Лучший подарок

Глава 1

— Ты обязан починить Тори. Она сломалась.

Броуди Кент нахмурился, глядя на своего брата Уайетта.

— Что за чушь, мать твою, ты несёшь?

В офисе компании «Кент Констракшн» проходило утреннее совещание, и это означало, что рабочее место Тори Льюис, их менеджера, пустовало. Именно поэтому братья обсуждали её, ведь обычно Тори обладала отличным слухом и могла уловить даже шёпот.

— Я говорю о том, что ты сделал на рождественском корпоративе в прошлом году, — ответил Уайетт, обращаясь за подтверждением к их брату, Итану.

Итан скрестил руки и сказал:

— Я сам не видел, но слышал об этом. Ну, ты понял… речь о том поцелуе. Том самом, который взбесил Тори и заставил её ненавидеть тебя и нас, за компанию. Весь последний год мы ходили по лезвию ножа.

— Больше похоже на хождение по углям, — добавил Уайетт. — И мы все сгораем, потому что она превратилась в огнедышащего дракона. Это ужасно, Броуди. Разберись с этим. Заставь её перестать тебя ненавидеть, сделай так, чтобы всё вернулось на свои места.

— Она не ненавидит меня, — возразил Броуди, хотя казалось именно так на протяжении всего этого года, начиная с той злополучной рождественской вечеринки. Они, как обычно, ссорились из-за… чёрт, он даже вспомнить не мог, из-за чего именно. Единственная вещь, которую парень запомнил — это как прекрасна была Тори с её собранными огненно-рыжими волосами, пряди которых спадали на шею. Ему и правда нравилась её шея — россыпь веснушек на ней всегда привлекала его внимание.

Ох, теперь Броуди вспомнил: девушка упрекнула его в том, что он пялился на её шею, и они поссорились на этой почве. Кент чертовски устал оттого, что Тори постоянно затевала ссоры по дурацким пустякам. И, возможно, из-за того, что парень выпил пару бутылочек пива и хотел её заткнуть, он схватил её, притянул к себе и сделал то, о чём мечтал каждый раз, когда девушка открывала свой умный и дерзкий рот — поцеловал её.

Это произошло спонтанно, хотя, может, и нет. Но это было взаимно, ведь она целовала его в ответ. Целую минуту. С языком. До тех самых пор, пока не сделала шаг назад и не побежала прочь, словно с неё вдруг упало платье, но это, разумеется, было не так — Броуди точно заметил бы.

Тори избегала его весь остаток ночи. Чёрт, да что там — весь оставшийся год. Она даже не пришла на Рождество в дом его родителей, чего не делала с тех пор, как устроилась четыре года назад в «Кент Констракшн».

Так что, вероятно, парни были правы: с той ночи многое изменилось. И сильно изменилось. Например, Тори стала избегать зрительного контакта и вела себя тихо, хотя раньше никогда не была такой. Она была шумной, дерзкой и порой невыносимой — всё это ему нравилось в ней и одновременно раздражало.

Прежней Тори больше не существовало. Да, она по-прежнему эффективно справлялась со своими обязанностями, но это уже была не та девушка, которую все полюбили… ладно, к которой они привыкли. И когда Тори теряла спокойствие, то становилась придирчивой: не весёлой и язвительной, а по-настоящему агрессивной, готовой откусить кому-либо голову.

— Даже если она не испытывает ненависти к тебе, то уж точно не любит, — заметил Уайетт. — Сейчас вокруг царит напряжённая атмосфера. Мне это не нравится — никому не нравится. И ты, похоже, думал не головой, а задницей, раз не замечал, что происходит вокруг.

Броуди решил сменить тему, вместо того чтобы искать способ помириться с Тори:

— Единственное, на чём сейчас сосредоточены мои мысли — это заявки. Мы можем вернуться к работе?

Итан придвинул стул и спросил:

— Ты собираешься наладить отношения с Тори?

Броуди не хотел ни говорить, ни даже думать о ней. Он хотел заняться работой, элементарной и несложной, определённо безэмоциональной — не такой, как эта женщина.

— Да всё с ней в порядке!

— Это не так. Даже наши родители заметили и продолжают расспрашивать меня, что её беспокоит. Тори не приходит в гости и не присутствует ни на одном семейном празднике. Они интересуются, что мы сделали не так и чем её обидели, — Уайетт посмотрел на брата с печалью в глазах. — И Каллиопа рассказывает мне обо всём, что они обсуждают с тех самых пор, как стали лучшими подругами, но Тори действительно не говорит о тебе. Всё, что сообщила мне Каллиопа — это то, что Тори несчастна. Меня постоянно спрашивают, не могу ли я помочь хоть чем-то, чтобы улучшить её состояние, ведь она так страдает. Ну же, брат, дай мне хоть немного покоя.

