Любви награда

9

Чарли не могла заставить себя смотреть телевизор, но было очевидно, что все, кроме нее, видели репортаж, где она давала интервью. Интерес к ней не угас, а возрос многократно. Опять начал беспрерывно звонить телефон. Почтальон оставил записку, чтобы Чарли забрала поступившую корреспонденцию в почтовом отделении — доставить ее по адресу нет возможности, слишком много пришло писем. Чарли снова почувствовала себя беззащитной и растерянной и не знала, как ей жить дальше. Она попыталась составить план и руководствоваться им. Сначала надо было заняться самым необходимым. В холодильнике было пусто, если не считать, конечно, кубиков льда. Значит, придется отправиться за продуктами в ближайший супермаркет. Врач разрешил ей водить машину, и Чарли отправилась за покупками, хотя это занятие она любила меньше всего на свете.

В супермаркете Чарли прямиком направилась в секцию, где продавали замороженные продукты, и начала нагружать тележку готовыми завтраками, обедами и ужинами. Вдруг взгляд ее упал на рекламу блюд итальянской кухни, и девушка не устояла. Сморщив нос, она начала читать рецепты их приготовления.

— Извините, — неожиданно для себя обратилась Чарли к проходившей мимо женщине, у которой один малыш сидел в тележке, а другой цеплялся за юбку. По фигуре женщины можно было догадаться, что она знает толк в приготовлении пищи.

— Да?

— Вы не знаете, что нужно для того, чтобы приготовить лазанью?

Позже, выкладывая дома продукты, Чарли решила, что потеряла рассудок. Ну, ничего страшного, все эти продукты можно будет выбросить, если ничего не получится. А вино в доме никогда не помешает. Она чуть было не открыла бутылку, но решила повременить. Затем Чарли приступила к следующему пункту своего плана. Это был автоответчик.

Установить его оказалось несложно, и, когда огоньки обнадеживающе замигали, Чарли вздохнула с облегчением. Гораздо удобнее пользоваться достижениями техники, чем вздрагивать при каждом телефонном звонке. Теперь следующая задача — разбор почты.

Корреспонденции скопилось невероятное количество. Чарли чувствовала себя Санта-Клаусом в предрождественские дни. Вот тут пригодились ее рабочие навыки. Ей потребовалось несколько часов, но она разобрала почту и разделила ее по категориям: поздравительные послания, счета, просьбы от благотворительных организаций — она и не представляла, что их существует такое множество, — письма от претендентов на ее руку и сердце и, наконец, предложения сотрудничать. Последние Чарли сложила в отдельную папку и вложила в нее их перечень.

Теперь осталась последняя и самая трудная задача. Чарли взяла калькулятор, положила перед собой чистый лист бумаги и написала на нем цифру «500 000». Она разделила лист на две части. С одной стороны перечислила все возможности практического применения полученной суммы, с другой решила написать все то, что ей хотелось бы иметь. Прошло пятнадцать минут, но фантазии Чарли хватило только на то, чтобы написать «туфли на низком каблуке» и «новый плащ». Чарли задумчиво посмотрела на эти два пункта и внезапно рассмеялась. Вот так всегда! Она даже не знает, чего хочет, не умеет себя побаловать. Что бы такое придумать? Чарли почувствовала, что хмурится, и вновь рассмеялась. Нельзя быть такой серьезной, надо смотреть на жизнь проще.

Улыбаясь, она написала: «провести неделю на экзотическом острове, загорая голышом вместе с Джессом МакМастерсом». Вот это настоящая мечта! Чарли мысленно похвалила себя и добавила к списку бриллиантовые серьги, хотя это уж было полное безрассудство. Куда она может надеть бриллианты? Но ей всегда хотелось их иметь. Да, хотелось. И еще комплект чемоданов и сумок из натуральной кожи. Чарли поморщилась, вспомнив свой потрепанный старый чемодан. Так, теперь шелковое нижнее белье. Чарли покраснела от смущения, но не стала вычеркивать этот пункт. Неважно, что ей будет некому показаться. Важно, что она получит удовольствие, надевая его.

Дальше все пошло как по маслу. И в течение часа Чарли записала все, что пришло на ум: от роскошного курорта до уроков кулинарного искусства. Последний пункт позабавил ее больше всего.

Но самый главный вопрос оставался открытым, хотя мысли об этом не давали ей покоя.

Мужчина, который будет с ней рядом.

И Чарли виновато призналась себе, что на месте этого мужчины она ни в коем случае не хотела бы видеть Алана Петерса.

Лицо женщины с перекошенным от ужаса ртом, ее крик.

