Лучший вариант расставания

Глава 19

Пикси

Когда молния бьет в землю, на ее поверхности остаются шрамы от раскаленного клейма энергии. Она выжигает все, до основания. Я знала об этом с занятий по естественным наукам, и теперь каждый раз, когда надвигается буря, я вспоминаю об этом факте. Как сегодня.

Разряд прорезал небеса и где-то вдалеке коснулся земли. Клянусь, я почти почувствовала, как по моим венам побежало электричество.

Я выбросила мусорный пакет и снова направилась на кухню.

Как же больно пересекаться с Леви, убирать за ним посуду, ощущая при этом его запах, но не разговаривать с ним и не касаться. Будет ли когда-нибудь между нами все хорошо снова? Мою грудь сдавливала вероятность провести оставшееся лето, не общаясь с ним. А может быть, и оставшуюся часть жизни тоже.

От этой мысли мое сердце заныло.

Я начала дневную уборку. Гости оставили после обеда ужасный беспорядок, но, к счастью, уже все убрались из столовой, поэтому у меня появилась возможность немного отдышаться перед ужином.

Когда Анжело вносил на кухню коробку грязных бокалов, я увидела в дверном проеме идеальную фигуру Дарена, пересекающего пустую столовую. Я шмыгнула в открытую дверь.

— Дарен! — позвала я.

Он повернулся и, увидев меня, улыбнулся:

— Привет, Сара.

— К чему был тот поцелуй?

Его улыбка погасла:

— А. Да. Не злись.

— Не могу.

Он неуверенно запустил пальцы в волосы:

— Я знаю, с моей стороны это было подло...

— Чертовски верно.

— Но кто-то ведь должен подпалить Леви задницу, — добавил он. — Он хочет тебя и не желает, чтобы ты была с кем-то другим. Но при этом слишком туп, чтобы предпринять какие-либо активные действия. А это длится уже, черт, даже не знаю сколько, годы. Я просто хотел его немножко подтолкнуть. Напомнить ему, что за тебя стоит бороться, — он снова улыбнулся, но скривился, когда понял, что я не в восторге от его идеи. — Вышло коряво. Знаю.

Я в отчаянии закатила глаза, но поняла его мысль. Дарен не упускал случая поддразнить Леви, когда дело касалось меня. Они с Черити могли снова и снова сходиться и расходиться, но для меня он всегда оставался довольно хорошим другом.

Я вздохнула:

— Окей, так, давай в следующий раз, когда захочешь спровоцировать Леви, ты будешь это делать, не прибегая к помощи моего рта?

— Да. Я придурок. Прости, — он посмотрел на меня глазами побитого щенка. Только бессердечное существо смогло бы сопротивляться такому взгляду.

— Все в порядке, — уверила я его. — Но будь осторожен с той, на кого в следующий раз нарвутся твои губы.

Он подмигнул:

— Я осторожен с этим всегда.

Готова поспорить.

— Фу. Просто уходи.

Я прошла на кухню и закончила протирать гарнитур, а потом намеревалась отнести к контейнеру еще один пакет мусора.

Когда я его выбрасывала, мои волосы раздувал влажный ветер, касаясь моих щек. Я подняла глаза к надвигающимся темным тучам, и мои мысли унеслись в прошлое лето.

Тот день был похож на сегодняшний. Так же приближалась гроза, а солнце просачивалось сквозь темные облака, будто небо никак не могло определиться с погодой. Воздух был плотным и влажным, но беспрерывный ветер охлаждал кожу. Я стояла в окружении большой группы людей посреди голого горного хребта.

Выжженный участок лесного массива, находившийся неподалеку от Копер Спрингс по Кэнери-Роад, проселочной дороге, которой пользовались только местные жители, появился в результате удара молнии несколько лет назад. Там осталась лишь прогалина с обугленными пнями и опаленная земля. Пользы от этого места было не очень много, однако оно идеально подходило на роль стартовой площадки в нашей игре по захвату вражеского флага.

Это была давно устоявшаяся традиция. Наша старшая школа соревновалась с другой каждое лето. В качестве трофеев использовались настоящие городские флаги, а выигравшая команда получала возможность владеть одним из них целый год.

