Любовь проходит? (СИ)

Глава 12. Почти мир

— Что тебе надо, морда усатая? Ладно муж, он у нас теперь последний в очереди, но я каждое утро кормлю тебя раньше себя и своего ребёнка. А тебе этого мало, я тебя ещё и гладить должна за то, что ты под ногами вертишься? — выговаривала Катя коту, наливая в чайник воду.

— На последнем из нас четырёх или из всего населения земного шара? — раздалось за её спиной.

Выговаривая коту за наглость, навязчивость и отсутствие благодарности, Катя не преследовала цели уколоть мужа. Она не думала, что её кто-то услышит и ворчала, потому что утро, потому что за окном темно, потому что четверг и надо собираться на работу.

Но объяснять это Косте Екатерина сочла недопустимым. Ей оправдываться и извиняться не за что, а если скажет, чтобы он не подслушивал и не вмешивался в её разговоры с Кешей, он засмеется, она автоматически тоже развеселится, и вот сонный Шурик приходит в кухню и трёт глаза, чтобы лучше разглядеть чего родители смеются. Чем не идеалистическая картина «Утро семьи Зиновьевых»? А так нельзя, потому что это не правда.

Лелеять обиду и затягивать ссору, усугубляя разногласие — решение сомнительное, но и делать вид, что всё нормально не выход. Катя не отпустила ситуацию и дружелюбным общением обманет и мужа, который расслабит булки, посчитав, что проблема рассосалась сама собой, и саму себя, а самообман явление временное. К вечеру, завтрашнему дню или через неделю она всё равно начнёт снова переживать и злиться. А напряжение и недовольство между ними возрастёт, потому что качели плохо/хорошо терпения и благожелательности никому не добавляют.

— Естественно, не всего населения. Есть преступники, ненавистники, любители писать жалобы, ярые веганы-пропагандисты и те, кто дают непрошенные советы, как надо лечить и воспитывать чужих детей. Ты не настолько плох.

— Спасибо, любимая. Буду знать своё место.

С языка так и рвалось: «Обращайся, я всегда тебе его напомню», но если пару дней назад это было бы пикировкой близких людей со схожим чувством юмора, то теперь это будет сцеживанием яда и продолжением бытовой ссоры, портящей завтрак.

Опуская вопрос с этой Олей, ситуация с каждым днём становится всё более нелепой.

За последние лет пять, а то и все десять у них не было растяжных конфликтов. Споры были, лаялись, когда Костя что-то забывал, и бурчали и огрызались, когда из-за Кати куда-то опаздывали, но на серьёзные вопросы, касающиеся денег, здоровья, настоящего и будущего, они не тратили много времени. Если было расхождение во мнениях, супруги выслушивали друг друга, устраивали мозговой штурм и либо кто-то один соглашался, что другой прав, либо они, посоветовавшись, приходили к общему решению. Почти все недопонимания и ссоры разрешались одним днём, поэтому они не сталкивались с таким явлением, как скандал при ребёнке. Было пару раз, но Сашка тогда ещё мало понимал, и им достаточно было говорить тихо и дать ему в руки телефон с игрушкой. А тут есть повод для разборок, но как скандалить, когда сын дома? Не при нём же отношения выяснять на повышенных тонах? Он уже не маленький, всё поймёт и не промолчит.

Вот и приходиться показывать зубы в таких мелочах как разговор с котом, раз по-другому выпустить пар, не устраивая драмы с участием ребёнка, не представляется возможным. Разве что встретиться в обед, чтобы поругаться, или вечером в квартире закрыться в ванной, включив стиральную машинку и фен. Но машинка — это решение для быстрого секса в ванной, обидно будет опошлить рабочую схему ссорой.

Когда перед обеденным перерывом увидела на экране телефона фото мужа, Катя приняла вызов, не успев подумать, что что-то произошло. Ни разволноваться о сыне, ни предположить, что Костя тоже решил, что можно продолжить разборки во время обеда.

А он взял и позвал её есть рыбу.

