Медь и серебро

Глава 5

– У тебя сохранился телефон Ольги Гараниной, – поинтересовался Денис, присаживаясь на диван рядом с матерью.

Мария Сергеевна смотрела любимый турецкий сериал «Великолепный век» и с неохотой оторвалась от созерцания прекрасных рубинов в ожерелье наложницы султана.

– Тебе зачем?

– Хотелось бы с ней повидаться. Она же была моей одноклассницей, когда я учился в Анапской. Интересно узнать, как она и что. Может, расскажет о других одноклассниках.

– Надо же столько лет не думал об этих одноклассниках, а как Ольгу увидел, так сразу на воспоминания потянуло. С чего бы это? – прищурилась Мария Сергеевна. – Ты ведь всего год в станице проучился, напомнить, как требовал перевести из этой школы в город, весь мозг нам с отцом вынес. И в классе тебе не нравилось, и учителя не устраивали, и друзей не нашёл. Что-то тут не так. Рассказывай, зачем тебе её телефон?

– Мам, ну что ты пристала? Школа мне не нравилась, но друзья у меня там были, и Ольга как раз в их числе, – соврал Денис. – Тебе трудно дать телефон?

Махнув рукой, Мария Сергеевна продиктовала сыну номер Гараниной. Бросив взгляд на экран телевизора, с досадой отметила, что пропустила перепалку наложниц и не разглядела их наряды. Этот сериал она пересматривала второй раз и только из-за того, чтобы полюбоваться на украшения и настоящие драгоценные камни в диадемах и колье на актёрах, словно музей посещала.

Получив долгожданный номер, Денис отправился в свою комнату и сразу позвонил Ольге.

– Слушаю, – послышался в трубке её хрипловатый голос.

– Это я Денис.

Ольга мгновенно узнала говорившего, но признаваться в этом не собиралась. Много чести для предателя. После мимолётных встреч на кладбище и в доме, была уверена: Елагин захочет с ней увидеться или хотя бы поговорить. Дух вины и сожаления пребывал с ним давно, но почти не подпитывался – стал совсем слабым и немощным. А раз Дениса не мучают воспоминания, зачем им общаться.

– Какой Денис? – равнодушным голосом заявила она.

– Елагин. Оля, пожалуйста, не бросай трубку, дай мне сказать.

Ольга хмыкнула.

Денис быстро произнёс:

– Мы можем встретиться? Это очень важно для меня. Прошу тебя.

– У меня нет на это времени, – безэмоционально протянула она. – Если есть что сказать говори по телефону.

– Ты так и не простила меня, – вздохнул Денис. – За столько лет твоё сердце не оттаяло. Оля, умоляю тебя, давай встретимся, хотя бы на пять минут.

Денис закрыл глаза, мысленно умоляя жестокосердную девушку смягчиться. Он и сам не понимал, зачем ему понадобилось ворошить прошлое. И пусть иногда в ночи от болезненных воспоминаний ещё кололо сердце, ныла душа, но это случалось всё реже и реже.

– Объясни зачем? – осталась непреклонной Ольга.

– Я хотел бы извиниться, – начал Денис.

Ольга тут же его прервала:

– А не поздно?

– Я и тогда хотел тебе всё объяснить и попросить прощения за глупый, отвратительный спор, но ты не дала мне не единого шанса.

Ольга усмехнулась. Вообще-то она слышала все его извинения, это Денис думал, что в её наушниках звучит музыка, а там стояла тишина, но они не показались ей искренними. Да и ничего эти извинения не меняли, тогда она была ещё жёстче, чем сейчас, и прощать предательства не собиралась. Но теперь ей все равно, не желала цепляться за прошлое, пришла пора его отпустить. Если Денису полегчает, то она его прощает.

– Считай, что я приняла твои извинения, – буркнула Ольга. – Как сказал один мой большой друг: все люди, оказавшиеся рядом с нами, не просто так, одни радуют и помогают, а другие закаляют характер и добавляют опыта. Ты отлично меня закалил и добавил опыта. Мерси за это.

