицо гостью, разворачивающую наверху бурную деятельность. Вот нужно было заранее спросить у Стасика, кого он имеет ввиду! Хотя, я спрашивала — этот поросенок только хихикал в ответ, отказываясь сплетничать подробнее.

Впрочем, что бы это изменило?

Едва йогурт с булкой был умят за обе щеки, маленький метеор тут же бросила наверх, я едва успела зацепить его перед забегом по лестнице. Поднимались мы уже вместе, хотя шило в одном месте явно мешало кое-кому идти пешком. Отчасти я понимала его нетерпение, но сама шла, если как не на эшафот, то точно что-то около того. Меняться было страшно, меняться благодаря рукам такой неординарной девушки — вдвойне.

В какой-то момент я уже думала пойти на попятную, но в комнате меня уже ждали разложенные инструменты: хищно поблескивали ножницы, красноречиво щерились зубами самые разные расчески, матово и угрожающе блестел фен, жутко молчала лежащая на краю стола плойка…

И посреди всего этого царства, с видом отпетой ведьмы, помешивая в мисочке краску для волос, будто это колдовское зелье, довольно мурлыкала Неаполь.

Отступать явно было поздно, и пришлось мне, набрав в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, усаживаться на заботливо подготовленный стул.

Стасик же, довольно потирая ладошки, с самым кровожадным выражением лица, уселся около раскрытого чемодана. Стилист накинул мне на плечи специальную накидку, с щелчком натянул перчатки и, пригрозив ребенку, принялся за дело.

Мне оставалось только ждать: хитрая девушка даже не собиралась посвящать меня в подробности того, что она делает, а так же в подробности того, что собирается увидеть по итогу!

Хорошо было только Стасику. Пока мне кардинально меняли цвет волос, этот… покемон, прости осспади, накрасил себе ногти на руках и ногах! Оттерли. Пока делали маникюр, он остатками краски частично покрасил некогда белоснежного плюшевого медведя… Ребенка отмыли, игрушку — нет. А пока смывали краску с моих волос, он выстриг себе челку!

Ни на минуту… вот ни на минуту его нельзя оставить!

Казалось бы, ну не три же ему года, а поди ж ты!

В общем, за это время хлебнули мы сполна. Чтобы впредь обойтись без жертв, пришлось пожертвовать телефоном, и пока мелкий вредитель, ни капли не раскаявшийся в содеянном, смотрел новый выпуск мультиков на Ютубе, Неаполь ухитрилась меня подстричь, высушить и даже заплести, напевая что-то себе под нос. И, как только она закончила с моими бровями и макияжем, в комнату без стука вошел начальник службы безопасности. Хотя, если точнее, вошли только его ноги, все остальные части тела были закрыты многочисленными пакетами…

— О ништяк, крокодилиус любимиус! — довольно подпрыгнула Неаполь, потирая руки. Она было дернулась в сторону входной двери, но остановившись, шлепнула мне по затылку, когда я попыталась подсмотреть в зеркало. — Кудыть, душа моя? Стоять, бояться, мну еще не кончил! А ты бросай шмотье, и драпай, мерси боку за помощь.

Посмеиваясь, Дмитрий Денисович выполнил просьбу. А Неаполь, намеренно прикрыв мне глаза, провела мимо зеркала, и заставила сесть на ковер рядом с горой пакетов, в которых уже вовсю копошился пронырливый Стасик. Оказывается, за то время, что он ел, а я чаевничала, шурстрая неформалка успела заказать через интернет целый, полноценный гардероб с доставкой на дом.

Там было все, начиная от нижнего белья и заканчивая обувью. Несколько комплектов домашней, повседневной одежды, пижама, спортивный костюм, красивый шелковый комбинезон на выход, маленькое коктейльное платье, шорты, парео и даже купальник! Кепка, шляпка, и обувь: удобные легкие кеды, новенькие балетки, кроссовки и бархатные туфельки на небольшом каблучке.

