Ложь и прощение

Глава 23. Умирает ли надежда

София

Не запомнила, когда ела в последний раз. В темницах время течет иначе. Оно песчинками сыплется сквозь пальцы, а затем возвращается в ладонь, чтобы повторить отсчет.

Иногда мимо вышагивает суровый стражник. Он гремит старинными доспехами, из-за чего у меня жутко болит голова. Смотрит на нас с презрением, сплевывает под прутья решетки, и продолжает обход. Уже своего рода ритуал.

Несмотря на возражения Джо, я пожертвовала одной штаниной, чтобы утирать Люсии лоб. Шон очнулся какое-то время назад и чувствовал себя сносно, а вот его сестра… Её лихорадило. Мы не знали, что тому виной: использованная сила Грани или же блокаторы. Девушке становилось только хуже. Пот градом тек с её горячего лба, она шептала и стонала в беспамятстве, а иногда даже лягалась, будя спящих рядом детей.

Какой бы стервой Люсия не была, вероятно, она имела причины для своего поведения в прошлом. Не мне её осуждать. Её смерти я точно не обрадуюсь. Увы, помочь я не могла ничем, кроме как вовремя обтирать девичье тело. Холод камеры ухудшал положение, он мог застудить без того пострадавший организм.

Обыкновенно спокойный Шон суетился, ходил туда — сюда, чем сильно раздражал Джо. После встречи с Тилионом он вообще стал каким-то вспыльчивым и дерганным, словно его что-то беспокоило. Стоило спросить, парень огрызался или замыкался в себе. Я переживала, но решила оставить его в покое.

— Как она? — тихо спросил Шон, наконец, усевшись возле больной.

Я закусила губу и качнула головой. Не стану ему врать. Дела плохи.

— Могло быть лучше. Намного лучше.

Взглянула на него. Карие глаза полнились надеждой, верой в чудо. Но если чудеса и случаются, то нас они решили обойти стороной.

Тронула кончики его пальцев. Шон одернул руку и подозрительно быстро оглянулся в сторону задремавшего Джо. Я нахмурилась, не понимая странного поведения. Однако не стала спрашивать. Не до того сейчас.

— Ей нужна помощь и как можно скорее.

Белых прядей на голове южанки становилось все больше, скоро целиком окрасится в серый. Так прекрасно и так ужасно. Словно сама луна спустилась с небес, чтобы посеребрить черные волосы. Вот только за свой дар она забирала слишком многое.

— Йорн придет за нами, — уверенно заявил Шон.

Я вздохнула. Мне тоже очень хотелось в это верить. Но прошло уже десять дней. Время здесь считать было сложно, но возможно. Я отмеряла его в стражниках. Обход совершался дважды в сутки спустя одинаковое время. Промежуток между первым и вторым более короткий, чем, когда они сменялись вновь. Значит, ночью нас никто не охранял. Если не считать наложенные чары и блокаторы.

— Конечно, — кивнула я. — Он придет.

Дети никак не отреагировали на наши слова, хотя точно их услышали. Мириам почти не просыпалась, предпочитая сон реальности. Лиам стучал зубами от холода, кутаясь в отсыревшую куртку. А Ник по большей части смотрел в пол и молчал, будто уже не ждал спасения.

К сожалению, надежда их покинула. И скоро она покинет нас.

— Ты не веришь? — шепнул Шон, безошибочно распознав мои сомнения.

Я снова взглянула на Люсию. Такой она не вызывала ни раздражения, ни гнева. Только жалость. Мне было жаль эту ершистую девчонку, которая верила в приютившего её охотника больше, чем в кого-либо. Может быть даже больше, чем в собственного брата.

Мы попали в плен из-за её ошибки. Но я не могла её винить. Она всего лишь пыталась нам помочь, пусть это и обернулось не лучшим образом.

— Я верю, что мы будем живы.

Пока что. То, что мы еще здесь, означает, что Йорн до сих пор на свободе. Поймай его Орден, нас бы живо отправили на плаху.

— Все будет хорошо, — буркнул Шон, укладываясь возле сестры. Иного источника тепла кроме наших тел у нас не водилось.

— Шон, — позвала я. Он пошевелился и посмотрел на меня. — Как вы попали к Ниволе?

