Ложь и прощение

Глава 14. Нарушенная договоренность

София

Слезы текут по щекам, опадают на светлый мех шубки. Мороз колет мокрую кожу иголками — до красноты. Носа я уже не чувствую.

Батюшки как год не стало, но легче не становилось. Матушка забросила лекарское дело, уделив все внимание выяснению истины. Однако ж кому кроме нас эта истина сдалась? А без её доброго ремесла мы едва ли сводили концы с концами.

Сегодня вместе посещали Охранный центр. Да вот только нас вновь развернули, помянув злыми словами.

— Не реви. — На плечо мне опускается чужая рука.

Я поворачиваю голову, через пелену пытаясь разглядеть владельца голоса. Его лицо размыто, черты плывут и не складываются воедино. Моргаю, прищуриваюсь. Мальчишка садится на заснеженную ступеньку рядом, охватывает мои замерзшие ладони в свои, дышит на них паром.

— Не реви, говорю! — ругается он, утирает мне сырость под веками большим пальцем. — Так батюшку не вернешь.

— Знаю, — жалобно скулю я и облокачиваюсь на него, уложив голову на плечо.

Мимо проезжает повозка, запряженная двумя гнедыми лошадьми с богатыми густыми гривами. Их копыта отбивают по дороге, отбрасывая в стороны стоптанный грязный снег.

— Смотри куда едешь! — кричит им вслед мальчишка, закрывая нас от грязи рукавом. Бурчит что-то еще под нос, но, конечно, возница его не слышит.

— Спасибо, — шепчу я, шмыгаю громко, совсем некрасиво утираю сопли, текущие из носа.

Друг откидывается назад, опираясь на руки, ловит мой взгляд. Глаза его заливает темень ночи, когда не видно звезд из-за туч.

— Мой долг защищать своего создателя. Я же сотворенный, — слишком серьезно говорит он.

Я хмурюсь, потому что не понимаю, что означают его слова.

— А кто такой «сотворенный»?

— Ты придумала меня, Софи. Я — воплощение твоей беды, её прямое отражение. И я буду с тобой, пока ты во мне нуждаешься, — отвечает он. Моргает и чернота пропадает с белков глаз. К нему возвращается вид обыкновенного ребенка. Черные волосы торчат из-под нелепой шапки, а на курточке белеют ажурные снежинки.

Киваю, тянусь к нему, прислоняясь щекой к груди, опускаю веки.

— Не оставляй меня, Джо, — произношу едва слышно. Но он слышит.

— Не оставлю.

И я проснулась. Пробуждение вышло неприятным. Острые коготки дернули мне волосы, потянули их в сторону, а возле уха кто-то громко запищал. Я села, потерла сонные глаза и глянула на приземлившегося рядом Чизи. Летун раскрыл зубастую пасть, щелкнул челюстями и сделал оборот вокруг своей оси, взмахнув калечными крыльями. Его черные глазки — бусинки зловеще сверкнули.

Из окон больше не лился солнечный свет, в помещении царил полумрак. Значит, мы проспали весь день, а сейчас или вечер, или ночь.

Я нахмурилась. Сон до сих пор не желал отпускать. Там было нечто важное. Там был Джо. Не такой как сейчас. Младше, гораздо младше. Не сон то, наше прошлое, которое я почему-то забыла и вспомнила лишь теперь.

Перевела взгляд на парня, лежащего рядом. Он крепко спал, уложив голову на свою смятую рубашку. Красивый со взъерошенными волосами, следами от моих ногтей на шее и спине. Скользнула вниз по позвоночнику, пояснице, голому заду. И покраснела со стыда. Мы ведь даже не удосужились дойти до кровати! Срамота! Занимались сексом прямо на полу. Что бы сказала матушка?!

Чизи вновь пискнул и вцепился острыми клыками мне в ладонь. Я вскрикнула, одернув руку. На коже проступили две колотые ранки.

Джо рядом зашевелился, ресницы его задрожали, а затем я встретила мужской затуманенный взгляд. Губы парня дрогнули и растянулись в знакомой улыбке. Но прежде, чем он успел что-то сказать, раздался грохот. Дверь слетела с петель.

