Любовь пахнет лавандой

Глава 2

Виолетта исчезла в ванной. Кевин облокотился на кухонную стойку и провел ладонью по волосам. Что за глупая ситуация! Что, черт возьми, ему теперь делать?

Обычно его нелегко было вывести из себя. Для того, чтобы лучше зарабатывать и ни от кого не зависеть, он не только получил хорошее образование, но и защитил докторскую диссертацию. Он давно привык к синдрому длительного перелета. К частой смене временных поясов. К неудобным кроватям. И у него не было проблем в общении с людьми самых разных культур и социальных слоев.

Но не теперь. Присутствие этой блондинки повлияло на частоту его пульса самым неожиданным образом.

— Будь осторожнее с моей сестрой, — предупреждала его Дэзи.

Тогда Кевин искренне удивился таким предостережениям с ее стороны, ведь интерес, который он испытывал к Виолетте Кэмпбелл, носил исключительно деловой характер. Он ничего не хотел слушать, но Дэзи успела рассказать ему достаточно подробностей, объясняющих, почему она так беспокоилась о своей младшей сестре. По всей видимости, бывший муж Виолетты был трусливым эгоистом.

— Что-то между ними произошло, что именно, я до сих пор толком не знаю. Что-то ужасное. Я даже боюсь говорить с ней об этом, — призналась Дэзи. — Понимаешь, Виолетта всегда была очень умной девочкой — в школе и вообще по жизни. Но после развода она как-то… изменилась. Стала раздражительной, нервной, особенно в том, что касается мужчин.

Тогда все это было Кевину не очень интересно, поэтому он скоро выкинул тот разговор из головы. Во всяком случае, он представлял себе Виолетту неприметной, тихой женщиной, серой мышкой.

Теперь же он находился в полном недоумении. Описание, которое дала ему Дэзи, совершенно не соответствовало действительности. По сравнению с Виолеттой даже неоновая реклама казалась тусклой и незаметной. Эта женщина была агрессивной, как львица в клетке, ну а что касается ее ума… что ж… возможно, она действительно слыла большой интеллектуалкой, но за ее жеманством этого было попросту не разглядеть.

Он услышал, как в коридоре хлопнула дверь, и машинально придал лицу прежнее каменное выражение. Через секунду Виолетта вошла в кухню. Кевину показалось, что, увидев его у стойки, она тут же напустила на себя такой же холодный вид.

Прежде Кевин пользовался успехом у женщин, поэтому его неприятно поразило то, что, взглянув на него, Виолетта почувствовала приступ дурноты. Сам он, прожив на свете тридцать семь лет, не помнил, чтобы его тошнило при виде женщины.

Виолетта стояла спиной к окну, и в ярком солнечном свете была похожа на ангела. Первое, что сразу же бросалось в глаза, были ее роскошные волосы. Даже заплетенные в светлую тугую косу и перевязанные узкой шелковой лентой, они доставали ей до середины спины. Черты ее лица поражали своей правильностью, а мягкий взгляд карих глаз по-настоящему завораживал. Ее красота не казалась безупречной, как у манекенщицы на обложке журнала, но в то же время в ее внешности была какая-то изюминка.

Ее одежда выглядела старомодно — такую можно было найти на дне прабабушкиного сундука. Белая блузка с глухим воротом была сшита из тончайшего материала, а длинная разноцветная юбка полностью скрывала ноги. Уши Виолетты украшали длинные блестящие серьги, а на руке сверкали несколько тонких браслетов. Кевин удивился, как она могла так одеваться в тридцатиградусную жару. И потом, он никак не мог взять в толк, что означает этот цыганский маскарад.

Помимо всего прочего, он обратил внимание на необычный аромат, исходивший от этой загадочной женщины. Парфюмерия была его профессией, и он даже сумел заработать неплохое состояние. Виолетта не пользовалась готовыми духами из флакона: от ее шеи и запястий шел сладкий, едва уловимый запах свежих цветов. Казалось, что она вышла прогуляться по саду и вернулась оттуда, благоухая розами, сиренью и совсем немного — ландышами.

Виолетта нахмурилась и посмотрела на гостя:

— Вам не кажется, что ситуация довольно неприятная?

С этим Кевин не мог не согласиться:

— Да, пчелиные укусы — неприятная штука. Вам лучше положить ногу на возвышение, иначе отека не избежать.

— Пожалуй, вы правы.

— Вас больше не тошнит?

— Кажется, прошло. Теперь мы можем поговорить о том, что делать дальше, раз уж вы здесь оказались.

— Хотите, я принесу нам что-нибудь выпить?

— Да. Это не помешает. — Виолетта опустилась на стул у кухонного стола, не сомневаясь в том, что Кевин и сам легко найдет стаканы и напитки.

В холодильнике, до отказа забитом самой разнообразной едой, Кевин обнаружил стеклянный графин со свежим лимонадом.

— Думаю, мне стоит начать рассказ с самого начала, — произнес он. — Если я правильно понял, мое имя вам знакомо. Стало быть, вы знаете также, что я — биохимик французской парфюмерной компании «Женесс».