Чарли проснулась от своего собственного крика, вскочила и закрыла лицо дрожащими руками. Потребовалось несколько секунд, прежде чем она пришла в себя. Работал телевизор, значит, она задремала на кушетке, и совсем не поздно, наверное, около одиннадцати.

Когда же, наконец, это кончится, и лицо погибшей женщины перестанет вызывать у нее крик и ночные кошмары? Чарли поняла, что если еще хоть на минуту останется один на один со своими эмоциями, то сойдет с ума. Она схватила телефонную книгу и начала перелистывать страницы. Наконец нужный номер был найден. Чарли начала крутить диск.

— Только будь дома. Пожалуйста, — умоляла Чарли, сжимая телефонную трубку с такой силой, будто это был спасательный круг.

Гудки прекратились и послышался мужской голос, записанный на магнитофонную пленку.

— Квартира МакМастерса.

— О, Джесс…

— Я не могу сейчас поговорить с вами. Будьте добры, оставьте свой номер, и я вам перезвоню.

Чарли подавленно вздохнула. Его нет дома. На глаза у нее навернулись слезы.

— О, Джесс, ты так мне нужен.

Не подозревая, что она произнесла эти слова вслух, Чарли заставила себя положить трубку и тут же еще раз набрала номер Джесса, чтобы услышать его голос.

Джесс.

Чарли повесила трубку, легла, уютно устроившись, на кушетке, и стала думать о Джессе, чтобы отогнать страшные воспоминания.

Было два часа ночи, когда Джесс, зевая, вошел в дом, сбросил туфли и в носках направился в гостиную.

Работа сделана. И сделана как следует. Теперь выпить холодного пива, принять горячий душ и заснуть беспробудным сном. Джесс открыл холодильник и ощутил, как в животе у него заурчало. Так, придется что-нибудь съесть, одним пивом не обойдешься. Он достал из морозилки стейк и положил в микроволновую печь для размораживания. Сигнал автоответчика привлек его внимание. Джесс положил грибы и лук на разделочную доску и подошел к аппарату.

Пэтти, Мэт, опять Мэт, Джерри, опять Мэт и наконец еле слышный шепот:

— О, Джесс, ты так мне нужен.

Пауза и еще два послания, значит Чарли звонила несколько часов назад. Джесс отыскал ее номер в записной книжке и снял трубку. Два гудка и голос Чарли: «Извините, но я в данный момент не могу подойти к телефону. Будьте добры, сообщите ваше имя и…»

Джесс повесил трубку, сердце у него учащенно билось. Черт возьми, что же ему теперь делать с Чарли? Что же делать?

Он мрачно принялся резать грибы, твердо решив выбросить Чарли из головы, но к тому моменту, когда еда была готова, Джесс обнаружил, что у него пропал аппетит. Он поглядел на аккуратно напечатанную статью, лежавшую на столе, и выбросил свой ужин в мусорное ведро. Затем достал пиво и направился к креслу. Ночь предстояла долгая.

Чарли пришла к выводу, что, прежде чем принять окончательное решение по поводу расходования денег, ей необходимо посоветоваться с кем-нибудь. Она убеждала себя, что лучше всего для этой роли подходит Алан. Хотя после вчерашнего разговора с ним Чарли была разочарована, уличив Алана в корысти, было вполне естественно, что он ожидал от нее финансовой поддержки его исследований. Ведь его проект был для него самым главным делом жизни, и до встречи с Джессом ей это очень нравилось. Ничего удивительного, что она во всем подчинялась Алану. У него такой ясный ум, он так предан любимому делу.

Но Чарли не могла отрицать, что в их отношениях произошла перемена. Теперь ее не устраивала роль простой ассистентки. Если Алан считает, что они представляют собой единую команду, она должна быть равным партнером. Ей было крайне необходимо чувствовать, что теперь она может самостоятельно принимать решения и планировать свою жизнь. Тем не менее, следовало посоветоваться с Аланом и узнать его мнение.

Положив в кейс письма с предложениями сотрудничества, Чарли направилась к своему автомобилю. По пути остановилась, чтобы пообщаться с репортерами. Теперь они уже не вызывали у нее такого страха, как неделю назад. Чарли начала верить, что при умелом подходе пресса может принести большую пользу.

Войдя в лабораторию, Чарли с удовольствием оглядела знакомую обстановку. Алан был занят изучением срезов, и Чарли не стала отвлекать его. При виде Алана в ней шевельнулись противоречивые чувства: привязанность, уважение, раздражение. Не было только нежности и желания, без чего для Чарли любовь была невозможна. И за этого человека она совсем недавно собиралась выйти замуж? А любила ли она его?