— Мы появились на свет в небольшой деревушке на самом юге Империи. Простая история: отец был охотником, а мать вела хозяйство. — Парень хмыкнул, заметив мои округлившиеся от удивления глаза. — Нет, он не являлся членом Ордена, самый обычный охотник. Шкуры и мясо мы продавали, на вырученные деньги жили. Ни в ком не водилось магии, ни капли.

— Что случилось? — тихо спросила я, когда он замолчал. Взгляд юноши потух, в нем поселилась давняя тоска.

— Стая оборотней пришла с востока. Они загрызли всех. Отец закрыл нас в погребе. Крики матери и отца… они до сих пор в моей голове. Их кровь протекла через половицы… Мы бы погибли, если бы не сила. — Шон сжал челюсти, желваки заходили на его скулах.

Я не торопила, терпеливо ждала, понимая, насколько тяжело ему мысленно возвращаться в тот роковой день. Понимала, потому что сама прошла через подобное. Может быть, мне было чуточку легче, ведь у меня осталась хотя бы матушка. А у них… никого кроме друг друга.

— Проклятая сила. — Его взгляд замер на пепельных прядях сестры. Он подцепил одну пальцем и поморщился от сдерживаемой боли. — Мы выжили, но какой ценой. Люсия плохо запомнила тот вечер. Мне кажется, её разум закрылся. Она предпочла забыть. Как бы я хотел забыть…

Слюна стала комом в горле. Я судорожно втянула носом затхлый воздух.

То, через что им прошлось пройти — просто ужасно. И, даже найдя спасение в лице охотника, они все равно были обречены скрываться. Ни нормальной жизни, ни душевного спокойствия. О каком спокойствии может идти речь, когда на тебе подобных открыта охота?

Раньше я одобряла политику Мирам, пусть и не до конца её понимала. Например, мне было неясно, чем таким опасны летуны? Зачем уничтожать абсолютно всю нечисть? Есть довольно безобидные виды.

Теперь же мое мнение изменилось. Я увидела то, чего не могла раньше, прозрела. Падшие тоже имеют чувства, живое бьющееся сердце, у них есть все, что есть у простых людей. Так почему они не заслужили и шанса? Не заслужили даже справедливого суда.

— Потом нас нашел Йорн. Все в том же погребе. Я сразу понял: он пришел нас убить. Но не смог. Не знаю, что его впечатлило: наш вид, трупы в деревне или же что-то еще. Но мы живы благодаря ему. И я всегда буду это помнить. Всегда. Нам не возвратить этот долг.

— Вы многим ему обязаны. Спасибо за то, что рассказал.

Шон угрюмо кивнул, закрыл глаза.

Я поежилась и задумчиво посмотрела на его лысую макушку, на сильные руки, напоминающие медвежьи лапы, что бережно обнимали Люсию. И отвернулась.

Не в силах успокоить ребят, я могла лишь верить и молиться, чтобы волей Первого мы избежали худшего.

Не сказать, что я верила в существование Первого. Вернее, я не верила в его божественное происхождение. Это лишь то, что люди Мирам сами себе придумали, записали в книгах по истории, а затем решили за всех, что такова истина. Люди не спорили. Людям все равно, во что верить. Одни Боги сменяют других. Такова правда, я не сомневалась.

Матушка, не смотря на переезд, оставила в сердце Богов Севера. В отличие от маленькой меня, она не смогла найти в душе места для Первого. Потому что там уже были другие имена: Богиня горных вершин Вилла, Богиня охоты Сверена, Бог справедливости Крик… те, кого я давно забыла, кто не помог ни мне сейчас, ни моему отцу тогда. Они оставили его умирать посреди ночной улицы. А я оставила их.

Богов не существует, зато свирепые исчадия Грани очень даже реальны. Мне довелось их увидеть и почувствовать.

Как выяснилось, учение Первого обманчиво. Оно велит уничтожать любую нечисть, потому что они — сама тьма. Вот только в каждом есть тьма. И в каждом есть свет. В Джо, во мне, во всех этих детях. И причина тому не только проклятая сила Грани. Такова людская природа. Люди жестоки, но вместе с тем они продолжают видеть свет даже в самые сумрачные времена. Как я увидела свет в Джо, как увидела тьму в себе. И речь вовсе не об исчадии, покусившемся на мою душу и жизнь.

