Ложь и прощение

Глава 22. Плен

Джо

Как только Йорн ушел, я сразу покинул внутренний двор. Замерзшие пальцы нуждались в тепле. Я дыхнул на них, растер кожу. Хмыкнул. Какой толк в нечеловеческом происхождении, если мой организм не сильно отличается от людского? Из-за клейма нечисти я имею только проблемы.

Если бы я был просто Джо, обычным мальчишкой, внуком старого лекаря Ниви, все могло сложиться иначе. Хотя кому я вру? Ничего из того, что произошло, не случилось бы вовсе, в том числе, и наша с Софи встреча. Я бы не знал её, а она меня.

«Зато она была бы в безопасности», — тихо прошептал разум. Совесть заскулила в углу, напоминая о том, что она у меня вообще-то есть. Я отмахнулся от обоих, предпочтя пустоту в мыслях. Еще никогда и никого муки совести не спасали. Да и от меня в этом случае уже ничего не зависело.

Оставалось надеяться, охотник вернется целым и невредимым. Кстати, я не был уверен, что стоит его так называть теперь, после того, как он стал разыскиваемым преступником. Но как-то прицепилось что ли, прилипло.

Я по-прежнему ему не доверял. Ни ему, ни кучке детишек под его крылом. Каждый из них — себе на уме, кто знает, что выкинут в следующую минуту. Сегодня они — друзья, а завтра могут стать врагами. Правда, я плохо представлял себе Ника или Мириам в полном облике Падших. А ведь когда-нибудь их волосы полностью окрасятся в пепел, когда-нибудь они освоят свои силы. Либо сойдут с ума, как многие им подобные в прошлом. Историю еще никому не довелось переписать. И я сомневаюсь, что это выйдет у Йорна, каким бы выдающим человеком он не был. Один Падший, сохранивший здравомыслие, — не показатель. Сколько прошло времени с тех пор, как они обрели эти силы? Месяц, год, несколько лет? Сколько у них осталось?

А сколько осталось у Софи до того, как Тьма вновь явится по её душу и жизнь?

Словно прочтя мои мысли, дверь умывальни скрипнула. Сначала я увидел мокрые кудряшки, затем покрасневшие, но сухие глаза. Заметив меня, девушка опустила взгляд. Замерла, потопталась и подняла голову.

Не ожидал, что решится заговорить первой.

— Прости, — отчетливо раздалось в помещении.

Я почувствовал, как окаменело мое лицо, как на нем не осталось ничего настоящего, только извечно приклеенная улыбка — насмешка, будто издевательство или плевок в её сторону. Не знаю, зачем, не знаю, почему. Но мне нужно понять, когда она искренна, а когда врет. Мне необходимо выяснить, кто я для этой девушки, кто мы друг для друга. Потому что, если Кроу прав, в чем был смысл всего, что я когда-либо делал? Неужели я и правда существую лишь по её прихоти и для её желаний?

— Не извиняйся. Это ведь правда, я тебе не нужен, — протянул, прищурившись. Софи вздрогнула, но не ушла и не отвела взгляда.

— Почему ты так решил? — Она свела брови к переносице и облокотилась о дверной косяк. Её мокрые волосы показались мне вовсе не темно-русыми, скорее каштановыми. Они вились еще сильнее, чем обычно.

Так странно было вести подобный диалог с той, с кем недавно лежал в одной постели, с кем разделил душу и сердце, ради кого был готов умереть, если потребуется. После ритуала я знал, что способен отдать свою жизнь ради того, чтобы жить продолжала она, пусть и без меня.

Но либо я ошибся, либо просто не способен подавить собственный эгоизм. Мне нужно её защищать, ведь если и это у меня отнимут — что останется?

Поставил локоть на столешницу и оперся щекой о ладонь, наблюдая, как Софи мнется, теряясь в моем присутствии, как трепещут её ресницы.

— Не знаю. Как мы не стараемся, ничего не выходит. Ты видишь? — горько рассмеялся я. — Ты не желаешь моей защиты. Так зачем мне оставаться?

— Потому что… потому…

Мне захотелось хохотать еще сильнее. Но вместо этого смех застрял в глотке, резко оборвавшись.

— Что «потому что», Софи? Скажи мне, ну!

Наверное, я зря повысил на неё голос. Сорвался. Не из-за того, что она виновата. Я просто злился. И не смог сдержать эмоции. Такие бесполезные человеческие эмоции, которые я раньше не понимал. Порой мне очень хотелось вернуться в то время, когда чувства были мне чужды. Но никто не способен обернуть время вспять.

