Месть. Под маской нежности

ГЛАВА 3

Утро понедельника встретило меня головной болью и тяжестью в груди. Я почти не спала — всю ночь мне снились кошмары, в которых Лена смеялась, сидя на моём месте, за нашим кухонным столом, а Михаил обнимал её за плечи.

Мы с мужем завтракали в молчании. Он украдкой бросал на меня обеспокоенные взгляды, но я делала вид, что полностью сосредоточена на своём кофе.

— Марго, может, тебе сегодня остаться дома? — спросил Михаил, когда я собирала свою сумку. — Ты выглядишь уставшей.

— Нет, — отрезала я. — У меня важная встреча с авторами новой книжки. Всё в порядке.

Он кивнул, но его взгляд выдавал беспокойство. Перед уходом он крепко обнял меня и прошептал:

— Я люблю тебя. Пожалуйста, не сомневайся в этом.

Я слабо улыбнулась и чмокнула его в щёку. Дурные предчувствия не отпускали меня.

В издательстве день тянулся бесконечно. Я перерисовывала одну и ту же иллюстрацию к сказке про лисёнка уже третий раз — никак не могла сосредоточиться. Образ Лены с её нахальной улыбкой и бесцеремонными манерами то и дело всплывал перед глазами.

— Земля вызывает Маргариту! — голос Веры, моей коллеги, вернул меня к реальности. — Ты сегодня как в воду опущенная. Что-то случилось?

Я отложила карандаш и потёрла переносицу.

— Просто устала. Выходные выдались... напряжёнными.

Вера придвинула стул ближе к моему столу и заговорщически прошептала:

— Слушай, сегодня вечером в Заречном районе открывается выставка детских рисунков. Говорят, там будут работы из разных стран. Может, съездим? Вход бесплатный, а тебе явно нужно развеяться.

Я хотела отказаться, но поймала себя на мысли, что совсем не хочу возвращаться домой. Там всё напоминало о вчерашнем инциденте, да и лишние часы наедине с Михаилом сейчас казались испытанием — я боялась, что не смогу скрыть свои сомнения.

— Знаешь, а давай, — согласилась я. — Только Михаилу напишу, что задержусь.

Выставка оказалась именно тем, что мне было нужно. Яркие, искренние детские рисунки, их непосредственность и фантазия заставили меня улыбаться впервые за два дня. Мы с Верой бродили по залам, обсуждая необычные цветовые решения и композиции, которые могли прийти в голову только детям.

— Давай заглянем в то кафе на углу? — предложила Вера, когда мы вышли из галереи. — Говорят, там потрясающие эклеры.

Небольшое уютное кафе было почти пустым. Мы заняли столик у окна, заказали кофе и десерты. Вера увлечённо рассказывала о своём новом проекте — книге стихов для самых маленьких, а я кивала, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает меня.

-...и представляешь, автор хочет, чтобы каждая страница была другого цвета! — Вера закатила глаза. — Как будто дети от этого лучше запомнят алфавит.

Я рассеянно улыбнулась, но внезапно замерла с чашкой в руке. Из-за декоративной перегородки, отделявшей нашу часть зала от остальной, донёсся до боли знакомый голос.

-...ты с ума сошла, приходить ко мне домой! — голос Михаила был тихим, но в нём слышалась едва сдерживаемая ярость. — Зачем ты устроила этот спектакль? Ты чуть всё не испортила!

Я застыла, чувствуя, как кровь отливает от лица. Вера что-то говорила про цветовую гамму, но я не слышала ни слова. Всё моё внимание было приковано к разговору за перегородкой.

— А что мне ещё оставалось делать? — голос Лены звучал обиженно. — Меня выгнали из квартиры! Я же говорила тебе в пятницу, что хозяйка грозится выставить мои вещи на улицу.

— Я вчера перевёл тебе деньги на гостиницу, — прошипел Михаил. — На пару дней точно хватит.

— На пару дней? — Лена всхлипнула. — Миша, ты обещал, что мы будем вместе! Что ты разведёшься и...

— Тише! — перебил её Михаил. — Сколько раз повторять — не торопи меня с разводом. Я сам решу, когда будет подходящее время. Нужно всё сделать аккуратно, чтобы Марго не заподозрила раньше времени.