Наверно, надо пояснить относительно кулинарных талантов. Живя с родителями, Катя не готовила. Если надо было, могла пожарить оладьи, сварить овощной суп и, почистив картошку, поставить её с курочкой в духовку, но в семье за обеды и ужины отвечала мама. Когда Катя с Костей съехались, девушка была ещё студенткой и естественно, что приготовление ужина к возвращению парня с работы чаще было на ней. Выход на работу, замужество и материнство этот порядок не изменили. Естественно, за пятнадцать лет Екатерина подтянула и расширила свои кулинарные способности, у неё появилась парочка коронных блюд, которые особенно нравятся мужу и сыну. И она научилась разделывать селёдку для салата, но это единственное, что получалось хорошо, а в остальном рыба ей не давалось. Ей не нравился запах свежей рыбы, она терпеть не могла её чистить и всегда, буквально всегда пересушивала её без разницы, жаря или запекая. Поэтому дома рыбу Зиновьевы ели редко, и если мужская часть семьи недостатка рыбного рациона не чувствовала, то Катя периодически думала, как здорово было бы перехватить рыбки. Причём не приготовленной на пару, а хорошо прожаренный стейк, и Костя об этом знал.

Знал и позвонил, чтоб предупредить, что собирается отвезти её на ужин в знакомый им ресторан, где хорошее рыбное меню.

Так-так-так, кто-то хочет её умаслить.

Домой Екатерина добиралась на автобусе, вспотела в шапке и первым делом кинулась мыть голову, чтобы уложить волосы для ужина. Выйдя из ванны в халате, она заглянула в комнату сына с вопросом:

— Один остаёшься, готовить некогда, что к лапше в коробке заказать, чтобы доставка бесплатной была?

— Картошку фри и сырный соус хочу.

Лучше бы он салат и сок попросил, но пусть сегодня у всех будет праздник живота, сказала себе Катя, а через два часа уже сидела за столиком напротив мужа, закинув одну ногу на колено и качая ею в такт играющей в зале фоновой музыки, пока они ждали официантку со своим заказом.

— Надо было сразу с тобой сюда съездить и рассказать, что напрягся из-за возраста. Скрывал, потому что сначала не понимал, что это серьёзно, когда понял, говорить об этом не хотелось, а потом полегчало, и рассказывать уже было не о чём, — сам заговорил о проблеме Костя.

И Катя его поняла.

Он та ещё задница, раз не рассказал всё сразу, не признался, когда она ему на беспокойство жаловалось, но зато поделился с чужой женщиной. Можно ещё раз его обвинить и продолжить обижаться, а можно перестать себя накручивать и сгущать тучи над семейным очагом.

Однако просто простить его не получалось. Он вообще извинялся? Кажется, что-то такое было, но эмоциональной покаянной речи со 100 % осознанием вины в исполнении мужа Екатерина не помнила.

Поэтому вместо: «Я тебя прощаю» или «Всё хорошо, забудем, любимый», она заговорила о мести.

— Надо будет Витьке подгузник для взрослых подарить. Он же любит шутить о возрасте.

Костя приподнял брови, мозгуя сказанное женой, и расплылся в довольной улыбке, поняв, что таким образом она идёт на мировую.

К мести Виктору, который и кризис у её мужа спровоцировал, и когда-то с Ольгой его познакомил, Катя подошла без фантазии, решив бить тем же. Он на курс старше Кости учился, если считает его старым, то и себя тоже должен. Его сыну третий год идёт, как раз должны приучать к трусикам. Посмотрим, как он будет веселиться над дружеским юмором, если принести большую пачку подгузников и сказать, что их малой из памперсов вырос, а Виктору скоро они понадобятся. Вручить со словами: начинай к ним привыкать, дружище.

Старческое недержание так себе повод для шуток, но он же первый начал. По его вине Костя переживал, а потом и Катя от беспокойства изводилась.

Но это лирика. Быстро состряпанный план был озвучен, чтобы муж понял, что она не хочет дальше ссориться и разбираться в этом. Точно так же он понимал, что не будет она шевелиться, чтобы отомстить его другу за то, что тот, выпив, весь вечер повторял не очень смешную шутку.

И Катя это понимала. Нет, если выпадет удобный случай, она его как-нибудь подковырнёт экспромтом, но специально что-то проделывать не станет. Уже пару раз приходилось извиняться за своё своеобразное чувство юмора, и ей ли не знать, что остроты делаются не со зла и без цели причинить дискомфорт. Но её неудачные шутки приводили максимум к поджатым губам, закатыванию глаз или хлопанью дверью и забывались через день, а тут проблема растянулась на месяцы.

Правильно или нет, но ситуация была замята.