Несколько раз девушка беззвучно открыла и закрыла рот, её глаза увлажнились, а зелень в них потемнела до оттенка болотной тины.

— Потому что я люблю тебя! — прошептала Софи.

А я ошалел. Моргнул ошарашенно несколько раз, смотря на то, как сжимаются и разжимаются её кулаки, как идет пятнами лицо, как кусает пухлые губы.

Смотрел и не верил в то, что услышал.

София

Честное слово, я завела разговор с благими намерениями, но сейчас, как никогда, мне захотелось его ударить! Колотить по спине, груди, рукам со всей силы, пока злость не пропадет совсем.

Джо будто издевался, намеренно провоцировал, манипулировал, хоть и знал, что я терпеть не могу подобные штучки. Он никогда не проделывал такого со мной, но регулярно доводил до слез столичных красавиц, сменяя одну пассию на другую. Так почему я решила, что стану исключением?

Аж самой захотелось заплакать. Смешно. Не плакала, когда узнала про Тьму, охочую за моей жизнью, не плакала, когда вспоминала о смерти отца. Зато из-за выбитого признания — пожалуйста!

Я развернулась и быстрым шагом пошла на выход. Лишь бы не видеть его застывшего лица. Сбежать, спрятаться. Я нуждалась в этом перерыве. Но уйти мне не дали. Джо догнал быстрее, чем успела пересечь порог. Дернул за руку, заставив развернуться. Громкий писк вырвался из горла, когда он прижал меня к своей груди так крепко и сильно, что заломило без того ноющие мышцы.

— Не уходи. Не сбегай от меня, ладно? — прошептал он в макушку. И поцеловал. В висок, скулу, уголок губ. — Прости. Прости меня. Я просто не знаю, чему верить.

Он шептал и шептал всякие глупости о том, что испугался, о том, что хочет меня оберегать, о нашем прошлом и будущем. А я не удержала соленые слезы и позорно разревелась, уткнувшись намокшим носом в колючую шерсть его свитера.

Когда он такой, я вовсе не хочу избавляться от его опеки. Хочу и дальше полагаться на его силу, ощущать большие ладони на своих плечах, обнимать, засыпая под треск пламени в камине, вдыхая родной запах. Может быть, самостоятельность в таких вопросах — не так уж важна? А, может, меня просто ослепили чувства.

Сверху громыхнуло, с потолка на нас посыпались мелкие каменные осколки. Я напряглась, заметив, как подобрался Джо, как все мышцы в его теле затвердели. Выпуталась из кольца его рук и посмотрела в сторону выхода.

— Что это?

Парень нахмурился. Его кадык дернулся, когда он сглотнул.

— Не знаю. Надеюсь не то, о чем я подумал.

Громко и сильно забилось мое сердце. Поход в город. Странное выражение на лице вернувшейся Люсии.

— Нас выследили, — высказала я нашу общую догадку.

Дверь распахнулась, громко ударившись о стену. Сверху вновь громыхнуло, дом тряхнуло, он застонал, точно живой. Кладка справа пошла трещинами. С порога на нас смотрел взъерошенный запыхавшийся Ник. Мальчишка выглядел не просто напуганным, он был в ужасе!

— Что случилось? — Я бросилась к нему и подхватила, придержав за локоть прежде, чем он упал на колени. Ноги его не держали.

— Орден. Там Орден! Бегите скорее! — захныкал Ник. Он растерял свою храбрость, позабыв о подражании Ниволе. Сейчас в моих руках дрожал от страха маленький ребенок.

— Где остальные? — зарычал Джо, подхватывая со стола нож для разделки туш. Я засомневалась, что такое оружие хоть чем-то способно помочь против отряда охотников, но промолчала.

Ник снова всхлипнул, шмыгнул сопливым носом, его губы дрогнули, сжавшись тонкой полосой.

— Их всех схватили. Кроме меня и Мириам. — Словно опомнившись, он обернулся, выискивая девочку за своей спиной. Ожидаемо не нашел, ведь за ним никого не было. — Мириам! Она шла прямо за мной. Они напали из леса. Никто этого не ждал. А мы… Йорн учил атакующей магии только Шона и Люсию. Их схватили первыми. Шон приказал мне бежать, но в лесу их было много… так много!

Я погладила мальчика по голове и переглянулась с Джо. В его глазах я видела то же, что, верно, было в моих — панику. Мы считали это место надежным, но Люсия привела за собой хвост. И ведь охотники дождались ухода Йорна! Или просто не сразу вышли на след девушки. Кто знает. Но это неважно, ведь нам не сбежать. Кроме лестницы, ведущей наверх, выхода нет.