Броуди не собирался в это ввязываться. Он не был виноват в том, что Тори относилась к нему, как к изгою. Ради Бога, то был всего лишь поцелуй! Ничего сверхъестественного, несмотря на то что поцелуй вышел таким, как он ожидал, и даже лучше.

— Мы что, кучка баб? Что насчёт тех заявок? — Броуди одарил братьев суровым взглядом, и они, наконец-то, прекратили болтовню и вернулись к работе.

Во всяком случае, до тех пор, пока двумя часами позже не появилась Тори, одетая в обычные обтягивающие джинсы, свитер и ботинки, а пышная копна её рыжих волос была собрана в небрежный хвост на макушке.

Она всегда выглядела прекрасно — даже сексуально — без особых усилий. И пахла всегда приятно: чем-то экзотическим. Броуди не имел ни малейшего представления, что это могло быть, но ему было любопытно. Не то чтобы он заострял внимание или мечтал о ней, однако сразу заметил, как настроение в комнате из шутливого и дружелюбного мгновенно превратилось в арктически холодное. И наступила мёртвая тишина.

— Доброе утро, Тори! — произнёс Итан.

— Здравствуй, Итан, — она поставила сумку, подошла к кофейнику, налив себе чашку, и заняла место за переговорным столом, обводя суровым взглядом разбросанные на нём бумаги. — Вы начали без меня!

— У нас были заявки, — ответил Уайетт.

Тори пригвоздила их всех — по крайней мере, Итана и Уайетта поверх макушки Броуди, которого она проигнорировала — леденящим взглядом и сказала:

— И что? Я, по-вашему, слишком тупа для участия в важном совещании?

— Никто не считает тебя глупой, — возразил Уайетт. — Нам всем нужно быть на стройплощадках сегодня утром, поэтому мы хотели обсудить предложения до того, как разъедемся.

— Разве это отвечает на мой вопрос? — спросила Тори. — Кто, как вы думаете, займётся отправкой этих заявок?

— Мы подумали, что ты предпочла бы подольше поспать, вместо того чтобы сидеть на совещании в пять тридцать утра, — вставил Броуди.

Она бросила на Броуди мимолётный взгляд и открыла свой ноутбук.

— Быть может, вам следовало бы меньше думать и позволить мне выполнять свою чёртову работу?

Уайетт и Итан посмотрели на брата фирменным взглядом Кента «сожри-дерьмо-и-сдохни».

Ладно, может, Тори и была разбита. У неё всегда был острый язычок, но она умела веселиться, шутить и поддразнивать их. Новая Тори больше не веселилась.

Так что, возможно, настало время Броуди что-нибудь предпринять. Он не знал, что именно должен сделать, но обязательно разберётся с этим.

В полдень Тори призналась себе, что за последние несколько месяцев она превратилась в бешеную сучку: чуть не набросилась на Итана этим утром, нарычала на Уайетта и, как обычно, сделала вид, что Броуди не существует.

Тори вздохнула и составила заявку для Итана на строительство нового здания в западной части их маленького городка, затем принялась за расчёты для проекта Уайетта. В компании братьев «Кент Констракшн» бизнес шёл полным ходом: все парни были заняты, и работа ей, как офисному менеджеру, была гарантирована. Она должна была быть довольна.

Вместо этого девушка явно была несчастна вот уже почти год, с тех пор как Броуди поцеловал её на последнем рождественском корпоративе. Тогда всё изменилось, ведь тот безмолвный танец, который они исполняли друг вокруг друга, и её фантазии о нём в духе «смотри, но не трогай» стали реальностью.

Тори считала свои чувства невзаимными, и верила, что ей оставалось только обожать его на расстоянии и довольствоваться этим. В разгар их спора, Броуди продолжал пялиться на её губы и вдруг коснулся их своими — в тот момент всё вокруг словно замерло, и это было так невероятно потрясающе, что в считанные секунды мир перевернулся с ног на голову. Он прижался к ней, рукой зарывшись в её волосы, а его губы — о, эти губы — дали ей всё, чего она от них ожидала… и даже больше.