Алан обернулся и воскликнул с улыбкой:

— Чарли, посмотри сюда!

Ни приветствия, ни обиды или неловкости, как будто и не было их вчерашней встречи. Работа и только работа. Больше ничто для него не имеет значения.

Поставив на пол кейс, Чарли послушно подошла к микроскопу, покрутила рычаг и тоже не удержалась от восклицания:

— Когда ты сделал этот срез?

— Сегодня утром. Я хотел попросить тебя, чтобы ты приготовила еще один. У тебя это получается лучше, чем у меня.

Алан в роли просителя? Такого еще не бывало. Но она не успела как следует поразмыслить над поведением своего шефа, потому что Алан положил ей руки на плечи и виновато сказал:

— Чарли, что касается вчерашнего…

Он замолчал, а она не собиралась помогать ему подобрать подходящие слова. На этот раз он должен извиниться сам.

— Я понимаю, что тебе пришлось нелегко — трагедия, ожоги, эти деньги. И я хочу тебе помочь, Чарли. Может, я недостаточно четко объяснил все вчера. Но не сомневаюсь, что ты все хорошенько обдумала и приняла правильное решение.

— Какое же? — спросила Чарли.

— То, о котором я тебе говорил. Тебе пришлось многое пережить, неудивительно, что ты растерялась. Поверь мне, я забочусь в первую очередь о твоих интересах.

— О моих интересах, — негромко повторила Чарли.

Каким-то образом слова Алана поставили все на свое место. Именно так он себе и представляет их отношения. Алан принимает решение, и она послушно выполняет его волю. Но действительно ли он знает, каковы ее интересы? Или Алан так занят своей работой, что даже не допускает мысли, что она может иметь свое мнение?

— Спасибо, Алан, — вежливо ответила Чарли. — Но у меня есть собственные идеи на этот счет.

— Какие же? — ледяным тоном поинтересовался Алан.

Чарли удивила внезапная резкая перемена его настроения. Неужели она должна спрашивать у него разрешения, что ей делать? Глубоко вздохнув, Чарли продолжила:

— Я считаю, что люди должны узнать, над чем мы работаем. И теперь, когда представилась такая возможность…

— Минуточку, — в голосе Алана появились язвительные интонации. — Чарли, о чем ты говоришь? Ты что, возомнила себя телезвездой, один раз мелькнув на экране?

Он холодно оглядел ее с головы до ног, и в первый раз за все время Чарли почувствовала, что он находит ее красивой. Ей стало больно.

— Не трать время на чепуху. Направь свой талант и деньги туда, где они принесут пользу. Работай, как прежде, под моим началом и выбрось эти бредни из головы. Нас ждет работа…

Вот так. Он уже все решил. Чарли должна подчиниться и не открывать больше рта. Ошибаешься, Алан. Ты только что продемонстрировал, чего от тебя можно ожидать в будущем. Если ты сейчас не хочешь меня выслушать, что же будет дальше?

Чарли нахмурилась, резко повернулась, поспешила из комнаты и налетела на кого-то. Подняв глаза, она потеряла дар речи и почувствовала, как подкашиваются ноги. Если бы Джесс вовремя не подхватил ее, она бы села на пол. Джесс. Слова замерли у Чарли на языке, но в них и не было необходимости. Взгляд ее говорил сильнее всяких слов. Чарли безумно захотелось обнять Джесса и поцеловать, но ее остановило непроницаемое выражение его лица. Кроме того, сзади стоял Алан и не спускал с нее сверлящего взгляда.

— Я не помешал?

Лицо Чарли запылало. Что мог Джесс слышать из их разговора? Она отрицательно покачала головой:

— Нет. Я… я собиралась приготовить срез. Ты можешь подождать немного? — она говорила, запинаясь, как влюбленная девчонка, и невольно теребя рукав кожаной куртки Джесса.

— Я подожду. Нам надо поговорить.

Чарли перевела дыхание. Она и не подозревала, что появление Джесса вызовет в ней такую бурю чувств. Чарли оглядела Джесса, не пропуская ни малейшей подробности: ботинки, джинсы, шерстяной свитер, кожаная куртка. Почему-то эта куртка взволновала ее, напомнила о предках, которые расхаживали в меховых шкурах. И почему Джессу МакМастерсу всегда удается разбудить в ней первобытные чувства?

Она перевела взгляд на его лицо, на спутанные ветром волосы, твердый подбородок и пронзительные серые глаза, которые видели ее насквозь. На лице Джесса было написано беспокойство, и это встревожило Чарли. Что произошло? Имеет ли это отношение к ней? Но в присутствии Алана говорить невозможно, надо найти какое-нибудь спокойное местечко.