– Оля, я был глупым подростком… Если тебе станет легче, то я себя не простил зато, что сделал. Ты мне доверяла, а я тебя подставил. Прости.

Оля хрипло рассмеялась.

– Не стоит возрастом оправдывать подлость. Ты прав я тебе доверяла. Доверие – нож, оно либо защитит, либо погубит. Теперь я знаю: прежде чем доверять, сто раз надо проверить. Если у тебя всё, то я отключаюсь.

– Погоди. Можно мне задать вопрос по твоей профессиональной деятельности. Это очень важно!

Ольга досадливо поморщилась. Пусть она разговаривала с Денисом ледяным голосом, на самом деле не была так спокойна, как хотела казаться. Сердце ускорило свой бег, разгоняя кровь по венам, заставляя щёки и уши гореть огнём.

– Слушаю. Только коротко.

– Мне показалось, что в моей семье что-то плохое произошло. И я думаю, ты об этом знаешь. Не могла бы пояснить, что ты делала в доме и на кладбище. И почему баба Кира после общения с тобой была не в себе?

– Всё уже произошло. Вряд ли что-то ещё случится. Ты уверен, что хочешь знать тайну своей семьи? Думаешь, от этого станет легче? Лучше не копаться в грязном белье, счастливее от этого точно не станешь.

– Тайну? Грязное белье? – удивился Денис. – Теперь я точно должен знать всё. Это ведь касается моей семьи.

Ольга подумала, что Денису стоит рассказать, что сотворила его родственница, вдруг эту с виду добропорядочную бабульку нужно опасаться, Что если таким же способом, как ту старушку в гробу, она ещё кого-нибудь отправит на тот свет. Ей не хотелось встречаться с бывшим одноклассником, но, видимо, всё-таки придётся.

– Ладно, – недовольно протянула она. – Посвящу тебя в семейный секрет. А потом сам решай, как поступить. Только учти, после этого в вашем клане Елагиных начнётся разброд и шатание, – предупредила его Ольга. – Завтра в три часа дня возле свечей[1]. Я там как раз буду по делу.

– Погоди… Ты точно придёшь? – обрадовался Денис.

– Точно, – коротко отвела Ольга и отключилась.