Все это было брендовым и, по словам Неаполь, не слишком дорогим. Как раз в той ценовой категории, за которую уже не стыдно, но и светских львиц на тусовке уже не затмишь. И все моего размера, ничего вызывающего или дикого, словом, как раз все то, что было нужно! Включая пару рюкзаков, спортивный и кожаный, а так же крохотную дамскую сумочку.

На меня тут же напялили новые вещи, срезав этикетки, не смотря на мои жалобные протесты — Неаполь на сто процентов была уверена, что она ни в чем не ошиблась. И только потом, заставив обуться, снова закрыв глаза, торжественно подвели к зеркальному шкафу. Лопающийся от радости Стасик громко отсчитал «раз, два, три» и я, наконец, смогла себя увидеть.

Но… себя ли?

— Ого! — только и смогла выдавить, рассматривая в зеркале незнакомку. Невысокую, стройную. Мою излишнюю худобу ловко спрятали под приталенной клетчатой рубашкой с закатанными до локтей рукавами, двумя расстегнутыми верхними пуговицами немного подчеркнув, но не сделав упор на мои достоинства. Так как шорты были под запретом, как и лосины с леггинсами, под рубашки мне выделили несколько пар бриджей из тонкой джинсы, не слишком свободных, но и не обтягивающих на грани приличия. Вдобавок к ним, на укороченные белые носочки обули тканевые кеды с резиновым носом, на запястье водрузили спортивные часы, вещь скорее необходимая, нежели стильная. Маникюр, согласно требованиям, был очень короткий, но нежный, французский и очень аккуратный.

А в остальном… Что сказать в остальном, я не знала. Лицо посвежело, аккуратно выщипанные брови придали взгляду открытость и лукавую глубину. Макияжа было минимум, разве что ресницы подкрасили, да бальзам на губы нанесли. А вот волосы… Изрядно отросшие за последнее время, они здорово мне мешали и путались. Но Неаполь не стала их сильно укорачивать, только подравняла кончики, оставив длину немного ниже лопаток. И при этом сменила цвет с обыденного темно-каштанового на сказочный золотисто-русый!

Честно, мне тут же захотелось распустить обе косы-дракончика, чтобы как следует полюбоваться на эти медовые с золотом переливы. Яркий, мягкий, сочный цвет мне удивительно шел, сделав вроде как даже моложе, здоровее и намного, намного красивее.

Да и узнать меня теперь было весьма проблематично.

— Ты волшебница, — с трудом выдавила из себя, продолжая с недоверием рассматривать свое новое отражение в зеркале. — Это точно я? Правда?

— Тю-ю-ю, — фыркнула довольная донельзя неформалка, скоро пакуя в чемодан все свои орудия пыток, которые мне уже вовсе не казались таковыми. — Да не ма за що, кисянь! Зефирку такую делать тока в радость!

— Сколько я тебе должна? — с трудом сдерживая порыв кинуться ей на шею от распирающего меня чувства благодарности, спохватилась я. — У тебя есть мобильный банк?

— Тьфу, мамзель, иди ты в баню! — скривился стилист, отправив мне такой укоризненный взгляд, что срочно захотелось провалиться сквозь землю. — Что б я, да за бабки пахала на благо пацана? Да, шкет?

— А то! — гордо возвестил довольный донельзя Стасик, помогающий или больше мешающий в сборе средств по уходу за ногтями. Из всей компании он, по-моему, был довольнее всех, и его не смущала даже слишком короткая челка, которую удалось привести в более или менее приличный вид.

— И все-таки, мне неудобно…

— Неудобно будить мою небритую любовь, когда та храпит с похмелья, — расхохоталась девушка. — Всё остальное ништяком. Бабосики за тряпки с твоей кредитки, всё остальное — подарок фирмы. Лады?

— Лады, — вздохнула я, понимая, что спорить бесполезно. — Спасибо.

— Всё в ажуре! — захлопнув чемодан, щелкнула та пальцами. И, потрепав ребенка по волосам, принялась его щекотать. — Да ради прЫнца, я вся готовая хоть век менять и стиль и имидж всех, кто здесь кукует!