Виолетта молча кивнула, из чего Кевин сделал вывод, что при всех своих странностях она способна вполне адекватно реагировать на происходящее. Однако теперь ему показалось, что она нервничает сильнее прежнего.

— У меня просто в голове не укладывается. Я точно знала, что вы должны приехать, мистер Лашлан…

— Кевин. Или Кев.

— Да, конечно. Кевин. Все, что вы мне рассказали, очень похоже на правду. Моя сестра звонила мне по этому поводу. — Она приподняла больную ногу, положила ее на стул и взяла у Кевина из рук стакан лимонада. — Наверное, это начинается склероз! Я совершенно забыла, что вы собирались приехать именно в этих числах.

— Мне сказали, что у вас на ферме есть поле, засеянное лавандой, которая вот-вот должна расцвести, правильно?

— Да.

Кевин отпил из своего стакана большой глоток лимонада. Ему слабо верилось в то, что можно просто так забыть о пяти гектарах лаванды, которая растет у тебя прямо за дверью.

— Тогда вы не могли не ждать моего приезда.

— Да, конечно. Просто я совсем об этом забыла. — Виолетта подняла руку, всю в тонких кольцах. — Ну ладно, на самом деле я забыла об этом не просто так, а по вполне определенным причинам. В последнее время у нас тут много чего произошло. Например, моя младшая сестра Камилла пару недель назад вышла замуж. Почти всю весну она провела здесь и помогала мне работать на лавандовом поле. А потом уехала в свадебное путешествие. Позавчера вдруг вернулась, чтобы забрать детей.

Кевин недоуменно поднял брови. Неужели она считает, будто ему понятно, о чем идет речь?

— Господи, я имею в виду не ее собственных детей, а приемных! У ее мужа от первого брака двое сыновей-близнецов. Ну а поскольку Камилла любит их, как своих собственных, то мне кажется уместным говорить о них, как о ее родных детях. Вы согласны со мной?

Кевин глубоко вздохнул. Конечно, это все были очень интересные сведения, но какое отношение они имели лично к нему?

— Ну, так вот, насчет лаванды… — осторожно перебил он Виолетту.

— Я просто пытаюсь объяснить вам, почему вы застали меня в таком смятении. Я открыла «Зеленый рай» ровно три года назад, и с самого начала дела у меня шли неплохо, но этой весной мой магазин стал настоящим хитом сезона! Я работаю как проклятая, даже была вынуждена нанять еще двоих сотрудников, но дел все равно невпроворот. А теперь мне еще нужно ухаживать за Камиллиной собакой и прочей живностью, пока она наслаждается медовым месяцем. Они с мужем провели наедине несколько дней, а потом забрали к себе мальчишек, и даже его отца позвали, вы можете это себе представить? А я осталась здесь одна и слежу за домом, да и вообще за всей фермой. А ведь у меня еще две оранжереи! Ну а Дэзи… вы и сами прекрасно знаете мою старшую сестру, она же как танк! Всех вокруг заставит действовать по-своему!

Наконец-то Виолетта заговорила о том, что было Кевину более или менее понятно. Он был не очень близко знаком с Дэзи — они общались только по работе, — однако этого общения ему вполне хватило, чтобы понять: старшая из сестер Кэмпбелл способна командовать фронтом.

— Ну и конечно, вы знаете, что иногда Дэзи бывает просто не заткнуть…

Кевин приподнял одну бровь:

— Иногда, пожалуй, да.

Но ее сестра тоже не дала обета молчания.

Виолетта утвердительно кивнула:

— Ну да, именно. И поэтому я обычно не слушаю, что она говорит. У Дэзи в голове постоянно роятся тысячи новых идей, и она то и дело мучает нас с Камиллой какими-то распоряжениями. Мы уже давно махнули на все рукой и не пытаемся с ней спорить. Уж если вам досталась строптивая лошадь, то лучше выпустить поводья и не пытаться указывать ей, куда скакать. Я говорю это не к тому, что я занимаюсь верховой ездой, и даже не к тому, что Дэзи любит лошадей. Просто я хочу сказать, что иногда лучше пустить вещи на самотек и…

— Так я по поводу лаванды… — снова перебил ее Кевин, на этот раз более решительным тоном.

— Я просто пыталась вам объяснить, почему дата вашего приезда совершенно вылетела у меня из головы. Кажется, я забыла даже, чего именно вы от меня хотите.

Прежде чем Кевин успел хоть что-нибудь ответить, в дверь постучали. Виолетта мгновенно вскочила на ноги и заковыляла в прихожую. Вскоре она вернулась, таща целую охапку газет и конвертов.

— Приходил Фрэнк, наш почтальон. Обычно он оставляет письма в ящике на улице, но этим летом мне присылают столько всего, что в ящик просто не влезает.

Очередной поток сведений, которые были Кевину совершенно ни к чему. Прежде чем он в очередной раз успел напомнить ей о лаванде, затрезвонил телефон. Вообще-то в доме одновременно раздалось около десяти звонков: видимо, аппараты у Виолетты стояли в каждой комнате.