— Ты не откажешься выпить кофе?

— Нет, — подтвердил Джесс.

— Пошли в мой кабинет. Ты выпьешь кофе, а я займусь работой. Надо только найти стул…

Джесс невольно улыбнулся, наблюдая, как она суетится, и Чарли впала в еще большее смятение. Почему Джесс пришел сюда? Что он собирается сказать ей? Под неотрывным взглядом Алана она провела его в свою каморку, смахнула на пол кипу журналов, чтобы он смог сесть, и убрала папки со стола, чтобы было куда поставить кофейную чашку.

— Это только со стороны кажется, что здесь беспорядок. На самом деле у меня очень хорошая картотека, все под рукой… — оправдываясь, тараторила Чарли.

Джесс молча пил кофе. Что же случилось?

Пытаясь выглядеть беспечной, Чарли надела белый халат:

— Вернусь через минуту.

Джесс рассеянно кивнул, глядя ей вслед.

— Зачем он сюда явился? Что ему надо?

— Джесс никому не мешает, а твой срез будет готов через минуту, — успокоила Чарли своего разъяренного шефа.

Но Алан не удовольствовался ее ответом. Он настойчиво повторил:

— Что он здесь делает?

Чарли оставила работу, повернулась к Алану и скрестила руки на груди:

— Спроси у него, если хочешь. А сейчас оставь меня в покое.

Алан фыркнул, но замолчал. Он наблюдал за Чарли. Ему не нравились ее горящие щеки и очевидная нервозность, вызванная приходом этого типа. Неожиданно для себя самого он спросил:

— Ты спишь с ним?

Инструменты выскользнули из рук Чарли и со стуком упали на лабораторный стол. Она вздернула голову:

— Значит, тебя интересует, занимаемся ли мы сексом?

Алан растерянно заморгал глазами, и Чарли очень захотелось ударить его.

— Нет, мы не занимаемся сексом.

— Чарли, я…

— Огорчен? Я тебе не верю, Алан. А теперь позволь мне закончить работу, чтобы я могла вернуться к гостю. И помни, что я делаю тебе одолжение.

Услышав ее взволнованный голос, Джесс, который до этого времени сидел, погрузившись в раздумья, резко вскочил. Сердце у него бешено забилось. Джесс снова сел и принялся наблюдать за Чарли. Здесь, в своей жизни, она была непохожа на ту девушку, с которой он был знаком. У нее был немного отрешенный, деловой вид, но даже эта оболочка не могла скрыть внутренней мягкости и нежности Чарли. Джесс чувствовал, что опять теряет голову. Больше всего на свете ему хотелось привлечь к себе Чарли, усадить на колени и…

— Над чем ты работаешь?

Чарли застенчиво улыбнулась, и сердце Джесса начало биться еще сильнее.

— Но ведь тебе это не интересно?

— Ты не права.

— Ну что ж, ты сам напросился.

Чарли присела на краешек стола и сочувственно улыбнулась Джессу, не сомневаясь, что утомит его своим объяснением. Но она не подозревала, что Джесс готов слушать все, что она ни скажет, лишь бы поддержать атмосферу взаимопонимания, установившуюся между ними.

— Поскольку диабет исследуется с самых разных сторон и им занимается множество ученых, мы решили для себя выбрать только одно направление: автоиммунный процесс, — она застенчиво улыбнулась. — Я же говорила, что тебе будет неинтересно.

— Ничего подобного. Я все пойму, если ты будешь говорить доступным языком.

— Хорошо. Когда у человека начинается диабет, его состояние бывает очень тяжелым, но затем внезапно наступает улучшение, и в течение двух лет — мы называем этот период фазой медового месяца — организм восстанавливается. Но затем опять нарушается процесс обмена веществ. Развитие болезни можно замедлить и даже приостановить, если проводить лечение с помощью стероидов и других сложных комплексов лекарств. И мы работаем над тем, чтобы увеличить этот срок, потому что тогда можно было бы выяснить причину болезни и найти способ лечения…

— Значит, то, чем ты занимаешься, имеет очень большое значение.

— Да, — Чарли не могла скрыть гордости.

— А Алан хорошо понимает, что он делает?

Чарли улыбнулась:

— Он самый умный человек из всех, кого я знаю.

— Такой же умный, как и ты.

Чарли скромно улыбнулась:

— Что ты, я только помогаю воплощать в жизнь его замыслы.

— А о чем вы спорили, когда я пришел?