— Ну Неаполь, ну не надо! — упав на пол, принялся хохотать Стасик, когда девушка с упоением перешла на его бока. Наверное, именно в этот момент я действительно поняла, что стилисту сегодняшняя незапланированная работа была только в радость… и что деньги для нее точно не самое главное в жизни.

И для меня, в последнее время, это самая весомая характеристика людей.

Интересно, а как на мою смену имиджа отреагируют остальные? Дядя Лёша, остальные работники… Кирилл? Понравится ли ему?

Наверное, последний вопрос волновал меня почему-то больше всего. И я даже знала, почему, хотя старательно гнала от себя эти мысли подальше. Мне скорее сейчас следовало подумать о реакции самого главного критика — Максима Леонидовича. Одобрит ли он? Теперь ему за меня не будет стыдно?

Что он скажет вообще, и…

И, кажется, как раз сейчас мне предстоит прекрасная возможность это проверить!

Мысленно чертыхнувшись, я пулей спустилась вниз, понимая, что могу опоздать. Глядя на часы, забежала в кухню и там, едва не вписавшись в дверной проем, попросила, запыхавшись:

— Тимофей, коньяк, срочно!

— А, шеф приехал? — понимающе усмехнувшись, мужчина отложил в сторону блестящую поварешку, которой помешивал что-то вкусно пахнущее, булькающее в кастрюльке на плите. Убавив мощность плиты, он вытер руки о полотенце и потянулся к шкафчику. — Это ты хорошо придумала, Лизок, он после работы всегда нервный. Тебя не признать, кстати. «Бабайка» постаралась?

— Она самая, — невольно улыбнулась я, поглядывая то на часы, то на движения повара, кажущиеся мне уж слишком медленными. И все-таки не смогла не поинтересоваться. — Хорошо получилось? Правда?

— Да, правда, правда, — рассмеялся мужчина, выставляя передо мной маленький круглый поднос с пузатым фужером коньяка и блюдцем с тонко нарезанным лимоном. — Тебе идет. Беги уже, пускай начальство одобрит, а то спать же не будешь, нервная вся.

— Так заметно? — вздохнула я, забирая и аккуратно удерживая драгоценный «успокоительный напиток».

— Ну, еще б незаметно было! — покачал головой Тимофей, улыбаясь. — Первый день в доме, дышать без разрешения боишься.

— Ничего не могу с собой поделать. Постараюсь исправиться!

— Дело привычки! — послышалось мне вслед. Если честно, такая поддержка мне нравилась — я как-то с самого начала не чувствовала себя здесь чужой. Ко мне отнеслись доброжелательно, с пониманием, как к своей, за что я всем была очень благодарна.

И все равно, я боялась сделать что-то не то, боялась ошибиться. И, признаваясь самой себе, больше всего я боялась ни потому, что буду выглядеть глупо… а потому, что своими поступками и поведением могу подвести Кирилла. Он же меня сюда привел!

Максим Леонидович проявил чудеса пунктуальности, объявившись, как то и было обещано, ровно в семь вечера. Я успела в последний момент, пристроив все раздобытое на кухне богатство на круглом столике в холле и, естественно, этот натюрморт стал первым, на что обратил внимание владелец дома по возвращению.

— Та-а-ак, — скидывая начищенные туфли, нехорошо протянул миллиардер. Натянув удобные домашние тапки, он подошел ближе, окидывая меня взглядом. — Вид не настолько плох, чтобы глушить коньяк до ужина. В чем подвох?

— Ну-у-у, — смутилась, невольно шаркая подошвой кеда по полу. Максим Леонидович выразительно кашлянул… и я тут же призналась во всем и сразу. — Этим видом занималась Неаполь!

— Та-а-ак! — повторился мужчина, но уже с куда более многозначительной интонацией. Впихнув мне в руки свой портфель, он расстегнул обе пуговицы на пиджаке и, нервным жестом ослабив галстук, схватился за коньяк. — Это исчадье ада еще здесь?

Я только кивнула, машинально вжимая голову в плечи.

