Маг не желает квакать, или Проклятья ведьме не игрушки

Глава 40. Не невинность

Открыв глаза, я некоторое время осмысливала, произошедшее на балу и после. Последствия оказались логичными, но все же неожиданными. Я тихонько вздохнула, не представляя, как реагировать и чего ожидать.

Рядом кто-то так же горестно вздохнул. Повернув голову на звук, я увидела любимого питомца, вольготно валяющегося на соседней подушке, смотрящего в потолок. Передние лапки Лайк закинул за голову, а задними он болтал в воздухе. Присмотревшись, опознала в размеренных движениях упражнение "велосипед". Стало ужасно смешно, но я держалась.

Осторожно повернув голову в другую сторону, ожидаемо обнаружила мирно спящего мужа. Именно его рука тяжело придавила поперек живота. И именно с ним мы всю ночь консумировали брак. Сделали это старательно, страстно, пять раз, чтобы наверняка.

Я очень радовалась, что не была девственницей, иначе не выдержала бы напора своего черного мага. А кто-то, наоборот, был, скажем так, удивлен:

— Ты что не невинна? — требовательно воззрился на меня дикими от бушующей страсти глазами, но остановившийся из-за несоответствия ожиданий.

Он долго голодно целовал меня, ласкал, едва сдерживая порывы, потом осторожно, медленно проникал в меня, а преграды-то нет.

Пришлось тоже нахмуриться и, отпихивая его, громко возмутиться:

— Ты что не девственник?

— А должен?

— Так же как я, — продолжала хмуриться, хотя ситуация для меня оказалась комичной.

Ведь он так глубоко, я ощущаю пульсацию и порой сжимаю в ответ, чтобы муж не сдулся. В прямом смысле.

В этот дикий, по сути, момент я не знала, чего хочу больше продолжения напористых и сладких ласк или довести вопрос с девственностью до абсурда. Не хотелось бы, чтобы этот шовинист всю оставшуюся жизнь припоминал этот факт, как постыдный.

— Но я мужчина.

— А я женщина.

— Вот именно. Где твоя чистота?

— А где твоя чистота? — пришлось идти в наступление. — Сколько женщин у тебя было? В моем мире это нормально любить и быть любимой, но порой чувства угасают. Ты считаешь, что мне стоило сделать операцию, чтобы все восстановить? Просто так, ради того, чтобы потешить чье-то эго.

Все-таки муж ощутимо сдулся, но отвечать не торопился. Вместо разговоров он стал тихонько раскачиваться, остро глядя мне в лицо. И я встретила его взгляд открыто, пусть и было ужасно неловко. Ждала или приговора, или помилования.

— Ты права, прости.

И как под таким напором не простить. Само собой получилось. Он с еще большей жаждой стал целовать, двигался, словно одержимый, а я сходила с ума от нежности, от огня, от невероятно прекрасных ощущений.

— Я сделаю так, что ты забудешь его, — услышала я шепот, пытаясь отдышаться после острого удовольствия.

Я чувствовала, как муж ласково поглаживает грудь, осторожно касается ее губами. Его пальцы на самом сокровенном, нежно высекают искры из еще не потухшего костра.

— Ты будешь только моей, — продолжал он разговаривать с грудью.

Я понимала, что не время вести такие разговоры, это нужно было делать на берегу. Хотя, возможно, в нашем случае именно такой, самый правильный вариант. Я поймала его лицо в ладони, приподняла и проникновенно произнесла:

— Ты будешь только моим, — рывком перевернула нас, потерлась о него всем телом. — Я не смогу простить предательства, помни об этом.

— Да, да, — у мужа мой маневр получился лучше, и мы скатились к самому краю большой кровати. — Лягушачьей шкуркой я достаточно впечатлился. А если серьезно, я не стану изменять женщине, которую люблю. Ты — моя любимая женщина.

Мужчина поднял мои ладони над головой, переплел наши пальцы. Лбом коснулся моего, коленом раздвинул мне ноги и, удобно устроившись, плавно вошел в меня, приговаривая:

— Личная ведьма черного мага.

Укусила его за губу, не сильно, а так, чтобы не зазнавался.

— Ммм, какая страстная ведьмочка, — он перевернул нас так, что я оказалась в позе наездницы.

Пальцы все еще переплетены, а губы ищут его губы и хриплый шепот в перерывах, чтобы схватить ртом воздух:

— Давай, милая, нужно так консумировать наш брак, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его законности.

— Не могу отказать тебе в такой милой просьбе, дорогой супруг, — в тон мужу ответила и куснула в плечо, чтобы не болтал, что не надо, в такие интересные моменты.

Больше мы и правда не поднимали провокационные темы. Только нежности и горячие пошлости.

Не ведаю, как такое со мной приключилось, но я впервые почувствовала себя раскованной, легко раскрывалась навстречу мужскому взору и его невероятным ласкам. Смущалась, но не во вред, а наоборот, это чувство делало меня отзывчивей и чувственней.