Лови день

Вандар

Мири вышла из двустворчатой двери, обтянутой тканью, и ее засыпало снегом. Холод обжег ей ноздри, мгновенно очистив их от запаха тысяч людей.

Выступление Хакана и Кори было назначено после следующей группы. Мири снова попыталась придумать название, стараясь избавиться от нового предложения Хакана — «Хакан и Кори и Мири» или «Мири и Хакан и Кори». Она вздохнула. Музыкальный талант Хакана уравновешивался его неспособностью выбрать имя, которое бы звучало удачно.

Несмотря на снег — или благодаря ему, — ярмарка вокруг концертного зала оставалась оживленной. Сани, которые утром без дела стояли на поле, теперь активно использовались для катания. Отдаленный холм был скрыт за белой пеленой. За разбросанными повсюду жаровнями хорошо присматривали, и Мири медленно направилась к одной из них, стараясь не наступить на какого-нибудь ребенка.

Как наемник, она почти не имела дела с детьми. И она определенно не выработала такого умения разговаривать с ними и терпеливо отвечать на их вопросы, как у Вал Кона. Похоже, ему дети по-настоящему нравились!

«И очень хорошо, — подумала Мири, — потому что они тут повсюду».

Как раз в это мгновение один из них пробирался к жаровне в сопровождении своей уменьшенной копии. У обоих были расстегнуты куртки, а капюшоны болтались за спиной. Они встали перед огнем и повернули лица к снегу, радостно хихикая, пока более высокий из них не заметил ее. Он улыбнулся:

— Хорошая ярмарка, фру.

— Хорошая, зама, — ответила она, чувствуя, как ее губы изгибаются в улыбке. — Застегните куртки, когда пойдете кататься на санях.

Меньший громко засмеялся.

— А мы уже покатались! — сообщил он ей. — Теперь мы идем есть!

— Правильное решение, — одобрила их Мири. Они засмеялись и, помахав ей, ушли от жаровни.

Мири пошла по засыпанной снегом дорожке, восхищаясь яркой белизной снега, который так не походил на серые осадки Пустоши. Здесь детям хорошо…

Она не додумала до конца эту мысль, напрягая слух. Снег заглушал звуки, хлопья мягко шуршали о куртку.

Она не ошиблась! Из-за облаков донесся еле слышный гул — звук современного летательного аппарата, зависшего на одном месте.

Шум ярмарки заглушал этот звук, так что на секунду она усомнилась в собственном слухе. А потом шум послышался снова — тот звук, который был предметом ее надежд, молитв и проклятий, когда Кламас начал распадаться вокруг них, морозя их, обжигая их, убивая их… Она прогнала это воспоминание и пробежала последовательность Радуги с такой быстротой, что перед ее мысленным взглядом цвета слились в пестрое колесо.

Гул раздался снова — кажется, став громче, — и она повернулась, намереваясь бежать за Вал Коном, привести его сюда, чтобы он послушал.

«Зачем, Робертсон? — презрительно спросила она себя. — Что он сможет сделать? А? Тебе нужно радио, и быстро».

Проклятье! Радио здесь, а передать сообщение невозможно! Должен же быть способ…

Из-за угла концертного зала вышел мужчина, окутанный снегом и ослепленный им. Она увернулась, изумленно заморгала при виде его громадных размеров, и, движимая счастливыми воспоминаниями, окликнула:

— Джейсон? Точильщик?

Он остановился, вырисовался в снегу и вопросительно улыбнулся с высоты своего роста:

— Простите, фру?

Мири со смехом извинилась:

— В снегопаде я приняла вас за знакомого.

— Это бывает, когда дует снежный ветер! — добродушно прогудел он. — Удачной вам ярмарки!

И он исчез, оставив позади себя тепло и смятение. Вдали прогудел гонг, ему откликнулись другие. Начинался новый час. Она бросилась в зал с названием трио на губах.

Хакан и Вал Кон все еще готовились к выступлению. Мири прошла к первым рядам и сразу же ощутила на себе взгляд Вал Кона. Она улыбнулась и взмахнула рукой в жесте старинного торгового, который означал «потом нужно поговорить». Он улыбнулся и махнул в ответ, успокаивая ее.

Перед объявлением их выступления Вал Кон на минуту сел за рояль, чтобы проверить его. В некоторых песнях он будет играть аккомпанемент на гитаре, в других — играть первую мелодию, а Хакан — петь. Несколько прикосновений к инструменту его успокоили. Он кивнул кому-то за кулисами, и беловолосая женщина в меховых сапогах вышла на середину сцены под топанье и свист слушателей.

— Следующим выступает новый дуэт. Хакана, конечно, многие из нас знают, а его напарник Кори в наших местах появился недавно, и у нас всех сейчас есть возможность их послушать!

Музыка началась сразу же, и публика засмеялась, глядя, как конферансье поспешно ретируется со сцены. Хакан дождался, пока она скроется за кулисами, и запел.

Мири немного успокоилась. Пока никто не упомянул о том, что Хакан и Кори — герои. Она села поудобнее и стала внимательно вслушиваться. Трио «Снежный ветер» должно чертовски хорошо выступить, чтобы пробиться на радио.

Аплодисменты стихли, и Мири прошла к сцене, присоединившись к небольшой группе, собравшейся у ступенек. Она вздохнула. Судя по количеству почитателей и продолжительности аплодисментов, Хакан и Кори не имели такого успеха, на какой надеялись.

Хакан задержался, чтобы поговорить с друзьями, а Мири слабо улыбнулась мужу, удивившись тому, что он полон радости.