Она сняла трубку, одновременно почесывая за ушком сразу двух кошек. Звонила некая Мейбл, которая, по всей видимости, хотела, чтобы Виолетта посоветовала ей какое-нибудь народное средство против приливов.

Разговор затянулся. Кевин допил лимонад и налил себе еще, поневоле слушая лекцию о женском климаксе. Он узнал больше, чем хотел и ожидал узнать от такой молодой женщины, как Виолетта. Интересно, сколько ей лет? Тридцать? Тридцать один?

Стоило ей договорить и повесить трубку, как раздался новый звонок. На этот раз это оказался мужчина по имени Бартоломью. Виолетта принялась в чем-то его упрекать, но их ссора показалась Кевину не очень серьезной, потому что во время разговора она лениво просматривала почту, гладила кошек и убирала со стола посуду, оставшуюся от завтрака.

— Вот видите? — Виолетта повесила трубку и повернулась к гостю. Она вела себя так, словно Кевин прекрасно знал, о чем идет речь. — Именно поэтому вы не можете у меня остаться. Бартоломью Рэдклифф должен был починить у коттеджа крышу.

Если бы вы приехали в июле, я бы поселила вас в коттедже.

— Но сейчас и есть июль.

Она небрежно махнула рукой, как будто это было совершенно не важно. Видимо, Виолетта Кэмпбелл считала второстепенными такие вещи, как даты, факты, договоры. Кевин почувствовал, что устал следить за нитью разговора. Он подпер голову рукой и покорно продолжал слушать.

— Тут уж ничего не поделаешь. Он должен был починить крышу к июлю. В конце концов, это всего лишь маленький коттедж. Ну сколько может понадобиться времени, чтобы починить крышу маленького коттеджа? А ведь Бартоломью клялся и божился, что управится самое большее за две недели! Понимаете, просто до этого мне еще не приходилось иметь дело с кровельщиками.

— А при чем здесь это?

— Потому что я понятия не имела, как у них принято работать! — Она указала на безоблачное синее небо за окном. — По пятницам он не приходит, потому что пятница у него, по всей видимости, выходной. А потом еще эта чертова рыбалка. В ясный день, когда хороший клев, он уходит раньше, чтобы успеть порыбачить. Видите, что получается?

Единственное, что Кевин видел, так это что Виолетта — привлекательная, чувственная, непредсказуемая женщина с обворожительными глазами и потрясающей красоты волосами. Однако в этой хорошенькой головке бродили совершенно безумные идеи.

— Если я правильно понял, поговорить с вами о лаванде — затея бесперспективная. — Он заметил, что Виолетта ни в какую не хотела переходить к интересующей его теме.

— А чем же мы, по-вашему, занимаемся? Просто я хочу объяснить вам, что хотела поселить вас в коттедже. Там очень уютно. Но сейчас там царит полный хаос, потому что старую крышу пришлось разобрать. Внутри полно пыли, все заляпано гудроном, валяются какие-то гвозди… Этот гудрон ужасно воняет, поверьте мне на слово! Короче говоря, жить там сейчас совершенно невозможно. Чтобы все закончить, ему нужно еще… подумать страшно, недели две, не меньше!

— Думаю, это зависит от его планов на рыбалку.

— Совершенно верно.

— Я все понимаю. Но мне было бы несколько затруднительно лететь обратно во Францию только из-за того, что я не вписываюсь в расписание Бартоломью. И потом, вы же знаете, что я обязательно должен застать самое начало цветения лаванды.

— Да, конечно, вы правы, но, поймите, я совсем запуталась и не представляю, куда мне вас девать, пока не готов коттедж.

Кевин был не настолько глуп, чтобы не видеть, что его присутствие по какой-то причине смущает Виолетту. Только он никак не мог понять, по какой именно. Не могла же она бояться его, ведь Дэзи лично рекомендовала ей воспользоваться его услугами! Или она все-таки чего-то опасалась?

Нет. Кевин тут же отбросил эту догадку. Не то чтобы он нравился всем женщинам без исключения, но с большинством из них он неплохо ладил, а те, с которыми его связывали более интимные отношения, боялись в основном того, что на следующее утро он исчезнет без следа. Он сомневался, что его присутствие может вызывать у женщин страхи иного характера.

— Виолетта, — задумчиво произнес он.

— Что?

— Перестаньте говорить ерунду.

— Как это — ерунду?

— Мне не так уж важно, где жить. Я совершенно спокойно могу ночевать под открытым небом. Если будет плохая погода, подыщу в городе отель. Или есть особые причины, по которым вы не хотите, чтобы я остался?

— Боже мой, ну конечно, нет!

— Надеюсь, вы знаете, что моя работа по уборке лаванды обойдется вам не совсем дешево?

На какое-то мгновение Виолетта крепко зажмурилась, а когда она снова открыла глаза, то в них сквозила неподдельная паника.

— Господи, — пробормотала она, — боюсь, меня снова тошнит.