Денис от радости постучал кулаком в раскрытую ладонь, крутнулся на кресле. Главное, что она согласилась увидеться, а уж он сможет облегчить душу, объяснив свой кошмарный поступок в школе. Ему просто необходимо её прощение, сколько можно жить с тяжестью на душе, это как заноза, которая ноет и ноет, не давая ране затянуться. Денис откинулся в кресле, закрыл глаза, вспоминая с чего началось его превращение в негодяя. Его родители переехали в станицу Анапскую, как только глава клана Елагиных прабабка Серафима Пантелеевна решила приобщить к семейному бизнесу сыновей и внуков. Три небольших частных дома отдыха удачно распределялись на три ветви потомков. До этого своих немолодых сыновей Дмитрия, Александра, Фёдора и их детей до семейного дела она не допускала, справедливо полагая, что ни у кого их них нет коммерческой жилки. К её глубокому разочарованию и сыновья, и внуки оказались гуманитариями. Словно в насмешку все сыновья преподавали зарубежную и русскую литературу в разных институтах. Чуть разнообразнее вышло с внуками: Сын Дмитрия Николай учил детей английскому языку в школе, сын Александра Юрий пытался впихнуть знания философии в головы студентам, сын Фёдора Олег, как и его жена Маша, учил рисунку юных гениев в художественной школе. Как можно доверить этим далёким от жизни людям управление домами отдыха. Серафима Пантелеевна уже пыталась, не вышло, чуть не разорили. Но сейчас внуки подросли, почти пятидесятилетних мужчин в силу своего возраста считала мальчиками, прошли через перестройку, слом привычных устоев, и она решила снова попробовать. Вдруг теперь её мальчики справятся с руководством, а она, наконец, в свои девяносто отойдёт от дела. Тем более что третье поколение мужчин Елагиных радовало не только внешним видом, но и способностями. Правнук Миша держал магазин автозапчастей, у Кирилла была своя фирма по перевозке автомобилей, и лишь самый младший шестнадцатилетний Денис ещё учился в школе. Как бы то ни было, но требование старейшины клана выполнили все. Семьи сыновей Серафимы Пантелеевны продали квартиры в Краснодаре и переселились либо в саму Анапу, либо в станицу Анапскую как родители Дениса. Так в десятый класс он пошёл в новую школу. Попав в непривычную среду, сначала неспешно огляделся. Быстро понял расклад сил в десятом «А». Верховодили всеми и были непререкаемым авторитетом несколько школьников: три девушки и три парня. Виктория Загорская являлась заводилой девушек и королевой школы, куда уж без этого звания. В каждой школе имелась своя королева, обычно это не просто красивая представительница слабого пола, но и отъявленная стерва, иначе не имея характера, как бы поддерживала имидж. Вот и Вика, будучи высокого роста голубоглазой блондинкой с высветленными до белизны волосами могла похвастаться умением манипулировать людьми и доводить их до белого каления. Колоскова Соня на взгляд Дениса самая красивая из этой тройки девиц. Рыжая, белокожая, зеленоглазая, с тонким прямым аристократическим носом сразу обращала на себя внимание. Её лицо немного портил, прямо обрежешься, слишком острый подбородок. Третья Кухтова Полина косила под гота: чёрные до синевы прямые короткие волосы, обрамляли квадратное лицо с широкими тёмными бровями, узкими губами в ниточку и глазами буравчиками цвета кофе. Троица ребят таким разнообразием типов не отличалась. Истомин Игорь и Игнатов Пётр на первый взгляд походили друг на друга: серо-голубыми глазами, массивными подбородками и густыми чёрными бровями. При внимательном рассмотрении оказывалось, что у Истомина глаза ярче и более вытянутые к вискам, лоб выше, нос прямее, словно он более качественный исходник, а Игнатов просто дубликат. Позже выяснилось, что они двоюродные братья. Каберский Максим не понравился Денису с первого взгляда, он мгновенно уловил в нём соперника. Это как один представитель мужского пола сразу чувствует опасность от другого более успешного представителя того же пола. Высокий, статный, с отличной фигурой Максим являлся любимчиком слабой половины школы. Ему даже ничего не надо было предпринимать для этого: только вальяжно двигаться с грацией пантеры и смотреть на девушек завораживающим взглядом больших светло-голубых глаз, скрытых густыми ресницами. Учителя не ругали Максима за длинные волосы цвета спелой пшеницы, на уроках он завязывал их в хвост, на улице распускал по плечам. Удивительно, но от этого он не выглядел женственным, скорее походил на обаятельного демона искусителя, чему способствовал красивый пухлый рот. На другом лице его крупный нос смотрелся бы грубо, а ему лишь добавлял мужественности и привлекательности. В классе имелись и свои изгои. С парой тщедушных заучек в очках, с Серафимой Кротовой, похожей окрасом и внешностью на мышку, и типичным ботаником Юлием Громовым одноклассники общались редко. Была ещё и Ольга Гаранина к той вообще никто не приближался. Вокруг Ольги царила пустота. Денис не понимал, чем эта довольно симпатичная девчонка с необычными фиалковыми глазами и странным пепельным цветом волос так досадила ученикам, что они полностью от неё отвернулись. Первые два дня Денис присматривался к одноклассникам, а они к нему. Он прозорливо скрывал свой интерес к Гараниной, не желая нарваться на неприятности. Хотелось сначала разобраться кто? Почему? За что? А уж потом заводить знакомства. Денис обнаружил, что с Ольгой кроме учителей никто не разговаривает, но по её виду, ей это и не надо. Она прекрасно чувствовала себя в одиночестве, постоянно находилась в наушниках. Её холодный равнодушный взгляд скользил по лицам одноклассников, не останавливаясь ни на ком. А ещё он заметил, что её не просто обходят стороной, а побаиваются, будто она опасна. И если большинство лишь сторонятся, то «шестёрка» ребят испытывает к Ольге с трудом контролируемую ненависть. Мелкие пакости в виде мух и тараканов из магазина «Приколов» Гаранина, усмехнувшись, безучастно сбрасывала на пол, надписи на крышке стола, не читая, накрывала тетрадями и учебниками. Впрочем, этих надписей было так много, что новые распознать невозможно. Как-то задержавшись в классе, Денис из любопытства их прочитал.