Однако сейчас… сейчас я не вижу света. Не вижу надежды. Она угасает. Полыхает пока слабым огоньком внутри. Но стоит подуть слабому ветерку — фитиль потухнет.

И придет Тьма. Не та, что существует в каждом наравне со светом. Древнее чудище, которое жаждет получить шанс прорваться в наш мир.

Она придет. За мной. За ними. За всеми нами.

Я проснулась от движения Джо. Он пошевелился, вынимая из-под моей головы затекшую руку. Тряхнул несколько раз кистью, сбрасывая онемение, и встретился со мной глазами.

— Доброго утра, красотка, — фыркнул он, изображая веселье. Но я не поверила. С каждым проведенным вместе часом мне все легче удавалось отличать притворство от его истинного настроения.

Джо выглядел нездорово. От голода мы едва могли стоять на ногах. К счастью, пищу все же приносили во избежание преждевременной смерти пленников, вот только куска хлеба в сутки юным организмам не хватало. Меня не переставало тошнить, но я упорно отказывалась от порции парня, любезно предлагаемой всякий раз, как о прутья стучал узкий поднос.

— Поспи еще, — попросила я. — Ты же глаз не сомкнул.

Он упрямо мотнул головой.

Я глядела на него снизу, все еще лежа на коленях. Смотрела на волосы, прилипшие к высокому лбу, как черные прядки закрыли брови и глаза. Мне хотелось их коснуться, зачесать назад, к затылку. Но я удержалась.

Сколько не вспоминала, не могла понять, зачем он оттолкнул Тилиона. Они же были друзьями. Близкими друзьями. Или я ошибалась, как ошиблась с его поведением в прошлом.

Меня он пугал, потому что пытался защитить. Может, таким нелепым образом Джо защищает и товарища?

Скорее всего, дело в этом. Однако, сколько не спрашивай, Джо никогда не признается, что заботится о ком-то кроме себя или меня. Даже в нашем случае ему было сложно правильно выразить свои чувства, что говорить о человеке, многим позже вошедшим в его жизнь.

— Никто не придет. Так и знал, ему нельзя верить, — прошипел он едва слышно.

Я коротко зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Он не бросит детей. И ты это знаешь. Так что прекрати, — угрюмо отозвалась и повернулась на бок. Спина от долгого лежания на земле невыносимо болела, мне казалось, что после такого моя поясница непременно отвалится.

Послышался привычный звон доспехов. Стражники не решились нарушить режим. Вжух — вжух, вжух — вжух. Цок. Бам. Бух. Звуки становились громче с приближением охранника.

Я поборола желание зажать ладонями уши.

— Если мы выживем, меня до конца жизни будет раздражать звон металла, — ворчливо пожаловалась я. Джо хмыкнул.

На сей раз распорядок изменился. Не сразу. Сначала охранник, как обычно, замер возле нашей клетки. Но плевка не последовало, как и неразборчивых оскорблений. Он просто стоял и молчал, глядя на нас сквозь прорези в защитном шлеме.

Я напряглась. Поднялась с чужих колен, встряхнулась, прогоняя остатки сна. Джо встал во весь рост и ощерился, готовый обороняться хотя бы словесно.

Шлеп щелкнул креплениями, страж его снял. Мы дружно застонали — от радости или неверия. Не знаю, от чего больше.

На нас смотрел наш охотник. Он вправду пришел, пусть на это и потребовалось больше времени, чем мы думали. Не бросил, не сбежал. Я оказалась права на его счет. Эти дети важны для него. Он искренне желает им помочь и ни за что не бросит на верную смерть, даже если этот подвиг грозит подобной участью ему самому.

— Йорн, — ахнула я, бросаясь к прутьям.

Мужчина обвел присутствующих обеспокоенным взглядом, задержался в дальнем углу, где постанывала в беспамятстве Люсия, нахмурился. Шон завозился и приподнялся на локтях.

— Насколько плохи дела? — сухо спросил охотник, обращаясь ко мне и ко всем одновременно.

Я закусила нижнюю губу. Плохо. Очень плохо. И с каждым часом становилось все хуже.