Потянулась к Нику и ласково тронула кончиками пальцев его щеку.

— Все будет хорошо. Ник, они видели, куда ты побежал?

Мальчик коротко кивнул, а затем разревелся еще сильнее.

Мы услышали громкие шаги. Кто-то спускался вниз. И этот кто-то явно тяжелее Мириам.

Джо задвинул нас себе за спину. Прятаться смысла не было, нужное заклинание мигом обнаружит беглецов. Я сжала зубы в надежде прекратить трястись осиновым листом, но взять себя в руки не выходило. Нервничали мы трое очень даже слаженно. Шея впередистоящего парня покрылась испариной, мелкая капля пота стекла по его коже за шиворот, Ник вообще побледнел настолько, что даже его губы будто покрыли слоем муки.

Шаги становились все громче, а потом я увидела Тилиона, нового главу Ордена. Друга Джо. И нашего врага.

Джо

На Тиле красовался новенький белый мундир, позади развивался серый плащ. Верные цвета высокопоставленных охотников. Такие носит только глава и его заместитель. Я взглядом отмерил расстояние, прикидывая, успеем ли мы проскочить. Но парень сделал еще шаг и перекрыл проход своим телом.

Я чертыхнулся, встретившись с ним взглядом. В голубых глазах друга не осталось ни прежней наивности, ни жалости. Передо мной будто стоял другой человек. Не тот, с кем мы торчали вечерами в тавернах, не тот, который радовался за меня и Софи. Я знал Тила — аристократа, своего товарища, но вовсе не был знаком с Тилом — охотником. И сейчас очень об этом пожалел. Нужно было узнать о его силе, о подготовке, о возможностях. Но я не посчитал это важным тогда.

На мгновение. Всего на короткое мгновение зрачки охотника расширились, в его взгляде мелькнуло нечто похожее на разочарование и боль. Но затем все исчезло.

— Я, Тилион Рухарт, глава Ордена охотников, по приказу Советника его Императорского Величества, прошу вас пройти со мной. Предпринявшие попытку сбежать будут уничтожены на месте.

Меч покинул ножны, парень крепко сжал рукоять, украшенную драгоценными камнями. Лезвие блеснуло в тусклом освещении комнаты.

Я протянул Софи руку. Она крепко сжала мои пальцы, приобняла Ника, и мы двинулись за Тилом. Сейчас сбежать возможности нет, но, возможно, она представится позже. Я верил в это, когда на нас надели блокаторы, верил, когда заставили идти через заснеженный лес, верил, когда проходили через портал. Верил даже тогда, когда за спиной сомкнулись кованые ворота дворца.

К сожалению, моя вера не оправдалась. Потому спустя почти день мы сидели в подземелье. Камеры давно не использовались. В коридорах несло крысиным пометом и сыростью. По каким-то неведомым мне причинам, нас определили именно сюда, а не в тюрьму Ордена. Почему? Оставалось лишь догадываться. Была у меня одна мысль — скорее всего, нужны им вовсе не дети, тех позже показательно казнят. Йорн — вот по чью душу пришли охотники. Мы лишь оказались приятным дополнением, а в свете отсутствия Ниволе в особняке — еще и приманкой. К. ни. го.ед…нет

Дети сидели в углу, прижавшись друг к дружке в попытке согреться. Их тела сильно истощила битва и блокаторы, ведь те не просто ограничивали доступ к способностям, они еще и вытягивали силу. Капля за каплей. Час за часом. Пока не истощат настолько, что пошевелиться станет невозможно.

Хуже всех пришлось брату с сестрой. Шон и Люсия так и не очнулись после поражения в Генийском лесу. Остальные выглядели неважно. Софи жалась к моему плечу и мелко часто дрожала.

Не знаю, сколько мы здесь провели времени. Несколько часов? Сутки? Достаточно долго для того, чтобы растерять запал.

Софи дыхнула на руки, с её губ сорвался пар, рассеялся в воздухе. Она поднялась на ноги, я перехватил её пальцы своими.

— Что ты делаешь?

Девушка моргнула, взглянула на меня печальными глазами и кивнула в сторону решетки.

— Нужно осмотреться. Может, мы сможем выбраться.

Я мотнул головой, но отпустил её ладонь. И так понятно: осмотр ничего не даст. Нас бы сюда не посадили, имейся в подземелье лазейки. Не сомневаюсь, не поможет ни магия, ни подкоп. Маги наверняка позаботились о надежности тюрьмы. Они не допустят, чтобы Падшие вышли на прогулку без их на то ведома.