Взгляд Чарли погас, губы плотно сжались. Мысленно проклиная Алана Петерса, Джесс негромко сказал:

— Если это личный вопрос, можешь мне ничего не говорить.

— Да нет, нет. Дело не в этом, — Чарли покраснела от смущения. — Мы немного поспорили по одному вопросу. Ничего особенного, тебе это будет неинтересно.

Отговорки Чарли только разожгли любопытство Джесса.

— Мне кажется, что тебе не помешает хороший дружеский совет, — мягко сказал он. — А мы ведь с тобой друзья, не так ли?

Друзья? Да, конечно, они друзья, ведь с самого начала Чарли инстинктивно чувствовала, что может рассказать Джессу что угодно и получить от него дельный совет. А ей так были необходимы дружеские поддержка и участие. Она вздохнула озабоченно:

— Да, Джесс, мы друзья, и, если у тебя есть время, я хочу тебе кое-что рассказать.

Джесс шутливо приставил руки к ушам:

— Я весь внимание. В чем дело?

— В деньгах.

— Ага, — только и мог сказать Джесс.

— Алан хочет, чтобы все деньги, полученные мною от Осгудов, пошли на его исследования. Он считает, что бессмысленно тратить их на практические дела вроде лагеря Роберта.

— Ничего удивительного. У него воображения не больше, чем у улитки. Извини, Чарли. Продолжай.

Чарли в душе не могла не согласиться с оценкой личности Алана и продолжила рассказ.

— Это не все. Я собиралась показать ему вот эти письма, но не успела, мы повздорили, — она протянула Джессу стопку бумаг, и он принялся за чтение.

Наконец Джесс шумно вздохнул.

— Чарли, да это же клад! Только на одном предложении от кабельного телевидения ты можешь заработать двадцать или тридцать тысяч долларов. А женские журналы, ток-шоу, выпуски новостей! — Джесс поднял голову и замер, удивленный расстроенным выражением лица Чарли. Он положил ей руку на колено и погладил его. — В чем дело, малышка? По-моему, все замечательно.

Щеки Чарли стали совсем пунцовыми, и она сдавленно произнесла:

— Да, я знаю. Это прекрасная идея, мне всегда хотелось познакомить с нашими замыслами как можно большее число людей.

— А Роберт на экране телевизора! Представляешь, как это будет здорово!

— Да, конечно, — Чарли опустила глаза на свои перебинтованные руки, брови ее сдвинулись. — И нам бы, конечно, не помешали дополнительные средства.

— Так в чем же дело? — удивился Джесс.

Чарли не ответила, и он приподнял указательным пальцем ее подбородок, но Чарли отвела взгляд.

— По-прежнему боишься камер?

Чарли вздохнула, она не могла забыть слов Алана.

— Я не уверена, что справлюсь. Ведь я ничего не умею и не знаю, кроме лаборатории. Люди только посмеются надо мной…

— Вот это да! Да кто вбил тебе в голову подобную чушь? — Чарли не ответила, и Джесс почувствовал, что начинает закипать от ярости. — Чарли, девочка, не слушай его. Ты начнешь говорить, и люди поверят тебе. Это правда. Тебе даже меня удалось зацепить за душу своей искренностью, а я крепкий орешек.

Чарли внимательно слушала его, и Джесс продолжил:

— Неужели ты не понимаешь, к чему клонит этот Алан Петерс? Ему нужно, чтобы ты работала здесь, на него. И поэтому он лжет, говоря, что у тебя ничего не выйдет, зная, как ты не уверена в себе. Перестань думать об Алане Петерсе и его проблемах. Скажи, чего ты хочешь сама?

— Джесс, я очень хочу этим заняться, но я не знаю…

Джесс ободряюще улыбнулся:

— Это мы уже слышали. Все будет прекрасно. И, кроме того, тебе поможет Роберт.

— А ты? — вырвалось у Чарли. — Ты мне поможешь?

Чарли показалось, что в глазах Джесса мелькнуло отчаяние, но они тут же стали непроницаемыми. Он бережно взял ее за руки:

— Помогу, если ты хочешь.

Чарли неуверенно вздохнула:

— Не знаю, Джесс. Меня больше всего пугает телевидение.

— Чарли, ты настоящая красавица! Ты будешь отлично выглядеть на экране.

Чарли смущенно покраснела:

— Какой ты милый.

— Я вовсе не милый, — неожиданно резко сказал Джесс.

Чарли на мгновение растерялась, но тут же улыбнулась:

— Тебе не удастся переубедить меня.

И Джесс МакМастерс, глядя на нее, понял, что окончательно потерял голову.