У меня перехватило дыхание. Руки задрожали так сильно, что кофе выплеснулся на блюдце. Вера замолчала на полуслове, с тревогой глядя на меня.

— Но ты же сказал, что давно её не любишь! — Лена повысила голос. — Что остаёшься с ней только из-за...

— Из-за квартиры и бизнеса её отца, да, — закончил Михаил. — Но это не значит, что можно действовать как слон в посудной лавке! Если бы она вчера что-то заподозрила, всё бы рухнуло. А так я её убедил, что ты сумасшедшая фанатка.

— Я не сумасшедшая! — голос Лены дрожал от слёз. — Я люблю тебя! А ты... ты вчера по телефону так грубо со мной разговаривал, будто я и правда какая-то навязчивая дура!

— Потому что она слушала! Нужно было сыграть убедительно. И знаешь что? Получилось. Она мне поверила.

Я почувствовала, как по щекам текут слёзы. Вера схватила меня за руку:

— Марго, что с тобой? Ты вся белая!

Я не могла ответить. В голове звучали слова Михаила: «квартира», «бизнес отца», «сыграть убедительно». Три года брака — и всё это было ложью?

— Завтра после работы поедем смотреть тебе квартиру, — продолжал Михаил уже мягче. — Найдём что-нибудь приличное. Потерпи ещё немного, детка. Через пару месяцев я подготовлю почву, и мы сможем быть вместе открыто.

— Пару месяцев? — Лена всхлипнула. — А потом опять пару месяцев? Сколько ты будешь кормить меня завтраками? При чём здесь бизнес её отца? У тебя своя фирма. Уйди от неё и всё.

— Своя фирма? — Михаил усмехнулся, и в его голосе появились циничные нотки, которых я никогда раньше не слышала. — Лена, детка, ты такая наивная. Это не моя фирма, а фирма её отца, я там финансовый директор, просто имею право первой подписи на всех документах. Думаешь, он оставит меня на этой должности, если я брошу его драгоценную дочурку?

Я вцепилась в край стола, чувствуя, как мир рушится вокруг меня. Папа... Мой отец, который так радовался, когда Михаил попросил моей руки. Который говорил, что наконец-то нашёл достойного преемника для семейного бизнеса.

— Но ты же говорил, что любишь меня! — Лена плакала уже в голос.

— И люблю, — его голос смягчился. — Но любовь любовью, а бизнес есть бизнес. Марго — это просто... необходимость, инвестиции. Временная. Она скучная, предсказуемая. Вечно со своими дурацкими картинками, как ребёнок. Знаешь, как меня бесят её рисунки? Зайчики, белочки... Тридцать два года, а всё в сказки играет.

Вера крепче сжала мою руку. Я не чувствовала своего тела, словно наблюдала за происходящим со стороны. Скучная? Предсказуемая? Мои рисунки, которые он всегда хвалил, на самом деле его бесили?

— А секс? — голос Лены стал требовательным. — Ты с ней...

— Приходится, — Михаил вздохнул. — Для вида. Раз в неделю, не больше. Закрываю глаза и думаю о тебе. Она даже не замечает — лежит как бревно, ждёт, когда закончится. Не то что ты, моя страстная девочка.

Меня замутило. Вера поднесла к моим губам стакан воды, но я отрицательно покачала головой. Если выпью хоть глоток, меня вырвет прямо здесь.

— А дети? Она же хочет детей, — Лена уже успокоилась, её голос звучал почти деловито.

— Вот уж нет! — Михаил фыркнул. — Хватит с меня её самой. Придумал, что не готов к отцовству. Она поверила, даже к маме своей ездила жаловаться. А я просто не хочу, чтобы появились лишние связи. Развестись с бездетной женой гораздо проще. И дешевле.

— Ты такой умный, — в голосе Лены послышалось восхищение. — Всё продумал.

— А то! Знаешь, сколько я вложил в эти отношения? Три года притворства. Три года «любимая», «дорогая», «единственная». Романтические ужины, которые меня тошнит устраивать. Цветы по каждому поводу. Совместные поездки, где я умираю от скуки. Но это инвестиции, понимаешь? Скоро они окупятся.

Я прижала ладонь ко рту, сдерживая рыдания. Наша поездка в Италию, где он сделал мне предложение на мосту Вздохов. Ужины при свечах, которые он, оказывается, ненавидел. Цветы, которые я так любила... Всё было ложью. Каждое слово, каждый жест, каждый поцелуй.