— Ты… — прошипел Максим Леонидович… и, не став добавлять ничего больше, опрокинул в себя дозу крепкого алкоголя. И, по случайному стечению обстоятельств, именно в этот момент стилиста угораздило появиться вверху лестнице вместе со своим чемоданом и Стасиком.

Я уж думала, что всё, вот он — конец моей несладкой жизни!

Но миллиардер посмотрел, как заливисто хохочет неформалка, спускаясь, как ребенок, пыхтя от усердия, учится быть джентльменом и помогает ей тащить тяжеленный чемодан, едва уловимо вздохнул… и молча зажевал всё это дело лимончиком.

Похоже, мое убийство в первый же день работы откладывалось!

— Ба, ба, ба, какие люди! — увидев хозяина дома, расплылась в улыбке Неаполь, раскидывая руки так, будто бы хотела его обнять. — Все так же молод, суров, прекрасен!

К сожалению, или к счастью, Полонский ей настолько рад не был. И только усмехнулся почти добродушно, отставляя пустой бокал обратно на столик:

— Опять ты, скелет в пирсинге?

— Вах, огонь мужчинка! — ни капли не обидевшись, почти натурально вздрогнув плечами, восхищенно мурлыкнула девушка. — Не будь верна я питекантропу, да я б… Да с радостью!

И, не сдержавшись, от всей души, абсолютно бесцеремонно хлопнула миллиардера по заднице!

Максим Леонидович замер, будто заледенел за какую-то секунду. Перевел взгляд на Стасика, активно закрывающего рот ладошками, на довольно улыбающуюся Неаполь, явно не испытывающую ни малейших угрызений совести. Затем медленно, очень медленно перевел взгляд на меня…

— Еще коньяка? — не зная, что еще сказать, робко предложила я.

Слава богу, за происшествие, меня не четвертовали, не придушили, и даже не уволили. Как оказалось, подобный стиль общения непривычным являлся только для меня одной, остальные же к выходкам Неаполь давным-давно привыкли. Но я-то и понятия не имела о том, что это за фрукт, а главное, с чем его едят!

Правда, как показала практика, не едят, а запивают — вторая доза коньяка миллиардеру все-таки понадобилась. И после нее, а так же прощания со стилистом, и вкусного, сытного ужина, мой наниматель окончательно раздобрел, и с видимым удовольствием, а так же некоторым удивлением слушал, как Стасик бодро отчитывается ему о хорошо проведенном времени.

Наверное, мужчине было непривычно, что ребенок вообще с ним заговорил: насколько я успела понять, они не слишком-то близко общались и не слишком ладили. Но Стасёнка буквально распирало желание поделиться новыми впечатлениями и эмоциями, а Полонский, к моему огромному облегчению, не стал его перебивать или останавливать. Он проявил интерес к его жизни, а это уже немало!

Мальчишка попробовал было попросить еще и поиграть с ним перед сном, но на такой подвиг несколько ошарашенный просьбой мужчина явно был не готов. Но Стасик не расстроился отказом, ему и так на сегодня хватило впечатлений.

Да и не только ему, если честно. Я сама-то всё произошедшее переваривала с трудом!

После ужина Максим Леонидович ушел в свой кабинет, попросив его не беспокоить, Тимофей, уже закончивший с готовкой, тоже удалился в свой дом. Потихоньку разбредались и горничные, и огромный особняк постепенно погружался в сонную, усталую тишину.

Со Стасиком играли мы недолго, успели только опробовать новую игрушку, которую он еще не открывал. Едва взглянув на нераспечатанную коробку, я поняла, что уже видела подобное, в рекламе по телевизору. Стоил этот игровой набор немало, но мини-олигарху в лице моего подопечного, конечно, легко могли такое позволить. Удивительно только, что мальчик ее еще не открывал… А на вопрос, почему, смущенно признался, что боится приведений. С этого момента для меня стало вопросом чести его уговорить!

Ведь, как известно, если ребенок играет во что-то, значит, бояться этого он уже не будет. Убедить мальчишку хотя бы попробовать, кстати, оказалось достаточно легко, благо мне было, чем его мотивировать.