Мы подскочили, как по команде. Я подхватила с пола платье, прикрыла тканью наготу.

В проеме показались сначала мужские силуэты, затем женский. Когда свет от вывески упал на лицо незваной гостьи, я её узнала. Вея Шу выступила вперед, смерила нас снисходительным взглядом и приподняла брови, оценив непотребный внешний вид.

— Гляжу, ты не удержался от соблазна. Сложно было скрывать свои чувства, да, Джо? — насмешливо сказала она и фыркнула.

Джо отступил на шаг назад, задвинул меня себе за спину. Игривость живо пропала с его лица.

— Софи, иди наверх.

— Никуда твоя девчонка не пойдет! — гаркнула вея, махнув одному из здоровенных мужиков. Я видела их порой в «Птицах». Занимались охраной заведения и его работниц.

— Что вы творите? — возмущенно выдохнула я, ощущая холодный, пронизывающий до костей ветер с улицы. — Почему?

Вея с изяществом, обыкновенно несвойственным обитателям борделя, откинула за спину распущенные длинные волосы.

— Задай этот вопрос своему любовнику. Почему он не выполнил обещанное? Почему подвел меня, хоть плату уже взял?

Все стало на свои места. Это по её приказу Джо покусился на жизнь той веи. По её приказу чуть не стал убийцей! Но что такого она ему пообещала, что исполнила, раз он согласился? Деньги? Влияние? Что, бесы её раздери?!

В глазах женщины отразилось понимание. Она цокнула каблуком по доскам и склонила голову вбок.

— Что же это, он тебе не рассказал? Милая, мне так жаль. Доверие — штука тонкая. Его легко предать.

Она приблизилась, ловко обогнув Джо. Тот было дернулся ко мне, но путь ему преградил один из верзил. Я следила, как вея, плавно покачивая бедрами, шагает. Цок, цок, цок. Цок. Остановилась, ухватила меня за подбородок, повернула в одну сторону, потом в другую, точно оценивая товар.

— Бедная — бедная девочка. Ты же ничего про него не знаешь. Что еще он от тебя утаил? — насмешливо пропела она.

— Мне известно достаточно! — огрызнулась я и вырвалась из чужой хватки. — Вы втянули его в эти игры! Из-за вас он мог убить человека!

Вея Шу наигранно надула губы, сощурила глаза, вытянула кисть и очертила в воздухе круг пальцем.

— Юные девы так наивны. Правда ведь, Джо? Их слишком легко провести.

Джо хотел что-то возразить, однако один из прислужников заломил ему руку. Я непроизвольно дернулась, когда он застонал от боли.

— Ты считаешь, он никого не убивал раньше? Как глупо. Я бы не стала предлагать такую работенку абы кому.

— Замолчи, Керри! — все же рявкнул парень.

— Сломай ему руку, — безразлично приказала Шу.

Я не успела ни возразить, ни вмешаться. Раздался характерный хруст. Джо сдержался, не проронил ни звука, но на его лице отразилось такое страдание, что мне почудилось, он потеряет сознание. Однако этого не случилось.

— Госпожа… А можно после того, как закончим, порезвиться с девчонкой? — Сальные глазки мужика прошлись по моему прикрытому телу, из-за чего меня замутило.

Вея задумалась на секунду или две, мне показалось, что она вот-вот согласится. Белки Джо налились серым маревом. Серым. Но это пока.

— Успокойся, Джо. Я не собираюсь трогать Софию. Она мне ничего не сделала. — Женщина махнула рукой и, развернувшись ко мне спиной, подошла к парню. — Но ты… ты меня подвел. И знаешь, что заслуживаешь того, что сейчас произойдет. Вижу, артефакта при тебе нет. Припрятал. Что же… дело твое.

Если бы я могла им помешать… если бы это было в моих силах. Но нет! Ведь даже стражу не позовешь, иначе придется сознаваться в намерении совершить преступление. К тому же вея может рассказать о природе Джо.

— Запомни: никто не смеет водить меня за нос! Никто. Разберитесь. Ему должно быть больно, — отчеканила Шу и двинулась к выходу. Обернулась у самого дверного проема. — Не сопротивляйся, иначе я могу передумать на счет девочки.