Это было самой ужасной вещью, которая только могла произойти, потому что Тори любила свою работу и обожала его семью, а связь с Броуди Кентом — парнем, который никогда прежде не встречался с девушкой, с которой не собирался переспать, а затем, не церемонясь, бросить — угрожала её безопасности. Она никак не могла стать очередным пунктом в списке Броуди Кента, не могла рисковать работой, которой так дорожила, или своими отношениями с семьёй Кентов — единственной семьёй, которую знала.

Проблема заключалась в том, что тот поцелуй до сих пор горел на её губах, даже спустя столько месяцев. Ощущение его крепкого тела, прижимающегося к ней, продолжало преследовать в мыслях и ночных фантазиях, и Тори целиком и полностью ненавидела Броуди за то, что он пересёк ту черту и заставил желать его гораздо сильнее, чем прежде.

Когда дверь офиса распахнулась, она молилась, чтобы это был Уайетт или Итан. Но молитвы не были услышаны — в офис вошёл Броуди. С первого дня работы в «Кент Констракшн» — чёрт, даже раньше, с момента знакомства с Кентами в старшей школе — она была до глубины души влюблена в Броуди. Конечно же, он этого не знал. Никто не знал. Это был секрет, который она хранила более десяти лет и собиралась унести с собой в могилу.

Броуди осмотрелся и ужаснулся, осознав, что они остались наедине:

— Остальные ещё не вернулись?

Тори покачала головой и, не отрываясь, уставилась в середину электронной таблицы на экране своего ноутбука.

— Ох. Эм, мне нужно забрать чертежи для работы над Хэнди Маркет.

Она ответила, не поднимая глаз:

— Я тебя не останавливаю.

Кент обогнул её стол и направился в другой конец офиса.

Тори ненавидела это напряжение между ними. Раньше они добродушно подшучивали друг над другом: он беззлобно дразнил её, а она отвечала остроумными колкостями, что обычно скрашивало её день. Тогда было весело — теперь просто невыносимо.

Тори почувствовала, что Броуди стоит за её спиной, и закрыла глаза, желая, чтобы отношения между ними стали такими, как прежде. До того поцелуя, который всё изменил. До того, как она возвела эту защитную стену.

— Тори.

Она напряглась:

— Да?

— Обернись.

Девушка развернулась в кресле, оказавшись к нему лицом:

— Что?

— Давай поговорим.

Ой-ой.

— О чём?

Он прислонился к своему столу и произнёс:

— О прошлогоднем рождественском корпоративе.

— Мы не будем обсуждать это. Никогда, — резко ответила Тори и развернулась обратно.

Он подошёл ближе к её столу и произнёс:

— Прошло уже десять месяцев. Не думаешь, что пора рассказать, почему ты так злишься на меня из-за одного маленького поцелуя?

Броуди так и не понял, в чём дело — типичный парень.

— Я не обижаюсь на тебя из-за того поцелуя. Он ничего не значил.

— Чушь собачья! Ты практически перестала разговаривать со мной. Всё изменилось после той ночи.

У Тори скрутило живот — нужно было убираться отсюда. Она встала и потянулась за сумочкой.

— Я проголодалась. Собираюсь пойти за ланчем. Вернусь через час.

Вместо того чтобы пропустить, парень схватил её за руки, но его голос был мягким и низким, когда он произнёс:

— Посмотри на меня.

Именно так всё начиналось и в тот вечер на вечеринке: они спорили, она кричала на него, и он схватил её; а потом их губы встретились. Тори и сейчас, глядя на эти губы, испытывала трепет, вспоминая о том, как они крепко прижимались к её рту, как ворвался его язык, и волна блаженства заставила её ноги дрожать.

Возможно, она должна была покончить с этим — предаться наслаждению, которое неистово горело в ней из-за него столько лет. Но девушка не смогла. Не тогда, когда на кону стояло так много. Тори оттолкнула его и убежала прочь, как чёрт от ладана.

Вот и сейчас она толкнула его, произнося:

— Мы на работе, Броуди.

Он отпустил её и ответил:

— Я знаю, где мы. Но я пытался поговорить с тобой, звонил и отправлял сообщения. Ты отказываешься общаться со мной.

Тори обошла его и направилась к двери, бросая на ходу:

— Потому что тут не о чём говорить.

— Мы поцеловались — и между нами всё изменилось.

Она уже была готова выйти, но замерла, положив руку на дверную ручку.

— Это ничего не изменило, слышишь меня? Никаких перемен. Всё остаётся как прежде.