«Твоя мать шлюха и ты тоже».

«Чтоб твоя мамаша сдохла».

«Пусть твоей сучке матери не будет покоя».

«Ты такая ж сволочь, как и твоя мамаша».

«Пусть тебе станет также плохо, как мне».

«Хочу, чтобы ты умерла вместе с матерью».

«Почему вы ещё живёте на этом свете».

«Желаю тебе столько же боли, сколько вы принесли моей семье».

«Твоё место в аду».

«Если Бог есть, пусть он тебя покарает».

«Уродина!»

«Дочь проститутки».

«Не строй из себя невинную, ты ничем не лучше мамаши».

«Противно смотреть на твою образину».

«Ты монстр».

«Чучело огородное».

«Жаба».

Страшилище с волосами из золы».

Из написанного выяснилось, что мать у Гараниной женщина лёгкого поведения и ей самой прочат такое же будущее, но вот с тем, что Оля некрасива он не согласился. Да у неё необычная внешность и фигура нескладного подростка, но была в ней какая-то манящая притягательность, изюминка, заставляющая сердце биться чаще. Конечно, он не идиот бросаться на амбразуру, идти против всех, чтобы подружиться со странной девушкой, она лишь заинтересовала его и только. Разобравшись в иерархии класса, Денис собирался влиться в «шестёрку», только с ними пребывание в новой школе станет простым и лёгким, безо всяких сложностей. Он не желал портить последние годы учёбы конфликтами и неприятностями. Пока же на уроках всем показывал себя неглупым человеком, без подобострастия к учителям, обладающим толикой юмора. На физкультуре с невозмутимым видом сначала покрутил «солнышко» на турнике, потом во время игры в баскетбол помог выиграть своей команде. Теперь не только девочки, но и парни смотрели на него с одобрением. Виктория Загорская и Софья Колоскова подошли к нему после уроков и пригласили в кафешку поболтать. Довольный Денис понял: придерживается правильного поведения.

– Ой, Викуля, а я ведь не могу после уроков, поеду с мамой к моему мастеру. А давай встретимся вечером часиков в шесть, в нашей блинной. Это всем удобно, – пропищала Софья, делая глазки Денису.

Вика откинула длинные волосы за спину, задумалась на секунду.

– Ладно. Так и поступим. Я позвоню Полине, ребятам, сообщу время встречи. А ты, Софа, не опаздывай, а то я тебя знаю, как забуришься в бутики, забудешь про всё.

Соня пожала плечами.

– Какие бутики, времени едва хватит на стрижку и руки. – Она растопырила пальцы с наращенными ногтями.

– Дэн, где обитаешь? – поинтересовалась Вика.

– На Новой Набережной.

– Нам не по пути. Мы все живём в районе улиц «Южной» и «Парковой», а это в другом конце станицы. Тогда до вечера, – улыбнулась ему Загорская. – Ждём тебя.

– Буду, – коротко ответил Денис, скрывая удовлетворённость.

[1] Мемориальный комплекс «Три свечи» – это памятный знак в виде трёх свечей разной высоты, установленный на постамент с барельефами. Он посвящён анапчанам, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны, в Афганистане и в Чечне.