Магия напрокат и прочие гадости

Глава 18.2

Но Адвальдо явился в особняк только когда уже пора было выходить на очередное светское мероприятие. Разговор пришлось отложить. Настроение у меня такое, что отвлечься от мыслей об аукционе было совершенно невозможно. Я чувствовала себя словно на минном поле: куда ни шагни, всюду опасность и возможная смерть.

Особняк Айрисов был освещен гирляндами. Уже на подъезде к дому экипажи гостей встречали музыканты, а в саду можно было утолить жажду освежающими напитками и освежиться возле брызгающих в разные стороны фонтанов. Атмосфера совершенно иная, чем на предыдущих мероприятиях. Если в парке и на первом танцевальном вечере дамы демонстрировали наряды и высокомерие, то тут хотелось веселиться и шалить словно дети, позабыв о статусе и важности. Да и мужчины вроде забыли о срочных делах и переговорах и наслаждались праздником.

В саду было много молодых мужчин, которые сбивались в стайки. А вот девицы не торопились отходить от родителей, смущенно опуская глаза под заинтересованными мужскими взглядами.

Может, в другое время я бы и понаблюдала за всем происходящим с большим интересом, но сейчас все подмечалось мимоходом, мыслями же я была далеко отсюда.

— Пойдем, поприветствуем хозяев дома. Заодно и с Жани познакомишься.

Нацепив на лицо вежливую улыбку, я выполнила весь необходимый перечень действий, положенных в данной ситуации. Как я и предполагала, меня пригласили не ради меня самой. В первую очередь чету Айрис интересовал Адвальдо. И именно в качестве потенциального мужа для их дочери. Жаниа мне понравилась. Высокая брюнетка, с тонкими чертами лица и очаровательной улыбкой. В ней не было высокомерия и нездорового любопытства по отношению ко мне. А вот на Адвальдо она смотрела с восхищением. Мне даже неловко стало за нее: разве можно так открыто показывать свои чувства мужчине? Но тут же вспомнила о своем сне и попытках флиртовать с Дарайном. Да, в своем глазу, как говорится…

Жаниа была гостеприимна и сама предложила познакомить меня со своими приятельницами. Было заметно, что ей не хотелось покидать общество Адвальдо, но правила приличия диктовали свое. Гости прибывали и вскоре все перебрались в особняк, где можно было выбрать занятие и компанию по своему вкусу. Кто-то отдавал предпочтение танцам, кто-то вел светские разговоры и делился последними новостями. Редкие парочки продолжили прогуливаться по тенистым аллеям вокруг особняка. Как-то незаметно и меня закружил этот водоворот веселящихся людей. Тревожные мысли отступили, я наконец-то оказалась среди своих ровесников, и их веселье невольно захватило.

Жани постоянно была рядом. Может, понимала, что я здесь никого не знаю, а может, надеялась таким образом столкнуться с Адвальдо. Так и случилось. Мой «родственник» отыскал меня в этом круговороте людей. У него с Жани началась милая беседа, а я вдруг почувствовала раздражение. Вот стоит он и улыбается брюнетке со всем присущим ему очарованием. А она того и гляди в обморок от счастья хлопнется. А в это время гадкие междумирцы потирают ручки в предвкушении огромных доходов, которые принесут им новые невольники. Я с нетерпением посмотрела на Адвальдо: как долго он намеревается пробыть здесь? Может как-то намекнуть ему о важном неотложном разговоре? Но это будет очень некрасиво по отношению к Жани. Она же не виновата, что у меня пригорает. Но тут меня на танец пригласил один из гостей. А Адвальдо пришлось пригласить на танец Жани. А может, он и сам жаждал этого, просто не хотел меня одну оставлять? С чего я решила, что он здесь исключительно из-за меня? Он же прямо сказал, что ему нужно найти невесту. Вот он этим и занимается, а я мешаю. Что же, придется терпеливо ждать, когда он определиться в отношении Жани.

Но ждать, как ни странно, долго не пришлось. Адвальдо пригласил меня на следующий танец и сам заметил:

— У тебя все в порядке? Ты какая-то хмурая.

— Не со всем. Если честно, очень нужно обсудить кое-что. Но сам понимаешь, тут не место. Так что жду, когда тебе надоест сводить с ума присутствующих девиц.

Он беззаботно рассмеялся. Смейся, смейся. Вот как узнаешь, кто стоит за магистром, сразу не до смеха станет.

— Ну, если разговор такой серьезный, то предлагаю прямо сейчас и покинуть гостеприимных Айрисов.

— Прямо сейчас? А как же Жаниа? Она же расстроится?

— Думаю, один из многочисленных поклонников её утешит.

Мы покинули шумный особняк и дождались, когда нам подадут экипаж. Стоило выехать за пределы владений Айрисов, как я решила больше не откладывать.

— Адвальдо, я знаю, чьи интересы представляет магистр Волтам.

По тому, как нахмурился мой собеседник стало понятно, что он ожидал чего-то другого.

— Ольга, ты опять вмешиваешься в дела, которые стоило бы обходить стороной.

— Адвальдо, давай пока не будем об этом. Я уже вмешалась, просто выслушай меня. Магистр представляет интересы Маурико Диэроса. Ты ведь знаешь, кто это?

Молодой Сандини сложил руки на груди и с явным раздражением ответил:

— Да, Ольга, я знаю, кто это. И то, что ты говоришь, вовсе не является неожиданностью. Этот договор обсуждался еще при Тирайо. И если бы не его смерть, давно бы уже был заключен. Скажу больше, Тирайо предоставил заказчику пробную партию кристаллов. И раз они намерены сотрудничать, значит, качество кристаллов их вполне устраивает.