Копер Спрингс проигрывал уже два года подряд, потому для нас эта игра была важна как никогда. Мы встретились с оппонентами на выжженной прогалине. И, как и всегда, разбились по парам. А так как Черити водила шашни с Дареном, а Леви опаздывал, мы с ним оказались вместе. Для меня это было хорошо, потому что в качестве партнера по захвату флага Леви подходил идеально.

Целью игры было добыть флаг соперников прежде, чем тебя расстреляют. Укрытия в виде деревянных домиков, картонных коробок, палаток и туннелей были стратегически размещены в четырех областях хребта. У обеих команд были базы, расположенные в разных концах поля, откуда мы и стартовали.

Мы с Леви осторожно пробрались к флагу команды соперников и незаметно его захватили. Эта часть оказалась легкой. Сложнее было доставить его к себе домой.

Мы спокойно шли через лес, когда облака над нашими головами потемнели, и небо сотряс гром. Наш форт находился по другую сторону хребта, потому мы вынуждены были поторопиться, если не хотели, чтобы нас накрыл ливень и не усложнил нам передвижение. Увидев в отдалении родную базу, мы с Леви переглянулись и одновременно друг другу кивнули. Я сжала в кулаке зелено-желтый флаг команды противников и сделала глубокий вдох. А затем мы сорвались с места.

Мы прорывались сквозь деревья с улыбками на лицах, стараясь обогнать бурю. Мы штурмовали темнеющий день, а первые капли уже начали падать с неба, застывая на щеках и ресницах. Мы двигались быстро, но непогода нас все же настигла. Небеса разверзлись и извергли дождь, который оглушая, разжижал почву под нашими ногами.

— За мной! — закричал Леви с улыбкой, хватая меня за руку.

Мы бежали, раскидывая грязь и опавшие листья.

Я взяла его за руку и рассмеялась, когда он начал отплевываться от льющейся с неба воды. Мы окончательно промокли, и бежать дальше было бессмысленно, но мы не останавливались.

В небе сверкнула молния — серебряная полоска среди мрачных туч, а за ней последовал еще один раскат грома. Они составляли странный контраст с лучами солнечного света, разрезавшими тьму над нами. Полнеба солнца, полнеба ливня. Прекрасно и пугающе. Но я не чувствовала ничего, кроме бесстрашия, ведь Леви держал меня за руку.

— Мы не добежим, — прокричала я, но мой голос почти утонул в шуме дождя.

Леви огляделся, и вдруг с улыбкой дернул меня в сторону.

— Сюда, Пикс.

Я последовала за ним, гроза словно наступала нам на пятки. Леви завел нас в гущу деревьев, где было спрятано несколько убежищ.

Мы подошли к ближайшему, но оно оказалось полуразрушенным, поэтому мы расположились у дальней стены, где еще сохранилось некое подобие крыши. Леви прижался к стене, а я — к его груди. Мы оба лишь усмехнулись, увидев, как наши оппоненты несутся мимо форта, не замечая нас. На этот раз мы вполне могли выиграть.

Несколько мгновений мы стояли неподвижно, прижавшись друг к другу лицом к лицу, ожидая, когда стихнет топот. Я подняла глаза на Леви, и, не скрывая улыбки, прошептала одними губами: «Неудачники».

Он, так же широко улыбаясь, взглянул вниз и кивнул.

Его сверкающий взгляд остановился на моих губах, и в мгновение ока все изменилось. В первую очередь, мы.

Я вдруг ощутила его присутствие особенно ясно. Его запах, его дыхание на моем лице, твердое тело, прижимающееся к моей груди.

Мы стояли неподвижно, а окружающий мир будто растворился. Я смотрела на его губы, чувствуя, как он глубоко вздохнул.

О, боже.

Я снова взглянула в его синие глаза, и все, о чем я смогла подумать — это об их настойчивости и твердости, и том, как я бы в них растворялась.

Я должна была от него отстраниться. Должна была засмеяться от неловкости и попытаться избежать тепла его тела. Но вместо этого я оставалась на месте, пойманная в ловушку доселе неизведанных для меня чувств.

