Лучший подарок

Глава 2

— Я не шучу, Каллиопа. Он зажал меня в углу в офисе и хотел поговорить о прошлогодней рождественской вечеринке.

Лучшая подруга Тори потягивала маргариту и притворно ужаснулась:

— Должно быть, это было невыносимо для тебя. Какой подлец!

Тори прищурилась, глядя на Каллиопу:

— Ты говоришь неискренне.

Каллиопа сдвинула очки на переносицу и подпёрла голову рукой — видно, эффект двух маргарит натощак уже давал о себе знать.

— Во-первых, я рада, что сейчас вечер пятницы, потому что я немного выпила. Во-вторых, мне кажется, я совсем не пьяна. Разве я так сказала?

Тори ухмыльнулась в ответ:

— Да.

— Ладно. В-третьих, в конце концов, вам с Броуди нужно обсудить важные вещи.

— Я не хочу разговаривать с ним. Мне нечего сказать.

— Игнорируя его, ты не придёшь к тому, что проблема — или твои чувства к нему — исчезнут, ты же знаешь, — она вытащила коктейльную палочку из бокала и указала ею на Тори.

— Я ничего к нему не чувствую.

— Врёшь. Ты не равнодушна к нему с тех самых пор, как тебе исполнилось пятнадцать, а он был сексуальным квотербеком-выпускником в старшей школе.

Тори, прищурившись, взглянула на Каллиопу и произнесла:

— Видишь, что случается, когда доверяешь все свои тёмные секреты лучшей подруге. Ты бросаешь их прямо в лицо.

Каллиопа пожала плечами и возразила:

— Нет, я возвращаю тебе твои же чувства, дорогая, как ты мне, когда я влюбилась в Уайетта.

— Это не одно и то же.

— Правда? Ты безумно влюблена в Броуди уже много лет. Разве не пора признаться и сделать что-то, как я в своё время поступила с Уайеттом?

Тори покачала головой:

— Твоя ситуация с Уайеттом совсем не похожа на мою с Броуди. Уайетт был подавлен из-за развода с твоей сестрой, и ты помогла ему пережить это, а в процессе он влюбился в тебя. Я и близко не подойду к Броуди, потому что он кобель с пресловутой репутацией, бросающий каждую женщину, перед которой обнажается.

Каллиопа фыркнула и сделала глоток:

— У него плохая репутация, согласна. Но дурная слава альфа-самца в постели ещё никому не мешала. Разве тебе не хотелось бы такого? Может, ты сможешь исправить его и превратить в однолюба.

Теперь, чтобы избежать неловкости, настала очередь Тори решительно фыркнуть, что было не совсем в её стиле:

— Вряд ли это произойдёт.

— Да ну? А он был с кем-то после той ночи на рождественской вечеринке?

— Откуда мне знать? Я не веду расписание его встреч с женщинами.

— Ой, успокойся. Это маленький городок — каждый знает, кто с кем спит, слухами земля полнится. А о таком горячем парне, как Броуди, молва не умолкает каждый раз, стоит ему появиться в городе с очередной женщиной, повисшей на его руке. Ты слышала что-то… что-нибудь о его похождениях с той прошлогодней вечеринки?

Тори задумалась, кусая нижнюю губу:

— Ну, в общем-то… нет.

Каллиопа опять указала на неё коктейльной палочкой:

— Ага! Это потому, что он хочет тебя.

— Неправда! Он даже никогда не звал меня на свидание.

— Потому что ты была такой дрянной сучкой, что никто не смел приблизиться к тебе ближе, чем на двадцать футов. Разве можно винить его?

Ладно, возможно, Каллиопа была права: Тори не могла сдерживать свои инстинкты самосохранения. Но она всё равно считала мысли подруги сумасбродными. Броуди пользовался огромной популярностью — женщины толпами следовали за ним. Естественно, за все эти месяцы у него кто-то был… а, может, никого и не было. Сплетни — особенно о том, с кем Броуди спит — могли соперничать с развлекательными сайтами. Некоторые женщины этого города имели настолько отточенные навыки слежки, что с лёгкостью могли бы работать папарацци. Если бы у Броуди с кем-то были интрижки или если бы он спал с кем-то с прошлого декабря, сплетни бы уже разлетелись, и Тори была бы в курсе.

— Знаешь, Каллиопа, может, ты и права на этот счёт.

Захмелевшая подруга вопросительно подняла одну бровь:

— Я? Права в чём?

— Броуди… У него никого не было с декабря.

— Конечно, я права, Тори, говорила же тебе. Ты должна оттрахать его.

Тори рассмеялась.

— И я лишаю тебя маргариты, давай лучше поужинаем.

Каллиопа насупилась и пробормотала:

— Душнила. У меня была тяжёлая неделя. Дети — зло, знаешь ли.

— Ты же любишь этих малышей из центра дневного ухода за детьми¹. И обожаешь свою работу.

— Люблю. — Каллиопа улыбнулась. — И я люблю Уайетта… и тебя… и свою сестру… и всю семью Уайетта… и…

Тори закатила глаза и подала знак официантке: наступило время накормить её опьяневшую лучшую подругу.

После еды и нескольких стаканов воды Каллиопа протрезвела — по крайней мере, немного — и заказала ещё один бокал маргариты. А почему бы и нет… это же вечер пятницы, ради всего святого, у Каллиопы была плохая неделя, и она заслуживала немного расслабиться.

Тори размышляла о словах Каллиопы касательно Броуди. Ей бы проще работалось, если бы они с Броуди вернулись к прежнему положению вещей. Произошедшее между ними было случайностью — всего один поцелуй и не более того. Очевидно, он не питал к ней ложных надежд, а она не лишилась работы, так что ничего и впрямь не изменилось. Не было причин вести себя так, будто из-за их поцелуя миру пришёл конец, а парню незачем было знать о её чувствах к нему. Мужчины часто не замечали очевидного, поскольку большую часть времени не хотели знать правду, которая так или иначе была прямо перед их носом. Тори решила с понедельника вернуться к себе прежней.

К концу ужина стало ясно, что Каллиопа была не способна самостоятельно добраться до дома. Когда она вернулась из уборной, Тори сказала:

— Раз уж ты подбросила меня сюда, я отвезу тебя домой, а завтра верну твою машину на место.

Каллиопа покачала головой:

— Я уже позаботилась об этом. Я же сообразительная и, поверь, мне хватит ума не садиться за руль в нетрезвом состоянии.

— Я подвезу тебя домой, Каллиопа.

— Всё нормально. А вот и мой водитель.

Тори подняла взгляд, и её желудок сжался — Броуди… подруга позвонила Броуди, чтобы тот отвёз её домой.