— Они истощены. Нас почти не кормили, блокаторы поглощают их силу. Люсия… её состояние… Если так пойдет и дальше, скоро её заберет Грань.

Ниволе сжал пальцы на прутьях. Охранная магия сработала мгновенно, опалив его плотные перчатки и кожу под ними. Запахло горелой плотью. Меня замутило, но я не позволила себе отстраниться или зажать нос.

С губ Ниволе сорвалось заклинание, решетка мигнула, поплыла, а затем затрещала и исчезла, будто её тут не было вовсе.

— Скоро здесь будут стражи. И охотники, — прохрипел Джо. Его голос заметно сел, а внешний вид оставлял желать лучшего. — Зачем ты применил магию? Можно было стащить ключ.

Йорн закрыл глаза и шумно выдохнул, словно сдерживался, чтобы не огрызнуться в ответ на претензии. А когда открыл, выглядел собранным и спокойным.

— Наверху отряд, в Ордене сейчас повышенная готовность, туда и муха не пролетит. Да и в чем смысл, если вас все равно придется вытаскивать порталом?

Джо сощурился, но ехидничать не стал. Толи две недели заточения сбили с друга спесь, толи он наконец обрел здравый смысл, осознав, что сейчас — не время для ругани.

— Обычно я могу перенести за раз десять человек.

Его слова насторожили. Обычно? А сегодня что произошло? За подобной фразой, как правило, следует «но». И предчувствие меня не подвело.

— Здесь много сторонних заклинаний. Я не смогу их обойти, если возьму всех. — Он повернулся к нам с Джо. — Могу взять вас и троих детей.

Не думала, что он предпочтет нас им. Возможно, сыграло чувство долга. В конце концов, охотник ощущал за нас ответственность после того, как спас от ритуала. Я до сих пор не до конца понимала тому причину, ведь если бы Йорн не вмешался, он мог бы и дальше скрывать свою сущность. А спросить так и не решилась. Почему-то мне казалось, что он не скажет.

— Нет, — упавшим голосом просипела я. — Ты не можешь. Они слишком слабы, чтобы ждать.

Они и без того настрадались. А вот мы сможем. Блокаторы настроены на магию Грани, потому я чувствую себя более или менее сносно. Джо может восстановить силу от меня. Мы сумеем дождаться возвращения Йорна.

Мы справимся.

— Ты сдурела? — рявкнул Джо. — Хочешь остаться?!

С виду он твердо стоял на ногах, но я видела дрожь в пальцах, видела, как с виска стекла капля пота. Он тоже натерпелся, блокаторы пожирали его силу, оставляя от веселого крепкого юноши лишь его подобие.

— Мы остаемся, — твердо произнесла я, встретив его яростный взгляд. И, видимо, что-то такое он там разглядел, потому что более не возражал. Чертыхнулся только, качнулся на пятках и отступил.

— Хорошо. Подойдите, я обезврежу ограничитель.

Я протянула запястье первой. Йорн тронул железо пальцами, шепнул слова заклятия. Чары окутали блокатор, камень в браслете мигнул несколько раз, а затем погас.

— А нельзя их снять? — проворчал Джо.

— Нет. Для этого нужен ключ. У меня его нет. Я изменил магическую цепочку в блокаторах, теперь они не более, чем бесполезные железки. Оставайтесь на месте. Дождитесь меня, я вернусь.

Ниволе направил магию в угол, где устроились ребята. Земля под ними завибрировала, я почувствовала эту вибрацию даже стоя в стороне. Пыль поднялась, закружилась по невидимому магическому кругу, формируя кокон, а затем людей внутри поглотила воронка. Мне впервые довелось увидеть портал. Он был похож на бездну, словно реальность разорвало силой мысли заклинателя.

Джо положил ладонь мне на плечо. Я моргнула. В месте, где секунду назад стоял охотник никого из живых не осталось. Ровная земля, солома и крысиный помет.

Мы остались одни.

— Мы не можем оставаться здесь, — буркнул парень. — Слышишь? Скоро сюда явится стража. Не найдя пленников, угадай, на ком они сорвут злость?

И почему я не подумала об этом? Йорн же говорил, что времени на побег мало. Сомневаюсь, что он успеет доставить детей в нужную точку и воротиться. С чего я вообще взяла, что он вернется? Сколько минут стражникам нужно, чтобы спуститься в подземелье? Вряд ли много.