Он снова перевел взгляд на мои губы, и я их разомкнула. Он склонил голову, я подняла свою и медленно, мучительно медленно, наши губы наконец соприкоснулись. Напряженно. Осторожно. Неуверенно. Сперва он поцеловал меня мягко. Один раз. Второй. И тут вся наша неуверенность вылетела прямо в окно маленького форта.

Наши жаждущие губы встретились в отчаянном желании поцелуя. Мы жадно и бесстыдно друг на друга накинулись, сплетаясь языками. Жар его дыхания опалял мое лицо и горло, а потом влажные губы вновь начинали воевать друг с другом.

Снаружи сверкали молнии, она били так близко, что воздух трещал от напряжения, а стены форта содрогались от раскатов грома.

Леви обхватил мои бедра, и я, все еще сжимая флаг, скользнула руками по его плечам, пытаясь дотянуться до желанных губ. Отчаянно застонав, я даже не почувствовала смущения. Я была с Леви. Значит, все было правильно.

Он прошелся руками по моему телу и сжал лицо, обхватив теплыми ладонями мою шею, а большими пальцами поглаживая линию челюсти и очертание моих скул. Он целовал так, словно имел на это право. Словно я принадлежала ему и только ему, и мои поцелуи тоже. И я хотела, чтобы так и было.

Я чувствовала себя особенной и сексуальной. Он опустил руки на мои бедра, вдавливаясь пальцами в обнаженную кожу под моей рубашкой. Он касался меня, разжигая во мне пламя.

Мы целовались и ласкали друг друга, стоя в маленьком форте, под звуки грозы и ливня, бьющего по деревянным доскам остатков крыши и по земле. Этот дождь будто пропитал меня насквозь. Изменяя меня, изменяя нас. Навсегда. И это было прекрасно.

Но на следующий день все покатилось к чертям.

***

Это был просто чизкейк. Абсолютно безвредный.

И все же я смотрела на него так, словно в любой момент он мог отрастить себе зубы и оттяпать мне руку.

— Милая, заверни его и оставь в холодильнике до завтра, — сказала Мэйбл, снимая фартук и забирая свою сумочку. Она не имела ни малейшего представления о моей чизкейк-фобии. — Утром я сделаю начинку.

Я кивнула.

Черити любила чизкейки.

— Спокойной ночи, милая.

— Спокойной ночи, — сдержанно попрощалась я с Мэйбл, когда она выходила из столовой.

Я услышала далекие раскаты грома. А затем все стихло.

Эта оглушающая тишина не могла уберечь меня от тихих шепотков воспоминаний, нахлынувших на меня со всех сторон.

Прошлым летом мы с Черити отправились на вечеринку и там напились. В стельку. Мы всегда слишком сильно напивались.

Это было на следующий день после страстных объятий с Леви в форте, и я с ним даже не успела объясниться. Я не знала, что и думать по поводу наших поцелуев или, наоборот, все понимала, а потому чувствовала себя раздавленной. Я ужасно запуталась в противоречивых чувствах к Леви, а алкоголь помог мне сделать ситуацию чуточку проще.

Черити выпивала и отрывалась ровно до тех пор, пока не обнаружила Дарена с другой девушкой. Они официально не встречались, но она все равно психанула и устроила грандиозный скандал. Черити нашла меня, находившуюся в пьяном оцепенении. Она кричала, рыдая из-за Дарена, а я усердно ей сочувствовала.

В тот вечер нас должен был отвезти домой Дарен, но я настаивала на том, чтобы убираться с этой чертовой вечеринки как можно скорее. Я утверждала, что мы прекрасно доберемся сами.

— Черт с ним, — сказала я. — Давай выбираться из этой дыры.

— Да! — с готовностью откликнулась Черити. — Я более трезвая из нас двоих. Поэтому поведу я!

Мы были такими дурами!

Мы забрались в маленькую машинку Черити, и она вырулила на Кэнэри-Роад. Я сидела на пассажирском сиденье. Нам было по восемнадцать, мы считали себя неуязвимыми, слушали громкую музыку, громко дискутировали и проклинали Дарена. Когда мы проезжали мимо выжженного хребта, словно из ниоткуда прямо перед нами оказался грузовик Леви, преградив нам дорогу.