— Но ты знаешь для чего Маурико большая партия кристаллов?

— Нет. И мне это совершенно не интересно. Не считаю нужным совать нос в дела междумирцев. Это, знаешь ли, чревато.

— А я тебя просвещу. Междумирцы для аукциона готовят новую систему ловушек, чтобы даже из самых отдаленных миров к ним поступали невольники. И именно наши особо мощные кристаллы обеспечат работу этих ловушек!

Не знаю, чего именно я ждала. Что Адвальдо будет удивлен, подавлен, ошарашен этой новостью? Но он даже бровью не повел.

— И что? Это не мое дело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Адвальдо, ты в своем уме?! Как это, не твое дело? Тебя не смущает, что ты будешь причастен к тем ужасам, что станут творить на аукционе с невольниками?

Он всего лишь поморщился:

— Ольга, мне безусловно жаль тех несчастных, которые попадут в лапы междумирцев. Но аукцион существует не одно столетие. Ты просто не понимаешь… Да, аукцион это зло, преступление. Но ты не задавалась вопросом, почему он до сих пор существует? Почему такой сильный маг как магистр Волтам представляет интересы междумирцев? За все время существования аукциона были неоднократные попытки сломать эту систему, разрушить Междумирье. Но тот, кто начинал это благое дело, очень быстро отказывался от своих замыслов. Почему? А становилось не до этого. Междумирцы способны на все: убийство, шантаж, подлог. Тот кто встает у них на пути лишается всего. И я не позволю тебе лезть во все это.

Он умолк, а я не знала, что сказать. Нет, все доводы Адвальдо были разумны и я не собиралась их оспаривать и лезть на рожон. Просто мне было тошно. От того, что я ничего не могу сделать, что я должна в этом участвовать. И как потом жить с этим чувством вины и отвращения к собственной слабости и трусости?

В молчании мы добрались до особняка. Я позволила Адвальдо взять меня под руку и открыть передо мной дверь. В холле как назло мы наткнулись на Домиана. Он, кажется, направлялся в свою комнату, ведь рабочий день уже закончен. Но, увидев нас, остановился:

— Госпожа Ольга, господин Адвальдо. Сегодня от магистра Волтам принесли документы. Думаю, завтра уже можно будет их подписать.

Секретарь с вежливой улыбкой пересек холл и скрылся под лестницей, где располагались комнаты служащих особняка.

Я как вихрь ворвалась в кабинет Тирайо и остановилась возле пустого стола. Ну да, кто же важные документы оставляет просто так? Домиан уж точно запер их в сейф.

— Ольга, успокойся и послушай меня.

Адвальдо чуть ли не силой усадил меня в одно из кресел и остановился за моей спиной.

— Ты не должна чувствовать вину за то, что творят междумирцы.

— А я, представь, чувствую. Адвальдо, я все понимаю. Бороться с ними все равно, что идти с голыми руками на огромного хищника. Но я не хочу ничего подписывать.

Получилось жалобно.

— Если для тебя это так важно, то я могу сделать так, что твоя подпись не потребуется.

Голос Адвальдо изменился. В нем было что-то такое… Даже описать не могу. Но мне почему-то стало страшно.

— О чем ты, Адвальдо? — спина напряглась. Он стоит позади меня. Руками опирается на изголовье кресла, рядом с моей головой.

— Ольга, я должен предупредить. Все твои доводы и возражения против договора с магистром я даже слушать не буду. Договор будет подписан в любом случае и это не обсуждается. Я не буду рисковать нашими жизнями из-за твоего каприза. Тебе решать: или ты подписываешь договор и все остается, как и прежде. Или ты лишаешься всего, в том числе и права подписывать какие-то документы. И живешь дальше с чистой совестью.

Разговор перешел в совершенно другое русло. Я вскочила на ноги и развернулась к Адвальдо.

— И что ты этим хочешь сказать?

Он смерил меня многозначительным взглядом, задержался на губах, скользнул в вырез декольте. И снова в глаза, пронзительным и холодным взглядом.

— Ольга, я не монстр и не чудовище. Я надеялся, что до этого не дойдет. Но видимо покладистость тебе не присуща. Ради твоей же безопасности я должен поступить так.

Мне уже стало страшно. О чем он?

— В Касанаре есть один очень старый закон. Настолько старый, что им практически не пользуются, а многие и не знают о нем. Но так или иначе, его не отменили. По этому закону женщина считается супругой мужчины в том случае, если после свадебной церемонии они разделили брачное ложе. Ты же не будешь отрицать, что с Тирайо у вас до ложа дело так и не дошло? Одно мое слово и ты лишаешься статуса вдовы Сандини и соответственно всего состояния.

Он шагнул ко мне, а я инстинктивно отпрянула. Но он обхватил меня за плечи, притягивая к себе и продолжая говорить тихим и от того еще более страшным голосом:

— Ты знаешь о жестких законах для иномирян в Касанаре? Иномирянин имеет право оставаться здесь лишь если он имеет жилье, средства к существованию и поручительство хотя бы одного местного жителя. Без состояния Сандини тебя тут же выдворят из Касанара в Междумирье. И там ты попадешь на аукцион. Я не хочу такой участи для тебя, Ольга. Я уже предлагал тебе разные варианты, но ты отказалась и от семейного покровительства. Стала вмешиваться в дела компании. Что еще ждать от тебя? Мое терпение не безгранично.