Они его били. Много, часто, куда попадут. Я кинулась раз одному на плечо, да так и отлетела к стене, скинутая взмахом руки, точно надоедливое насекомое. Лопатка, которой приложилась, ощутимо заныла. Чизи с воинственным визгом вцепился в ладонь нападающего, однако тоже получил — упал под мои ноги. Я схватила и прижала к груди дрожащее тельце зверя. Он едва слышно засопел и затих.

Третий, седьмой, семнадцатый, двадцать восьмой… Я сидела в углу, считая удары. Они казались бесконечными.

Но все стихло. Мужик, что повыше, плюнул себе под ноги, хлопнул товарища по плечу. Направился ко мне, сел на корточки, глумливо усмехнулся. Я отползла как можно глубже в угол, вжалась, скрыв себя и Чизи платьем, будто оно могло нас спасти.

— Хорошенькая ты. Жаль, попорчена нежитью. — Он протянул ко мне толстые мозолистые пальцы, замер. Щеку так и не тронул, пропустил только меж подушечек прядь волос. Причмокнул с сожалением. — Кабы не приказ… ну, ничего. Мы еще увидимся с тобой, доведется. Там и познакомимся поближе.

Стоило затихнуть тяжелым шагам, я рванула к Джо. Охватила его за щеки, погладила, пачкая пальцы свежей алой кровью. На нем не осталось живого места, сплошь ссадины и синяки. Правый глаз заплыл, опух и в ближайшее время обещал из розоватого окраситься в яркий фиолетовый.

— Только не реви, — просипел он, приподнимая веки. И глянул привычно — насмешливо. — Ты бы оделась хоть, дура. Я не железный. — И засмеялся! Подумать только. Тут такое творится, а он смеется!

— Да я… да тебя!

Тоже мне, герой — любовник!

— Ударишь? — хмыкнул парень. — Давай, я жду.

Я оделась под его хриплое сбивчивое карканье, которое все меньше напоминало смех. Сходила за посудиной с чистой водой и тряпкой, нашла бинты, нужные настойки и притирки. Села рядом, помогла сесть ему. Джо морщился при каждом движении, но стоически терпел.

За ребрами у меня колотилось, сжималось сердце. Что же такого предложила ему вея? И правда ли он раньше убивал?

— Спрашивай. Вижу же, хочешь.

— Что за плата? — выдохнула я, смачивая тряпицу в воде. С каждым разом она становилось все краснее.

— Артефакт. Помогает мне жить и не питаться людьми напрямую. Некоторое время. Их запретили, потому на рынке не купишь. Даже на скрытом такое редкость. Из-за возвращения охотников у меня не оставалось выбора. Либо убираться отсюда к чертовой матери, либо так.

Зашипел, когда влажная ткань коснулась рассеченной губы. Я с облегчением выдохнула, поняв, что открытых ран больше нет. Аккуратно растерла мазь с едким запахом лечебного клубня по плечу, потянулась было к второму.

— Не нужно.

— Но оно же сломано! — возразила я.

— Не сломано. Эти идиоты облажались, — фыркнул он и улыбнулся. Возможно, игриво. Однако теперь сложно было угадать наверняка из-за раздувшегося в размерах лица.

— Все равно намажу, — проворчала и после недолгого сопротивления, втерла остатки в месте предполагаемой травмы. — Выпей. Обезболит.

Джо выдохнул и послушался, опустошив емкость, поднялся. А я отвернулась.

— Что же. У тебя больше нет вопросов? — бросил он в спину. Послышался шорох, затем еще.

Я задумалась, не понимая, стоит ли спрашивать. И решилась.

— Ты правда убивал? — протянула, колупая ногтем корочку на свежей ссадине.

— Плохой вопрос, — отозвался он. Обошел, сел рядом. Одежда сокрыла часть синяков, из-за чего его состояние больше не казалось плачевным. — Ты почти меня не знаешь. С чего взяла, что за мной нет грехов?

На его лицо скользнула тень.