Черити притормозила и выругалась:

— Как мой брат умудряется каждый раз узнавать, где мы? — состроила она гримасу. — Будто у него повсюду шпионы.

— Твой брат такой горячий, — пьяно захихикала я.

— Фу, это мерзко.

Я вздохнула и невнятно пробормотала:

— Я хотела бы нравиться Леви.

— Боже, — закатила она глаза. — Ты нравишься ему. Ливс тебя любит. Ливс тебя бросает. Любовь тебя бросает? Что я пыталась сказать?

Мы, хихикая, подъехали к грузовику.

Леви стоял посреди дороги, похожий на взбешенного супергероя, со взъерошенными волосами и сверкающими серо-голубыми глазами. Он жестом приказал Черити затормозить возле его грузовика, мигающего аварийками.

Черити остановила машину, и Леви припарковался у обочины. Затем он стремительно двинулся к нам.

Рывком распахнув ее дверь, зло проговорил:

— Черити, какого черта с тобой происходит? Ты докатилась до вождения в пьяном виде? Вытаскивай свою задницу из машины!

— Ты не понимаешь, Леви, — начала вопить Черити — Я увидела, как на вечеринке Дарен целует Сиерру Амбридж. Он такой придурок! Я просто хотела свалить с вечеринки, и Пикси сказала, что мы можем уехать сами...

— Меня это не волнует! — он наклонился и выключил зажигание.

— Прекрати на меня орать! — от злости у нее даже слезы высохли.

Он обхватил рукой ее лицо.

— Ты меня до смерти напугала, — голос Леви дрогнул, когда он взглянул в ее глаза. Он отпустил ее подбородок. — Залезай в мой грузовик.

— Я не так уж и пьяна...

— Сейчас же, — приказал он пугающе низким голосом.

Она покачала головой:

— Нет. Мне нужно будет ехать на машине утром на работу и...

— Ладно, — он выругался. — Лезь на заднее сидение, поедем на твоей.

Она фыркнула, вылезла из автомобиля и, спотыкаясь на высоких каблуках, прошествовала к задней двери.

Леви забрался на водительское сидение и припечатал меня убийственным взглядом. Клянусь, уже от одного этого какая-то частичка моего сердца разбилась вдребезги.

Я сжала губы:

— Ты в бешенстве.

— Я в бешенстве. — он наклонился и удостоверился, что мой ремень безопасности пристегнут, затем закрыл дверь и пристегнулся сам.

— Прости, — сказала я. — Это моя вина. Это я уговорила Черити ехать домой. Я не думала, что тебе придется ехать сюда за нами. Прости, Ливс. Мне очень-очень жаль.

Я поймала его отчаянный взгляд, и только тогда поняла, что на самом деле он боялся за нас. Очень сильно.

— Вести в пьяном состоянии глупо, — он отвернулся. — Тебе ли об этом не знать, Пикс.

По моему лицу покатились медленные горячие слезы. Только не он. Я его разочаровала. Я его напугала. Возможно, его я тоже потеряла навсегда.

Черити ковырялась с ремнем безопасности на заднем сиденье, пока он не защелкнулся. Леви сдал назад и стал съезжать с холма, продолжая отчитывать нас за то, что мы забыли об осторожности. А потом...

Я не знаю, что случилось.

Огни. Клаксон. Свистящий звук.

И все потемнело.

Я пришла в себя, лежа на носилках, обвитая проводами капельниц. Вокруг выли сирены машин. В горле у меня торчала какая-то трубка а грудь была распорота осколком стекла, который вонзился в мое тело, разорвав легкие.

Я едва выжила.

Леви лежал на земле неподалеку от меня без сознания.

А Черити была мертва.

Моя лучшая подруга умерла.

Я попыталась отгородиться от воспоминаний, глядя на чизкейк. Они ранили. Очень сильно ранили. Но какой в этом толк? Они кричали во мне, пронзая тело как тот чертов осколок стекла, пока я не превратилась в одинокую, потерянную девочку с обнаженными чувствами, сидящую под тусклыми кухонными лампами. И тогда я заплакала.