— Но Йорн просил не уходить, — с сомнением отозвалась я. — Если мы сбежим, сможет ли он нас найти?

— Если останемся, искать станет некого, — мрачно сказал Джо. — Уходим.

Он сделал шаг, потерял равновесие и чуть не упал. Мне пришлось подхватить его, заставив перенести на меня часть своего веса.

Нет. Определенно нет! Так мы далеко не убежим. Я — не ломовая лошадь и не самоход, чтобы без проблем тащить на себе здорового мужика.

— Тебе нужно поесть, — прошептала я.

— Ты видишь здесь ароматную похлебку? — как-то вяло огрызнулся Джо. — Я вот не вижу.

— Я не про похлебку. Ты понимаешь, что тебе нужна не она, — буркнула я. Повернулась к нему лицом и обняла за талию, уложив ладони на бока. — Давай быстрее, — поторопила, внезапно ощутив нервозность. Он еще ни разу не питался от меня. И это было… волнительно?

Он весь напрягся, мышцы под пальцами стали точно литыми. Я заглянула ему в лицо, подметила заострившиеся черты. Хищный. Голодный. Злой. По одному его подобравшемуся виду я видела: он хотел. Хотел, но отчего-то медлил. Почему? Мне доводилось видеть, как Джо забирал чужую силу. Так с чего вдруг сейчас не решается?

— Давай, — поторопила я.

Парень сглотнул и опустил глаза, его густые ресницы дрогнули. Он облизал сухие губы, выдохнул.

— Я не стану этого делать. — Рявкнул и шагнул назад, пошатнувшись на нетвердых ногах.

— Почему?

Это же так просто. Несколько секунд или минута. Пока мы тут спорим, нас уже могут поймать. Нам некогда ссориться!

Я в недоумении моргнула, затем снова. Потянулась к нему, но наткнулась на колючий взгляд. Колючий и пристальный. А еще там был страх. Он мне не примерещился, я точно разглядела его в черных зрачках, как недавно видела в своих. Знакомый ужас, пожирающий человека изнутри.

— Почему «нет»?

Джо потер переносицу, зажмурился, а когда открыл глаза, я задохнулась, подавилась воздухом, будто он стал поперек горла. В его глазах — сожаление, гнев, любовь, желание и необъятная печаль. Слишком много для меня одной.

— Если я сделаю это, если позволю себе питаться от тебя… вдруг я не смогу остановиться, Софи? Во мне и так половина твоей души. Вдруг я возьму слишком много? Я же… Я боюсь, что убью тебя.

Его голос срывался, хрипел. Я каждой частицей души ощущала его боль, его сомнения. Словно мы были связаны крепкими нитями. Словно были единым существом. Неделимым.

Именно поэтому во мне все больше крепла уверенность — он мне не навредит. Не сможет. Потому что теперь не существует отдельно его и меня, есть только мы.

— Джо, эй, — прошептала я, приближаясь. Заключила его щеки в свои ладони, ласково погладила подушечками пальцев. — Все будет хорошо. Слышишь? Со мной ничего не случится. — Он так сильно сжал челюсти… я увидела, как заостряются скулы. — Я тебя не покину. И ты не покинешь меня. Мы обязаны сбежать, чтобы выжить. Спрячемся, подождем, пока не вернется Йорн.

Он посмотрел на меня с болезной нежностью, у меня защемило в сердце. Его перетянуло невидимой леской и дернуло, заставив забиться вновь — громче и сильнее.

— Просто сделай это. Я люблю тебя. И я тебе верю. — Едва слышное признание сорвалось с моих губ прежде, чем я коснулась его губ поцелуем. Трепетным, практически невинным. Я почувствовала, как его тело дрожит, как он срывается в пропасть, не в силах более сдерживаться. Как отпускает контроль так же, как я отпустила свой.

— Не умирай, — рвано выдохнул Джо.

Я коротко улыбнулась. А затем камеру осветило голубовато-синим. Линии на его лице засияли, отбрасывая на мою кожу и одежду блики. Энергия потекла по завиткам, переливалась от лазурного до серебристого. Так красиво. И так пугающе.

Но я больше не боялась.