Он обнял ее за талию и крепко прижал к себе, а при виде удивленно поднятых бровей рассмеялся.

— Так мы недостаточно традиционны, мы оба? — спросил он по-бенски.

— Похоже, что так, босс, — ответила она на земном.

Он скосил на нее свои яркие зеленые глаза:

— Проблема, шатрез?

Она пожала плечами и потянула его за собой подальше от сцены. Они нашли места у прохода, ближе к дверям, и уселись как раз в тот момент, когда следующая группа объявила о своей готовности и на сцену вышла конферансье.

— Проблема или решение. Я не знаю, — осторожно проговорила она и повернулась так, чтобы смотреть ему прямо в лицо. — Кто-то сидит наверху и кружит выше облаков. Не транспортный корабль. Например, неэкранированный аппарат или реактивная штучка. За всем этим шумом толком не разобрать. Но делает облет.

— А! — сказал он.

Мири с трудом подавила желание спросить, что на этот раз означает это «А!».

— Дело в том, — сказала она вместо этого, — что я знаю, как привлечь их внимание. Если ты хочешь.

Вал Кон выразительно поднял бровь и стал ждать продолжения.

— Нам надо только, — проговорила она так, словно не была уверена в том, что он и сам уже об этом не подумал, — попасть на радио. Эта идея Хакана насчет трио… Если бы мы с тобой могли спеть что-нибудь на земном или лиадийском… Может, куплеты: один на бенском, один на земном, один на лиадийском. — Она увидела, как он нахмурился. — Я знаю, что это против правил, босс, но больше ничего в голову не приходит. Если только ты не собираешься захватить станцию.

— Захватывать станцию неэффективно. И ты думаешь, твой идиот космолетчик будет слушать?

— А что, по-твоему, он делает? Был бы прямой смысл провести проверку всех частот, как это сделали мы с тобой. Они вышли на радио, как на маяк, а теперь кружат рядом, пытаясь решить, стоит ли делать остановку.

Он кивнул:

— В роли сержанта ты пропадала даром, Мири. Ты могла бы стать…

— Эй! Кори! Мири! Тут кое-кто хочет, чтобы мы научили их нашему стилю игры! — воскликнул Хакан, явившийся в сопровождении двух молодых женщин и робкого мужчины.

Вал Кон рассеянно улыбнулся подошедшим. В улыбке Мири ощущался легкий морозец.

— Хакан, это лестно, — сказала она резче, чем ей хотелось. — Но мы… нам надо репетировать. Нам надо играть лучше!

Хакан стушевался и начал бормотать что-то невнятное. Одна из молодых женщин обратилась к Мири, как к равной:

— Я — фру Рэнд. Когда вы отрепетируете и выступите… Хакан сказал, что вы завтра собираетесь выступать… после этого мы хотим работать с вами! У Хакана с Кори есть что-то новое. Не революционное, конечно. Но новое, не такое закосневшее. Все эти традиционалисты согласны слушать только точно то же самое, что игралось годом раньше. Вот подождите, и увидите, кто победит — традиционная группа! Но на следующий год, я… мы — так выступим, что хочешь не хочешь, а заметить нас придется!

С этим она повернулась, махнула рукой своим друзьям и удалилась. Хакан посмотрел им вслед со странным выражением лица, а потом глаза у него засияли — к ним подошла Кем.

— Хакан и Кори, вы хорошо выступили!

Она улыбнулась и взяла Хакана под руку.

— Ну, хоть кто-то так думает! — сказал Хакан, демонстративно глядя на Мири.

Вал Кон начал было что-то говорить, но Мири предупреждающе подняла руку, заставив его замолчать.

— Хакан, — очень серьезно спросила она, — ты все еще хочешь создать из нас трио?

Он заметно побледнел.

— Конечно, Мири, — промямлил он. — Я не имел в виду…

— Тихо! — приказала она.

Вал Кон наклонил голову, чтобы спрятать улыбку.

— Если мы делаем трио, то делаем как надо, — объявила Мири. — Во-первых, название. Название должно быть такое: трио «Снежный ветер», если только кто-нибудь не…

— Нет, это хорошо. Просто здорово! — Хакан улыбнулся Кем и прижал к себе ее руку.

— Прекрасно. Это мы решили. Так. — Она указала пальцем по очереди на Вал Кона и Хакана. — Вы двое, вы хорошо работаете вместе. Я? Я немного пою. Раньше я в основном пела на вечеринках, а не на сцене. А тут хорошие… лучшие группы Бентрила! Нам надо быть или очень-очень традиционными, как сказала та фру, или другими! Такими другими, что они не смогут сравнивать. Быть традиционными у нас нет времени. Итак, мы готовимся быть другими!

Мири неожиданно повернулась к подруге Хакана:

— Послушай, Кем, эта ярмарка… Может, тебе не очень весело. Если будем хорошо играть, можем сделать себе имя — устроиться, как хочет Хакан. Но тогда надо, чтобы он усердно репетировал!

Кем со смехом подняла руку:

— Мири, не тревожься. Хакан счастливее всего, когда играет. Если вы с Кори поможете ему зазвучать так, чтобы его услышали, то о большем я и мечтать не могу. Годится?

— Ладно. — Мири обвела всех взглядом и улыбнулась. — Фру Трелу прислала нам много еды. Помогите нам ее съесть, и мы поговорим. А потом — репетировать.

Она направилась под снегопад таким решительным шагом, что Вал Кон не сразу смог ее догнать и взять за руку.