— Я помню, — прошептала едва слышно. — Помню тебя.

Он внимательно осмотрел меня, будто посчитал сошедшей с ума, затем взгляд стал серьезнее. Совсем как тогда, в детстве.

— Что ты помнишь?

Сглотнула, ощущая потребность озвучить знание вслух, но страшась этого хлеще недавних гостей.

— Что ты помнишь, Софи?

— Тебя. Нас. Все помню. Я создала тебя после смерти батюшки. Когда его не стало, ты был моим единственным другом.

Создала. Я его создала. Он — плод моего воображения. Подумать только, всю жизнь восторгалась магами и завидовала им. Пробужденные, правда, — не совсем маги, их сила стихийна и практически неуправляема, а резерв нестабилен. У всех без исключения пробужденных способность одинакова: позволяет создавать то, что воображаешь и то, в чем нуждаешься сильнее всего. За всю историю лишь единицам удалось подчинить эту силу. Пробуждение всегда происходит под давлением обстоятельств при сильной эмоциональной травме или потрясении. Этим потрясением может быть что угодно: от неразделенных чувств до смерти близких. В моем случае, к сожалению, второе.

Даже странно, почему мне это запомнилось. Обыкновенно я плохо воспринимала информацию о нечисти или магии.

— Другом? — усмехнулся Джо. — Пробужденные не дружат с сотворенными созданиями. Ты придумала меня для утешения, поддержки. Ради любви, которую тебе не додали живые. И сейчас ничего не поменялось. Просто мы выросли. И любовь обрела другую форму, — с тоской пояснил он, устремив взгляд куда-то за мое плечо. — Я ушел тогда, потому что понял, что могу тебе навредить. Но ты… эта связь привела меня к тебе снова. Мы не можем её разорвать, но можем ослабить. Теперь у нас получится.

— Нет! — взвизгнула я, ощущая клокочущую обиду. Она рвалась из меня наружу, грозясь обратиться истерикой. — Нет, — сказала уже тише. — Ты был для меня всем. Ты и матушка. Вы — те, кто оставался со мной.

Был. Но потом ушел. В один день он просто исчез из моей жизни, точно и не существовал вовсе. Не оставил после себя и следа. Про него никто не знал, никто не помнил. Моя ошибка в том, что забыла и я.

— Софи, не нужно, — протянул он и облизал раненную губу. — Поэтому я не хотел, чтобы ты знала. Потому что вспомнила бы. Обязательно вспомнила. Это знание не принесет тебе ничего кроме горя. Не зря таких, как я, зовут Пожирателями душ. Мое присутствие тебе навредит. А твое присутствие делает меня слабым.

Желание обнять его стало практически нестерпимым. Я потянулась, но замерла, наткнувшись на колючий взгляд.

— Я разберусь с сотворенным, убившим Дженни, и покину город. Так будет лучше, — сухо добавил Джо, отвернувшись.

В груди протестующе заворочалось нечто. Оно просило удержать его, отговорить, придумать хоть что-то, чтобы остался. Но я понимала, что не имею на это права. Ни на что прав не имею. Создала по своей прихоти, забыла, а нити судьбы свели нас обратно. Может, будет лучше уничтожить эту связь? По крайней мере для него.

— Но мы же…

— Ничего не случилось, — оборвал Джо. — Тебе же не впервой, — язвительно процедил он. — Отнесись к нашей… ночи, как к приятному опыту.

Злые слезы собрались в уголках глаз. Я понимала, что он делал и зачем. Пытался оттолкнуть, ранить побольнее, чтобы сама ушла, чтобы отдалилась. Но я не хотела! Бесы его раздери, не хотела заканчивать так! Не после того, как вспомнила, не после того, что между нами произошло.

— Прекрати, — попросила дрожащим голосом. Тронула его руку, сжала до того, как оттолкнет, и переплела наши пальцы. — Не будь таким.

— Каким? — хмыкнул он, но ладонь свою не убрал.

— Козлом, — фыркнула я и опустила голову на его плечо, чувствуя в висках зашкаливающий пульс.

— Только сегодня, — сказал Джо, поддавшись.

— Сегодня, — вторила ему я.