Ковырнул ногтем землю под ногами, откинулся спиной на стену и брезгливо поморщился. Кладка была сырой и неприятно охлаждала кожу, забирая остатки тепла даже сквозь кофту. К сожалению, охотники не проявили милости и захватить одежду не дозволили. Таким образом мы не доживем до казни. Интересно, чем они руководствуются, запирая пленников в подобных условиях? Надеются, что те окочурятся раньше времени и не придется готовить эшафот?

Софи опустилась рядом, громко чихнула, зажав рукой рот. Я посмотрел на неё с сочувствием и придвинулся ближе, так, чтобы девушка очутилась в объятиях. Так было чуточку теплее.

Она уперлась лбом мне в грудь, обиженно засопела.

— Ничего не нашла? — спросил я просто потому, что мы оба нуждались в разговоре, в том, чтобы эта клятая тишина прервалась пусть и пустой болтовней.

— Нет. Тут совсем ничего нет. И прутья жгутся, — пожаловалась Софи, демонстрируя небольшое покраснение на ладони. Кожа вздулась и припухла, будто её лизнули языки пламени.

И запертой она умудрилась пострадать. Не девчонка, а ходячая неприятность!

Я вздохнул, перехватил её пальцы, поднес пострадавшую руку к губам и коротко поцеловал, получив в ответ её тихое шипение.

— Прости. Это больно, но заживет.

— Что мы будем делать? — Если бы я знал. С недавних пор этот вопрос мы задавали друг другу слишком часто. И вновь у меня не находилось верного ответа.

Видимо, Софи тоже это понимала, потому что не стала спрашивать вновь.

— Представляешь, если бы не все это, — она тихо усмехнулась, обводя взглядом камеру, — мы бы готовились к празднику Конца года. Покупали бы кушанья, делали заготовки.

— И обязательно поставили бы огромную пушистую ёлку в гостиной, — закончил за неё я, возвращаясь воспоминаниями в прошлый год. Фрейя всегда заставляла нас искать ель, она была очень придирчива. А из-за того, что ели в Империи росли только в Генийском лесу, стоили они тоже немало.

Единственное, чего не доставало в Мирам — снега. За улицами тщательно следили — стоило только сугробам покрыть носки ботинок, снег тут же топили бытовые маги. Я скучал по тому, что довелось увидеть в лесу. Может, потому что появился на свет совсем в другом месте. Королевство Солона. Север красив, он могуч. А еще суров. Север отпечатался во мне так же, как и половина девичьей души. Его нельзя забыть. Но он не щадит слабых, если ты слаб, пощады ждать не стоит.

Софи тоже скучала по родине. Я видел это во взгляде, когда она смотрела на пушистые снежинки, падающие с неба. Видел восторг в глазах при первом снегопаде, хотя то и снегопадом можно назвать с натяжкой. Они не шли ни в какое сравнение с бурями в Ренью.

— Как считаешь, мы ещё сможем вместе проводить уходящий год? — пробормотала девушка.

Не уверен. Я не могу дать ей такого обещания, ведь вряд ли способен его сдержать.

— Но чур в следующий раз ель наряжаешь ты, — отозвался наигранно весело, добавив в голос звенящих нот.

Не поверила. Глянула на меня, уголки её губ дрогнули и опустились.

— Это будет совсем скоро. До праздника остался месяц.

И правда. Уже ноябрь. Казалось, совсем недавно трон отвоевала Осень, однако она слабеет, а Зима набирает силу с каждым днем, чтобы, когда придет время, снять с сестры корону и надеть на свою голову.

— Как думаешь, твой друг… он может нам помочь?

Я слабо улыбнулся. Конечно, Тил не поможет. Он никогда и другом мне не был. Мы виделись, шутили, делились подробностями жизни, но я не считал его товарищем. Средство для получения информации. Нужный человек в рядах Ордена.

Почему-то от подобных рассуждений в груди кольнуло. Я постарался избавиться от этого чувства, затолкнув его поглубже, но оно не пожелало исчезать, ерзая где-то за грудиной мерзким скользким змием.

— Джо?

Фыркнул, глядя на упругие завитки её волос, погрузил пальцы в пышную копну.

— Я бы на это не рассчитывал. Мы остались одни, Софи. Совсем как в детстве, правда?

Она насупилась, откинулась назад, ткнувшись затылком мне в подбородок.

— Мы не были одни, Джо. С нами всегда была моя мама. Интересно, все ли у неё хорошо…

Верно. Она никогда не была одна. Это можно сказать только обо мне. Я предпочел свободу, а не цепь на своей шее. Но что в итоге? Свобода обернулась одиночеством, а я вновь добровольно отдал поводок в её руки.