Броуди склонил голову набок, уставился на неё и ответил:

— Тори, ничто не остаётся прежним. Многим вещам свойственно меняться. Мы все становимся другими.

Но только не её жизнь, ведь она нравилась ей такой, какой была: безопасной и предсказуемой.

— Я с этим согласиться не могу. У меня должен быть определённый порядок в жизни, а ты его нарушил.

— Ну, а ты нарушаешь порядок на работе.

Её внутренности сжались. Вот оно — изменения, которых она не хотела. Тори наконец-то встретилась с его взглядом:

— Ты ставишь под сомнение мою работу?

Броуди приблизился к девушке, и та медленно прижалась к двери, боясь, что, если он коснётся её снова, она расколется и расскажет ему о своих чувствах.

— Нет. Конечно, нет. С чего ты это взяла?

— Да ладно, Броуди. Ты и твои братья — владельцы этой компании. А я всего лишь сотрудница. Если что-то пойдёт не так, я буду первая на вылет.

Броуди изумлённо уставился на Тори. Так вот о чём она думала? Что её уволят?

— Тори, этого не случится. Никогда. Ты бесценный сотрудник для «Кент Констракшн». Ты как…

Парень хотел сказать «семья», но, чёрт возьми, она не была семьёй: он не испытывал к ней никакой братской привязанности. С первого мгновения, как девушка переступила порог офиса, между ними возникло взаимное притяжение. Она была тогда ещё слишком молода, так что Кент игнорировал эту тягу. Ладно, пытался игнорировать. В его жизни всегда крутилось достаточно женщин, но это не значило, что он не замечал красоту Тори: её яркие рыжие волосы, гипнотизирующие зелёные глаза, её манеру поведения и дерзкую самоуверенность, что для него было верхом сексуальности.

Они играли в эту игру на протяжении четырёх лет, и на последней рождественской вечеринке Броуди, поддавшись импульсу, воспользовался моментом. Он просто не догадывался, почему для неё это было столь важно — до настоящего времени.

— Думаешь, если мы с тобой… то ты потеряешь свою работу?

Она посмотрела на него и ответила:

— Да ладно! Неужели считаешь иначе? Спать с одним из начальников не означает, что рабочее место гарантировано. К тому же, ты хорошо известен тем, что не держишься за женщину, которая побывала в твоей постели. Или правда думаешь, что после того, как завяжешь со мной, захочешь видеть меня в офисе изо дня в день, из года в год? Это было бы чертовски удобно, не так ли? Более того, захочу ли я сама тебя видеть? Вот именно поэтому я ни за что не буду с тобой спать.

Его мысли застопорились, пока он пытался понять слова Тори.

— Так вот что ты обо мне думаешь?

— Это не моё мнение, Броуди, а твоё поведение на самом деле. Каждый в городе знает, что ты спишь с любой доступной женщиной и не поддерживаешь с ней никаких отношений. Тебе становится скучно по прошествии недели, если, конечно, у неё получается продержаться так долго. Затем ты её бросаешь и переходишь к следующей.

Он нахмурился:

— Я так не поступаю.

— О, да, именно так ты и делаешь. Так что, нет, спасибо, я не заинтересована стать ещё одной зарубкой на спинке огромной кровати пресловутого Броуди Кента. Мне по душе моя работа, нравится твоя семья, и ничего из этого потерять не имею желания, какой бы якобы впечатляющей ни была твоя репутация в постели, хотя, уверена, слухи явно преувеличены. Я ухожу на обед.

Она развернулась и вышла. Броуди же, остолбенев, так и остался стоять, глядя на закрытую дверь.

Так вот кем все его считали? Бабником, который совершенно не разбирается в женщинах и их чувствах? И что, чёрт возьми, она имела в виду, говоря «якобы впечатляющая»? Ходили слухи о его способностях в постели?

Броуди провёл пальцами по волосам. Господи, он даже не подозревал об этом.

Уайетт, открыв дверь, вошёл внутрь и, увидев брата, улыбнулся:

— О, хорошо, что ты здесь. Итан тоже подъезжает. Умираю с голоду. Хочешь пообедать?

Броуди поднял голову:

— Что ты знаешь о моей сексуальной жизни?

Взгляд Уайетта стал озадаченным:

— Эм… ничего, к счастью. И не начинай делиться этим сейчас.

Вошёл Итан, Уайетт бросил свой портфель на стол и обратился к брату:

— Эй, Итан, что ты знаешь о сексуальной жизни Броуди?