— Миша, — Лена помолчала, потом спросила неуверенно, — а если она сама захочет развестись? После вчерашнего...

— Не захочет, — уверенно ответил он. — Марго из тех женщин, которые держатся за брак до последнего. Гордость семьи, понимаешь ли. К тому же она меня любит. По-настоящему любит, бедняжка. Вчера видела бы, как она мне поверила. Даже извинялась, что усомнилась. Я чуть не рассмеялся ей в лицо.

— Жестоко, — пробормотала Лена, но в её голосе не было осуждения.

— Бизнес — жестокая штука, детка. Ладно, пора идти. Она сегодня на какую-то выставку собиралась с коллегой, но лучше не рисковать. Встретимся завтра, в семь возле агентства недвижимости на Садовой. И Лена... больше никаких сюрпризов вроде вчерашнего, поняла?

— Поняла, — буркнула она. — Прости.

— Вот и умница. А теперь выходи первая, я расплачусь и выйду через пять минут. Нечего нам светиться вместе.

Я услышала, как зашуршала одежда, стук каблуков Лены, удаляющийся к выходу. Потом голос Михаила:

— Счёт, пожалуйста. И ещё американо с собой.

Обычный, спокойный голос. Голос человека, который только что растоптал три года моей жизни и теперь заказывает кофе, как ни в чём не бывало.

Вера осторожно приподняла меня за локоть:

— Марго, может, пойдём отсюда?

Я отрицательно покачала головой и прижала палец к губам. Нельзя, чтобы он меня увидел. Не сейчас, когда я едва сдерживаю истерику. Мы сидели,

затаив дыхание, пока Михаил расплачивался, пока его шаги не удалились к выходу, пока не хлопнула дверь кафе.

Только тогда я позволила себе разрыдаться. Тихо, беззвучно, уткнувшись в салфетку. Вера обняла меня, гладила по спине, шептала что-то утешительное, но я не слышала слов. В ушах звучал только голос Михаила: «Скучная, предсказуемая», «лежит как бревно», «бедняжка».

— Сволочь, — наконец выдохнула Вера. — Какая же он сволочь. Марго, милая, ты не заслужила такого.

Я подняла на неё заплаканные глаза:

— Три года, Вера. Три года я жила с человеком, который меня ненавидит. Который использует меня ради денег моего отца.

— Что ты будешь делать? — осторожно спросила она.

Я вытерла слёзы, и в груди вместо боли начала зарождаться холодная ярость.

— Не знаю.

— Он сказал, что всё продумал. Значит, и мне нужно продумать свои действия. Сегодня я приду домой и буду вести себя как обычно. Как будто ничего не знаю.

Вера с сомнением посмотрела на меня:

— Ты сможешь? После всего, что услышала?

— Смогу, — я сжала кулаки. — Он три года притворялся. Я справлюсь с парой недель. Или месяцев. Сколько понадобится.

— Для чего?

— Чтобы отомстить, — я встала из-за стола. — Он думает, что я предсказуемая? Скучная? Что ж, посмотрим, как ему понравится, когда его тихая жена преподнесёт сюрприз.

Вера тоже поднялась, обеспокоенно глядя на меня:

Мы вышли из кафе. Холодный вечерний воздух обжёг лицо, но я была благодарна этому ощущению — оно отрезвляло.

— Спасибо, что была рядом, — я обняла Веру.

— Всегда пожалуйста. Марго... будь осторожна, ладно? И если что — звони в любое время.

Я кивнула и направилась к метро. По дороге домой я репетировала в голове: нужно вести себя естественно. Улыбаться. Целовать его в щёку. Слушать его рассказы о работе. Готовить ужин. Ложиться с ним в одну постель.

При последней мысли меня передёрнуло, но я взяла себя в руки. Он прав в одном — я действительно очень любила его. Любила настолько сильно, что эта любовь теперь превратится в такую же сильную ненависть.

Подходя к дому, я увидела в окне свет. Михаил уже вернулся. Наверное, сидит в гостиной, смотрит новости. Обычный вечер обычной семьи.

Я достала ключи, на секунду замерла перед дверью, потом расправила плечи и вошла.

— Привет, дорогой! — крикнула я, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно. — Я дома!