Волевым решением Катя оттолкнула нехорошие подозрения, сказав себе, что не прячет голову в песок или носит розовые очки, а не выносит мозг себе и человеку, который был ей опорой, любимым и другом долгие годы и до недавних событий ни разу не подвёл и не давал повода ему не доверять. Так что это не наивность, слепота и глухота, свойственная клушам, верящим изменщикам, а уважение и благодарность. Кто-то может счесть это самовнушением и даже слабостью, но Катя решила быть рациональной и опираться на факты, а они указывают на то, что у неё любящий муж, с которым они построили крепкую семью со счастливым ребёнком. И она простит ему осеннее молчание и откровение со знакомой из прошлого, потому что все ошибаются.

Остаток вечера прошёл уже в другой атмосфере. Супруги ели и говорили, получая удовольствие от обстановки, кухни и компании друг друга.

Естественно, в одно мгновение память у них не пропала.

Катя вообще дольше помнила плохое, чем хорошее. Такая уж особенность мозга, и только высокие моральные качества и лень мешали ей стать злопамятной стервой.

У Кости такой особенности не было, но и его память в одну секунду негатив не стёрла, так что они оба постарались обходить острые углы. И всё получилось!

Санька перестал вглядываться в маму, подозревая её в плохом настроении.

Екатерина спокойно общалась с коллегами и подругами, не чувствуя, что надо держать себя в руках и усиленно следить за словами, чтобы никому в голову не пришло, что у неё проблемы. Не то чтобы первые, почуя её слабость, попытаются подставить, а вторые позлорадствуют. Врагов у Кати нет, и марку железной леди или абсолютно счастливой и позитивной женщины, у которой всегда всё идеально, она для мира не держит. А своё состояние скрывала, потому что ещё сама не получила ответы на свои вопросы, чтобы давать повод окружающим их задавать.

А Константин, кажется, выдохнул и поверил, что недопонимание останется в прошлом.

Так оно и было: день за днём семья Зиновьевых жила свою обычную мирную жизнь, занимаясь привычными делами.

И поход в гости был обыденностью, пусть и приправленной праздником.

23 февраля они отправились в гости к другу и его семье.

Пришли без подгузников, но с шампанским и коньяком для взрослых, с бананами и упаковкой носочков для ребёнка и с нежным букетом персонально для Витиной жены Маши, до выхода в декрет успевшей стать военным инженером. Стаж у неё ещё скромный, но мужа, который старше на десять лет, она строить умеет. Наглядный пример: отучила Виктора выпивать без повода. Любителем пригубить Катя бы его не назвала, и считала, что друг так развлекается, позволяя молодой жене учить его жизни и ставить строгие рамки, на деле не имея проблем ни с алкоголем, ни с тем, чтобы в любой вечер без веской причины опрокинуть в себя сто грамм. Но это их ролевые игры, и она туда со своим мнением не совалась.

Почти одиннадцатилетняя разница между их детьми не способствовала общим играм, поэтому, поев, Сашка уселся на диван с телефоном, и только вовремя прятал его за спину, когда дитё, раскидывающее свои игрушки на ковре, тянуло к нему ручки.

Сидели хорошо.

Выпивка была только их, так что упиться бы при всём желании не получилось, и переесть тоже, потому что готовила Маша в меру: одно горячее, гарнир из риса, бутерброды с паштетом и Кампрезе. Катя такое не очень понимала, ей было проще нарезать овощи и сбрызнуть их маслом, сделав лёгкий салат в одной тарелке, а на другую разложить сыр, но нельзя не отменить, что белые кружки моцареллы красиво смотрелись, чередуясь с кружочками помидоров.

Рассказывая, чем живут, относительно молодые родители делали упор на своего сына, ведь понятно, то их жизнь пока крутится вокруг крохи, особенно Машина, а у Кати с Костей на первом месте сейчас не очереди в детский сад, а пятнадцатая годовщина свадьбы.

Собирать близких, устраивая официальное празднование, они не хотели, но и замять такую дату было бы кощунством, поэтому решили потратиться на подарки. Новые телефоны или туалетная вода — банально и непамятно, то ли дело ювелирка.

Виктор принялся расписывать другу необходимость механических часов, которые в отличие от электронных вещь статусная. Маша, соблазнив Сашку конфетами, пошла с детьми в кухню ставить чайник. А Катя на минутку отключилась, вспоминая вкус феты и адыгейского сыра и прикидывая, что ей нравится больше моцареллы.

— … говорил, что ей это приснилось. Не мог ты сказать, что хочешь уехать.

— Кому ты это говорил и про кого? — выключилась Катя.

— Оле про Костю.

— Знакомое имя.