Итан замер на месте, перекинул взгляд с Уайетта на Броуди и спросил:

— Что? Ты пил?

— Нет. Но, думаю, Броуди выпил.

— Вовсе нет, — возразил Броуди. — У меня только что состоялся странный разговор с Тори.

Итан обыскивал свой стол, но остановился, взглянув на Броуди:

— Ты говорил с Тори?

— Пытался.

Уайетт сел и спросил:

— И вы как-то затронули тему твоей сексуальной жизни?

— Ага. Хотя я не знаю, как.

— Ты, скорее всего, и поднял эту тему, — предположил Итан с ухмылкой.

— Не делал я этого. Просто спросил о рождественском корпоративе и о том, почему мы мало общаемся. Думаю, я кое-что выяснил… или хотя бы попытался. Не знаю, я все ещё работаю над этим. Но вы знали, что у меня, похоже, репутация этакого кобеля, который спит с женщинами, а потом бросает их?

— О, да, я слышал о тебе такое… — произнёс Итан.

— Ты своего рода член для женщин, — добавил Уайетт.

Броуди удивлённо уставился на своих братьев:

— Серьёзно? Вы оба так думаете?

— Когда были твои последние серьёзные отношения? — спросил Итан.

— Ты имеешь в виду девушку, с которой я долго встречался?

Итан бросил взгляд на Уайетта.

— Он определённо не понимает, о чём речь, — Уайетт покачал головой.

— Ладно, выходит, у меня никогда не было такой девушки, — ответил Броуди.

— И тебе сейчас сколько? Тридцать?

— Ну и что? Я был занят.

Уайетт фыркнул:

— Ага, занят тем, что перетрахал уйму разных женщин. Не удивляйся, если все они считают тебя мудаком. Когда в последний раз ты приводил домой девушку, чтобы познакомить её с родителями?

Броуди задумался:

— Наверное, в старшей школе?

Уайетт взглянул на Итана:

— Тема закрыта, он мудак.

Итан кивнул:

— Согласен. Пойдём пообедаем. Хочу есть.

— Эй, — не согласился Броуди. — Я не настолько плох.

Итан и Уайетт направились к выходу:

— Продолжай убеждать себя, бро. Ты идёшь с нами?

— Нет, съем что-нибудь из холодильника.

— Что-то с плесенью неизвестного происхождения? — Уайетт сморщил нос. — Удачи тебе с этим, бро. Мы вернёмся через час.

После их ухода Броуди откинулся в кресле и задумался над словами Тори.

Итак, у него была паршивая репутация среди женщин — он признавал это. Он не был пай-мальчиком, однако не мог вспомнить ни одной из тех, с кем ходил на свидание, кто пожалела бы потом о расставании; ни одного звонка поздней ночью от дам, которые плакали бы из-за разбитого сердца. Кент никогда не давал обещаний женщинам, никогда не искал отношений — не тогда, когда они с братьями создавали компанию.

Броуди развлекался и не собирался извиняться за это. Хотя, возможно, он как-то подталкивал своих партнёрш к тому, чтобы поверить, что они были чем-то большим, в то время как у самого не было ни единого желания, кроме как просто выпустить пар и приятно скоротать время. Тем не менее, никто из женщин не расстраивался, что их бросили. Может, именно этого ему не хватало.

Ох, чёрт. Вот почему Броуди никогда не заводил романтических отношений. Он понятия не имел, как это делать и, тем более, как это делать правильно. Ничего не значащие мимолётные интрижки доставляли больше удовольствия и лучше подходили его образу жизни.

Но то, как Тори смотрела на него, и те слова, которые произносила…

Её ужасала мысль потерять всё, что имело для неё значение, лишь из-за одного поцелуя. Переступить с ним черту было так рискованно? Здесь было что-то большее, чем угроза потерять работу, он знал это. Но чтобы выяснить, что на самом деле беспокоило её, Тори должна была открыться ему.

— К чёрту всё. Почему я вообще беспокоюсь об этом? — Броуди провёл пальцами по волосам и решил раздобыть что-нибудь в холодильнике. Тори должна была стать проблемой кого-то другого, а у него и так забот хватало.

Тот необычный аромат её парфюма всё ещё витал в воздухе, когда он проходил мимо стола менеджера и осознал, что эта девушка была одной чертовски большой проблемой, которая уже давно засела у него в голове.

Она никуда не исчезала и по-прежнему оставалась той самой задачей, которую нужно было решить.