Я пытался связаться с Фрейей, но в особняке Йорна не нашлось артефакта связи, как не водилось и других благ цивилизации. Эдакая глушь вблизи столичного шума и ночных огней. Конечно, Софи тревожилась о матери, в конце концов, она — самый дорогой для неё человек. Меня мало интересовала участь женщины. Волновался ли? Да. Но причины наших переживаний отличались. Я боялся того, что произойдет, если мать девушки настигнет смерть. Софи была так сильно опустошена и травмирована после смерти отца, что же случится, если её покинет и второй член семьи?

Ничего хорошего.

— Угу, — согласно промычал я.

Мы замолчали, вынужденно снова погружаясь в тишину, пока в отдалении не застучали подошвы ботинок. Я предполагал, кто это мог быть, потому не удивился, когда Тил застыл у железных прутьев.

Он выглядел уставшим. Щеки впали, обозначились скулы, которые раньше скрывались за румяными щеками, под лазурными глазами залегли синяки, словно по коже размазали пепел, а выражение его лица… Тил не выглядел, как должен выглядеть Глава Ордена после поимки преступников. Он будто повзрослел с нашей последней встречи сразу на несколько лет. Я искал присущую ему простоту в позе или взгляде, но не находил. Того парня, которого я знал, больше не существовало. Его место занял охотник, готовый ради Устава и Веры пожертвовать всем, следуя заветам Первого.

Мы смотрели друг на друга неотрывно. Между нами проходила безмолвная борьба. Софи легонько сжала мою руку.

— Зачем ты пришел? Посмотреть, как я обустроился? — заговорил я первым. — Ничего, знаешь, бывало хуже. Я бы сказал, условия содержания достойны самого Императора.

Челюсть парня напряглась, когда зазвучал мой голос. Тил потер лоб, опустив ресницы, вновь взглянул на меня.

— Все шутишь, Джо? Тебе сейчас не смеяться нужно.

Я пожал плечами.

— А что тогда? Реветь? Извини, я не девица в беде. Если пришел нас спасти, тогда вытаскивай, а не мели языком.

— И все? Тебе больше нечего мне сказать?! — прикрикнул мой бывший друг. Его щеки немного порозовели, возвращая себе здоровый оттенок. Вышел из себя также быстро, как и раньше. Все же осталось в нем что-то прежнее. — Знаешь, какого мне было узнать, что мой друг — нечисть? Знаешь?!

Я поморщился от крика, встряхнулся, как зверь, и подскочил на ноги, в мгновенье оказавшись у прутьев. Тил отпрянул в сторону, а я ухмыльнулся, найдя его реакцию забавной.

— Мне казалось, новость о том, что нечисть — твой наставник, слегка… ослабит шок от потери друга, — сказал спокойно, наблюдая сменяющиеся эмоции на его лице. Их было так много. Слишком много для одного человека. Страх. Боль. Разочарование. Печаль. Сожаление. Гнев. Последнее перевесило.

— Если бы ты сказал раньше, я бы понял. Не сразу, но понял. Помог бы тебе покинуть город, пройти через барьер. Но ты… ты действительно не человек. Он был прав.

Я сощурился. О ком он говорит? Кто был прав? И как Тил занял столь высокий пост? Его отец мог подсуетиться, но я сомневался, что друг принял бы такое развитие событий.

Парень закрыл глаза, оттянул высокий воротник формы, будто ему не хватало воздуха. Сделал еще один шаг назад, его лицо скрылось в тени, слабое освещение от кристалла не могло покрыть весь коридор.

— Тебе не нужно ничего понимать, — выдавил я из себя и вернулся на место возле Софи. Поймав её осуждающий взгляд, мотнул головой, чтоб молчала.

Тил приблизился к решетке. Губы его дернулись и изогнулись в кривой усмешке. Она ему совершенно не шла.

Он смотрел очень внимательно. Но не на меня. На ту, что сидела рядом. И от этого взгляда мне стало не по себе.

— Думаю, я понимаю, — задумчиво протянул он, разглядывая Софи, словно в первый раз увидел. — Ты уничтожаешь всех, кто к тебе приближается. Делаешь им больно. Используешь. Ломаешь. — И бросил, обращаясь уже не ко мне: — Надеюсь, вилея знает, на что согласилась. София Хорес, если не одумаешься, ты умрешь из-за него. Стоит ли Джо того, чтобы за него умирать?

Я проглотил. Мог бы вспылить, броситься к прутьям. Но ради чего? Что я вообще могу в таком положении? Этот яд адресован только мне. И я его заслужил.