Сама необычная игра представляла собой довольно-таки интересную стрелялку с призраками: небольшой забавный скелет крутил своей непропорционально большой черепушкой по сторонам, периодически останавливаясь и проецируя на стены изображения небольших белых приведений. К скелету прилагались два пистолета. На небольших электронных экранчиках велся подсчет попаданий в цель, а встроенные небольшие динамики передавали разнообразные звуки, от карикатурных воплей мультяшных приведений, до звуков выстрелов.

Стасику понравилось! Мы около часа стреляли по призракам, и только когда ребенок стал откровенно зевать, я отправила его купаться. Еще и уговаривать пришлось.

Надо признать, что заснул ребетенок, даже не дослушав сказку. И его уже не волновали его страхи: конечно, кого бояться, если всех его воображаемых врагов мы только что перестреляли?

Наверное, это странный педагогический подход. Зато невероятно действенный!

Тихо посмеиваясь, я убрала на место сборник сказок толщиной с мою руку. Он был далеко не единственный — я едва впихнула увесистый том в стройный ряд абсолютно таких же, новеньких, цветных, ярких, блестящих, еще пахнущих типографской краской. Стараясь действовать как можно тише, убрала на место несколько игрушек с пола, тех, что не успела прибрать, пока Стас плавал в ванной, делая себе мысленную пометку сделать в его комнате генеральную уборку и разобрать вещи. После чего погасила настольную лампу, оставив включенным только ночник в виде улитки, и потихоньку вышла, оставив дверь слегка приоткрытой.

Спать к тому времени хотелось невыносимо.

Потирая шею, я решила спуститься на кухню и выпить на ночь молока… как мое внимание вдруг привлекли странные звуки. Как будто бы что-то упало, затем еще раз, затем кто-то. Негромкое шипение, сдавленные ругательства — чем ближе я подходила к спальне, расположенной практически в конце коридора, тем явственнее различала звуки борьбы!

Честно, я не знала, как поступить. Побежать и закричать? Позвонить и позвать на помощь? А может, вообще не вмешиваться?

Помнится, однажды мое вмешательство уже дорого обошлось, и повторять ошибки прошлого очень не хотелось. Застыв буквально в нескольких шагах от неплотно прикрытой двери, я долго мялась, не в силах решиться хоть на что-то. Но когда послышался отчетливый женский писк, я все-таки не выдержала!

Ругая саму себя, я приоткрыла дверь еще немного, ровно настолько, чтобы туда можно было заглянуть. И лучше бы я этого не делала, потому что первым, что я увидела, стали лежащие на полу два тела!

Это были девушка и парень, и они явно боролись. Смятая постель, разбросанная одежда, кое-какие вещи, скинутые с тумбочки — все говорило об этом. Как и сам вид молодой девушки, ее растрепанные волосы, покрасневшее лицо, и темноволосый парень, прижимающий ее запястья к ковру, нависающий сверху!

На секунду мне стало страшно. Но только на секунду. Как только девушка отчаянно дернулась еще раз, пытаясь скинуть с себя тяжеленное мужское тело я, недолго думая, схватив с тумбочки какую-то статуэтку, сделала шаг и огрела нападавшего по голове!

Не знаю, правильно ли я рассчитала силу, но… странно замерев, парень рухнул на пол, чудом не придавив свою жертву и явно потеряв сознание. Я же встретилась взглядом с напрочь перепуганными глазами несостоявшейся жертвы насилия и, облизнув пересохшие губы, хрипло спросила, роняя бронзового ангела из ослабевшей руки:

— Т-т-ты… в порядке?

— Ну, я-то да, — ошеломленно выдавила из себя девушка, по виду моя ровесница. Неуверенно усевшись, она провела ладонью коротким волосам цвета роскошного платинового блонда, подстриженным под ассиметричное каре, длинное спереди и короткое сзади, и иронично так поинтересовалась. — А вот за что ты вырубила моего мужа?

Му… кого?!